Мимолётный взгляд (1/1)

Спустя минут 10 после ухода блондина, Йена перестало так сильно трясти. Блять, его же, наверное, искать начнут. У его семьи и так достаточно проблем, ещё и это. Ему так не хотелось ввязывать их в это дерьмо. Вздохнув, он откинул голову на холодную стену и прикрыл глаза.— Что-то не так?— Спросил брюнет. От этих слов у рыжего пробежались мурашки. Он взглянул на того с непониманием.— Да нет, всё отлично. Я нахожусь хуй знает где и с кем, с завязанными руками и засохшей кровью... что может быть не так?— С насмешкой ответил Йен,— Я даже не знаю, как вас зовут...— Я, блять, просто спросил... и можешь не обращаться со мной на вы,— съязвил тот и, повернувшись обратно к окну, прикурил уже третью сигарету.Йен закатил глаза, решив, что лучше промолчать. Кажется, это первый раз, когда он предпочёл бы сидеть на сраной работе вместо этого. Ему жутко не нравилась его работа, но уйти он не мог, ведь зарплата была хороша, а деньги нужны всегда.. особенно Галлагерам.Другие бы всё отдали за такую работу. Сидишь, ничего не делаешь, посетителей практически нет, и деньги получаешь за это. Но это всё не для него. Он не может просто сидеть весь день без дела. Йен даже предпочёл бы работать на стройке, лишь бы хоть что-то делать. Фиона ему часто говорила, что пусть занимается тем, что нравится, что она сама сможет обеспечить всех. Но он понимал, что это не так. Нет, она то сможет, в этом он даже не сомневается, но каким образом? Пойдет на третью работу? Она и так выжимает себя полностью, даже больше. Он не мог этого позволить. Из размышлений его вытащила дикая боль в руках, которых он уже практически не чувствовал. Рыжий начал их проворачивать, чтобы хоть как-то привести в чувство, но не помогало, становилось только хуже.

Всё же он решил тщательнее рассмотреть парня, который остался с ним. Тот был довольно низкого роста, с чёрными, зализанными назад волосами. Но одна непослушная прядь всё же спадала на лицо. Кожа до жути бледная, как у мертвеца. Большая кофта, рукава которой прикрывали половину его ладони. Обтягивающие брюки и чёрные, впрочем, как и вся остальная одежда, кроссы. Лицо было плохо видно, так как брюнет стоял спиной, да ещё и погода такая, что в комнате было практически темно.Когда боль в руках стала невыносимой, он решился первым нарушить тишину.— Можешь немного расслабить верёвки? Я уже рук не чувствую...— Его голос прозвучал намного громче, чем он ожидал, но это его не особо волновало.От неожиданности Микки чуть не выронил сигарету. Повернувшись к юноше лицом, он посмотрел тому в глаза.— Ты действительно думаешь, что я поведусь на эту поеботню?— С непонимающим видом, спросил он.— На какую поеботню? Он мне пиздец сильно руки связал, я ничего такого делать не собираюсь,— ответил Йен.— Ну нихуя, я такое уже слышал. Ничего с тобой не случится,— он затушил сигарету и сел в другом конце комнаты, недалеко от двери. Микки понимал, что возможно, рыжий не лжет, но проверять желания не было.

— Зачем ты это делаешь? Я же тебя даже не знаю. Я тебе ничего не сделал, блять,— не выдержав, наконец произнес он,— или же ты действительно думаешь, что таким образом поднимешь свой авторитет? Так вот нихуя подобного. Я тебе обещаю, ты ещё пожалеешь об этом.От этих слов у Микки будто закипела кровь. Гнев перекрыл рассудок и он, подорвавшись с места, подбежал к рыжему и взял того за волосы.— Ты, сука, ничего не знаешь обо мне. Сам же сказал, что даже не знаешь, как меня зовут. Так что попрошу держать свой грязный рот на замке, иначе в следующий раз я не буду таким милосердным,— прошипел он. Отпустив того, Микки достал свой телефон и набрал Игги, потому что сидеть с этим ублюдком не было никакого желания.— Хэй, Иг, ты когда будешь?— Спросил он, когда на той стороне послышался знакомый голос.Он попытался как-нибудь успокоиться, восстановить дыхание. Но получалось так себе. Гнев — его злейший враг. Парня очень легко вывести из себя, даже из-за мелочи. А худшее во всем этом то, что он не может это контролировать. Миккипытался с этим как-то бороться, но каждый раз проваливался. Скорее всего, это из-за какой-то детской травмы... но он сейчас не хотел думать об этом.— Даров, братан. Мы уже идём, думаю, где-то за минут 15 будем. Как он там?— Спросил брат и захихикал,— Я надеюсь, он хотя бы жив?Микки посмотрел через плечо на юношу, который опустив голову, смотрел в пол, и провел рукой по лицу.— Да жив, жив. Ты с кем?— Я взял только Ноа, Майкла и Даниэля, уже в предвкушении...— Кто-то на заднем плане залился громким смехом,— Особенно Ноа.— О да, уже не могу дождаться когда увижу этого пидарского засранца. Передай ему, пусть вспоминает все молитвы,— прокричал в трубку Ноа, из-за чего смеялись уже все... кроме Микки.Ноа был самый старший, самый сильный и самый гомофобный из всех в компании его "друзей". Точнее людей, которые считали его другом, говорили что знают его очень хорошо... но на самом-то деле, они не знают абсолютно ничего. И Игги в том числе. Нет, Микки любил своего брата, но тот всегда из кожи вон лез чтобы показаться "крутым" в глазах этих ублюдков. Ему иногда даже казалось, что он ставит друзей выше него.

Парень никогда не мог понять, почему они так важны для его брата. Это же обычные, испорченные, неисправимые южные ублюдки, у которых внутри, также, как и в голове, ничего не осталось. Пустота, которую они так пытались скрыть алкоголем и наркотиками. У всех них одно и то же будущее... Такое же, как и у его отца. И Микки очень надеялся на то, что его брат не станет таким, что его ещё можно спасти. Но сейчас этот лучик надежды понемногу начинает угасать. Он подождал, пока все пацаны не перестали смеяться, и продолжил.— А Джейкоб где?— Спросил он, и всё же сел там, где был пять минут назад.— О, Джейкоб,— после небольшой паузы произнес блондин,— он отказался идти, сказав, что это слишком даже для нас... Да и похуй на него, он всегда был таким.— Таким — это каким?— С непониманием спросил Микки.— Ссыклом,— спокойно ответил тот,— короче, ладно, мы скоро будем.Он повесил трубку и почесал переносицу. Всё же парень до конца надеялся, что Ноа не будет... но не тут то было. Ему страшно представить, что же будет дальше. Единственный, не такой уж и плохой чувак в их "компании" отказался приходить. Но он, наверное, поступил бы так же на его месте. Конечно, парни считали его ссыклом, но Микки считал его единственным, у кого осталась хоть капля рассудка, совести и человечности.Микки опять поднялся со своего места и направился в сторону рыжего. Тот, в свою очередь, поднял голову и с непониманием, можно даже сказать с испугом, посмотрел на брюнета.

— Повернись,— сказал он грубым голосом, но в нем не было злости.— Что? З-зачем?— заикаясь, ответил рыжий.— Ты же, блять, сам попросил верёвки ослабить. Или уже передумал?Йен ещё пару секунд помялся, смотря брюнету в глаза, ища там подвох. Но всё же слез со стола и повернулся спиной к парню. Увидев его уже синие ладони, Микки скривился, но ничего не сказал. Он ослабил верёвки достаточно сильно, но так, чтоб парень не смог самостоятельно вызволиться. Закончив, он мимолётно посмотрел на рыжий затылок, после чего вернулся на прежнее место.

— Спасибо,— тихо, но так, чтобы брюнет услышал, произнес Йен.Его передернуло от этих слов, но он не показал виду.— Прибереги эту свою хуйню кому-то другому,— ответил он, отводя взгляд. Микки убеждал себя, что он это сделал только потому, что не хочет быть как отец.. он никогда не станет таким. Он не опустится настолько низко, чтобы ни случилось. Да, он просто не хочет быть как отец...