Часть 3 (1/1)

Кунсайту было двадцать три года, когда в один из пятничных дней прогремело мощное землетрясение, после которого в первые десять минут в городе царили хаос и паника. То, что полицейский участок, где работал Кунсайт, обрушился, унося с собой жизни половины его коллег, едва помогало в сложившейся ситуации. Все, кто мог продолжать нести службу, были брошены на помощь в эвакуации мирного населения, ведь основная угроза ждала впереди?— цунами, вызванные землетрясением, грозили стереть город с лица земли. Именно они уносили большинство жизней, а данное землетрясение оказалось сильнее всех, что случались до этого. День шел к закату, когда большая часть жителей были эвакуированы, и теперь основной задачей являлось спасение тех, кто не мог выбраться самостоятельно. Побережье города практически полностью ушло под воду, которая все прибывала и прибывала. Кунсайт глубоко вздохнул, позволив себе пару мгновений покоя, после всех спасенных?— благодаря его безрассудству?— жизней в этот день. Это ведь что-то да значило, верно? Он закрыл глаза, молясь, чтобы его родители видели, как отчаянно он стремился искупить свою вину перед ними. Когда дыхание Кунсайта восстановилось, он почувствовал это щекочущее ощущение в груди, которого не ощущал годами. Он даже не сразу понял, что это, и устыдился самого себя. Сколько прошло времени c того дня? Он не гордился своим последним опытом общения с ней, признавая, что тогда повел себя неправильно (а, временами, он даже мог сказать, что и как последний козел). Он сотни раз думал над тем, чтобы извиниться перед ней, но тогда она снова вошла бы в его жизнь, а Кунсайт не хотел ей зла. Мамору оставался его единственным близким человеком на протяжении последних лет, но даже его он держал на расстоянии вытянутой руки. Ледяные стены, в которые он заковал свое сердце и эмоции, только укрепились со временем. Кунсайт, как мог, убеждал себя, что это все исключительно ради безопасности окружающих, хотя и знал, как это далеко от истины. Когда Кунсайт почувствовал натяжение Нити, он не знал, стоит ли ему как-то отреагировать. Может ли она находиться в городе? Он припомнил, как девушка всегда интересовалась, все ли с ним хорошо, но он никогда не отвечал. Натяжение усилилось и Кунсайт начал двигаться вглубь города, не решаясь дотронуться до Нити. Девушка, конечно же, уже выбралась живой из города, поэтому она и взялась за Нить. Да, в городе еще оставались люди, которым требовалась помощь, но на его территории орудовали спасатели, вытаскивающие людей из-под обломков. Сомнения закрались в его сердце, и он все-таки коснулся Нити. Паника захлестнула каждую клеточку его тела, и он резко отбросил ее, словно та обожгла его?— меньше всего Кунсайт был готов к такому. Он снова почувствовал натяжение и то, как паника начинает проникать в самое его сердце. Она была в опасности. Она не смогла выбраться из города?— спасатели не нашли ее. Кунсайт ускорил шаг. Ее немая просьба продолжалась. Он не мог продолжать игнорировать ее, он должен был найти ее, а для этого ему нужна Нить. Он также должен что-то ответить ей, но для этого требовалось сперва полностью взять контроль над телом и эмоциям?— ее эмоции не должны пересилить. Он глубоко вздохнул, прикасаясь к сердцу. Она кричала, бормотала о чем-то без остановки, а эмоции переполняли ее. Он не мог сосредоточиться. —?Я уже иду. Удивленная, она мгновенно замолкает, что помогает ему сконцентрироваться и следовать за ней. Они обнаружили, что могут свободно общаться, когда держат Нить в руках и фокусируются на ней. Он задумался, знала ли девушка об этом ранее, но не спросил. Она сообщила, что потеряла сознание в самом начале землетрясения и лишь недавно пришла в себя. К их неожиданности, Нить не позволяла передавать друг другу каких-либо конкретных данных?— ни имен, ни мест, и это до безумия раздражало, ведь приходилось внимательно следовать указаниям Нити. Он послушно шел по ней, желая поскорее добраться до девушки, не упуская из головы риск обрушения конструкций, а также все прибывающую воду. В этой части города больше не осталось людей?— живых, по крайней мере?— и он внимательно следил за происходящем вокруг, чтобы затем составить полноценный рапорт. Он пытался запомнить и зарисовать каждую мелкую деталь, но это оказалось намного труднее, чем он рассчитывал?— девушка не замолкала ни на секунду. Когда она вообще успевает дышать? Они оставались на связи уже 45 минут кряду, и за это время девушка успела рассказать ему обо всем на свете: о ее друзьях, о последнем просмотренном фильме, о спорте, цветах, ее коте и даже о любимой песне, которую она ему напела. Голос у нее приятный, спору нет, но он молчал на протяжении вот уже 43-х минут, а она все продолжала болтать. Его это не раздражало, нет, но в голове крутилась мысль: и это его родственная душа? Есть в мире люди еще более не похожие друг на друга? На десятой минуте он решил проверить, как долго она сможет проговорить без остановки, и она не разочаровала. В конечном в итоге он решил, что он ?впечатлен?, хоть слово и не вполне верное, но другого не нашлось. Она явно легкомысленна: рассказывала ему какие-то истории из своей жизни, но ни одну из них не могла закончить, заливаясь приступами хохота, а потому слова едва можно было разобрать. Да и сами рассказы едва ли можно было назвать интересными, ведь она не трудилась объяснить, кто выступал героями, а она все продолжала заливаться звонким смехом, веселясь за них обоих. Еще он понял, что она добрая: то, как она отзывалась о своих знакомых, явно указывало на это. Еще у нее весьма интересная манера речи?— очень увлеченно она рассказывала о самых обыденных вещах. Ну как вообще человек может так радоваться цветным папкам, которые они с подругой купили позавчера? А вот она радовалась. Она во всех деталях описала ему как перепишет свои финансовые расходы за год с помощью цветных ручек и поместит их в новые папки. Она уже час болтала без умолку, а ему оставалось только гадать, сколько еще ему до нее добираться. Она явно о чем-то недоговаривала. Он задумался над тем, сколько в ее речах ее самой, а сколько панического ужаса, который она так старательно скрывала. Он еще сильнее ускорил шаг. На 55 минуте, где-то на середине рассказа про лучший день в ее жизни, она осеклась и замолкла. Он не сразу отреагировал на это, хотя часть его и жаждала продолжения. Не столько потому, что ему нравился ее голос (а он ему не нравился), а столько затем, что он хотел понять, как долго она еще могла продолжать свой бесконечный монолог. Но она молчала, а он чувствовал ее беспокойство и уже открыл рот, чтобы привлечь ее внимание, но запнулся, осознавая, что не знал ее имени. —?Мисс? —?позвал он, выбрав единственное возможное обращение. —?Ммм? —?Вы замолчали. —?Достаточно? —?спросила она так, будто он имел хотя бы малейшее представление о том, о чем она говорит. —?Чего достаточно? —?Ты чувствуешь, что теперь знаешь меня? —?Прошу прощения? —?Чувствуешь ли ты, что знаешь меня? Что я хорошая, но немного рассеянная, много разговариваю, а еще я надоедливая. Можешь ли ты теперь утверждать, что знаешь меня? —?Ты не надоедливая. —?А ты? Кунсайт задумался на мгновение. —?Пожалуй, да. —?Хорошо,?— он почувствовал, как ее сердце радостно затрепетало. —?Могу я попросить тебя об одолжении? Кунсайт перешел на бег. Ему не нравилось, куда вел разговор: по работе он часто сталкивался с подобными фразами?— их произносили люди, которые думали, что им не выкарабкаться. Он ничего не ответил, но она все равно продолжила: —?Не мог бы ты… Да-да, я знаю, тебе нет особого дела до всей этой истории с родственными душами, но это ничего!.. Я уже и сама давно забыла про нее… Выполняла ли Нить еще и функции детектора лжи? Каким-то образом он почувствовал, что она говорит неправду, но он вновь предпочел проигнорировать ее. —?Но… не мог бы ты… запомнить меня? Он остановился как вкопанный, после чего выругался и резко рванул с места. —?Что ты имеешь в виду? Что происходит? Чего ты не договариваешь? —?Просто выслушай меня. Я хочу, чтобы меня запомнили. Я совершила в жизни кучу ошибок, но так и не нашла своего предназначения. Я не хочу, чтобы меня забыли… —?Не смей так говорить. —?Но как же иначе? Я не оставила следа в этом мире, но, может быть, я смогу оставить его в твоем сердце. —?Просто дождись меня. —?Нет, выслушайте меня, офицер. Он даже споткнулся от удивления, но продолжил бежать. —?Откуда ты… —?Однажды, когда у меня закончились очень непростые отношения с молодым человеком, я проследовала за Нитью до конца… Они встречались? —?… мне было также плохо, как и в тот день. Так я вспомнила о тебе, прикоснулась к Нити, и решила найти тебя. Нить привела меня прямо в полицейский участок, к тебе. У тебя очень необычный цвет волос, но мне очень понравился! —?поспешно добавила она. Значит, она его действительно видела. Люди, говоря о его внешности, всегда обращали внимание на его волосы, ведь платиновый цвет волос в Японии крайне редок. —?Я хотела поздороваться с тобой, но не смогла произнести ни слова, испугалась и ушла. Он ничего не ответил. Возможно, это и к лучшему, что она так и не заговорила с ним тогда?— он не подходящая для нее партия, ведь вся его жизнь?— попытки искупить собственные грехи. Именно из-за них он оказался в полиции. —?Ты сердишься? —?Нет. —?Я знаю, ты не хотел меня видеть, но сейчас… я хочу, чтобы ты узнал меня, познакомился со мной как с нормальным человеком, а не как с кем-то по другую сторону Нити. Она должна быть где-то рядом, сказал он себе. Его ноги уже горели огнем, но он продолжал прорываться дальше. ?— Я должна знать, что ты будешь вспоминать обо мне, хотя бы иногда. Подтвердить, что я существовала на самом деле. —?Просто погоди еще немного. —?Расскажи мне что-нибудь о себе,?— поспешно спросила она, меняя тему, и у него закружилась голова. Он замешкался, не будучи уверенным, что ей сказать, к тому же бег изрядно его утомил. Вода уже поднялась до уровня коленей, и идти становилось сложнее. —?Пожалуйста. —?Я убил свою семью. Откуда это еще взялось? —?Мне было девять, а я повел себя как последний эгоист. Что он творит? —?Они ждали меня в машине, а в них врезался пьяный водитель. Он не должен ей об этом говорить. —?Это была не тво… —?Нет! Не говори мне, что это не моя вина. Если бы не мой эгоизм, они бы выжили! Он же мог рассказать ей о чем угодно! Что он собачник, что у него аллергия на пчелиные укусы, или что у него только один друг. Почему он решил поделиться с ней именно этим? Он был ужасно расстроен, и его эмоции, которые он так стремился прятать все это время, грозились прорваться наружу. —?Нет, стой! Я не хочу, чтобы ты искал меня! Возвращайся назад! —?О чем ты говоришь? —?Я не шучу, мне не нужна твоя помощь,?— закричала она раздраженно. Его движения замедлились. Он не должен был делиться с ней этим?— теперь она боялась его, а он ведь знал, что так и выйдет. —?Я не хочу, чтобы ты до конца своих дней винил себя за то, что не добрался до меня вовремя, так что послушай меня. О-ста-но-вись. Вода теперь доходила ему до бедер, и он начинал думать о том, что вплавь будет быстрее. —?Я уже рядом, просто дождись меня. —?Нет… Слушай, тебе нельзя так больше жить. Теперь я понимаю, что из-за ненависти к самому себе ты закрылся ото всех, но это неправильно. Ты?— хороший человек, я же чувствую. Взгляни на себя! Бежишь в тонущий город ради кого-то, кого никогда не видел. Я знаю, какой ты, и я никогда тебя не забуду. Поэтому, пожалуйста, перестань бежать, перестань пересиливать себя. Я не хочу, чтобы это стало последним воспоминанием обо мне. Просто побудь со мной. К горлу подступил обжигающий ком. —?Я уже совсем рядом. —?Ты можешь быть в километрах от меня,?— мягко произнесла она. Он остановился. Она права: он не знал, как далеко находится от нее. Возможно, она уже за углом, но велика вероятность того, что он не прошел и половину пути. Он стоял уже по пояс в воде, борясь с желанием в который раз проигнорировать ее и продолжить поиски. Но она права, а это, возможно, последние минуты ее жизни. Больше всего она боялась остаться одной, и он должен разделить с ней хотя бы эти минуты. Когда эта мысль пришла ему в голову, он издал громкий вопль, наполненный бессилием, горечью и страданием. Она никак не отреагировала. Его грудь и тело горели от боли и усталости, а сознание отказывалось работать. Они оба молчали, но крепко сжимали Нить, стараясь успокоить и унять боль друг друга. —?Могу я попросить тебя об еще одном одолжении? Он тяжело вздохнул, содрогаясь. —?Все, что угодно. —?Не отпускай. Я не хочу оставаться одной. Просто побудь со мной до конца, ладно? Только с третьей попытки он понял, о чем она просит. —?Разумеется. —?Спасибо. —?Мне жаль. —?Это не твоя вина. —?Нет, мне жаль. Я думал, что, если оставлю тебя в покое, тебе будет только лучше, ведь я обычно все порчу. Даже сейчас… Вот к чему привело мое решение. Он услышал ее всхлипывание. —?Я прошу прощения за все: за ту ночь, когда накричал на тебя, вместо того, чтобы поблагодарить?— ты остановила меня от ужасной ошибки. Мне жаль, что я не оглянулся, когда ты стояла за моей спиной: я не знал, что ты тогда была там, но если бы я следил за Нитью, тогда… —?Мне нужно попросить тебя еще об одном одолжении,?— прервала она его. Уголки его губ немного дернулись, готовясь расплываться в подобии грустной улыбки. Он готов выполнить сколько угодно ее просьб, только лишь бы найти ее вовремя. —?Хватит винить себя во всем: за семью, за любые ошибки, и даже не вздумай корить себя из-за меня. Хватит убегать от жизни, а просто начинай жить. Ради меня, хорошо? Больше никаких страданий. Я была счастлива благодаря тебе. Благодаря ему? —?Ты всегда грустил, так что я приняла решение веселиться за нас обоих,?— она рассмеялась. —?Но получилось как-то не очень. Он испугался: все то тепло, что вторгалось в него… все из-за него самого. —?Так что больше никаких извинений, ладно? Даже в такой момент она думала о нем. После всего того, через что он заставил ее пройти, она просила его жить полноценной жизнью и отпустить себя, разрушить эти стены, которые он так бережно выстраивал, и снова начать чувствовать. А способен ли он проявлять эмоции? То, что он не смог произнести ни слова, говорило о том, что ответ положительный. Как он может ей отказать? Он кивнул. —?Офицер? —?Да, прости,?— он прочистил горло и понял, что снова извинился. Ему захотелось врезать самому себе по лицу, а она рассмеялась. Он почувствовал, как ускорилось биение ее сердца. —?Не отпускай, хорошо? Нет, нет! Время еще не пришло. Почему он больше не бежит? Он вновь начал пробираться по воде в сторону, куда вела его Нить. Он тяжело дышал, словно и не отдыхал все это время, ее паника бушевала в нем. Нет. Он больше не мог бежать, он должен успокоиться ради нее. Она права: он не знает, как далеко она от него, но ей осталось всего ничего. Все внутри него болело. Он насильно заставил себя остановиться, после чего изо всех сил крепко сжал Нить в кулаке. —?Я рядом. Она не ответила, страх окутал ее. Убеди ее. —?Все хорошо. Ты самый душевный человек, которого я… Никогда не встретил. Он зря прожигал свою жизнь без нее. Ему вновь захотелось погрузиться в пучину ненависти к самому себе, но ведь он дал ей обещание, которого не мог нарушить. Не сейчас. Ты можешь постараться. Он с силой выдавливал из себя слова, спотыкаясь на каждом, пока его душили подступающие слезы. —?Не- Не бойся… Если ангелы существуют на этом свете, то ты?— одна из них. Он чувствовал, как ее сознание меркнет. —?Теперь я хочу попросить тебя об одном одолжении. Стань моим ангелом-хранителем, ладно? Следи, чтобы я принимал верные решения, у тебя с этим лучше, чем у меня. Последние секунды. —?Спасибо. Ты затронула мою душу, и я никогда тебя не забуду. Больше он ее не чувствовал. Он разжал руку в надежде избавиться от нахлынувшей на него пустоты. Он продолжал стоять в мутной воде, пока солнце садилось за горизонт. Он посмотрел вдаль, на город, где в его бездне все еще находилась она. Он осмотрелся?— еще оставались люди, которым требовалась помощь. Капающая вода разрезала звук давящей тишины. Рядом с ним стоял небольшой грузовик, и он забрался в его открытый кузов. Он просто сидел, уставившись на закат, позволяя эмоциям, удар за ударом, разрушать его ледяные стены, которые он с таким трудом возводил все эти годы. Несмотря ни на что, в тот момент он благодарил Бога за связь, которая соединила его жизнь с этой девушкой, пусть и только на одно мгновение.