1. Нимфа (1/1)

Пустошь. Скудная земля к востоку от владений Муфасы, на которой царят пекло, голод и жажда. Найти укрытие здесь можно, разве что, в огромных термитниках. Главное?— не потревожить королеву. Мощные жвалы её солдат всегда наготове. Впрочем, при щадящей погоде можно передохнуть и в тени корявого саксаула. Немногочисленные местные обитатели привыкли довольствоваться малым. А стоит здесь оказаться новому, неприспособленному животному, как чувство безысходности начнёт овладевать им, постепенно превращая в ничтожный фрагмент унылого пейзажа. Как правило, это хищники-отщепенцы, изгнанные с Земель Прайда за преступления, такие как непочтение к королю или убийство ради забавы. ?Его Величество милостив и всем даёт шанс?,?— так думают подданные и иногда сами приговорённые. Пройдёт совсем немного времени, и они быстро поймут, что оказались в аду на земле. Что принять смерть от короля?—участь лучше, чем гибель от истощения и обезвоживания под лучами обжигающего солнца. Две столь непохожие, но близкие территории разделяет тёмная река, где живёт семейство крокодилов. Их глухой рёв, загадочно доносящийся из тумана, служит предостережением для беззаботного молодняка, который так и норовит угодить в передрягу. И ему остаётся лишь гадать о том, что лежит на другой стороне гиблой долины.*** Сезон дождей плавно подошёл к концу. Долгожданный тёплый свет отражается в бесчисленных кристальных каплях, заставляя степь с редкими деревьями и кустарниками нежно переливаться. Прощальный поцелуй неряшливых туч, подаренный одному из королевств дикой Африки. Среди мокрой слоновой травы, горели алыми огоньками глаза восторженного львёнка, наблюдающего за пожарником. Яркий жук нёс на спине крошечные водяные крупицы. Маленькая львица ступала осторожно мягкими подушечками, втянув коготки, чтобы стать как можно тише и не спугнуть удивительную находку. Но чужая тень внезапно прогнала насекомое. Львёнок уже хотела задать трёпку наглецу, но, увидев, что тень принадлежит надоедливому братцу, устало вздохнула.—?Чего тебе, Нука?—?Как недружелюбно, Зира… Разве так принято разговаривать с братом? Я голодный! Беги домой и скажи нашим, чтобы поймали чего-нибудь,?— львёнок зевнул и почесал ухо задней лапкой.—?Почему бы тебе не сделать это самому??— Я?— лев. А охота и возня с детенышами?— обязанности самок. Хотя… Ты пока даже на это не сгодишься. Зира недовольно фыркнула.—?Я, знаешь ли, воин. Вот если найдёшь мне достойного противника?— только скажи, и я надеру ему уши.—?Уже нашла,?— Зира прижалась к земле, опустив ушки. —?Позади тебя!—?Где?! —?Нука испуганно оглянулся, выпучив синие глаза и поджав хвост. Но позади никого не было, только галафитовый куст, дразня, махал пушистой веточкой.—?Сражайся со своей тенью, болван! —?крикнула ему убегающая сестра, высоко и злобно смеясь, будто крохотная ведьмочка.—?Не смешно, Зира! Я тебе припомню! Папе это не понравится, слышишь? Вот увидишь, когда я стану королём, даже тебе придётся склониться передо мной! Маленькая львица была собой довольна. Дразнить задиристого братца ей доставляло особую радость, но от одного упоминания о папе шерсть вставала дыбом. Несмотря на свои угрозы, Нука не был ябедой, это надо признать. Страх перед Зубери, их отцом, всегда объединял двух вечно спорящих львят. Ему очень не нравилось, когда дочь дерзила самцам, даже своему брату.*** У старинного баобаба мирно дремали львицы прайда Зубери. Зире не хотелось будить их ради прихоти Нуки, и она просто устроилась на тёплом камушке рядом. Их прайд обитает в тех местах, где по-прежнему живы старые традиции: львица не смеет перечить льву, иначе её ждёт наказание. Лев сильнее. Он защитник и покровитель, а значит всегда прав. Львица подчиняется, охотится и рожает. Львёнок обратила внимание на то, как кто-то копошится среди спящих. Раздался шёпот:—?Псс, Зира. Из-за сероватого оттенка шерсти её подругу?— Кетуру, не сразу можно было заметить в тени. Она неуклюже пробиралась через своих тёток, стараясь не разбудить их. Маленькие пятнышки на её мордочке играли, когда та улыбалась.—?Где ты была?—?Нигде,?— Зира свернулась комочком.—?Тебя кто-то обидел? —?Кетура ткнула ей в спину шершавый нос.—?Ненавижу мальчишек.—?Чшшш! —?Кетура приблизила указательный пальчик к пасти. —?Разбудишь прайд. Они ещё отдыхают после охоты… Зира ещё детёныш, но уже замечала многие вещи, а то восхищение, с которым её подруга смотрела на Нуку, было очевидно, за что Кетуру часто дразнили другие львята. Как правило, Зира давала им отпор. К ним тихо подошла старая львица, разбуженная детёнышами?— бабушка Кетуры.—?Так, так, так… —?напела она. —?Либо от старости меня покидает слух, либо вы здесь говорите о мальчишках.—?Терпеть их не могу,?— огрызнулась Зира. —?Они такие эгоисты!—?Будет тебе… —?пыталась успокоить Кетура. —?Не такие уж они и плохие. Когда они вырастут, то станут такими большими, сильными… Они будут нас защищать.—?Мы сами можем себя защитить! И прокормиться. Старая львица снисходительно усмехнулась.—?Что смешного? —?спросила разъярённая малышка.—?Ты пока очень молода. И ещё не познала любовь.—?Любовь? Одно лишь слово заставило львенка скривиться в смущении.—?Что за чушь, бабушка Рамла? Слова львицы казались детёнышу оскорблением.—?У тебя очень бурный нрав, Зира. Но однажды ты встретишь кого-то особенного… Того, кому захочешь уступить.—?А у тебя… У тебя… Э-э-э… Старческий маразм! —?обиделась львёнок и поспешила укрыться от этих до жути смущающих речей. Её огоньки разгорелись сильнее прежнего и вот-вот готовы были устроить пожар.*** Окончательно добив несчастную зебру, охотницы послушно отступили перед двумя львами, имеющими право на лучшие куски. Львицам с детёнышами и львам-подросткам оставалось только облизываться и терпеливо ждать своей очереди. Но львы не торопились: растягивали удовольствие, что-то обсуждая. Им бы точно не понравилось то, как на них смотрит одна маленькая львица, словно пытаясь своим взглядом подпалить шерсть на их спинах.—?Эх, скорей бы они уже закончили,?— вздыхала Кетура. —?Я такая голодная!—?Вот когда я стану взрослым, я тоже буду иметь право на лучший кусок, как воин,?— Нука кокетливо повернулся к Кетуре. —?Тогда, возможно, я с тобой поделюсь…—?Меня сейчас стошнит,?— издевательски вмешалась Зира. —?Смотри не надорвись, воин.?— А вот ты будешь получать все самое последнее! —?рявкнул львёнок и бросился на сестру, чем вызвал у неё лишь смех.—?Зира, не дразни брата,?— проворчала Удо, раздражённая больше голодом, нежели шумными львятами.—?Да, мама… —?скрипя зубами, выдавила смутьянка. С тех пор, как львята окрепнут достаточно, чтобы присоединиться к прайду, они считаются общими детёнышами. Все львицы принимают участие в заботе о них и их воспитании. Но, как ни крути, для львёнка никогда будет молока вкуснее, чем у родной матери. Никогда не будет тепла и ласки дороже, чем от той, что подарила жизнь. Так и для львицы свойственно к родным детёнышам испытывать особую нежность: в наивных мордашках они узнавали свои черты, а носили эти львята на себе их неповторимый запах. Удо не была такой. Не делала различий между своими львятами и львятами сестёр по прайду. Возможно, к своим детёнышам она была даже холоднее, чем к остальным. Если бы Зира знала, что такое лёд и метель, то с ними она бы сравнила мамины голубые глаза, бесконечно тоскливые и холодные. Между собой львицы обсуждали предстоящее возвращение своего вожака. Зубери отлучался на несколько дней, чтобы удостовериться в правдивости слухов о чужаках у границы. Одним своим видом этот лев мог внушить страх любому недоброжелателю, не говоря уже про вспыльчивый нрав. Два других взрослых самца из их прайда значительно уступают ему в силе. Зира думала о том, как бы не попасть под его горячую лапу. К отцу она испытывала двойственные чувства. С одной стороны львёнок боялась его гнева, иногда не могла поднять на него глаза и даже вздрагивала, когда он начинал говорить. Для неё было дикостью видеть, как у других животных отцы играют со своими детьми. Этого Зира определённо не понимала. С другой стороны?— она мечтала заслужить его одобрение. Львёнка восхищали сила и могущество. Она любила наблюдать за ним издалека, как он жестоко расправлялся с врагами. Это заставляло её задыхаться от восторга. Доев остатки, прайд отправился обратно к баобабу, чтобы закрепить трапезу послеобеденным сном. Нука снова красовался перед львятами, среди которых была и Кетура, а Зира шла позади всех и, с чувством собственного удовлетворения, облизывала чумазую мордочку, щурясь от солнца. В такие светлые моменты ей казалось, что быть львицей не так уж и плохо. Не знать боли от чужих клыков и когтей, не рисковать жизнью в кровавых поединках. Охотиться с сёстрами, а потом кушать всем вместе, после чего довольными и сытыми, с радостными и шумными детёнышами возвращаться домой и спать, спать, спать… Что ещё ей нужно для счастья? Ах, если бы каждый следующий день был похож на этот!*** Ночь саванны зачаровывает. Тёмное небо усыпано сияющей звёздной пылью, и потому выглядит волшебным. Всё живое отдыхает от дневного зноя. Не смолкают сверчки, и кое-где раздаётся леденящий душу смех гиены. Не это побеспокоило сон Зиры. В нос ударил резкий запах львиной крови. Маленькая львица, не вставая, приоткрыла глаза, чтобы посмотреть на брата, лежащего напротив. Нука тоже не спал и смотрел на сестру. Львята испуганно переглядывались, не издавая ни звука, а только прислушивались. Тяжёлые, но короткие шаги. Большая тень бесшумно проплыла мимо. Кроме запаха крови, чуть слабее, ощущался другой, очень знакомый. За свою недолгую жизнь Зира уже могла различать много всяких запахов. Её лучшая подруга пахла белыми цветками акации. Брат?— жуками, которых они вместе доставали из-под камней. Мама пахла сыростью, а бабушка Рамла?— спелыми финиками. У каждого члена прайда, у каждого живого существа, что Зира изучала, был свой запах, и все они навсегда оставались в её памяти. От папы пахло смертью.*** На рассвете львицы отправились охотиться, едва очнувшись ото сна. Ничего не поделаешь?— Зубери вернулся, и он жутко голоден. Да и другие самцы уже жаловались на урчание в животе. Львята проснулись последними. С ними оставалась Рамла, которая была уже слишком стара для охоты, но могла увлечь детёнышей интересными рассказами.—?От этой карги никакого проку,?— иногда говорил о ней Зубери, на что старая львица лишь улыбалась ему почти беззубым ртом.—?Он назвал тебя каргой. Тебя это забавляет? —?скептически подняв брови, спрашивала Зира.—?В этом есть доля правды. От меня действительно мало толку,?— подтвердила старушка, наклонив голову. —?Но, когда я вспоминаю его маленьким, таким как вы, не могу удержаться. Это напоминает мне времена, когда я была молода, ловка и красива… —?Рамла мечтательно закрыла глаза и положила лапу на грудь.—?А каким он был? —?в глазах Зиры загорелся интерес.—?Я бы сказала, не многое изменилось. Он никогда не стеснялся в выражениях… Разве что вымахал большой и важный, отрастил пушок. Насмешки над самцами заставляли Зиру чувствовать, будто они со старухой-Рамлой?— сообщницы, что очень веселило маленькую львицу. Слышал бы их сейчас Нука… Ей было трудно поверить, что когда-то её грозный папа был таким же маленьким львенком как и она. Львы тем временем разговаривали о своем в ожидание завтрака.—?Не стоило убивать его, Зубери. Теперь они все придут,?— говорил Читемо.—?Я всегда говорил, ты очень силён, но слишком часто ярость затуманивает твой разум, что неприемлемо для короля,?— добавлял Эмека. Зубери слушал их, одновременно зализывая свежие раны на своей огромной лапе.—?Два труса. И ещё называете себя львами? Все, на что вы способны?— поедать пойманную львицами живность. Когда он взглянул на Эмеку и Читемо, подняв уголок пасти, в его алых глазах сверкнул недобрый огонёк.—?Я забрал себе его силу. Львы обеспокоено переглянулись, не понимая, что именно он имел в виду. Не то чтобы этот лев был предсказуем, но убить вожака соседнего прайда, просто за то, что одного из его львов видели у границы… В отличие от Зубери их не манил дух битвы. Эмеке и Читемо куда больше по душе сытный обед, крепкий сон, ну и спаривание с львицами, конечно.*** Рамла чувствовала неловкость от того, что ела мясо, в добыче которого не участвовала. А её клыки были уже не такими острыми, порой, и вовсе крошились, поэтому морщинистые губы стали впалыми. Ей с большим трудом удавалось хотя бы прожевать, и Рамла съедала меньше всех. Видя, как ей трудно, две её дочери сами прожёвывали мясо и складывали под самым носом матери. Её внучка Кетура тоже старалась помочь в жевании, но пользы от маленьких и пока ещё слабых челюстей было мало. Не оставалась безучастной и Зира, подыскивая для старой львицы что-нибудь помягче.*** После обеда взрослым хочется поваляться, но львята все ещё полны энергии, чтобы прыгать, бегать и играть. Особенно им нравилось бороться. Нука напрягся, ощутив на себе отцовский взгляд. Зубери остановился, чтобы понаблюдать за борьбой львят. Несмотря на всю самоуверенность и хвастовство, львёнок боялся опозориться перед отцом. В этот раз львёнок одолел соперника. Нука опасливо подошёл к королю, и тот утвердительно ему кивнул, что уже считалось похвалой. Победы дочери не вызывали у него таких положительных эмоций. Напротив?— лев считал, что львица должна знать своё место. Однажды, после того, как Зира несколько раз подряд уложила на лопатки пару донимающих её львят-мальчиков, она осталась без ужина и спала в одиночестве. Но Зира не отказалась от попыток угодить как-то по-другому.—?Если папа считает, что я должна охотиться, то я поймаю что-нибудь для него,?— рассуждала львёнок. Увидев ничего не подозревающую мышку, она пришла к мысли, что день выдастся удачным. Пришлось изрядно повозиться?— маленькое существо намного проворнее, чем казалось. Львята все схватывают на лету, а Зира просто обожала наблюдать за охотой прайда. Она подсмотрела у взрослых львиц уже множество разных тактик и всякий раз ей не терпелось опробовать их на практике. Юная охотница анализировала их и наиболее действенные брала себе на заметку. Маскировка под окружающую местность, бесшумное преследование, засада, убийство?— львица обязана обладать этими умениями, иначе наверняка будет изгнана. Нахлебниц в их прайде не жалуют. Но Зира была искренне влюблена в охоту, с удовольствием наблюдала за ней, подмечая мельчайшие нюансы и хитрости. Мечтала, что когда она станет взрослой?— у неё обязательно будет свой особенный стиль. Пусть пока многое и не получается: маленькие зверьки и птички замечают её издалека и насмехаются над неуклюжестью самонадеянного детёныша; когда Зира крадётся?— обязательно наступает на что-нибудь хрустящее или спотыкается, а поймав хоть кого-нибудь?— просто не знает, что делать дальше. Но львёнок уверенна: своим упорством она обязательно добьётся желаемого. Ведь даже её непобедимый папа когда-то был таким же маленьким и неумелым. Держа ещё живую бедняжку за хвостик, Зира, преисполненная детской гордости, направилась к Зубери. Острый чёрный носик детёныша задран кверху, грудь колесом, а хвост трубой.—?Лев, пожирающий мышей,?— услышала она в ответ,?— жалкое зрелище. Зира приоткрыла рот и невольно выпустила мышку. От обиды и разочарования к горлу подступил комок. Нижняя губа стала безостановочно трястись. Пушистые ушки досадно опустились, а багровые глазищи налились слезами. Что бы она не делала?— в глазах отца она всегда останется ущербным существом. Маленькая львица убежала как можно дальше от прайда и спряталась в пустой барсучьей норе, прикрыв мордочку лапой. Кетура заметила отсутствие подруги и отыскала её. Ничего не говоря, она свернулась рядышком, потеснив Зиру. Спустя некоторое время они увидели и Нуку. В зубах он держал небольшой и уже обветренный кусочек мяса.—?Нука, ты принёс Зире покушать? —?спросила удивленная Кетура. Львёнок, скорее всего надеющийся застать сестру одну, сердито швырнул кусок в сторону.—?Кто, я? Ничего подобного! Я просто пришёл позлорадствовать…*** Уходящее солнце окрасило воздушную пыль, оставленную пробегающим стадом антилоп. Золотистую дымку разрезали длинные тени кручёных акаций. Старость сделала невыносимой для Рамлы некогда любимую жару, но с наступлением вечера горячий воздух начинал наполняться свежестью и прохладой, как будто сама природа облегчённо вздыхает, провожая своего тирана за горизонт. Львица давно заметила стайку львят, крадущихся за ней. Она улыбается и не подаёт виду, позволяя малышам почувствовать себя охотниками-мастерами, и вспоминает собственное детство. Но когда число охотников ?миниатюрного прайда? заметно увеличивается, а любопытные и упрашивающие мордашки беззастенчиво выглядывают из травы, она понимает, что настало время истории. Львята-девочки мечтательно вздыхали, сложа головы на лапках, слушая романтичные сказки, а львятам-мальчикам подавай сражения или смертельно опасные приключения. Но сегодняшняя история будет об отваге, любви и самопожертвовании. История о Королеве Прошлого по имени Уру. Зира торопливо расталкивала других детёнышей, желая занять для себя и подруги места в первом ряду.—?В далёком королевстве есть удивительная скала, что служит домом одного прайда. Там правил добрый и справедливый король по имени Мохату. И была у него дочь, да настолько красивая, что с красотой её могли сравниться только алмазы… Эту молодую львицу звали Уру. Зира не знала, что такое алмазы, но, по рассказам старших, они мерцают и похожи на звезды в ночном небе или на застывшие слезы. Только очень твёрдые.?Красиво, наверное… Интересно, какие они на вкус???— задумалась маленькая львица. Мохату понимал, что совсем скоро для его дочери придёт время замужества. Но к выбору будущего супруга необходимо было подойти очень ответственно, ведь этот лев станет новым королём на его земле. Он должен быть достаточно сильным, чтобы защитить своё королевство и прайд. Достаточно мудрым, чтобы поддерживать природное равновесие, и не разгневать Королей Прошлого… Когда Зира впервые услышала от Рамлы, что среди ночных звёзд живут великие, благородные души из давно забытых времён, которые наблюдают за ныне живущими и дают подсказки?— львёнка охватил восторженный трепет. В ту ночь она не могла уснуть, потому что любовалась мерцающими огнями во тьме, мечтая ощутить на себе чей-то заботливый взгляд. Владения Мохату были обширны, плодородны и, как и принцесса, невероятно красивы. Много львов прибывало издалека, чтобы свататься к Уру. Но король очень любил свою дочь и хотел для неё счастья, поэтому дал ей право выбора.—?Право выбора? Дочери? —?удивлялась Зира. —?Странный он какой-то… Помимо того, что принцесса была хороша собой, Уру была очень своенравной львицей. Озадачила отца бесконечными отказами. Но однажды в Земли Прайда пришёл бродячий лев с гривой черной, как безлунная ночь. Он бросил вызов каждому из оставшихся кандидатов. И всех одолел. Когда тот бродяга пришёл к Мохату весь израненный, но с гордо поднятой головой, Уру призналась отцу, что заинтересована. Его звали Ахади и, как оказалось, ему не было дела до трона или принцессы. Ему просто не нравилось, что прибывшие львы не контролировали свои аппетиты и терроризировали ближайшие стада. Так Уру поняла, что полюбила Ахади всем сердцем, а Мохату понял, что нашёл себе достойную замену. Со временем Ахади тоже полюбил Уру и, с благословением короля, женился на ней. Мохату отправился странствовать по свету, а Ахади и Уру стали новыми королём и королевой Земель Прайда Скалы. Они правили мудро и справедливо, а вскоре у них родилось двое прекрасных сыновей.—?А дальше? Что было дальше?! —?львята нетерпеливо подпрыгивали.—?А дальше… —?продолжала Рамла. … в Земли Прайда пришла страшная беда?— затяжная засуха. Что-либо страшнее, чем столь длительное отсутствие дождей, даже представить себе невозможно. Растения увядали, стада уходили, а от насекомых не было спасения. Изнывая от жары, голода и жажды звери без сил падали на землю.—?Я могу защищать вас, но я не способен управлять погодой,?— с сожалением отвечал им король. Трудно поверить, но есть вещи, с которыми даже королю не справиться. Видя отчаянье Ахади, не способного облегчить жизнь своим подданным, Уру предложила выход из ситуации:—?Я отправлюсь на поиски нового источника, который послужит временным пристанищем для всех нас, пока в наш дом не вернутся дожди. Для львицы покидать дом в одиночку, ещё и во время засухи?— верное самоубийство. Никто не воспринял слова королевы всерьёз, а её муж строго запретил Уру осуществлять задуманное. Но упрямая королева стояла на своём:—?Тебе нужно думать о своих подданных в первую очередь. Но ты должен оставаться здесь, чтобы охранять наш дом. А я сделаю со своей стороны все возможное для нашего спасения. С молитвой Великим Предкам Ахади и сыновьями провожали львицу за горизонт. Уру бродила по пустыням, по высушенным степям, находя лишь малые крохи еды. Наконец, она увидела вдалеке что-то яркое, зелёное и голубое. Львица не могла поверить своим глазам. Это были пальмы! Живые высокие финиковые и банановые пальмы, что росли вдоль длинной кристально чистой реки. А в тени массивных деревьев и широких папоротников, что густо росли у её берега, можно было спрятать от солнца так много зверей! Чудо среди пустыни! В измождённой львице вновь проснулись силы, и она бежала. Бежала к заветному оазису, к спасению, к благословению, но по мере того, как она приближалась… К своему ужасу стала осознавать, что никакого оазиса нет. Есть лишь миражи в воздухе и злое, издевательское видение, дающее надежду и отнимающее её снова и снова. Лишь горячий ветер с песком, бьющий в глаза и корявые чёрные сухостои. Шли долгие дни, она и сама уже потеряла им счёт. Подобные видения обманывали королеву ещё не единожды, заставляя все больше утопать в отчаянье. Уру не знала, как дела у её подданных, как живут её драгоценные мальчики, её муж. Не убила ли их эта проклятая засуха? Сколько ещё она продержится без еды и воды в жарком бреду? Но в сердце Уру жила любовь. Она не могла сдаться и погибнуть. Ей нужно было спасти своё королевство, своих сыновей. Своего мужа и короля. Испуганные львята сидели, затаив дыхание, в ожидание финала истории. Зира шмыгнула носом. Кетура и Нука удивленно смотрели на её мокрые, красные, как спелые ягоды, глаза и сжатые губы.—?Ты чего? Ревёшь?—?Заткни пасть, Нука,?— смущено выдавила львёнок дрожащим голосом.—?И львица была награждена за терпение,?— продолжила рассказчица. —?Уставшими лапами она почувствовала прохладную грязь.—?Грязь? —?не поняли львята. —?Ну и что тут такого? Она увидела ручей. Длинный тонкий ручей, что с каждым её недоверчивым шагом вдоль него становился все больше и вскоре превратился в речку. Пройдя дальше, она увидела, что вдалеке начинается густой зелёный лес. И он больше не был видением, потому что она ясно ощущала прохладную грязь и воду под своими лапами. Оттуда раздавались пения удивительных, невиданных ранее птиц. Уру ликовала, её королевство было спасено. Немного отдохнув и набравшись сил, львица поспешила домой, где и рассказала о своем открытии. Началась миграция: звери всех видов и сословий, всех окрасок и причуд шагали бок о бок, как одно большое стадо, в заветный лес. И ни один хищник не обнажил своих клыков или когтей во время переселения. Это позволило им выиграть время, пока дожди не вернулись в их любимый дом. Вот так королева Уру спасла от гибели целое королевство.—?Конец, мои дорогие. Львята одобрительно мурлыкали, некоторые настойчиво просили ещё одну историю. Но старая львица была непреклонна. Нежно розовые облака печально тускнели, будто и не желали расставаться с этим днём, а львятам пора было идти домой. Им ещё нужно как следует умыться перед сном.—?Королева Уру очень храбрая,?— подытожил Нука,?— хоть и девчонка.—?А это было взаправду, бабушка? —?спросила Кетура. Львята охотно поддержали вопрос.—?Даю честное слово, все, что вы сейчас услышали происходило на самом деле.—?Когда я вырасту, то тоже обязательно сделаю что-нибудь великое! Обязательно! —?воскликнула Зира, подпрыгивая на месте, после чего яростно впилась глазами в смеющихся над ней львят.*** Львица с детёнышами были слишком увлечены рассказом, чтобы заметить наблюдающих за ними вожаков неподалёку. Рамла настороженно замерла, видя, что львы идут навстречу.—?Все так же забиваешь малышне голову ерундой? —?спросил Зубери. —?Похоже, мы только зря тебя кормим. Рамла молча склонила голову.—?И где ты набралась этих россказней? —?продолжил за королём Читемо. —?С каких пор лев позволяет львице помыкать собой? Или отчитывается перед своей едой? Самка спасает целые земли? Великие Предки? Большего бреда я в жизни не слышал.—?Я прошу прощения,?— осмелилась перебить Рамла,?— но эта история?— чистейшая правда. Её рассказал мне один достопочтенный мандрил…—?Мандрил? —?переспросил Эмека, после чего рассмеялся. —?Рамла, ты бы дольше сохраняла здравый рассудок, если бы не болтала с обезьянами! Тем более сумасшедшими. И вообще... Разве не должен был этот твой Ахади бросить вызов королю и получить своё силой? Львята тихо, но поспешно уходили, а Зира, Нука и Кетура оставались в стороне и слушали разговор. Рамле явно не нравилось сказанное о её друге.—?Он никакой не безумец,?— ответила львица. —?Он много странствовал по свету, много изучил. Он?— мудрец.—?Довольно! —?перебил Зубери, все больше раздражаясь. —?За твои бредни, я запрещаю прайду делиться с тобой едой. Выживай, как знаешь,?— он улыбнулся. —?Быть может, твой друг-мандрил спасёт тебя от голодной смерти? Такого Зира не выдержала, и прежде чем она подумала о последствиях, львёнок подскочила к Рамле и встала между ней и отцом. Очевидно, что этот приказ был равноценен казни?— без помощи прайда старая львица была обречена.—?Но папа, это… Не справедливо! Бабуля Рамла так долго охотилась с нашим прайдом, была нашей лучшей охотницей! —?на её глазах вновь наворачивались слезы, а голос дрожал от переизбытка чувств.—?Зира… —?умоляюще звала её старая львица. —?Не надо.—?Она многих наших львиц научила охоте. Почему ты наказываешь её? Зубери взглянул на дочь больше с удивлением, чем с гневом. Он и представить не мог, что какая-нибудь львица, тем более его собственная дочь, может так разговаривать с ним.—?Что плохого в её истории? —?обратилась она ко всей троице. —?Неужели так трудно поверить в то, что львицы тоже на многое способны?!—?Ну вот… —?прошептал Нука, хватаясь за голову. —?Её понесло. Кетура не отводила взгляда от бабушки и подруги. Ещё никогда она не испытывала такого страха. Пока преисполненная эмоциями Зира говорила, Зубери рассматривал свою лапу. Было не похоже, что он воспринимает слова дочери всерьёз, и можно было спокойно выдохнуть, думая, что лев подождёт пока она устанет и просто оставит её без ужина. Но уж Эмека и Читемо знают, что когда Зубери отрешённо рассматривает свои когти?— это не предвещает ничего хорошего. И даже они сделали несколько шагов назад.—?Ты закончила свои речи? —?вдруг спросил он. Львята, которые ещё не успели уйти, наблюдали за происходящим. Меньше всего им хотелось быть на её месте. Взрослые львицы стали прибывать, чтобы узнать в чем дело. Зира, наконец-то, стала осознавать, в каком положении она оказалось. Раньше, чем она успела снова взглянуть на отца, её маленькое тело быстро подлетело вверх от болезненного удара, заставившего её громко и сдавлено взвизгнуть.—?Зира! —?Кетура едва не бросилась к ней, но мать придержала своего львенка. Зира лежала на земле, кашляя, выпучив от неожиданности и боли глаза. Её зрачки сузились до крохотных точек. Удар был далеко не во всю силу, но она прочувствовала его всеми своими внутренностями. Кровь вытекала из ран на её боку, оставленных ударом когтями и смачивал по-детски пушистый мех. Когда она перестала жмуриться и робко подняла глаза на отца, последовал ещё один удар. Сквозь звон в своей голове она слышит рыдания Кетуры и то, как Рамла умоляет пощадить Зиру и направить гнев на неё. Теперь она смотрела на землю, поджав под себя лапки и дрожа. Львёнок почувствовала, как горячая, резко пахнущая жидкость стекает по её задним лапам в лужицу под ней.—?Ты?— позор,?— брезгливо бросил Зубери.—?Прости, папа,?— мяукала она быстро и жалобно. —?Прости. Прости меня, пожалуйста… Я больше не буду. Прости. Прости. Прости, пожалуйста. Мне очень жаль. Прости… Трясущаяся маленькая львица не была точно уверенна, за что просит прощения. За слова, что она сказала? За свой тон? За то, что обмочилась? За то, что появилась на свет? Важно было сейчас лишь одно?— любыми путями не допустить следующего удара. Зира искоса посмотрела на львиц и взглядом отыскала мать. Удо была спокойной, скорее даже сонной: глаза, как обычно, полузакрыты, а уголки пасти опущены вниз. Когда-то по детской наивности, Зира считала слонов безобидными гигантами: просто гуляют и лениво щиплют травку. Надо просто не попадаться под ноги, к тому же они такие неповоротливые! Но однажды она увидела, как один ворчливый буйвол лишь слегка боднул слонёнка. Возможно, он просто был не в духе, или слонёнок раздавил его любимый цветочек?— она понятия не имела. Но тем не менее, слониха, его мама, среагировала молниеносно: подбежала к обидчику и сильным ударом хобота и бивней подбросила его в воздух, а потом добивала до смерти, пока буйвол лежал на земле.?Вот же счастливчик!??— думала Зира, вспоминая того слонёнка. Так же глупо и бессмысленно она взглядом просила у мамы защиты. Иногда она фантазировала, о том, как Удо, видя, что Зубери, и вообще, кто бы то не было, обижает её девочку, срывается с места и вгрызается обидчику в горло, не думая о последствиях. Бьёт лапами по морде и выцарапывает глаза. И плевать, что будет с ней, главное, чтобы её дочурка была в безопасности.—?Ваше Величество, прошу вас,?— взмолилась Рамла. —?Сжальтесь! Она же ещё крошка. Если уж кого и наказывать, то глупую старуху. Зубери поднял дочь, сжав её ребра челюстями. Его зубы впивались в её раны. Она стонала от боли, пока он нес её к мертвому дереву. Из-за сдавленных рёбер было трудно дышать. Дойдя до нужного места, он разжал челюсти и Зира, снова взвизгнув, шлепнулась на землю.—?Ты на многое способна, да? —?спросил он её и посмотрел на дерево. —?Докажи. Зира, дрожа и придерживая раны, тоже смотрела на дерево, но не могла понять, чего он хочет.—?Я хочу, чтобы ты била дерево до тех пор, пока у него не пойдёт кровь. Зира выпучила мокрые глаза от удивления.—?К-кровь? Н-но папа… Это же д-дерево… —?Она безостановочно тряслась, а слезы обильно смачивали мягкий мех на её мордочке. —?У д-деревьев не идёт к-кровь…—?Хочешь сказать, что я глупец? —?спросил он грозно.—?Нет! Нет, нет, нет… Это не так!—?Ты не уйдёшь отсюда, пока я не увижу, как кровоточит этот ствол.*** Зира пролежала всю ночь под деревом, зализывая раны в полном одиночестве. Зубери запретил кому-либо и близко подходить к ней, и уж тем более приносить ей еду. Он обещал, что в таком случае ей будет гораздо хуже, а прайд не сомневался в его словах ни секунды. Проснувшись, Зира, все ещё кряхтя, села напротив дерева и изучающе его рассматривала. Оно было сухое и чёрное, скрюченное. Но как ей сделать так, чтобы у него пошла кровь? Это какое-то безумие. От мысли, что папа просто позволит ей вот так умереть, хотелось снова расплакаться, но, после наполненной мучительной болью и слезами ночи, плакать больше не получалось. Только издавать нелепые визгливые звуки, которые, наверное, должны были стать грозным рыком однажды. Если она когда-нибудь сможет повзрослеть, конечно. Ни одна сила не сможет заставить ствол дерева истекать кровью?— это понятно даже самым маленьким! Но, быть может, если папа увидит, как сильно она старается, то полюбит её и пожалеет? Львёнок ударяет лапой по дереву и шипит. А это очень больно, учитывая, что вчера ей задали хорошую трёпку. Хныкать некогда! Никто не придёт и не поможет, если она будет просто сидеть и реветь. Она бьёт ещё раз другой лапой, а потом ещё раз. Дико устав, она прислонилась к дереву и медленно съехала с него. Её когти оставили уже много следов на дереве, которое все никак не хотело пустить кровь. Потерявший ощущение времени львёнок закатывает глаза и дышит с открытым ртом. Её трясёт от боли и голода. Ужасно хочется пить. Когда над ней начинают кружить стервятники, она думает о том, возможно ли откусить от них кусочек, перед тем, как они станут клевать её. Переведя дух, она продолжает атаковать дерево. Когда лапы начинали болеть слишком сильно, она прыгала вокруг и неумело рычала на него, шипела, бегая из стороны в сторону. Прыгала на него, как на добычу, цеплялась когтями за кору и падала вниз, ударяясь об землю. Павианы смеялись, наблюдая за глупым львёнком, воинственно трепыхающимся вокруг сухого дерева. Второй день подходил к концу. Зубери тащил в зубах ногу гну, что сегодня его львицы убили на охоте. Он не слышал, как дочь боролась. Два стервятника поспешили удалиться, стоило ему подойти ближе. Его дочь лежит на земле без сил, с раскрытой пастью, и даже запах свежего мяса не заставил её среагировать. Птицы уже успели сделать пару щипков. Распухшие передние лапы львёнка, перепачканные в чем-то тёмном, тряслись, а на остром чёрном носике засохла кровь. Она посмотрела на отца и блаженно улыбнулась.—?Я… Я сделала это, папа,?— говорила она, пытаясь дышать. —?Я заставила его истекать кровью. Ты больше не сердишься? Зубери взглянул на дерево. Ствол под разодранной корой весь был в кровавых отметинах.*** Оити несла Зиру в убежище. Передние лапы львёнка были изранены в кровь и выглядели болезненно распухшими. Её мех выпадал клочками, а сама она сильно похудела. Львята были шокированы, Нука мрачен, а Кетура беспомощно бегала вокруг, пытаясь привести подругу в чувство. Рамла все ещё искала редкие целебные травы, чтобы обработать раны. Она винила себя в произошедшем. Львицы у баобаба окружили львёнка: вылизывали её раны и давали сосать молоко. Но аппетита у Зиры сейчас не было. Маленькая львица слишком измучена, ей хотелось лишь спать. В такие моменты прайд чувствовал себя жалким. Но могли ли они что-то сделать? Воспротивиться такой жестокости? Нет. Как не могли воспротивиться своей роли муравьи или термиты. Унизительный, поколениями заложенный порядок в их головах не мог быть нарушен. Прежде чем солнце успело выглянуть из-за горизонта, Зира очнулась. Она снова дома, в кругу семьи и страшно голодна. Она уткнулась в ближайшую львицу, нащупала сосок и принялась жадно сосать молоко. Лапы ужасно болели, но чувство голода вспыхнуло в ней как никогда прежде. Она сделала это! Выжила! Вопреки всему! Львица, молоко которой она поглощала, сразу же проснулась и с улыбкой стала наблюдать за Зирой. Кетура подскочила к ней и радостно обхватила подругу лапами, слегка намочив её слезами.—?Ты поправляешься! Мы так испугались! Зира, не отрываясь от соска, грозно и, вместе с тем, забавно зарычала, намекая, что лучше не трогать её, пока она ест.—?Всё, всё,?— отстранилась Кетура. —?Я тебя не отвлекаю. Кушай сколько хочешь, но поправляйся! Бабуля оборачивала твои лапки лечебными растениями. Они уже стали выглядеть лучше.—?Живучая же ты малышка,?— подметила другая львица. Остальные проснувшиеся львицы, за исключением Удо, тоже выражали радость пробуждением Зиры, но ей было всё равно. Главное сейчас?— еда.*** Насытившаяся Зира вылизывалась и рассматривала свои лапы. Они действительно выглядели лучше, и, хотя по-прежнему ещё было больно, она снова могла ходить.—?Ты просто чокнутая,?— сказал ей Нука с едва скрываемой долей уважения в голосе.—?Заткнись,?— ответила ему сестра, нахмурившись, будто сделала что-то постыдное.—?Это все моя вина,?— сказала Рамла, наконец решившая тоже подойти. —?Я не должна была забивать вам голову этим. Ты пострадала из-за меня. Зира удивлённо смотрела на старушку.—?Не говори так,?— львёнок положила свою лапу на её. —?Я люблю твои истории. Без них была бы просто скука смертная!—?Но ты могла погибнуть. Из-за меня. Старой дуры…—?Эй, я, между прочем, живучая! —?воскликнула Зира, не найдя взглядом Зубери, Эмеку и Читемо поблизости.?— От меня так просто не избавиться. Я ещё всем покажу! —?она подпрыгнула на месте, но боль тут же дала о себе знать.—?Ой! —?львёнок села на месте, поджав лапы, что-то ворча себе под нос. Глядя на маленькое, отважное создание с такой сильной жаждой к жизни, Рамла не сумела сдержать улыбки.*** В последнее время Кетура была сильно обеспокоена поведением своей бабушки. Рамла все меньше времени проводила с львятами и все чаще бродила одна. Взрослые львицы, как будто и знали причину, но помалкивали. Сама же старушка уверяла, что все хорошо. Зира предложила Кетуре проследить за её бабушкой, и, как обычно, за ними увязался Нука. Старая львица держалась отстранённо. Подслеповатыми глазами она разглядывала все вокруг: от птиц в вышине до земли под её лапами, так, будто видела все это в последний раз. Над ней все чаще стали летать грифы. У Кетуры было нехорошее предчувствие.—?Тётя Оити, что происходит с бабушкой? —?спросила она одну из львиц. Та ненадолго задумалась.—?Видишь ли… В жизни всех зверей рано или поздно приходит время, когда они уходят.—?И зачем они уходят? —?спросил Нука.—?Ну… —?очевидно, львица пыталась подобрать правильные слова. —?Чтобы отправиться на небеса. Звери чувствуют, когда приходит их время.—?То есть, она не вернётся? —?спросила Зира.—?Ничто в этом мире не вечно, а бабушка Рамла живёт уже очень долго.—?Как же так?—?В этом нет ничего плохого. Она прожила долгую жизнь, и сама уже хочет покоя. Не нужно жалеть её.*** Ночью Кетура не могла уснуть. Больше всего она боялась однажды проснуться и не увидеть бабушку. Для Зиры было непривычно, что её всегда весёлая подруга теперь всё время грустила. Только лишь Кетура стала засыпать, как услышала шаги. Это Рамла в очередной раз куда-то собралась уходить. Маленькая львица последовала за бабушкой и вскоре была обнаружена.—?Почему ты не спишь? —?ласково спросила Рамла.—?Куда ты уходишь? Я иду с тобой!—?Тебе нельзя со мной, малышка.—?А я все равно пойду, и ты мне не запретишь,?— хоть на глазах львёнка наворачивались слезы, она впервые в жизни говорила так решительно.—?Тебя могут съесть. Кетура преградила Рамле путь.—?А я убегу! Львица, тяжело вздохнула и посмотрела на свой родной прайд, потом на внучку.—?Что ж… Если спорить бесполезно, тогда пошли. Но пообещай, что, если я велю тебе бежать?— ты сразу же побежишь домой.—?Я обещаю. Под песни сверчков и в сопровождении чарующего лунного света, освещавшего тропу, бабушка и внучка отправились в путь. Рамла без конца оглядывалась по сторонам и прислушивалась, нет ли поблизости гиен. Кетура уткнулась бабушке в бок и свернулась калачиком, без конца шмыгая носом. Она уже поняла, что это последний раз, когда они могут побыть вместе. Целую ночь Рамла и Кетура, говорили обо всем на свете, обнимались, смеялись, вспоминая смешные случаи.—?Зира тоже будет скучать по тебе.—?Она невероятно страстная львица.—??Страстная?? Что это значит?—?Мало кто способен на такую сильную любовь.—?Любовь? Зира говорит, что скорее станет травоядной, чем кого-то полюбит,?— ответила Кетура, чем вызвала смех бабушки.—?Детка, разве она не любит тебя? И своего брата? И весь наш прайд? Кетура вспомнила, как Зира защищала бабушку от своего отца, рискуя жизнью, и на львёнка вновь нахлынуло то чувство страха за неё и восхищения одновременно. Благодаря ей, робкую Кетуру перестали дразнить другие львята?— Зира никогда не боялась давать отпор, даже если силы не равны. Храбрая подруга стала для неё недостижимым идеалом, на фоне которой Кетура чувствовала себя маленькой тенью.—?Но у такой любви есть и обратная сторона?— она может породить ненависть… Кетура вопросительно подняла ушки и уставилась на Рамлу. Как это любовь может породить ненависть? Это же противоположные, несовместимые чувства. Одно не может существовать с другим, ведь правда? Львёнок продолжала внимательно слушать бабушку, обдумывая каждое слово, стараясь самой понять смысл. Возможно, это их последний разговор, и львёнку хотелось просто слушать Рамлу, не перебивая.—?Для Зиры нет ничего опаснее, чем собственная ненависть. Она разрушительна. Это как гниение заживо или… —?Рамла задумалась о том, с чем бы ещё сравнить это страшное чувство.—?Как засуха?—?Совершенно верно. Такое сравнение очень подходит. Ты уж присматривай за Зирой. Не дай ненависти очернить её сердце. Кетура отвернулась, а её ушки опустились.—?Как же я могу за кем-то присматривать, бабушка? Я… Трусиха и плакса. Такую и львицей назвать смешно.? Голосок львёнка дрожал.—?Какой вздор… Ты?— добрейшее создание из всех, кого я встречала, хоть ты и хищница,?— Рамла нежно обняла внучку и лизнула ей макушку. —?А для своего возраста ты невероятно мудра и благоразумна. Ты?— маленький бутон, который не успел расцвести. Кетура тихо плакала.—?Ну, ну… Что такое, радость моя?—?Не хочу, чтобы ты умирала. Старая львица наклонилась к Кетуре так, словно открывала ей какой-то секрет.—?Я никогда не умру. Моя душа отправится туда,?— Рамла подняла голову к восхитительному звёздному небу. —?Там я всегда буду смотреть за тобой. Кетура, что есть мочи, прижалась к бабушке.—?Я хочу с тобой,?— прошептала она.—?Однажды мы снова будем вместе, но пока не время. Твоё солнце ещё не зашло, Кетура. Впервые столкнувшись со смертью любимого существа, маленький львёнок осознает, что у всего в мире есть свои начало и конец. Однажды её солнце, мамино солнце, и солнце Зиры и Нуки, и солнца всех её тётушек безвозвратно уйдут. И тогда взойдут новые яркие и юные солнца, знаменующие собой начало нового дня и поколения. Мокрый от росы детёныш проснулся на рассвете. Первые утренние лучи утешительно ласкали мордочку дрожащего от холода львёнка, спрятанного под тяжёлой остывшей лапой.