6. (1/1)

Нервное напряжение, исходившее от Микки, Ев чувствовал, даже находясь на другом конце квартиры. Пока он торопливо суетился на кухне, включая чайник и выставляя на стол печенье, купленное им специально для сегодняшнего вечера, Лили и Микки находились в гостиной. Склонившись над открытым холодильником, Ев протянул руку к пиву, надеясь хоть как-то снять напряжение отца. И, к сожалению, выпивка была единственным способом, который он знал. Схватив тут же запотевшее пиво, младший Милкович развернулся, захлопывая дверцу, яростнее чем он признал бы, и вздрогнул, чуть не выронив скользкую бутылку из рук. Отец стоял прямо перед ним, нервно кусая нижнюю губу. Он выхватил пиво из рук сына и, открутив крышку, бросил ее в раковину, а затем сделал большой глоток ледяной жидкости.Раздражённо закатив глаза, Ев подошел к раковине и, достав крышку, демонстративно бросил ее в мусор. На что Микки лишь фыркнул и, отвернувшись, потянулся за сигаретами, привычно лежавшими на холодильнике.- Почему ты оставил Лили одну? – Ев был раздражён, но, похоже, старшего Милковича сейчас это волновало меньше всего.С громким стуком поставив на подоконник наполовину пустую бутылку, он щелкнул зажигалкой и, подкурив сигарету, уставился в окно невидящим взглядом.- Пап? – Ев неслышно подошел к отцу со спины, положив руку ему на плечо. Брюнет вздрогнул, но взгляда от стекла так и не отвел, продолжая следить за тонкими ниточками дождя за окном.Подросток громко кашлянул, пытаясь привлечь внимание отца, но потерпел неудачу. Он обошел его и, прислонившись спиной к подоконнику, нервно провел руками по лицу.- Ты обещал не вести себя странно. – Микки лишь хмыкнул на это замечание и, наконец, перевел взгляд на сына.- Странно? – Он поспешно отвел взгляд, читая явное недоумение, отразившееся на лице Ева. – Я не веду себя странно.Микки еще раз глубоко затянулся, зажатой в дрожащих пальцах сигаретой, и, неожиданно подавившись дымом, закашлялся. Он яростно вдавил сигарету в пепельницу и вновь повернулся к сыну, который изучал его лицо, пытаясь найти оправдание для такого поведения.- Это ты ведешь себя странно. – Ев отшатнулся от отца, чувствуя в его голосе неприкрытую злость. Несмотря на дерзкий и вспыльчивый характер, злость не была свойственна старшему Милковичу, по крайней мере, по отношению к сыну.Микки резко обернулся, услышав за спиной легкие шаги. Лили с беспокойством переводила взгляд с одного Милковича на другого, опираясь плечом на косяк двери ведущей в кухню. И брюнет как будто застыл, всматриваясь в ее лицо. От чего девушка потупила взгляд, стараясь смотреть куда угодно, только не на него.Старший Милкович провел рукой по волосам и его кадык нервно дернулся. Евгений еле сдержался от того чтобы не шарахнуться в сторону, когда отец вновь перевел холодный взгляд на него.- Все это… - Микки шагнул к холодильнику, вновь хватаясь за сигареты. – …чертовски странно.Он повернулся и быстрым шагом покинул кухню, чуть не ударив плечом Лили, когда проходил мимо.- Жуть какая-то. – Доносилось из прихожей, пока брюнет обувался и натягивал куртку.Лили вздрогнула, когда входная дверь хлопнула и, скатившись вниз по стене, тяжело опустила голову на руки, спрятав расстроенное лицо в ладонях. Ев, оттолкнувшись от подоконника, сделал пару шагов к рыжей, но, заметив, как задрожали ее плечи, резко остановился.- Черт. – Громко выругался парень, ударив кулаком по столу. Но когда Лили вздрогнула и подняла на него испуганные глаза, постарался взять себя в руки, хотя злость и обида на отца все еще клокотали в голове, а кулаки чесались сломать пару стульев.Он подошел к девушке и опустившись рядом на колени, притянул ее к себе, успокаивающе гладя по волосам. Обида на безумное поведение отца вновь охватила его, когда Лили хныкнула, пытаясь сдержать слезы.- Блин. – Еще раз выругался Ев, прижимая рыжую ближе. – А ведь все так хорошо начиналось.***Микки шел по темной улице, глубоко закутавшись в капюшон своей куртки, пытаясь спрятаться от надоедливого дождя. Он не знал точно сколько прошло времени с момента его трусливого побега из своей же квартиры, но судя по тому, что куртка насквозь промокла, а футболка под ней начала противно липнуть к спине, явно не меньше часа. Увидев неподалёку будку остановки, мужчина ускорил шаг и нырнув под крышу, тяжело опустился на скамью. Вынув из кармана пачку сигарет, он с сожалением вытряхнул из нее последнюю сигарету, и скомкав пустую пачку, верхним броском отправил ее в урну, стоящую неподалеку.- Два очка. – Объявил брюнет, точно попадая в цель.Он откинулся, прижимаясь мокрой спиной к холодному стеклу будки, от чего по его телу прошла крупная дрожь. Но Милкович лишь глубже натянул капюшон и затянулся сигаретой, наслаждаясь теплым дымом, согревающим легкие.Проснувшись сегодня утром он с удивлением обнаружил, что предстоящая встреча не вызывает в нем неприязни, а скорее интригует. Микки так часто слышал хвалебные оды о Лили в исполнении сына, что уже заранее испытывал симпатию к девушке, способной так очаровать его зануду сына.После работы он с удовольствием вытянул из шкафа новые джинсы и более-менее приличную футболку, но причесываться не стал, изо всех сил стараясь выглядеть небрежно.Когда стрелки на часах преодолели восьмичасовой рубеж, Микки начал нервно ерзать по дивану, прислушиваясь к каждому шороху в коридоре. Когда дверь наконец хлопнула и по прихожей пронёсся заливистый смех сына, Милкович даже немного подпрыгнул, вставая с дивана, но тут же смутился своей нетерпеливости.Лили улыбнулась ему, выходя из-за спины Ева, и Микки почувствовал, как земля уплывает у него из-под ног. Он так и стоял столбом посреди комнаты, не в силах заставить себя сделать в направлении рыжей хотя бы шаг. Но девушка как будто и не заметила его ступора, и, практически подлетев, протянула ладонь.- Мистер Милкович. – Кивнула она, когда Микки словно в тумане, поднял руку и пожал тонкую кисть девушки. – Я Лили. Очень приятно познакомиться.- Микки. – На автомате поправил ее мужчина, опускаясь на диван, не доверяя больше своим обмякшим конечностям, и все так же пристально всматриваясь в столь знакомые черты.- Микки. – Повторила Лили, опускаясь на диван вслед за ним. – Ев много о вас рассказывал. И между прочим… - она хитро сощурила свои зеленые глаза, вызывая у Микки новый приступ мурашек. – … я уже считаю вас своим другом.Пытаясь взять себя в руки старший Милкович выдавил из себя улыбку, но увидев, как в кресле рядом с диваном Ев сокрушенно прикрыл глаза рукой, понял что его попытка с треском провалилась.Подскочив с кресла и громко хлопнув себя по коленкам, Евгений рассмеялся, словно пытаясь привести в чувства зависшего отца.

- Я пойду, поставлю чайник. – Объявил он, изо всех сил стреляя в Микки глазами. – А вы тут пока пообщайтесь.Но не успев сделать и пяти шагов, он неожиданно развернулся и, встав позади отца, положил руки ему на плечи, а затем наклонился к самому уху и громким шепотом выдал.- Пап, она не кусается.Лили громко рассмеялась, и от этого звука волосы на затылке старшего Милковича встали дыбом. Евгений разогнулся и, ободряюще подмигнув рыжей, отправился в кухню.И сколько бы Микки не старался, собрать в кучу мысли, разбегающиеся в разные стороны, он так и не с мог этого сделать. Пока Лили беззаботно болтала, сильно жестикулируя руками, брюнет вслушивался в голос девушки, с еще большим ужасом обнаруживая, что все в этой рыжей напоминает Микки о нем. Он видел Йена в каждой ее ужимке, в каждом жесте, и слышал в каждом слове и смехе.Сделав последнюю затяжку, и, с сожалением отправляя окурок в урну, Милкович обнаружил, что дождь наконец прекратился. Вынырнув из-под крыши будки, он медленно пошел домой, вновь проигрывая в голове сегодняшний вечер.Прошло уже так много времени с тех пор, как Йен вышел за дверь их маленькой квартиры и уже так и не вернулся. Двадцать лет - немалый срок, для того, чтобы чувства угасли, а зияющая в груди рана, оставленная Йеном, затянулась. Двадцать лет, чтобы научиться не чувствовать боли. Но Микки вновь накрывает волна отчаяния, при одном воспоминании о нем. Двадцать лет - это большой срок, но видимо не достаточно.