Глава 3. You're in the arms of the angel, may you find some comfort there? (1/1)

Если вы ни разу не лежали в больнице, вы не поймете насколько эта обстановка наскучивает после первых дней. Особенно, если вам «рекомендовано» меньше двигаться. То есть, по сути, я был прикован к постели, хотя повреждения, вроде бы, были не настолько серьезными. Как мне объяснили, того требовало сотрясение.Меня обещали выписать в конце следующей недели. Отправить долечиваться домой, точнее. И, хотя папа уже разобрался со всеми необходимыми для смены школы документами и оплатил какой-то период обучения в Далтоне (я не запомнил, сколько именно. Семестр? Полугодие?), я все равно боялся того момента, когда мне придется покинуть безопасные стены больницы. Угрозы Карофски отпечатались в моем подсознании и теперь превратились в иррациональный страх, что он выследит меня и довершит задуманное. Но не нанимать же только из-за этого охранников, правда?Блейн вернулся к своему привычному графику (школа с утра, помощь отцу в больнице вечером) и каждый раз первым делом заходил ко мне, чтобы поговорить, узнать друг друга получше. Удивительно, но стоило ему посмотреть на меня своими поистине волшебными глазами и подбадривающе улыбнуться, как все мои беспокойства отступали на задний план. Другое дело, что тут я начинал волноваться, как бы не выдать собственные чувства. Для этого слишком рано.*Блейн закрыл за собой дверь палаты и выдохнул. Находиться рядом с Куртом становилось довольно сложно, потому что парень постоянно просил что-то рассказать о себе, а еще мог схватить его за руку или вдруг попросить обнять. Блейн понимал, что даже если бы это было ему неприятно, ему пришлось бы делать это, иначе Курт бы просто замкнулся в себе после произошедшего. Проблема была в том, что это было приятно. Слишком.

Блейн всегда разграничивал работу, учебу и личную жизнь. Не то чтобы у него вообще была последняя. Его это не заботило, в конце концов, он еще подросток, и ему хватало дел. И вдруг появился этот парень со сказочными глазами и перевернул его мир. Блейн не знал, что он первым сделал это с Куртом.*Выписка через четыре дня. У меня начались кошмары. Да, те самые, о которых предупреждал Блейн. Первые несколько раз это был бесконечный повтор всех ударов, что наносил Карофски. Потом же мое подсознание стало преувеличивать последствия — выломанные, торчащие из груди ребра, оторванные руки, порванный живот. Я, конечно же, просыпался в холодном поту до того, как происходило последнее ранение, и, слава Богу, я не кричал. Я не хотел рассказывать Блейну об этом, пока кошмары не станут действительно серьезной проблемой.Блейн.Мы узнавали друг друга больше и больше. Он рассказал о своем отце, чьим хобби было знакомить его с дочками своих коллег. О матери, которая старалась быть счастлива за него, но все больше срывалась, обвиняя «неправильную ориентацию» сына во всех проблемах. Он рассказал о танцах Сэди Хоукинс, на которые он пришел с единственным другим «открытым» геем в школе, после которых их поймали на стоянке и пару раз врезали, подкравшись сзади. Благо, Блейн умел драться и, сориентировавшись, он сумел дать сдачи за себя и своего друга. Но после произошедшего родители решили не рисковать жизнью сына («”Хоть ты и сам виноват, мы не дадим твоей упертости загубить тебя в юном возрасте”, вот что он сказал», цитировал Блейн своего отца) и перевели его в частную академию Далтон. Он рассказывал о своих интересах в музыке, фильмах, о своей любви к футболу (и я тут же подумал, что им с папой будет о чем поговорить), и я не мог ничего поделать с тем, что влюблялся сильнее, падал в эту пропасть, не в силах зацепиться за край и спастись.Блейн улыбался мне этой своей улыбкой, которая освещала его глаза изнутри (волшебные, медовые глаза, мерцающие в полумраке комнаты, когда он засиживался допоздна), и я пытался не надеяться, но срывался и мечтал, что это и правда я причина такой улыбки, а не просто хороший день или вечно замечательное настроение.В любом случае, мой план по сохранению секрета кошмаров не сработал из-за сегодняшнего сна, привидевшегося уже во время послеобеденного отдыха. Обычно в этот период я не спал, а читал или слушал музыку в ожидании Блейна, но, видимо, эти переживания измотали меня сильнее, чем ощущалось.Как бы я хотел, чтобы этого не было.Карофски склонялся надо мной, своим теплым — отвратительно-теплым — дыханием обжигая мое лицо. Его рука сжимала мое горло, припирая к стене.В этот раз, похоже, действие происходило в раздевалке. В проклятом месте, откуда все началось.Уже в следующее мгновение его мокрые губы мусолили искусанные в кровь мои, а пальцы на горле сжимались сильнее, и я из последних сил держался, чтобы не открыть рот ради глотка воздуха. Я прекрасно знал, что он этим воспользуется.Перед глазами поднималась местами порванная черная пелена, последствие асфиксии, и я не справился.Я приоткрыл рот, но вместе долгожданного кислорода смог получить только скользкий и холодный язык. Мне казалось, что еще немного, и меня вырвет ему в рот.Но потом рука убралась с горла и поползла ниже.Я в ужасе оцепенел. И практически моментально от того же чистого испуга изо всех сил толкнул Карофски. Не ожидая этого, он отшатнулся на несколько шагов.Затем он подошел обратно и ударил меня в живот. Я согнулся, но не мог издать ни звука (в отличие от предыдущих раз). Карофски рывком развернул меня к стене, прижимая всем телом, и заломил руки за спину. Он схватил меня за волосы, оттягивая голову назад, а потом толкнул вперед, ударяя со всей силы лбом о стену.

Я резко сел на кровати, зажмурив глаза и выкрикнув что-то вроде «Пожалуйста, нет!». Тут же мне на плечо опустилась чья-то ладонь, и я дернулся, опасаясь, что кошмар оказался совсем не кошмаром, а реальностью.

- Эй, Курт, чшш, все хорошо, ты в безопасности, - послышался ласковый голос Блейна.Черт.Блейн.Я закрыл лицо руками, скрывая потекшие слезы.- Курт, Курт, Курт...Матрас прогнулся под дополнительным весом, а я почувствовал, что меня обволокло приятное тепло. Я повернул голову, замечая, что Блейн стоял на коленях на краю кровати, и немного отодвинулся, давая ему пространство.- Мне так жаль. Я должен был рассказать раньше.- Что...о чем ты говоришь? - он поднял голову с моего плеча и смущенно посмотрел на меня.- Кошмары, они длятся уже почти неделю. Я...прости. Я должен был рассказать. - Блейн хотел что-то сказать, но я поспешно добавил. - Просто ты и так уже слишком за меня волнуешься, я знаю, Блейн, я не хотел давать еще одного повода... И я надеялся, что все пройдет. В любом случае, как от них избавиться? Кроме бесполезного перекрытия снотворными.Блейн, кажется, еще раздумывал над тем, стоит ли ему что-то сказать мне, но в результате промолчал. Вместо этого он развернулся, скинул ботинки и заполз полностью на кровать.- Что ты делаешь? - улыбнулся я.- Проверяю один способ, про который читал, - ответил он, устраиваясь на подушках. - Иди сюда.Я покачал головой, все-таки укладываясь рядом.- Если тебе станет неуютно или еще что, скажи, - теплое — нежно-теплое — дыхание обдало мое щеку, одна рука уверенно легла на мою талию, а вторая прошла под шеей и ладонью опустилась между лопатками, и я замер.- Хорошо.- Теперь спи.Я не стал спорить, потому что, ну правда, кошмары слишком измучили меня за эту неделю, и кто бы отказался от возможности поспать в объятиях человека, который ему нравится?Я не просыпался до самого утра, когда мне нужно было идти на осмотр, а Блейну в школу. И, как бы приятно это ни было, этот новообретенный комфорт в его руках в то же время немного пугал.