Часть IV. Unknown star. Глава 18. Zombie star (1/1)

Ночь, самая загадочная и пугающая, рождающая так много слухом и ужасов, как ни одна другая, связывающая мир живых с миром мертвых, канун Дня всех святых, наиболее интригующий праздник из всех – Хэллоуин. Не отметить его было бы кощунством, и вечер планировался поистине грандиозный. Все сотрудники компании и их спутники неделями обдумывали всевозможные варианты костюмов, дни напролет готовились, часами накладывали грим и макияж... Эта лихорадка будоражила воображение, заставляла всех с нетерпением ожидать часа, когда удастся, наконец, сверкнуть перед окружающими своим образом. Однако оставались и исключения, которые в преддверии праздника были заняты вовсе не томительным ожиданием и последними приготовлениями... – Может быть, мы уже никуда не пойдем? – прошептала Лили, ради этого вопроса на краткий миг отрываясь от губ Гакупо. Она поймала его взгляд, и парень усмехнулся, продолжая прижимать ее к стене и не скрывая своего недовольства тем, что она прервала поцелуй. – Тогда получится, что мы зря надели костюмы, – ответил он. – Не зря, – призывно улыбнулась девушка, обнажив ровные зубы, – Ты можешь медленно снять с меня мой... Но Гакупо лишь снова легко поцеловал ее, а затем отстранился и направился к двери. Лили смотрела ему вслед, задумчиво покусывая губу, и выпалила на одном дыхании: – Ты уверен? Ты действительно хочешь, чтобы я пошла на этот праздник вместе с тобой? Гакупо замер в дверном проеме и, обернувшись, непонимающе взглянул на нее: – А почему бы и нет? Лили дернула плечом, отвела глаза, решив прекратить разговор и молча подошла к нему. Они вышли из квартиры, которую Гакупо снимал для нее, и в тишине спустились по лестнице. Здание, в котором должно было пройти празднование Хэллоуина, находилось совсем близко, так что Лили взяла Камуи под руку, и они неспешно побрели по темнеющим улицам. – Нам ведь хорошо вместе? – вдруг спросила она. – Только не начинай, Лили, – устало простонал Гакупо, закатывая глаза, – Мне и правда нравится быть с тобой, но зачем все усложнять? – Ты не хочешь обязательств, я понимаю, – с готовностью пожала плечами блондинка, – Меня тоже устраивают свободные отношения. Вот только разве тебе будет приятно делить меня с кем-то еще? Он искоса взглянул на ее лицо, на котором застыло спокойное неискреннее выражение, и вскинул брови: – Ты пытаешься вызвать во мне ревность? – девушка никак не отреагировала, продолжая хладнокровно смотреть прямо перед собой, и Гакупо спросил чуть громче: – Ты ведь для этого везде таскаешься за Кагамине? – А может быть, это он таскается за мной? – оскорбленно нахмурилась Лили. – Вот уж вряд ли, – с усмешкой покачал головой Гакупо, – Он кроме Хацуне и не замечает никого. Лили поджала губы и, помолчав несколько секунд, тихо пробормотала: – Ну, возможно, ему, как и мне, надоело смотреть, как вы с ней мило общаетесь... – Так вот к чему эти разговоры о стабильных отношениях... – Гакупо замедлил шаг и воззрился на нее со снисходительной понимающей улыбкой, – Раньше тебя все устраивало, как есть, а теперь ты просто начала ревновать? В этом все дело? – Поводов было достаточно, – хмуро оправдалась она. – Я не влюблен в нее, Лили, – бросил Гакупо с безразличием, которое мгновенно заставило ее усомниться в этом утверждении. – Но ты ее хочешь, – вздохнула блондинка с невольной обреченностью. – Глупо ревновать меня к каждой девушке, которую я хочу, – сказал он, словно ненароком накрыв ее чуть дрожащие пальцы своей ладонью. Лили вскинула на него взгляд, в котором читалось столько невысказанных вопросов и надежд, но произнесла только: – Я еще не видела, чтобы ты кого-то хотел так же сильно, как ее. На это Гакупо не ответил. Но они уже подошли совсем близко ко входу в здание, так что, формально он не был обязан продолжать разговор и без колебаний переключил все свое внимание на рассматривание оформления. Все выглядело именно так, как и должно было: жутко, пугающе, традиционно. Тыквы, большие и поменьше, со светящимися глазами и безумными улыбками, свечи и паутина всюду, куда ни посмотри, аритмичная пульсирующая музыка, игравшая внутри, наполняла все вокруг еще большей мрачностью. Пройдя через распахнутые двери в царство ужасов, Гакупо и Лили мгновенно поняли, что все остальные уже в сборе и праздник в самом разгаре. Возле стола с закусками собралась компания, беседующая так шумно, что на них оборачивались все остальные, и именно к ним новоприбывшая парочка и направилась. – Клоунов тоже многие боятся, – решительно восклицала Гуми, размахивая кроваво-красным коктейлем, который ежесекундно норовил выплеснуться на ее невероятно яркий костюм, – Я сама их боюсь до смерти... – И все равно я не понимаю, почему ты оделась именно клоуном, – замотала головой Рин, – Это странный костюм, нужно было сделать его хотя бы более жутким. Складывается впечатление, будто ты сбежала с детского праздника... – Если бы даже это и было так, то перед побегом я бы убила там всех детей, – крикнула Гуми в ответ, – И вообще, у тебя костюм еще более странный. Кто ты вообще, я не понимаю... Короткое неловкое молчание, в течения которого Рин краснела от смущения, а Кайто – от возмущения, дало возможность всем окружающим пристально оглядеть блондинку. Кружевное и пышное платье с корсетом и старинные тяжелые украшения придавали ей поистине царский вид, и изящное тонкое личико девушки, капризно скривившееся и демонстрирующее презрение ко всем простым смертным, только дополняло общее впечатление. – Разве это не очевидно?! – оскорбленно вмешался Кайто, – Мария-Антуанетта, королева Франции! На миг снова воцарилось безмолвие, после чего Рин со вздохом сказала таким тоном, словно ее замечание должно было все прояснить: – Просто Кайто очень любит историю. Все вокруг тут же понимающе закивали. Гакупо задумался, а затем посмотрел на оголенный торс Шиона, на его просторные холщовые штаны, на какую-то тряпку с дырками в одной его руке, на бутафорский топор – в другой, и поинтересовался:

– А ты, значит, палач? – Да! – радостно воскликнул Кайто, – У нас с Рин парные костюмы! Блондинка вздохнула, поправляя корсет и тяжелые пышные юбки, а остальные снова с пониманием покивали. – А у вас тоже парные? – спросил Гакупо вдруг поворачиваясь туда, где молча стояли Мику и Лен. Между этими двумя, несмотря на заполненное людьми пространство вокруг них, сохранялось расстояние в пару шагов. Они одновременно вскинули на Камуи изумленные взгляды, затем воззрились друг на друга и замахали руками: – Нет! – Ничего подобного! В это было довольно трудно поверить, потому что у них обоих был зеленовато-бледный цвет лица и перепачканная в земле порванная одежда. Очевидно, что оба они выбрали костюмы мертвецов, вот только, как они путанно и поспешно пояснили потом, Мику изображала труп невесты, а Лен – просто зомби. Ни Гакупо, ни Лили, к удовольствию их обоих, не пришлось объяснять, кем нарядились они, потому что все было вполне очевидно и не оригинально: он – вампир, граф Дракула, а она – ведьма. И при этом, оба они выглядели настолько соблазнительно, что на них оборачивались и пялились абсолютно все. И хоть они и стояли вместе, хоть Лили и льнула к Камуи безо всякого стеснения, всем было ясно, что на звание пары они не претендовали. Как только с разбором костюмов было покончено, все начали понемногу разбредаться. Пошатавшись некоторое время среди разряженной толпы, Кайто уныло направился к керамической вазе в форме черепа, в которой лежали конфетки в форме червяков. С грустью размышляя о том, что никто не разделяет его пристрастия к историческим персонажам, он стал рассматривать собравшихся в зале. Он знал, что Мейко решила пропустить это празднование, но все же невольно искал ее в толпе, ведь ее отсутствие грозило ему вечером, в течение которого не удастся ни с кем нормально поговорить. Потому что, как бы Кайто ни пытался бороться с этой мыслью, она не покидала его голову: он думал, что все здесь немного не в своем уме. И в подтверждение правильности этого вывода, за его спиной раздались громкие голоса Рин и Мику, которые снова успели сцепиться в словесной пикировке: – Конкурса костюмов не будет, вообще-то! – Но если бы был, я бы тебя сделала. – Это вряд ли, – криво ухмыльнулась Мику, – Думаешь, затянуть себя в корсет достаточно для победы? – А ты думаешь, что достаточно выставить напоказ свои конечности? – возмутилась в ответ Рин, кивнув на порванное платье Мику, открывающие на всеобщее обозрение длинные и стройные ноги девушки. Кайто поспешил вмешаться и увести Рин подальше, прежде чем дойдет до рукоприкладства, потому что девчачья драка явно не должна была входить в программу праздника.

И все же она была неизбежна. Просто случилось это несколько позже, и Кайто уже при всем желании не смог бы ее предотвратить... Он отвел Рин подальше, и, увидев ее брата, оставил ее рядом с ним, а сам ушел за напитками, пообещав скоро вернуться. Лен даже не заметил того, что поблизости появилась его сестра. Впрочем, бродя по залу и периодически останавливаясь там, откуда можно было наблюдать за действиями Мику, он мало что замечал вокруг. Однако мастерски делал вид, будто как раз Мику интересует его меньше всего. Этим же занималась и она. Так, они упорно избегали друг друга, но при этом не переставали наблюдать, и так увлеклись процессом игнорирования, что совершенно забыли обо всем. О празднике, обо всех собравшихся, о том, как глупо выглядят со стороны... Лен исподлобья смотрел, как Мику потягивает коктейль у бара, когда к нему подошла Гуми. Мегпоид мгновенно оценила ситуацию и грубовато посмеивалась до тех пор, пока блондин не толкнул ее в бок локтем, невольно улыбнувшись: – Ты могла бы и с большим тактом отнестись к моим чувствам. – Не дождешься, пока вы оба ведете себя, как дети, – она в ответ слабо ткнула его кулачком в плечо. Они перешли на обсуждение чего-то менее личного, лениво обменивались мнениями по поводу оформления и закусок, музыки и костюмов собравшихся. Гуми удалось увлечь Лена пустой болтовней, и он хоть немного отвлекся от наблюдения за Хацуне и от мыслей о ней, не увидев уже, как та переругивалась с Рин, и как Кайто тактично замял зарождающийся конфликт.

Но долго не вспоминать о Мику Лен был не в состоянии, и вскоре он вновь задумался над тем, что не давало ему покоя последнее время. Музыка вокруг играла слишком громко, чтобы он мог слышать кого-то еще, кроме своей собеседницы, а потому не боялся, что их разговор достигнет посторонних ушей. И Лен снова обратился к Гуми, после минутной паузы, во время которой, поразительно некстати, рядом с ними появилась Рин, которую, словно ребенка, подвел к ним Кайто. – Гуми, ты ведь еще не говорила Рин о том, что... – блондин замялся на мгновение, но тут же заставил себя договорить, – О том, что сделала Мику? – Нет, – легко мотнула головой девушка, – А я должна? Я расскажу ей, если ты попросишь, но, знаешь, не очень-то мне этого хочется. Рин ведь из тех, кто убивает гонцов, принесших дурную весть... – Да, и именно поэтому я тоже ничего ей не говорил, – слабо усмехнулся Лен, – Но кто-то ведь должен... – А это обязательно? Разве ей так уж хочется участвовать в концерте? – Гуми пожала плечами, едва ли не с равнодушием. Лен задумался, с сомнением хмурясь, и неуверенно протянул: – Она об этом не упоминала, но... – Всем нам будет гораздо спокойнее, если Рин ничего не узнает, – громко и уверенно сказала Гуми, и на этих ее словах музыка вдруг стихла. Всего секунду простояла эта предательская тишина, которую никто в зале, пожалуй, и не заметил, – кроме троих человек. Гуми умолкла и насторожилась, когда осознала, что ее голос мог услышать кто-нибудь еще, а Лен принялся оглядываться, надеясь, что поблизости никого не было. И стоило ему увидеть вытянувшееся лицо сестры, он застыл едва ли не в ужасе. – Не узнаю о чем? – медленно, чеканя слова, спросила Рин, подступая к брату с таким угрожающим выражением на побледневшем лице, что он мгновенно все ей выложил. И вот, когда Рин уже неслась к Мику через весь зал, пылающая яростью и праведным гневом, Лен обреченно выдохнул, обращаясь к Гуми: – Это худшее, что могло произойти на празднике... – Мы с тобой сами виноваты, было глупо говорить об этом сейчас, при всех, – откликнулась Гуми, а затем с ухмылкой заметила: – Зато теперь здесь будет хоть немного интереснее. Лен, бросил на подругу быстрый усталый взгляд и кинулся за сестрой.Рин решительно приблизилась к Мику, которая, заметив ее еще издалека, хмуро скрестила руки на груди и обреченно ждала, гадая, что же на этот раз наговорит ей эта капризная девушка в костюме королевы. Однако Рин превзошла ее ожидания – она коротко и быстро замахнулась и как-то грубо, по-мужски ударила Мику кулаком в скулу.

Хацуне отлетела на пару шагов, пошатываясь, а затем вскинула на соперницу злой взор и ринулась к ней. В следующее мгновение они уже катались по полу, вцепившись друг другу в волосы и выкрикивая слова, которые приличные леди даже знать не должны.

Лен и Кайто подбежали к ним, с трудом прорвавшись через собравшуюся вокруг толпу, и оттащили в сторону вырывающуюся Рин. Ее великолепная высокая прическа растрепалась, платье было изорвано, а лицо раскраснелось и перекосилось от гнева. В руке она зажимала клок длинных бирюзовых волос, а губы была подбита и кровоточила. Лену едва удавалось удерживать ее, и, если бы не Кайто, вцепившиеся в блондинку с другой стороны, Рин наверняка удалось бы вырваться из хватки брата, так отчаянно она брыкалась. Но Шион держал ее достаточно крепко, и Лен улучил момент, чтобы взглянуть на Мику. Она тяжело дышала, но не отвечала на оскорбления, которые выкрикивала ей в лицо Рин. И, в отличие от нее, Мику была бледной, как самый настоящий труп, которого она и изображала на этом празднике. Она почти не вырывалась, и смотрела на Кагамине, словно затравленный зверек, но ее все же удерживали сильные руки Гакупо. Камуи появился рядом словно из ниоткуда и оказался единственным, кто был рядом с Мику, – остальные почему-то держались на расстоянии от нее, тогда как за спиной Рин уже собралась толпа. Взгляд Лена, растерянный и полный смятения, встретился с глазами Мику, и парень вздрогнул, увидев, что она вот-вот расплачется. Он хотел устремиться к ней, наплевав на все, привлечь ее к себе, вырвав из объятий Гакупо, и обнять, а затем целовать ее, пока не кончится воздух… Но это был лишь смутный порыв, мимолетное желание, которое испарилось, когда Мику вывернулась из рук Камуи и пошла прочь, не оглядываясь. Лен смотрел ей вслед – и не он один. Лен видел, как Гакупо смотрит ей вслед, – и это показалось ему отвратительным. Он скривился с недовольством, досадой и деланным презрением, отвернулся и встретился взглядом с Лили. Он прочитал на ее лице, что и она видела, как ее парень уставился в спину удаляющейся девушки.

Секунду Лен и Лили смотрели друг на друга через толпу, которая уже перестала для них существовать. А затем он двинулся к ней, уже ничего вокруг не видя и не слыша: обсуждения произошедшей ссоры, взволнованные чужие лица, Рин, которая все никак не хотела успокаиваться... Лен приблизился к Лили, которая смотрела на него пристально и с такой грустью, что сочувствие захлестнуло его мгновенной мощной волной. Он осторожно обнял ее за плечи, и девушка уткнулась ему куда-то в шею, прерывисто и часто дыша. Его кожу жгло ее дыхание, он боялся, что она расплачется, и по наитию отвел ее в сторону, к барной стойке. Они уселись на высокие неудобные стулья и молчали, пока перед ними не поставили напитки. Лен не собирался напиваться. Он, в общем-то, даже не любил выпивать, но в эту ночь все было иначе. Он одним махом влил в глотку содержимое стакана, который перед ним поставил бармен, и в его голове сразу зашумело. То, что происходило после этого он помнил довольно смутно. Но в мыслях четко отпечатался образ Лили, все больше пьянеющей и становящейся все привлекательнее в его глазах. И он даже не заметил, как оказался с ней наедине в какой-то темной пустой комнатке, как начал судорожно, неистово целовать ее... Все это сложилось из множества маленьких кусочков. И то, как она выглядела сейчас и весь вечер, было одним из таких кусочков. Наверное, если бы не это ее черное платье, обтягивающее стройную фигурку, если бы не струящиеся по оголенным плечами золотистые мягкие волосы, если бы не томно сверкающие в полумраке глаза и не огромное количество алкоголя, которое они оба выпили, – если бы не все это, возможно, ничего бы и не произошло.

Лен целовал ее обнаженную бархатную кожу и образ Лили в его затуманенных мыслях смешивался с воспоминаниями о Мику. О том, как она избегала его, как уходила подальше, как отводила глаза. А Лили была здесь, совсем близко, такая мягкая, податливая и нежная...

Он готов был зубами сорвать с нее это чертово платье, выкидывая из головы путанные размышления о том, что, где и, главное, с кем делает его, теперь уже бывшая, девушка.

Лен отчаянно целовал другую, а Мику в эту секунду сидела в баре неподалеку, осушая один стакан за другим в тщетных попытках заглушить бушующие внутри нее чувства, однако лишь распаляла их еще больше...