1. Дама без признаков этикета (1/1)

Начиная со второй половины 1810-х годов часть представителей русской знати и дворян считали самодержавие и крепостное право губительными для дальнейшего развития страны. В их среде существовала система взглядов, реализация которых должна была изменить устои российской жизни. Юная девушка бежала мимо многочисленных распахнутых дверей дворца, длинная юбка её белого шёлкового платья, которое до сих пор оставалось слегка влажным, развевалась позади неё, а звук миниатюрных туфелек, казалось, был слышен всему Петербургу. Она старалась не обращать внимания на непривычную боль в ногах, льющиеся из глаз слёзы и нехватку воздуха. Лишь бы успеть, лишь бы не упасть. Со стороны создавалось впечатление, словно прямо сейчас претворяется в жизнь один из многих популярных французских романов того времени, только девушку это ничуть не волновало, впрочем, она даже не допускала мысль, насколько неприлично она может выглядеть со стороны. Наконец, перед ней показалась заветная комната, однако та была заперта, из-за чего девушку охватило чудовищное волнение, в груди как будто нечто обрывалось. Осталось совсем немного — несколько шагов —, и уставшая гостья буквально падает на высокие незапертые двери, от чего те открылись. ?Павел!? — из последних сил успела выкрикнуть дама, после чего обессиленно упала на твёрдый деревянный пол.*** Солнечный, но при этом прохладный день пробуждал в жителях столицы желание не торопясь прогуливаться по набережным, при этом любезно обсуждая последние события в жизни города и распространяя сколь угодно глупые слухи о своих соседях. Только вот один молодой фельдфебель принял решение не разделять подобные идеи, ведь сегодня он должен был увидеться с той, которой были заняты его мысли с самого детства. Праздничная форма в идеальном состоянии, сапоги натёрты до блеска, светлые волосы аккуратно уложены, серые глаза блестят от счастья — всё на высшем уровне, как и положено прилежному ученику. В последнюю их встречу девушке было всего-навсего тринадцать лет, а самому парню едва ли исполнилось девятнадцать, с тех пор прошло целых пять лет, поэтому будущий офицер не находил себе места. Он писал ей письма каждый день, но никогда не отправлял — боялся быть навязчивым. Впрочем, девушка не давала ни единого намёка на желание продолжить общение. Вспомнит ли она его? Смогут ли некогда друзья найти вновь общие темы для разговора? Вполне возможно, у его дамы сердца за последние годы появился возлюбленный. Как же предательски медленно идёт время тогда, когда это не желательно! До встречи на балу оставались какие-то несчастные два часа, однако те тянулись, словно десять.

И вот, настал тот самый момент истины. Спокойно выдохнув, парень с головой погрузился в местное общество. Он танцевал с дамами, развлекал их разговорами, обменивался своими политическими взглядами с присутствующими мужчинами, но всё время искал глазами ту единственную, перед которой так старался не ударить в грязь лицом.— Mon cher ami!(1) Павел, это Вы?! — Послышался смутно знакомый голос за спиной парня, от чего тот обернулся. Перед ним стояла миловидная голубоглазая брюнетка, смутно напоминающая ту самую весёлую подругу детства.— Oui oui!Barbara est-ce toi?(2) — Позабыв от удивления русский язык ответил он.— Какая встреча! Папенька будет безумно рад Вас видеть! — Не скрывая эмоций, начала тараторить девушка. — Мы по Вас так скучали, Вы не представляете! Allez, allez!(3) Варвара была из тех, для кого этикет не писан. Хотя её любимый папенька и нанимал достаточное количество преподавателей для воспитания неугомонной дочери, девушка продолжала жить так, как ей хотелось, за что неоднократно попадала в неловкие ситуации, на которые обращали внимания другие дамы, мужчины же в большинстве случаев так засматривались на её живые очи, в которых неизменно горел огонёк любопытства, что им были безразличны речи юной леди. Даже если она и совершала глупые поступки, это вызывало лишь добрый смех. Впрочем, вполне возможно, что причина подобной снисходительности кроется ещё в родстве её семьи с императорской четой. Кто в Петербурге не знал Бурдонских? Пожалуй, таких возможно пересчитать по пальцам одной руки. К слову, именно по этой же причине Варенька, как её принято было называть в обществе близких людей, являлась одной из самых завидных невест города на Неве, да и всей империи в целом. Как уже возможно было догадаться, её отец затеял пышный приём с целью найти выгодную пару своей единственной дочери, и Павел явно не вписывался в эту затею. В доме Бурдонских он являлся желанным гостем разве что по причине дружбы, прошедшей сквозь года. У парня не было ни малейшего шанса перешагнуть эту черту между дружбой и отношениями: разумеется, он являлся потомственным дворянином, однако поместье его нищало, и связи в высших кругах никак не могли спасти ситуацию.

Девушка изящно прошла мимо нескольких пар, обсуждающих по обыкновению однообразные темы, и привела своего спутника к старому мужчине аристократической наружности — это был её отец, так же известный как Константин Александрович, генерал от инфантерии. Несмотря на внешнюю строгость, отец Варвары в жизни являлся добрейшим человеком, однако на службе он не терпел поблажек, поскольку всегда был предан своему делу. При виде своей любимой дочери тот не мог сдержать гордой улыбки. Единственная дочь, да ещё какая умница и красавица растёт! Мужчине хотелось верить, что краше Варвары нет не только в Российской империи, но и в целом мире.

— Павел Олегович, и Вы к нам пожаловали!— Как я мог упустить возможность увидеться с Вами и Варварой Константиновной. — Вежливо улыбнулся в ответ парень.— Зачем так официально? — Задорно хихикнула девушка. — Вы же знаете, что можете называть меня Варенькой.— Юная леди, мы в официальной обстановке! — Повысил поначалу голос мужчина, однако затем продолжил уже тише. — Фельдфебель совершенно прав. Настоятельно рекомендую Вам к нему прислушаться.— Не переживайте, папенька, Вам не о чем беспокоиться, если я с Павлом.— Не делайте вид, словно мы не знакомы. Я уверен в этом молодом гвардейце и нисколько в нём не сомневаюсь. Веселитесь, дети. — Дал своё благословение Константин Александрович и повернулся в сторону другого мужчины, с которым начал обсуждать абсолютно иные дела. Продолжая весело хихикать, Варвара жестом поманила за собой парня и направилась в сторону сада, Павлу оставалось лишь следовать за ней, ловя каждую секунду. Тем временем сумерки плавно переходили в ночь, в самом саду разве что изредка проходили влюблённые пары, прячась от остального общества, однако их присутствие не нарушало тишины сада. Казалось, девушка специально вела своего спутника в некое тёмное укромное место, о котором знает только она, лишь бы их не увидели вместе. И без того тихие звуки увеселений с каждой минутой становились всё тише, весёлый смех юной леди смолкал, а её движения теряли ту лёгкость и изящность по мере удаления от особняка. Наконец, девушка остановилась в чаще деревьев, под которыми стало настолько темно, что ещё немного и двигаться пришлось бы на ощупь. Здесь их точно никто не найдёт. Только в этот момент парень заметил перемены в настроении своей спутницы. Ещё несколько минут назад Варвара выглядела весёлой и беззаботной девушкой, сейчас же перед Павлом стояла расстроенная и уставшая от фальшивых улыбок дама. Смекнув, парень снял с себя мундир, постелил его на траву, чтобы его спутница могла присесть, а сам устроился рядом на траве, не в силах прерывать тишину. Впрочем, за него это сделала сама Варвара. ?Вы можете посчитать меня глупой молодой девушкой, не имеющей ни капли чести и самоуважения, однако не в моих силах больше играть перед Вами роль. Пожалуй, Вы ведаете цель сего торжества. Всё верно, папенька желает выдать меня замуж за нелюбимого человека. Прошу, не перебивайте меня. Вестимо, ни одна приличная леди не позволит себе подобных речей, я Вам очень сильно доверяю. Павел Олегович, попросите у папеньки моей руки! Мне будет намного приятней лицезреть каждый день Вас, нежели богатого старика! Умоляю! Он верит Вам, он Вас послушает!? — всхлипывая, произнесла свою речь девушка, а затем начала рыдать, уткнувшись в плечо парня, который находился в явном шоке от услышанного. Воспитание не позволяло ему отвергнуть девушку в беде, но мысленно он понимал, насколько ничтожна надежда на согласие Константина Александровича. Разумеется, он имеет возможность попытаться выполнить просьбу дорогой его сердцу девушки, только её папенька знал про настоящее состояние семьи Павла и понимал, что этот брак будет не выгоден Варваре.— Mon amour(4), если бы я только мог Вам обещать.— Прошу Вас, хотя бы попробуйте! Je t'aime depuis mon enfance! (5)— Вы это говорите только из-за своего бедственного положения?

— Но Вы мне действительно всегда нравились. Возможно даже с нашей первой встречи.— Si c'est vrai, je t'aime aussi(6). Обещаю, что постараюсь.

Некоторое время они продолжали сидеть в тени деревьев, держась за руки и наслаждаясь свежим весенним воздухом двадцать пятого года, пока Варвара вновь не натянула на себя маску улыбчивой особы и не поторопилась вернуться на торжество. Павел встал с травы, тщательно отряхнул мундир от травы, надел его вновь на себя и с невозмутимым видом направился вслед за девушкой, мысленно обдумывая свой монолог перед Константином Александровичем. В какой-то момент парень поверил, что сможет добиться желаемого, от чего в его походке появились уверенность и целеустремлённость. Был ли он уверен в подлинности любви своей спутницы? В этом не оставалось никаких сомнений — стоило всего лишь взглянуть в глаза девушки в те моменты, когда та смотрела на Павла. С таким нежным взглядом она не смотрела больше ни на кого, даже для отца у неё был такой же взгляд, как и для остального высшего общества. Являлось ли это признание вынужденным по стечению обстоятельств? Варенька не скрывала своего отчаяния, она без метафор сказала, что говорит подобное из-за страха неравного брака. И тут в голове молодого фельдфебеля появилась преступная мысль. Необходимо любыми способами прекратить подобные браки среди дворян, а для этого необходимо убедить императора. Впрочем, это не единственная сфера, в которой необходимо провести реформы… Решено! При отказе Константина Александровича парень похитит Варвару и вступит в одно из тайных обществ, дабы предотвратить в будущем несправедливость по отношению к другим людям. Солдаты не должны идти на поводу у гнусных и безнравственных генералов, которые к собственным детям относятся как к разменной монете.