Часть 1 (1/1)

Когда Минако исполнилось пять лет, она впервые обнаружила Нить. Она как раз примеряла свое новое платье, когда обнаружила что-то, показавшейся ей веревочкой, за которую можно потянуть и распустить ее некрасивое колючее платье (пусть матушка ее и поругает). Но когда она потянула за ниточку, платье не распустилось, а Минако заметила, что Нить куда-то вела. Девочка проследила за ней взглядом, до самой двери, но Нить уходила дальше, а ей, она знала, нельзя выходить на улицу без взрослых. Поэтому она приняла решение пока поподробнее изучить ее: она дотрагивалась до нее, гладила и всячески с ней взаимодействовала. Спустя время она привыкла к Нити, и, всякий раз, когда Минако прикасалась к ней, она становилась счастливей. Много раз она пыталась узнать, куда же та вела. Матушка ужасно сердилась всякий раз, когда Минако слишком далеко от нее отходила?— но девочка просто не могла бросить все на пол пути. Вдруг, другой ее конец совсем близко? Это продолжалось до тех пор, пока в возрасте семи лет она не заблудилась в лесу. В поисках поддержки, Минако прикоснулась к Нити, которая обычно дарила ей ощущение спокойствия и комфорта, но в ту минуту, дотрагиваясь до нее, Мина чувствовала лишь печаль?— ее Нить была огорчена чем-то. Минако не знала, расстроилась ли Нить из-за того, что Мина пыталась найти место, куда та ведет, или причина крылась в чем-то ином, но она клятвенно пообещала навсегда бросить подобные попытки, чтобы немного ее взбодрить. Но это не помогло. Ранее Нить была источником радости и веселья, воодушевляя Минако открывать новые горизонты и познавать мир. Но с того дня в лесу Нить перестала делиться с ней своими эмоциями. Минако понимала, что Нить на нее точно не сердится, но она больше никогда не радовалась, поэтому девочка прикладывала все усилия, чтобы развеселить ее: рассказывала истории, играла с ней на солнышке, нюхала цветы, ела пирожные и даже погладила ей своего котенка, чтобы Нить почувствовала, какой он мягкий и пушистый. Даже когда Нить грустила, злилась или проявляла бесчувствие, Минако не хотела с ней расставаться. В десять лет Минако поняла, куда же все это время вела ее Нить. Девочка из ее школы с огненно-рыжей шевелюрой рассказала ей о ?родственных душах?. Та девчонка бросила Минако, что только у особенных людей есть родственные души, а Мина?— не особенная. После этого случая Минако плакала с час, крепко прижимая Нить к себе, но та казалась грустнее и печальнее нее самой. Именно в этот момент она задумалась, откуда у Нити вообще могли быть чувства. Она резко отбросила Нить, словно та обожгла ее: на другом конце был человек! Человек, который когда-то был счастлив, а теперь все время печален. Она легонько дотронулась до Нити, посылая ей свои эмоции (удивление и неуверенность). Если она могла чувствовать его страдания, мог ли он чувствовать ее? Она сконцентрировалась, сжала Нить крепче, чем когда-либо, посылая ей свои ощущения в поисках ответной реакции, но получила только полную отрешенность. Несколько лет подряд Минако старательно передавала положительные эмоции через Нить, и, однажды, она даже получила настоящий отклик?— раздражение. Если на другом конце Нити действительно находилась ее вторая половина, то Минако была от него не в восторге. Он был груб и непочтителен: он должен отвечать ей, хотя бы из вежливости. Она провела годы, заботясь о Нити, а все, что делал он?— игнорировал и упивался собственным унынием. Унынием… В тысячный раз Минако задумалась, что могло привести его в такое состояние? В общем, Минако не нравилась ее родственная душа, но это не мешало ей продолжать его подбадривать. Она смирилась с тем, что ответной реакции она не получала, но свою привычку она не бросала. Каждый раз, когда с ней случалось что-то хорошее,?— будь то комплимент о ее блестящих волосах, или последнее печенье из коробки, или новый глоток свежего воздуха,?— она непременно делилась с Нитью своей радостью. В тринадцать лет Минако почувствовала новую и совсем неожиданную эмоцию от Нити. Случилось это во время урока балета: Нить слегка оживилась, и Минако ощутила, как ее щеки порозовели. Но этот румянец не принадлежал ей?— ничего такого с ней не произошло. Она посмотрела на ладонь и внимательно прислушалась к Нити. Щеки стали еще пунцовее. Ему кто-то понравился? Он… влюбился! Влюбился в другую девочку. Минако медленно отпустила Нить, ревность уже начала душить ее. Какая-то другая девочка заставила его проявить чувства! Из-за другой девочки краска прилила к его лицу. Как же глупо она себя чувствовала, как злилась! Но он не должен был узнать об этом. Ощущения длились всего мгновение, и Минако была несказанно этому рада. К сожалению, в будущем, ей не раз придется столкнуться с его пылкими проявлениями нежности. Впоследствии она научилась с легкостью обуздывать свою ревность (ну, или так она думала), но он явно играл ее чувствами. Когда Минако исполнилось четырнадцать, его влюбленность перетекла в нечто совершенно иное. Она уже почти провалилась в сон, когда Нить на ее руке затрепетала, что напомнило ей тот случай в балетном классе, только на этот раз все ощущалось намного острее. Минако окончательно проснулась, и, когда осознала, что являлось причиной таких эмоций, она взорвалась, а ее ревность превратилась в ярость. Он был с ней! Он делал, ну, или собирался делать, непростительные вещи! Минако не могла этого больше выносить, нельзя было просто тихонько сидеть в уголке, пока ее родственная душа делала… то, что она делала, с кем-то другим! Минако крепко сжала Нить и дернула ее изо всех сил. Она потянула ее на себя, намотала на руку, после чего поднесла руку ко рту и закричала что есть силы: —?СЛЕЗЬ С НЕЕ! Шок. Потрясение. Вина. Раздражение. Гнев. Минако даже замешкалась, ощущая весь этот спектр эмоций через Нить. В эту секунду он признал, что она существует. Разумеется, его мысли больше походили на: ?я ненавижу тебя, держись от меня подальше?. Но! Он признал ее существование. Это была маленькая, но самая настоящая победа. Замешательство. Отчаяние. Ненависть к самому себе. Злость. Как всегда?— это самобичевание. Удовлетворенная тем, что ощущения наслаждения наконец испарились, Минако улеглась в кровать. Она уже почти заснула, когда почувствовала его слова, так ясно и отчетливо, словно он произнес их прямо у нее над ухом: ?Я ненавижу тебя?.

Минако отбросила Нить подальше, и больше никогда не брала ее в руки. Днями напролет она плакала, ночами всхлипывала в подушку. Друзья беспокоились за нее: они не могли понять, что же случилось с их прелестной болтушкой на этой неделе? Минако не хотела ни с кем делиться, но ее лучшая подруга, Усаги, все же выведала у нее ее тайну. Позднее они плакали вместе. Усаги объяснила, что, несмотря на то, что Нити у нее нет, у нее тоже есть родственная душа, с которой она встречается во снах. Они никогда не встречались в жизни (по крайней мере, они оба так думали), но они виделись каждую ночь в удивительном маленьком мире, который они называли Иллюзионом. Он был ее рыцарем в темных доспехах, который обращался к ней не иначе, как ?принцесса?. Минако поинтересовалась, почему же они до сих пор не нашли друг друга в реальной жизни, если свободно могли общаться во сне, на что Усаги ответила, что они пытались, причем бесчисленное количество раз. Но сны не разрешали им помнить определенные вещи: имена, адреса, и, черт возьми, Усаги даже не была уверена в том, как он выглядит. Но что Усаги знала наверняка, так это то, что если Эндимион (так она его окрестила) отвергнет ее?— она умрет. Минако вновь разревелась, и Уса крепко обняла ее. Усаги тихо нашептывала Минако, что той не нужна глупая вторая половина, который не узнает принцессу даже если она будет стоять перед ним в короне и со скипетром. Когда Минако нахмурилась на слове ?принцесса?, Усаги поспешно объяснила, что так ее назвала, потому что считала ее принцессой-воином, которая может дать отпор другим, при этом не испортить идеальную прическу. Минако хихикнула, впервые за последнюю неделю, и осознала, что она намного выше и сильнее всего этого. Она выпрямилась, улыбнулась самой шикарной (пусть и ненастоящей) улыбкой, и окончательно и бесповоротно приняла решение больше не грустить. Она отреклась от Нити, наконец, признавая, что ее вторая половина не хочет видеть ее рядом с собой. Несбыточные мечты о любви в ту минуту остались в далеком прошлом. —?Любви не существует: Усаги может никогда не встретить свою родственную душу, моя вообще меня знать не желает. Реальность?— не сказка со счастливым концом, их вообще не бывает. Больше никакой любви, только веселье! Так Минако потеряла надежду когда-либо найти человека на другом конце Нити, наотрез отказываясь когда-либо касаться ее. Она встречалась с мальчиками, иногда с несколькими за раз, и всячески развлекалась. Она не беспокоилась о чужих чувствах, не проводила дни, размышляя о том, как сделать кого-то счастливее. Все ее мысли занимала только она сама: Минако танцевала, смеялась, насильно заставляла себя быть счастливой. И, спустя некоторое время, делать все это ей стало проще. Спустя длительное время, о Нити она уже и не вспоминала.