Не ходи за Врата (Тобо/Флемет, гет, PWP, даркфик, даб-кон) (2/2)
— Я вообще никого не предпочитаю, — ответил он. — Предпочитаю вернуться туда, откуда пришел.— О, ты вернешься! Когда поделишься с моей дочерью силой, — повторила ведьма. — Явана ушла от меня уже давно. Дерзкая девчонка. Пусть идет, раз ей так хочется. А мне нужна новая дочь, но сам понимаешь, мужчины сюда редко заходят. Сильные мужчины, крепкие мужчины. Не говоря уж о таких, как ты, Тот, Кто Идет с Мертвыми. Мужчинах с даром и могуществом. Твоя рыжая возлюбленная очень огорчится, если ты воспротивишься и погибнешь? А ты погибнешь, если попробуешь спорить со мной или если сбежишь и решишь в одиночку скитаться по Диким Землям. Твоя магия, сколько бы ее в тебе не таилось, здесь почти бессильна.
Тобо напрягся. Действительно, привычного ощущения наполненности колдовской силой не было. Он сейчас даже муху не заставил бы изменить направление полета.
— Тебе мешает Завеса, — ведьма все еще нависала над ним, и Тобо мог поклясться в том, что ее тело нет-нет да и меняет очертания едва заметно. — Если оставить тебя здесь, ты со временем научишься черпать силу из Тени, но ты ведь не хочешь оставаться?Тобо мотнул головой. Он не хотел. Во всяком случае, не сейчас.— Ты волен выбрать: дать свое семя мне, чтобы я родила дочь, или умереть.
Умирать Тобо тоже не хотел. Ведьма, кажется, прочла все в его глазах.— Ладно-ладно, — пропела ведьма. — Если тебе настолько противна старая Флемет, то я, так и быть, расстараюсь.Тобо моргнул. Когда он открыл глаза, у его постели стояла молодая женщина, стройная, крутобедрая, густые черные волосы падали на высокую грудь. Желтые глаза мерцали, как у пантеры в темноте. Взяв с массивного сундука у стены холщовый мешочек, она сыпанула в тлеющую миску еще горсть трав. Запахло чем-то сладким, кружащим голову, и Тобо ощутил, как в паху тяжелеет. Справиться с позывами собственного тела он не мог, как ни пытался вспомнить Шукрат: мягкую кожу с веснушками, задорный смех, ласковые губы. Дерьмо. Его сознание властно заполнила черноволосая ведьма — проклятый оборотень, сквозь соблазнительный облик которой то и дело предательски проступали черты отвратительной старухи.?Как она собирается рожать? Она же старше, чем здешние руины, — невольно подумалось Тобо. — Хотя это меня уже не касается. Я не Костоправ, чтобы искать сразу по всем мирам одержимых тьмой дочек?.Ведьма, по-кошачьи приблизившись, легла рядом. Прохладной рукой провела по коже Тобо от подбородка к груди, потом — к животу, и вслед за ее пальцами по телу разлился огненный яд, отравляющий каждый дюйм. Тобо закатил глаза. Он горел так, как никогда раньше, даже в их первые с Шукрат ночи. Сквозь отвращение с трудом пробивалось осознание того, что он безумно хочет это с легкостью меняющее облик чудовище. Повернувшись, он сам потянулся к телу ведьмы, огладил ее по боку, схватив за ягодицу, потянул к себе. Но тут же ощутил, что под пальцами — не упругая кожа молодой женщины, а дряблая плоть старухи, и отдернул руку, будто обжегшись.
Это была иллюзия. Обманка, чтобы заставить его плоть пробудиться. Паршивая колдунья!— Лучше я сама, — голос ведьмы был вкрадчивым и мягким, но через томные интонации пробивались скрипучие нотки. — Расслабься. Не трогай меня сам, и узнаешь, как хорошо может быть, если слушаться старших.Она что, успела пообщаться с его матерью?Она села сверху на его бедра, поерзав промежностью на тяжело налившемся члене. Волна сладкого жара, потекшая по ногам вниз, заставила Тобо поджать пальцы. Ведьма наклонилась к нему и принялась целовать шею, щекоча горячим дыханием. Руки ее, все такие же обманчиво холодные, шарили по его груди, и Тобо казалось, что от каждого прикосновения под кожей расползаются огненные черви. Это было странно, страшно и невероятно приятно. Поцелуи ведьмы спустились ниже, обожгли соски, проделали путь до пупка, где уже сжался пылающий шар, требующий, чтобы его выпустили наружу. Через мгновение влажный рот ведьмы накрыл член, и Тобо невольно застонал.
Язык ведьмы неистово скользил по его плоти, потом, туго сжав губы, она начала двигаться вверх и вниз, помогая себе огненными руками. Тобо кричал уже в голос, и когда открывал на мгновение глаза, ему казалось, что закопченный потолок над головой качается так, будто вот-вот рухнет на голову. Но это не было чем-то похожим на привычное преддверие оргазма. Ведьма будто бы вытягивала из него какую-то горячую субстанцию, сосредоточенную в паху, и с каждой секундой ее становилось все больше и больше.Когда ведьма, облизнув губы, выпрямилась, Тобо почувствовал себя обманутым. Он тяжело, хрипло дышал. Его снова расплющило по лежанке так, что он не мог пошевелиться.— Превосходно, — проговорила ведьма и, наконец, оседлала его, туго сжав член внутренними мышцами. Разгоряченная собственной безумной игрой, она скакала на нем, будто пытаясь вбить в соломенный матрац или переломать кости, стискивала руками свои груди, а Тобо наблюдал за ней из-под полуоткрытых век, чувствуя, как спазмы удовольствия подкатывают почти к самому горлу. Тело ведьмы все чаще и чаще на мгновение преображалось, становясь все тем же, старым и морщинистым, каким Тобо, на свою беду, успел его запомнить. Она начала терять над собой контроль.Тобо зажмурился. Он не хотел думать о том, что его насильно имеет древняя старуха.
К счастью, все закончилось довольно быстро. Оргазм, пронзивший тело Тобо, заставил его почти потерять сознание. Показалось, что в голове и животе что-то взорвалось, а потом Тобо накрыла тишина.
Когда он очнулся, хижина была пуста. На сложенных в стопку вещах сидела ворона, поглядывая на Тобо с интересом.— И тут вороны, — вздохнул он и сел. Он не понимал, сколько прошло времени, и что из того, что он помнил, было правдой, а что — плодом воображения, отравленного дымом трав. Он с трудом оделся и вышел. Леталка стояла, прислоненная к стене хижины.
Ворона вывела его прямо к Вратам. Кошка Сит скулила где-то на краю поля зрения. Ей тоже было плохо. Даже Неизвестные Тени не имели здесь привычной силы.Тобо шагнул, не желая оставаться в этом мире ни на мгновение. Привычный холод Равнины Сияющего Камня показался ему живительным. Никогда ранее ему так не хотелось вернуться в привычный мир.Тобо явился в крепость посреди Равнины почти к ночи. Шукрат торчала там и пребывала в ярости. Госпожа, не отходившая от своего ненаглядного демона, тоже злилась, хоть и скрывала это за маской прохладной вежливости. Шевитья вроде как наградил Тобо знакомым ехидным взглядом Старика, хотя, ясное дело, это было просто наваждением. Тобо мрачно сообщил, что в эти Врата лучше не соваться, во всяком случае — пока. Этого было достаточно, чтобы от него отвязались.А потом пришли сны. В них желтоглазая женщина, очень похожая на собственную мать, сражалась с созданием, подобным пораженному какой-то черной плесенью дракону. Сон каждый раз заканчивался на том, как темная душа, вылетевшая из чудовища, растворялась в теле этой женщины, и Тобо в ужасе просыпался.Тобо знал имя своей дочери. Тобо знал, чего ищет она, Великая Госпожа Ворон*.
Его она не искала. К счастью. Он ее тоже.*?Великая Госпожа Ворон? — один из вариантов перевода имени ?Морриган? с ирландского.