My life ended in Detroit. (1/1)

Евродин не любил рассказывать людям о своей прошлой жизни. А если и рассказывал, то не вдавался в подробности. Не потому, что она была какой-то ужасной, просто он считал, что прошлое должно оставаться в прошлом. Лучше аккуратно думать о будущем, забывая старое. Керри родился в городе на Севере, в штате Мичиган. Его родной город Детройт был достаточно известным населённым пунктом, но не за счёт каких-нибудь красивых видов или исторического значения, а из-за своей ёбаной никчёмности. Подумать только, еще пятьдесят лет назад он считался богатейшим городом США, однако сейчас это место ассоциируется с преступностью, безработицей, сокращением численности населения, коррупцией и запустением. Но что сказать? Времена меняются, меняются и требования к условиям жизни. Люди ищут всё новое, чистое, самое лучшее для себя и своей семьи. Детройт не подходил под эти параметры. Именно поэтому многие жители сбегали в более успешные города, оставляя за собой несбывшиеся мечты и неудачи. После этого город совсем опустел, большинство домов стали заброшенными, а Детройт получил заслуженное название города-призрака. Евродин жил вместе со своей мачехой и отцом, тремя братьями и одной сестрой. Его мать умерла сразу после того, как родила отцу Керри последнюю дочь. Её назвали Мари, в честь собственной бабушки по отцовской линии. Сестра впоследствии сыграет важную роль в жизни Керри, хорошую или плохую, решать вам. Для семьи смерть женщины стала настоящей трагедией, но тяжелее всего потерю переносил именно старший сын, то есть Керри, ведь она была единственным человеком, который понимал и ценил его. Евродин всегда с уважением и искренней любовью относился к ещё не забывшимся воспоминаниям о своей маме. Иногда он очень боялся засыпать, потому что мысли о том, что в один момент он может проснуться и больше никогда не вспомнить те моменты из прошлого, которые он так тщательно оберегал, заставляли его сходить с ума. К счастью, они все до сих пор хранились в его голове. Свою мать Керри запомнил очень хорошо, хотя черты её лица начали постепенно становиться мутными. Элла, так её звали, всегда относилась к нему с особой заботой и пониманием, несмотря на трудный характер мальчика. Евродин был первым ребёнком в семье, его родители обручились в возрасте двадцати лет, но несмотря на это, Керри был желанным ребёнком. Его отец работал на заводе по производству деталей для автомобилей, а мать, беременная на тот момент Керри, сидела дома.Женщина всю жизнь старалась поддерживать увлечения сына, будь то игра на гитаре или барабанах, пение или рисование, шитьё или готовка. В детстве Евродина привлекало всё подряд. Тогда обстоятельства позволяли быть беззаботным и счастливым, не думать о проблемах, которые его ждут во взрослой жизни. Керри испытывает чувство тепла, которое разливается в груди, когда он вспоминает нежные и гладкие руки своей мамы, её ободряющую улыбку и весёлые, всегда смеющиеся глаза. Её розовый домашний фартук, в котором она часто готовила ему шоколадное печенье. Помнит свою яркую детскую комнату, которая всегда была наполнена солнечным светом, мамиными сказками и смешными песнями из радио. Помнит летние прогулки в парке, первую разодранную коленку, клубничное мороженое, которое покупала ему мама за хорошее поведение, помнит истерики из-за нежелания вставать утром в школу, подарки на рождество, семейные праздники… Блять, всё это в его сердце отдавалось приятной ноющей болью, чувством ностальгии и утраты. Юность проходит слишком быстро. Не успеешь оглянуться, как ты уже должен поступать в колледж и быть самостоятельным человеком. К тому времени его мать, к сожалению, уже скончалась, а отец обзавелся новой женщиной, которая, как оказалось, была его любовницей ещё до смерти Эллы. После этого жизнь стала просто невыносимой. Евродин был вынужден уехать из родного дома из-за мачехи, которая раздражалась от каждого действия Керри. Отец лишь прыгал под её дудку, вскоре послав сына куда подальше. Мужчина до сих пор не понимает, чем именно он так не нравился новой матери, но в одном он уверен точно, уехать оттуда было правильным решением. Об отце он после этого старался не думать, да и сейчас рассказывать о том, как он был жесток по отношению к Евродину, не было смысла. Об этом и так напоминают блёклые шрамы, рассыпанные вдоль его задницы. Парень остался совсем один, поэтому денег не было совсем. Он смог поступить в музыкальный колледж, так как неплохо сдал экзамены. Жил Керри в общежитии. Наверное, это было единственным, в чём ему повезло. Евродину иногда приходилось подрабатывать в ближайшей пиццерии, которая находилась в нескольких шагах от его университетского кампуса. Работая там официантом четыре часа, он мог получить около десяти долларов чаевых, но это если ему везло. Ещё в обязанности парня входило мытьё грязных туалетов и уборка блевотины за детьми, но Керри, конечно же, не очень хотелось это делать, поэтому иногда он спал со своей молодой начальницей, которую на должность директора поставил собственный богатенький папаша. Большинство рабочего времени Керри занимался хуйнёй, но хорошенько трахнувшись с директрисой, быстро получал внезапную кругленькую сумму практически просто так. Да, это звучит ужасно, но как говорится, хочешь жить?— умей вертеться. Как позже окажется, мытьё туалетов и уборка испражнений слишком лёгкий труд, по сравнению с тем, что ждёт его в будущем. В остальном Евродин проживал обычную жизнь типичного бедствующего студента. Часто пропускал пары, курил и пил дешёвое спиртное около круглосуточного магазина, в котором он и его одногруппники всё покупали. О да, он до сих пор помнит тот парашный вкус ?Сoors?*, но тогда ему казалось, что это пиздец какая роскошь. Керри часто страдал от апатичного состояния или панических аттак, но иногда это происходило всё сразу, что являлось не самым приятным удовольствием. Евродин никогда не жаловался на свою действительность, ведь понимал, что живёт в не самых плохих условиях. У всех в жизни бывают взлёты и падения, главное надеяться, что все обязательно наладится. Но безусловно, иногда очень хотелось опустить руки. Всё это время Керри держался на плаву и не сдавался ради одного человека в своей жизни. Ради Мари. Господи, эта девчонка унаследовала не только лучшие моральные качества от своей матери, но и внешность. Каждый раз, когда он видел чудесное личико своей младшей сестрёнки, ему хотелось рыдать. Зелёные большие глаза, которые напоминали два больших изумрудных камня, были дороже любых драгоценностей. Веснушчатое лицо, алые пухлые губы и курносый нос. Иногда, смотря на Мари, Евродин находил свои собственные черты лица. Её разливистый смех был похож на громкий звон рождественских колокольчиков, но в несколько раз громче и резвее. Мари всегда была рада видеть Керри, она с интересом наблюдала за ним, поддерживала его в трудную минуту и вселяла надежду. Она была ангелом. Его лучшим другом. Святым, девственным человеком, в котором ещё не было ничего от жестокого окружающего мира, не было пошлости и лицемерия. Он ценил и дорожил ей больше всего на свете, клялся, что обязательно заберёт её из треклятого Детройта в солнечную Флориду и отправит Мари в престижный университет. Похуй на деньги, он заработает их. Без разницы каким образом, будет ли это сложно или опасно. Ради Мари он был готов пожертвовать всем, даже собой. Для него она всегда будет самой красивой, самой умной и лучшей. Но лучших, к сожалению, всегда забирают быстрее всех. Керри редко говорил о своей сестре. Вскользь упоминал моменты из своей жизни, связанные с ней. Евродин не помнит той ситуации во всех подробностях, помнит лишь то, насколько было больно и одиноко. Это был второй удар, настолько сильно подкосивший его, что парень думал, что никогда больше не оправится. Наркотики. Ёбаные наркотики. Это не шутки. Наркотики?— это вообще такая звериная тема, и человек там теряет всё, что присуще человеку. В монстра превращается, в чудовище, страдающее, загнанное в угол чудовище, которое само страдает и все вокруг него тоже страдают. Все, блять, страдают. Керри всегда будет ненавидеть наркоманов. Всегда будет ненавидеть этих мерзких ёбаных животных. Будет мечтать о смерти каждого человека, который принимает ненавистные запрещённые вещества. Эти пидорасы готовы продать себя, продать свою душу, продать своих близких. И всё ради удовольствия. Ради зависимости. Плевать он хотел, каким путём они пришли к этому. У всех людей есть выбор. Выбор есть всегда. Да идите вы на хуй! Евродин никогда не простит себе смерть Мари. Не сможет простить героин, как бы глупо это не звучало. Не сможет простить того наркомана, который был под жутким отходняком и даже не понял, что грохнул человека. Его маленькая Мари. Мари, которая даже не успела пожить. Да и к чёрту. Иногда Керри даже рад тому, что его сестра так и не увидела настоящего мира.Злого, грязного, развратного. Евродин всю жизнь будет мечтать о том, что бы забыть жуткие этапы своей жизни. Нужно оставить в своей голове только хорошее. Постараться оставить только хорошее. Он предпочитает делать вид, что не помнит смерти своей матери, съехавшего с катушек отца, потери сестры, дома и братьев. Эти события случились слишком быстро, заставив сознание Керри сомневаться в том, что это действительно произошло. Это была всего лишь часть его существования, через которую он успешно, а может и не очень, прошёл. Евродин собрал все свои накопленные деньги и похоронил свою сестру в Woodlawn Cemetery*, между семимильным и восьмимильным шоссе. После этого он навсегда уехал из Детройта.*** Так Керри Евродин сбежал от своей тягостной жизни в Нью-Йорк. Он понял, что начать жизнь с чистого листа будет правильным решением. Он потерял всё, ради чего жил долгое время.Теперь он один, в огромном городе, ещё более бедный и ослабленный, но зато свободный, вдали от всех ужасов прошлого. Парень тогда пустился во все тяжкие. Керри уже плохо помнит, сколько всего времени он провёл в разгульном образе жизни. Как вы поняли, он уже многое не помнит. Или просто не хочет помнить.Он пил, курил, спал на улице, клянчил деньги и играл в переходе на своей дешёвой акустической гитаре, которую привёз с собой из Детройта. По правде говоря, парень не думал, что снова станет увлекаться музыкой. Но она спасла ему жизнь, за что он всегда будет благодарен. Гитара была единственной вещью, которую он забрал с собой. Снова пил, курил, клянчил деньги и играл на гитаре. Пил, курил… Это продолжалось до того момента, пока в один из пасмурных дней, когда Евродин снова стоял в переходе и уже отморозил себе весь член, яйца и задницу, играя на своей балалайке, а замершие пальцы можно было пустить на колбасу, к нему подошёл странный тип. Тогда Керри наигрывал ?M?tley Crüe?*, причём жутко коряво. Какая именно песня звучала уже не играет важной роли. Короче, этот типчик встал напротив Евродина, да еще и с таким ебалом, мать моя женщина! Было такое чувство, что этот чувак видит в Керри не человека, а инопланетного мутанта или типа того. И тогда этот парень завизжал, да еще и с таким странным акцентом: ?Ого, приятель, да ты крут!?. Видимо, он был в стельку пьяным, так как сразу после сказанных слов он свалился на лестнице и заснул. Это было самое странное знакомство в жизни Керри, но блять, очень удачное! Тем самым странным пьяным парнем был Джонни Сильверхенд. Тогда еще прыщавый, тощий, с большим количеством рокерской атрибутики на своём теле и огромным армейским рюкзаком, в котором он носил, как могло показаться на первый взгляд, бомбы и целый арсенал оружия. Но на самом деле, там часто валялась куча бесполезного хлама, которую Джонни никогда не выкладывал. И она так и копилась там. Копилась и копилась, пока в одну из их прогулок лямки от этого рюкзака просто не оторвались от него. Пришить их так и не удалось, из-за чего Сильверхенд долгое время бесился, так как на новую сумку денег не было. После этого он достаточно продолжительное время носил всё своё добро в пакете ?Walmart?*, начав ещё больше походить на бомжа. Его чёрные, вечно грязные волосы доходили до лопаток, но он почти никогда не распускал их. Часто завязывал хвост, лишь изредка тряс своей шевелюрой на концертах. Обычно Джонни расхаживал в порванных джинсах и красной футболке с логотипом ?Misfits?*. Каждую букву из этой надписи Сильверхенд вышивал сам, чем безумно гордился. Носил он берцы*, дотёртые до дыр. Цепи, напульсники со своими любимыми группами, прочее барахло. Почти все свои шмотки и аксессуары Сильверхенд тащил из ?Goodwill?, так как на тот момент это был единственный магазин, закупаться в котором они могли себе позволить. Джонни стал лучшим другом для Керри. У них было много общих интересов, начиная от музыкальных групп и заканчивая любимой едой или туалетной бумагой. Начав общаться хоть с кем-то, Евродин перестал так часто употреблять алкоголь и сигареты, а после знакомства с остальными ребятами из компании Сильверхенда, завязал вовсе.Джонни был прекрасным человеком. Да, со своими странностями, но они были у всех людей, даже у самого Керри. Встретив Дэнни, Нэнси и Генри, парень стал понемногу вливаться в шумную и быструю жизнь Нью-Йорка. Эти люди снова подарили ему те самые незабываемые ночи, весёлые дни, радость и удовольствие. Дэнни была настоящей оторвой, никогда не могла усидеть на месте, в отличие от Нэнси. Эта девушка была более скромной, но всегда была независимой и могла постоять за себя. А Генри был просто отличным парень, охуенным другом и гитаристом, как и Джонни. Эта компания стала неразлучна. Керри переехал в общую квартиру ребят, став жить на односпальном диване на кухне. Но это было пиздец как круто, по сравнению со скамейками в центральном парке. Джонни начал учить играть Евродина на электрогитаре, что получалось у него довольно хорошо. Сильверхенд оказался отличным учителем и наставником.Дальше Керри устроился работать в старый музыкальный салон, часто слушая прямо на работе новые рок пластинки и открывая для себя ранее неизвестных музыкантов. Жизнь стала налаживаться. Вскоре они собрали свою группу, назвав её Самураи.*** Евродин всегда будет благодарен Джонни Сильверхенду, Нью-Йорку, своей старой акустической гитаре, ?M?tley Crüe? и Детройту. Всё это спасло ему жизнь, что было просто невероятным для Керри. Музыка оказалась для него всем. Всем, ради чего он снова начал жить.Участники группы стали его телом, гитара сердцем, а музыка душой.