8.... На всех странствующих и терпящих страдания ('Изумрудные волны' Out-take) (1/1)
Буря обрушилась на Нассау еще вечером и не стихала уже несколько часов. И так темное ночное небо теперь превратилось в черную пустоту, низвергающую на землю потоки воды. Порывы шквалистого ветра заставляли ее струи литься по саду рекой, и Дэвиду казалось, что эта река вот-вот хлынет в дом и снесет его в море. Он подошел к окну; за мраморным парапетом сильно трепало крону цветущей магнолии. Ветер задул с новой силой, и одна из веток, покрытых цветами, изогнулась под резким углом, словно сломанная рука в белом рукаве, треснула и отломилась от ствола. Дэвид крепко сжал в руке маленький круглый камешек. Он вернулся в комнату, к постели с разложенной на ней Библией. Дэвид встал на колени и сложил перед собой руки.?— Святой Ангел Божий, хранитель и покровитель душ наших…Сверкнула молния, и Дэвид едва не сбился.?— …пребудь с нами! Провидению Твоему поручаю себя и смиренно прошу Тебя: ниспошли благодать Твою на всех странствующих…Снаружи раздался оглушительный грохот, и Дэвид зажмурился. Его всегда ужасал шторм в море, но пережидать его на суше оказалось в разы ужаснее. Он пережидал его в одиночестве?— в этот раз Макс не взял его с собой.Дэвид опасался, что когда-нибудь Макс оставит его на берегу. Он видел возможную причину каждый день, когда смотрелся в зеркало, и знал, что рано или поздно время возьмет свое. Но, когда Дэвид попытался объяснить Максу, что он не просто старше?— он скоро станет старее и будет становиться только слабее и непривлекательнее, тот лишь озадаченно посмотрел на него в ответ и спросил: ?Ты что, пьян??В действительности Макс решил оставить Дэвида на суше по совсем другому поводу.?— Это опасно,?— Макс застегивал рубашку, стоя к Дэвиду спиной. —?Ты знаешь, как я не люблю, когда мы расстаемся, но в этот раз я не могу поступить иначе.Когда он повернулся, его взгляд потемнел от того, насколько он был серьезен.?— Но я уже не раз плавал с тобой. Я выдержал путешествие вокруг света… Неужели ты думаешь, что я не осилю такую короткую поездку?Неужели может быть что-то страшнее, чем шторм в водах у Огненной земли? Если они пережили его?— если они пережили тот, самый первый шторм вместе, может ли быть что-то, чего Дэвид не вынесет и с чем не справится плечом к плечу с Максом?Макс посмотрел на карты, разложенные на столе, и с неохотой произнес:?— Это не поездка и не путешествие. Это экспедиция… точнее, задание.?— Я знаю. Поэтому и хочу быть…Дэвид стал спорить, и Макс поднял руку, показывая, чтобы он его не перебивал.?— Еще точнее, это приказ. И даже если мне разрешила?— мне велела?его исполнить британская корона, мои враги с ее стороны никуда не делись. Поверь, я нажил их себе достаточно.Макс довольно улыбнулся: он хвастался перед Дэвидом количеством своих недоброжелателей. Дэвида это нисколько не порадовало, и Макс это видел. Он вздохнул.?— Ну, не смотри на меня так. Я и не с таким справлялся. Но теперь мне будет спокойнее, если ты останешься в Нассау.Дэвид подошел к столу и посмотрел на карту с красной пунктирной линией маршрута, проложенного вдоль северного побережья Кубы.?— И этот… приказ адресован лично тебе?Макс пожал плечами.?— Похоже, адмиралы Его Величества не сильны в навигации. Да и мараться, занимаясь вывозом утерянного груза, им не очень-то хочется.Дэвид с негодованием следил за тем, как Макс сворачивает карту в свиток.?— Как это низко. Они столько раз грозились тебя казнить...
Макс перекинул скрученную карту из одной руки в другую и посмотрел на Дэвида, прищурившись.?— Это еще что значит? Ты не доволен своим королем?Макс дразнил его, но Дэвиду было не до шуток.?— Да, я не доволен. Они снова тебя используют.Макс улыбнулся и ущипнул Дэвида за щеку.?— Я так люблю, когда ты на них сердишься.Дэвид покачал головой.?— Макс, я серьезно.?— Я понимаю. Но так я могу хоть как-то загладить перед ними свою… ?вину?, чтобы они от меня отстали. А еще у нас будет этот дом и целых два сада!
Для Дэвида ни один особняк, ни один сад, даже райский, не стоили таких рисков и жертв.?— Но зачем нам...
Макс перебил его:?— Ты же сам мне это предлагал. Помнишь? Спокойное место посреди неспокойного мира, ты писал мне, давно. Вот я и нашел его. Оно почти наше.Его тон был удивленным, почти обиженным.
?— Макс, ты и сам говоришь, что это опасно. Я не хочу, чтобы ты пострадал из-за чьей-то аферы.
Макс немного подумал и сказал:?— Ну, ты ведь будешь молиться за меня? Значит, со мной ничего не случится.Макс был самым умным, самым проницательным человеком, которого знал Дэвид. И далеко не он один считал Макса одаренным мореплавателем и талантливым флотоводцем. Но этот же Макс простодушно уповал на его молитву?— и не потому, что признавал мощь христианской веры. Он верил в ее силу лишь потому, что она произносилась Дэвидом. Макс был язычником, и Дэвид был его божеством.Ветер не стихал. К его гулу и шуму дождя добавлялся глухой рокот буйствующего моря. Дэвид смотрел на смятые простыни перед собой: их складки походили на волны. Его самого качало на волнах надежды и отчаяния, каждая из которых была круче предыдущей.?— Умягчай жестокое, согревай озябшее, направляй заблудшее…Дэвид произносил слова, силясь вдуматься в их смысл, чтобы отвлечься от бушующих, словно ветер снаружи, мыслях о том, что гибель Макса станет карой за его грехи.Нет, этого не может быть. Даже он не согрешил так, чтобы заслужить подобного наказания.?— Ты один ведаешь тайны сердца. Ты знаешь, кто праведен. И пребудь со страждущими...Дэвид не следил за временем и не знал, мерещится ему светлая полоса на небе за окном или действительно начинает светать. Утром он выйдет на берег. Если ненастье продлится, вода у горизонта будет черной. Но, если его молитвы будут услышаны, она будет светлее. Она будет того же цвета, что и камушек в его руках, того же цвета, что и самые ясные, умные и наивные глаза на свете?— на его свете.?Ты ведь будешь молиться за меня?..??— … И ниспошли благодать Твою на всех ищущих спасения, странствующих, терпящих страдания и нуждающихся в помощи.