Единственное превосходство - ум (1/1)

Надежда долгой тихой славы, не долго нежил нас обман, исчезли юные забавы, как сон, как утренний туман, и вновь продолжая свой бессмертный бой против величества, идущего на трон. И здесь тираны появились, и здесь загадки полевые, а вот и настал тот глупый час, когда нет больше преград для нас. А вот ещё одно объявление, смотрите, вот какое диво: император Священной Британской Империи, будто зная всё наперёд, озарил свои высшие круга таким роковым посланием, мол, уезжает посмотреть тот дивный фронт, о котором столь уста людей замкнули. И взвыли все друзья, и взвыли вся стража, ибо императору не позволено рисковать своей жизнью ради как-то там проверки. Но тот был не по годам умён, ибо знал всё наперёд. Здесь держать нужно было клона, но вот задача решена, ибо императора мог заменить некто иной как его верная горничная, способная перевоплощаться в столь разные образы, о которых пожелает лишь сам Иисус. Вот здесь и страсти роковые, неумолимой душой и трепетаньем уст и сердец, живая сестра вместе с женой поджидают своего любящего мужа, дабы кров и уют предложить взамен терзаньям. А что доселе, так вот и рок, разве может быть урок? И решивший отдохнуть император разделяет ложе, вместе, будто соединённые душой, а может быть и трезвым умом, распенанья ни к чему, а вот сердца желают страсти. Соединяясь с любовью, уходили все проблемы. Кажется, время в спять ушло, а разделённое ложе точно слышимым стоном раздался звон по помещенью, ох, какова же сладка любовь. Лелуш, выходя, из своей спальни, где таились его воздыханные возлюбленные, видящие сновидениями, которые могли только давать радость, смотрел на них, понимая, что скоро покидает родные края для обозрева фронтов Евро-Британии. Ох, каково же это терзанье, душевные травмы, не нужные переживания? Нужно со всеми быстро разобраться, веленью сердце повлечённый, он сразу же выбрался из своего мягкого приюта, а именно дворца. И вот он воздух чист и свеж, каков только могло вдохновлять на подвиги родные, на победы боевые. Где-то да и будь, евро-британцы побеждают, возможно не всё то потеряно, как мы считали. Император отправлялся в спять дорогу, будто алчным мгновением, путь свой озарил, да вышел, что есть сил, да пребудет с ним и воля божья. Хотя и он сам бог себе, и царь, и императоров, ведь подчинив немало разумы людей, о честной славе возвышает свой он тон, о как повелителен и хладнокровен его звон, о как лучезарна его похвальная улыбка, означающая скорую смерть врагам. Вот и специальный транспорт появился на свету, о там водитель вожделенный Джеремией его зовут, что мог защищать императора как только появится возможность. Он, будто верный слуга во всём, может только и повиноваться, ибо волей он выбрал, быть и верным, и любим императорскому величию. О благородный рыцарь круга, куда ж теперь ты направишься вместе со своим бессменным повелителем. Иль хотите вы разделить минуты спокойствия наедине? Возможно, в глубине души хотелось уединения покоя, от чего душа так трепещет, но всем плевать на это, ведь дальше, что покажется. Это Италия. И вот он звон и колокола, он пребывает здесь и там, везде являются глаза императора, везде его взоры и очи, не смыкающиеся ни на миг, везде его уши, везде его воля, да будет же так, сказать ли владыке, что теперь всё зависит от них? Нет, не игрой они мнимы, нет, не хотят они войны, пролитых напрасно кровью невинных, только поздно страдать, поздно гадать, ибо восстания не подавить на скрытых порах. Возможность упущена давно, ибо властью жена первая его решила так показать сущность неповиновенных людей. И знала она, но не сказала, ведь император теперь только знал правду, чего же таить? Он всё ещё душою желает обладать ею, но не в силах восстановить и разум, и сердце первой императрицы. В путь дорога, Джеремия, ожидания томя, нажал на педаль. И вот и дивная Япония, столь озарённая блестами его величества попутно, уходила вдаль. Не хотелось ничего тут, но ведь покидать столь родимые края, так и сердце трепетало, так и мозг уходил вспять. Лелуш, прижавшись к своему креслу, только нервно воздыхал своими устами. Такая обстановка душевная, что нельзя было сказать чувства на самом деле, ведь кто на самом деле воздыхал на месте, а кто действительно волновался за императора. Джеремия был на всё готов, даже на изменчивость ситуации. —?Ваше величество, что нам делать, когда пребудем в Италию, в Рим? —?его уста глаголили из самой души. И вот наконец-то отвлеченье, наконец-то тот покой, способный простой разговор, развернуться и ответить, ибо нет душе милей, чем беседа младых королей. —?Во-первых, передам под контроль Евро-Британию тебе, всё же нужна железная рука для этих недо-британцев. Во-вторых, уничтожь политику евро-британизации, нам нужно двигаться к первому пункту реформирования всего мира. В-третьих, постараемся донести до этого аристократа, что лучше уж сотрудничать, чем быть в оппозиции. —?Лелуш по велению руки стал отхлёбывать от бокала свежего вина, напиток. И здесь начался разговор, ведь он поддержки ждёт. И Джеремия не стар, и не молод всё же знает как держаться мёртвой хваткой за последнее, что есть на земле. И вот теперь с новым назначеньем, чего уж желать ещё, услада такова, нужно пить и не противиться, когда сам император вливает в уста столь блаженные слова. И вот они сошли с пути, и вот личный самолёт в пути, только охрана и только безопасность. Не легко быть императоров Священной Британской Империи. Но благо есть, дано добро, в путь они отправятся, дабы поразить очаг сопротивления, дабы озарить всем свой вид, как спасенье.И вновь уселись они на места, всё готово, вперёд, господа.*** В белом плаще, озаряющим облик вождя, с кровавым подбоем, на затянувшейся ране, шаркающей величественной походкой, ранним утром пятнадцатого числа зимнего месяца Британии в гостиную комнату между двумя крыльями поместья аристократа Луки вошёл, будто себе домой, не остерегаясь опасности, император Священной Британской Империи?— Лелуш ви Британия. И взором он провёл по всему помещению, оглядывая столь дивные картины, о которых только глупый художник не знал и не желал видеть. Столь прекрасное место и хозяин его?— террорист, не способный скрыть своих намерений. И как величественно вошёл император, так и его верный слуга во всём?— Джеремия, кавалерийской походкой, провожал своего повелителя. А ведь тот просто, будто прикрытие в случае опасности. —?Хм, не будь он наивен, то можно было сделать достопримечательностью. —?вдруг заметил император, проходя сквозь всё помещение. —?мы на час раньше, поэтому можно удобно расположиться. И в не тот момент иль не то время, вошла прислуга аристократа Луки. Она?— наивная дитя, будто не уверена в том, что хозяин вернулся, распахнула двери, столь легко и не внимательно. Стояла, будто горничная, а имя ей Ева. Увидев сам лик императора Священной Британской Империи и его верного помощника, ужас, будто пылающей хваткой, пронзил её сердце. Хотелось убежать, но ведь хозяин приказал принять их простодушно. —?П-… —?она запнулась, будто через силу говоря. —?Приветствую гостей, в… доме Луки… я… п-провожу вас до ваших мест… И поклонилась она, будто повинуясь только походке, только взору тирана, столь равнодушного к такой встрече. Лелуш ничего не сказал, только взглядом провёл и, понимая, что нет смысла ничего делать, прошёл мимо, ибо понимал, что слуги для него бесполезны. Джеремия же, как верный соратник, насторожился, был готов закрыть Его Величество и телом, и душой, но нет нужды, ибо Ева безоружна, да и драться толком не умеет. Она медленным шагом, показывая комнаты, указывая на коридор, будто приглашая самого владыку, говорила о столь хороших местах. Простодушие и отвага?— залог хорошего успеха для приёма не столь обезумевшего от своей власти монарха. Он вместе со слугой стал дожидаться хозяина поместья в коридоре, где расположен и кров, и диван, и телевизор?— всё для хорошего провождения. И вот он чай так сладкой и раним, и можно было дальше ждать, надеяться на удачу, ведь тот должен прийти один, ибо от этого зависит жизнь не только их, но и всех восставших. Охрана была, всё было?— осталось только надеется на здравомыслие Луки. И как господин, он стал сидеть, будто дома, а не в гостях. А ведь манеры были, но зачем сейчас, когда здесь все у твоих ног, будто насекомые, готовые пасть в любой момент. Горничная Луки всячески пыталась развеселить гостей, предлагая и конфеты, и пиццу, и сладости. Конечно, была попытка задобрить, но император, понимая, что она всё так же боится его величественную натуру, его облик и глаза, столь сверкающие в дивные моменты. Со вздохом произнёс: —?Не желаю я зла творить тебе и ему, поэтому не стоит так напрягаться, сядь и сама поешь, будто нужно мне смертей ещё одних. —?Лелуш посмотрел в сторону Джеремии. —?развлекись пока… Где тут библиотека? —?В правом углу лежат книги, Ваше Величество. —?произнесла уж без страха больше она. —?Джеремия, почитай какую-нибудь литературу, возможно сможем скоротать время. —?Лелуш, удобно расположившись, стал прислонять свои уста к кружке сладкого чая. К удивлению, ничего не было отравлено, хоть и император взял с собой противоядия всех мастей. Кажется, Лука и вправду заботится о благосостоянии подданных, как и было в некоторых докладах. Хороший аристократ?— редкость, особенно в нынешнее время. Возможно, нужно по больше таких в саму Британию? О, какая роскошь ему будет, но он ведь террорист, а значит вход запрещён, да и мало кто полюбит?— честных и народолюбивых аристократов в наши века.*** Лука в то время ещё находился в своём штабе, придумывая очередной план, который, к сожалению, может не сработать, а ведь хотелось исполнить его в высшем свете. Он был один, никто не окружал его, никто не мешал думать о том, о чём хочет душа. Темно, будто в аду, он наедине с собой. —?Ты можешь убить его… —?на столе был пистолет, а руки в тот момент дрожали. —?или ты можешь убить себя… Да ладно, кому нужны очередные жертвы? —?вдруг он стал говорить иным голосом, будто разговаривая с самим собой. —?лучше принять судьбу, ведь всё же глупо было идти против императора. Он всё ещё крутил оружие в своих руках, готовый на всё ради того, дабы все ужасы закончились. Он ведь не знал, что ждёт его дальше, что ждёт других дальше, а если император уже в его поместье, то все надежды погасли, считай восстание никогда и не начнётся, да и всё это было бессмысленно! Или же у него появилась отличная возможность пристрелить того, кто так обошёлся со всеми? Кто тиран, кто убийца всех надежд? Один патрон, один барабан револьвера, и ведь кажется, что час настал выбрать сторону, настоящую, а не фальшивую. Но вместо этих мыслей, он только вставил патрон в барабан и прокрутил его, не зная повезёт или нет. —?Но что я удумал? —?вдруг вопрошал внутренний голос, пытаясь остановить правую руку от необдуманных решений. —?хочу погубить и себя, и Италию? Сдался только при виде сильного врага? Но ведь он уничтожит нас одним взглядом, что же остаётся? —?он не мог просто так сидеть, хотелось выйти из игры да побыстрее. —?я не могу… я не могу… Но в сознании вдруг появился образ Евы и Софии, а как же они? Что с ними будет? Если же он не умолит императора, то эти люди, столь хорошие и прекрасные, падут от пули в каких-то заброшенных или разрушенных домах, а его личная подруга детства вдруг по воле случая окажется рабыней в чьих-то мерзких руках, но… исход же один? —?Ты нас погубишь!!! —?прокричал он сам себе. —?остановись пока не поздно! Не всё ещё кончено! Но… я… я… Он почти отставил оружие в сторону, но вдруг разум озарило то, что он даже не мог выбрать сторону с самого начала, он жалок и мерзок, готов на всё ради выгоды, но ведь это и делает людей тварями? Или это общество влияет ещё не ясно. Лука не может принять свою настоящую сущность, так зачем же стараться всё исправить? Кто он? Тварь ли, которая предаст всех ради спасенья своей шкуры, иль человек, способный противостоять своим страхам? Вот и прокрутил второй раз для уверенности, вот почти его палец достиг спускового крючка и тут… Затишье, как в гробу. Только щелчок озарил помещение, а ведь ему повезло, пуля была в другом отсеке, а значит он ещё может жить хоть какое-то время. Вздохнув спокойно, собравшись с силами, он отбросил свою затею, отбросил револьвер, который мог спокойно погубить чью-то жизнь в считанные секунды. —?Н-нужно прийти… деваться некуда, а если я и погибну, то… —?он встал с своего места, при этом спрятав револьвер под своим плащом. —?невелика потеря для восстания. Он собрался, он ведь не трус, бежавший от всего, он должен прийти один, ведь одно неверное решение и император с помощью своей силы, способен превратить восставших в своих рабов. А здесь одна жертва, которую смогут убить, если это будет нужно. Так зачем старания? Всё предрешено. Закрывая за собой двери, Лука только посмотрел на часы, кажется, пробило ровно столько, в сколько нужно идти в своё поместье. —?Не спрашивай никогда… —?он усмехнулся, и холодный пот прошёлся по спине. —?по ком звонит колокол… —?разворачиваясь к выходу, он только и смел произнести. —?ибо звонит он по тебе…*** И как ведь это было наглядно показано, не только они одни знали о столь роковой встречи предателя и императора. Тот, кто когда-то казался столь глупым и вспыльчивым в силу некоторых фактов всё же понял что к чему. От этого практически ничего не зависело, но один единственный человек, к счастью, мог изменить целый ход истории. Оказывается, даже в столь продуманном плане императора Священной Британской Империи была брешь, которой и воспользовался один восставший, не рассказывающий это никому другому. Одна информация отдельной личности ничего боле. Разве что слухи распускать, так это и дети могут. Вилберт, сидящий на своём месте, в своей отдельной форме, которая была ему к лицу. Этот тёмный цвет, олицетворяющий пустоту в его душе, показывал только решимость во всех её проявлениях. Всё же занимать высокую должность?— труд, который нужно ещё и прибавлять, дабы не спуститься. —?И что я могу сказать,?— локти оперлись об стол, а на ладони вдруг спустился подбородок. —?птичка в клетке. —?Ты уверен, что Лука точно не будет там спустя 30 минут? То есть… подорвать его особняк… не слишком радикально? —?спросил Ян, стоящий рядом с документами. —?хоть и снаряды уже заложены три дня назад, но… он точно дал согласие? —?Он не будет против?— это ведь на благо восстания в его стране, я… не осмелился сказать ему правду, но даже так?— мы спасём Италию. —?с ухмылкой на лице Вилберт произнёс. —?я не сообщил ему, кто в его среде предатель, но нужно действовать пока монархистов не поймали. —?Хорошо, я думаю, что ты прав,?— Ян стал перекладывать важные документы на полки. —?но думаю… возместить ущерб нам придётся. —?Это дело будущего, а сейчас у нас настоящее,?— Вилберт посмотрел в окно, из которого были видны жители оскорблённой Германии, они были готовы уже сейчас, но нужно ещё ждать. —?император допустил одну ошибку: дал НАМ время. Но в мыслях у Вилберта были вовсе иные мысли, ведь он, как бы это не звучало, провёл тщательную проверку всех восставших, хоть он и выглядел радикальным дурачком со своими взглядами, но ум имел, как и сам император, который сделал ход только после восстания. Он ждал только одного: убить предателя, коим является Лука. ?Итальянец пошёл по неверному пути, но я не могу всем это сказать, ибо они уважают его больше, чем меня. К сожалению, придётся держать всё в тайне, но даже так…??— Вилберт смотрел на часы. —??предатели жить не должны, прихлопну и его, и императора…? Но почему-то по телевизорам всё ещё был лик Его Величество, выступающего своей величественной речью по всему миру. Его взор падал на всех присутствующих, будто в душу пробиралась дрожь только от одного его вида. Но Вилберт чувствовал, что это не настоящий император, а фальшивка, которая пытается подделать жесты и слова, которые, возможно, были написаны самим Лелушем, но сказанные не им. К счастью, Вилберт был прав, ибо Саёко переоделась в императора, дабы сам Лелуш смог отправиться в Италию без всяких подозрений. Невооружённым глазом нельзя было заметить подмены, но немец, ощущающий всё на свете, различал?— фальшивую игрушку в руках настоящего императора Священной Британской Империи. ?Глупцы не заметят подмены, но ничего… скоро точно для всех будет праздник.??— он нажал на пульт, дабы выключить телевизор.*** Собравшись силами, смелостью и тем, что оставалось от характера самого Луки, итальянец с обеспокоенностью. с зримым страхом, стал медленно отворять свои двери, дабы войти в своё же помещение. Чего он боится? Разве это не тот самый милый дом, от которого не хочется уходить? Но в конце коридора было нечто странное, ибо двери уже были открыты до него, а это означало только одно: Его Величество соизволил прийти в этот бренный мир, дабы посмотреть на того, кто хотел против него пойти. Это было непосильным трудом идти и смотреть далее в глаза смерти. Но Лука всё же шёл, он отворял ворота, дабы встретиться со своей судьбой?— поздно бежать, нужно было думать раньше, нужно было не идти против. Его помощники и друзья не придут на помощь, ибо слишком велика вероятность того, что они попадут под гиасс, а этого допустить нельзя ни в коем случае. Наконец-то их взор соприкоснулся друг с другом, наконец-то глаза смогли встретиться?— он восставший и сам господь над всеми слугами. Император сидел на стуле, при этом попивая свежий чай, который заварила Ева. Джеремия читал рядом книги на итальянском языке, даже мог прочесть латынь, который когда-то был римским. —?Et resurget a mortuis forma et ibit in unum totum, et illa erit pulchra uxor?— solum uxor domini nostri. —?он отчётливо произносил даже без акцента, кажется, не зря он правая рука императора. —?Ваше Величество, мне кажется здесь о вашем будущем. —?Занятно сказано, Джеремия, но слишком сладко, чтобы быть правдой,?— он всё так же смотрел на итальянца, а затем и стал обращаться к нему,?— хм, так ты тот, кто решил, что способен управлять своей судьбой без моего ведома? Если сказать не то, так сразу же голова с плеч, ибо охрана императора уже нацелена на него своим взглядом. Сразу же послышался хлопок страницами книг, что означало конец приятному чтению. —?Да,?— отчётливо произнёс итальянец, не решившись ступить вперёд. —?Садись, нужно разъяснить несколько моментов,?— он кивнул в сторону своих штанов, будто приглашая на колени. —?Начиная с того, что политика моей почившей жены сделала слишком много дыр в Евро-Британии. —?Так эта сука сдохла? —?внезапно вырвалось из рта Луки, такие бранные слова. —?Ой… —?За такую дерзость ты мог бы оказаться без головы в сию же секунду, но так как Джеремия и я благосклонны к твоим словам, так и быть, подышишь ещё,?— императору не столь лестно это слышать, но что правда?— то правда.,?— к сожалению, эта ?сука? сделала не то, что нужно для Евро-Британии, но то, что нужно для экономики Священной Британской Империи, поэтому есть доля истины, отрицать это было бы глупо. Стоять дальше или принять столь непонятное предложение? Императору ведь дозволено всё, поэтому он и пригласил на себя этого робкого аристократа, будто проверяя на свою волю, проверяя подчинение или же сопротивление будет со стороны Луки. —?Но политика евро-британизации зашла слишком далеко… —?Лука медленно стал усаживаться на место, куда ему приказал император, хоть это было и неприятно, он сел боком. Сразу же правая рука Его Величество обхватила щёки аристократа, а левая продолжала держать чай. Лелуш внимательно повернул его лицо к себе так, дабы не сломать шею. Как и ожидалось?— послушная марионетка, которая будет выполнять все приказы, даже если они не столь приятные. —?Интересная картина получается: как послушная собачка по первому же зову садишься туда, куда указано,?— вырвалась насмешка из уст императора из спокойного голоса,?— неужели все террористы такие ничтожные? —?В данном случае невыполнение ВАШИХ приказов грозит смертью моим близким людям, поэтому ничего не поделать,?— ему было не столь приятно ощущать прикосновение к себе тирана. —?Мы осмеливаемся говорить? —?он медленно поставил чай на находившийся рядом стол и расплылся в улыбке, в его глазах заплясал сам Сатана. —?Похвально, не каждый может даже что произнести внятно после моих слов. Хватка ослабела, Лелуш ви Британия не стал продолжать угрожать, ибо нужно было поговорить о других вещах, о том, о чём он хотел всегда поговорить с представителем противоположного лагеря в этой жизни. Восставший будет отвечать на вопрос Императора Священной Британской Империи?— не это ли прекрасно? Но Лука всё так же сидел на коленях, пока не сказали, что нужно встать, не встанет, ради своих близких. —?Ваша цель восстания мне ясна: решили сыграть на чувствах простых людей и сбросить оковы,?— он знал это чувство, он знал каково это, обещать кому-либо невыполнимое. —?Многие, несомненно, поверят вам, но что дальше? Неужели той же самой диктатуры не будет уже с вашей стороны? Вы просто делаете одолжение людям, давая надежду, а после забираете её, словно ничего и не было. Моя власть хотя бы не настолько лицемерна… —?Мы не такие, как ты, бывший Зеро, мы сможем достигнуть целей… даже если я сегодня сдохну,?— с серьёзным выражением лица, что означало уверенность в словах, он смотрел в глаза императора. —?Ты проиграешь. —?Знаешь про Зеро? —?Слухами земля полнится, даже сюда дошли эти отчуждения. И как вижу, я прав. Знаешь, это ты здесь лицемер, это ты начал этот театр, из-за тебя одного всё это произошло, это ты обманывал японцев, обещая им землю обетованную, а на деле просто хотел добраться до отца. И вот ты добрался, ты освободил их, а потом что? Отнял свободу так же, как и даровал, а потом устроил кровавые побоища по всему миру. И ради чего? Ради удовлетворения своих низменных желаний, тебе же нравится, когда кто-то страдает или боготворит тебя, боится, как загнанное животное. Ты всех за животных воспринимаешь. И я знал ещё тогда, с первого появления Зеро, что там, за маской героя, за маской человека, сидит такое чудовище. А когда очнулся после комы, что ты сделал? Ты ничего не сделал, официально что-то объявил, но на самом деле смотрел на Евро-Британию, на жителей захваченных земель, на зверства, как на развлечение. Я даже не уверен, что это восстание для тебя не развлечение. Я не буду называть тебя Его Величество, Император и так далее, для меня ты обычный ничтожный безвольный червь, поддавшийся своим страстям,?— готовясь к своей смерти, он произнёс эти роковые слова. —?некоторые, конечно, думают по-другому, но исключения бывают, вбей себе это в голову. ?Парень с огоньком, мне такие люди нужны?,?— с ухмылкой на лице он воспринимал эти слова. —?Джеремия, оставь нас,?— приказал Лелуш, рыцарь подчинился. —?Не нужно пытаться доказать мне, что знаешь меня. Да, я преследовал свои цели, но это не значит, что я не сочувствовал и не хотел помочь людям,?— император вздохнул. —?Ты видишь только результат, результат того, что со мной сделали. Знаешь, мой Орден, моё детище, все те, кто был обязан мне жизнью много раз,?— все они меня предали. Я не злился на них, мне уже к тому моменту было плевать. Я убил отца, знаешь, что он хотел? Он хотел остановить ход времени и соединить мёртвых с живыми, остановить мир, прогресс, движение, саму жизнь,?— он помотал головой. —?Меня ненавидел мой лучший друг… Мы заключили договор, мы хотели создать новый мир, прекрасный новый мир, когда бы я вобрал всю ненависть мира, Зеро бы меня убил и повёл человечество в новую эру, где нет места ненависти и войнам. Но мне помешали… А там холодно, знаешь ли, и весьма одиноко… У меня было время на размышление, пока я лежал в коме, а потом пока восстанавливался. Людям не нужен мир, пока нет того, кто бы их сдерживал, войны будут, люди?— жестокие животные, которые любят благими идеями прикрывать уродливые цели. Ты, Лука, тоже развязал войну, но знаешь ли ты, к чему это приведёт? К множеству трагедий. Я не воспринимаю это восстание как игру. Напротив, я… я бы очень хотел, чтобы у вас вышло,?— Луке послышалось или его голос и впрямь дрогнул, а в глазах появились слёзы? —?Думаешь, я бы не хотел нового мира, без этой жестокости? Думаешь, так легко сопротивляться этому голосу, который вечно в твоей голове шепчет тебе, что ты лучше других и поэтому имеешь право?! —?он крепко сжал бок Луки. —?Думаешь легко отказаться от своей мечты и стать тем, кого ненавидишь? Я вижу в вас всех отражение себя, того, что было до того, как меня изуродовали вечными предательствами. Лелуш ткнулся лбом в плечо Луки и стиснул зубы, лишь бы сдержаться и не закричать, не зарыдать от той боли, которая жила в нём, словно какой-то червь вечно грыз его сердце, всю чёртову жизнь. Лука же вздрогнул от такого откровения, от того, что император не играл, Лука был уверен, что Лелуш и впрямь испытывает всё это. Ему стало… жаль его… И аристократ не заметил, как положил голову на голову императора. —?Я… хочу сказать одну вещь: Зеро давно проиграл, с той поры, когда началось восстание. Зеро не под силу было выиграть в том кровавом побоище в Японии, вернее, он мог бы… только ему не дали, и он проиграл, мне проиграл, чудовищу, которое создали… —?он поднял голову. —?А вы же побеждаете почти по всем фронтам, хотя… дальше Греции и половины России не продвинетесь, слишком многое я вам позволил,?— вздохнул. —?Вот видишь, есть вещи, которые даже я не могу контролировать, я хочу вашей победы, но я император и обязан заботиться о Британии, в конце концов, Священная Британская империя?— единственная настоящая моя жена. Но я не могу что-то до тех пор, пока мы не договоримся, Лука,?— хватка Лелуша ослабла, он перестал до боли сжимать бока, но держал так же властно. —?Ты мне нужен, Лука,?— ви Британия заглянул в его глаза, да так, что у итальянца дух перехватило, во взгляде была боль, какая-то мольба о помощи и надежда… —?только с тобой… мы с тобой сможем построить новый прекрасный мир… —?Я… я… —?Лука растерялся, что ему делать? Вся эта ситуация: колени, руки на талии, откровения и внезапные эмоции императора… всё это выбило его из колеи. —?Тебя так расстроило то, что я не подавил восстание с первых же секунд? Да, именно Я позволил этому случится, конечно, всё пошло не так, как было задумано… —?провал в планах был, но он не существенен,?— евро-британцы были столь ничтожны, что позволили каким-то демократам, коммунистам и прочей дряни вдруг отхватывать территории. —?Они полное олицетворение тех, кто поддался власти, каково это увидеть всё со стороны? —?вдруг задал вопрос аристократ. —?Отвратительно: какая-то чернь решила, что она лучше других, лучше императора, только из-за того, что моя жена так сказала. Людское самолюбие?— довольно занятное дело, смотреть как человек превращается в животное, это шоу, на которое стоит пойти,?— Лелуш подал чашку чая Луке,?— но я нечто иное, иногда лучше понять, во что превращаешься, и остановиться. Но к чему это… может чаю? —?Что? —?Лука растерялся, он даже пошевелиться не мог, настолько давила на него аура императора, ещё это унижение в виде колен… —?Не выпьешь со мной чаю? —?император терпеливо держал чашку в руке, второй крепко обхватив парня за талию. —?Не бойся, не отравлено. —?Чашка была той самой, из которой пил сам Лелуш ви Британия. —?Вы могли бы меня убить и так, зачем тратить яд? —?смелость вновь воспрянула духом в Луке, и он взял чашку, и снова перешёл на вежливость, отпил содержимое. —?Какой умный террорист… такому место подле со мной,?— протянул император. —?Люблю умных,?— он сильнее прижал Луку к себе,?— мне интересно с ними,?— передвинул руку с талии на спину и провёл указательным пальцем по позвонками,?— всегда интересно, что же у них в головах, их тяжело предсказать. А знаешь, кого ещё сложнее? —?Гениев? —?подумал аристократ. —?Нет, это не сложно. Очень легко, сложнее всего предсказать идиотов, Лука. —?Лелуш засмеялся. —?Так что, будешь теперь на моей стороне? —?Я не буду послушной собачкой, у меня осталась гордость. —?отвергая предложение Его Величество, он продолжал стоять на своём. —?Иногда гордостью можно пренебречь ради достижения цели, иначе у нас ничего не выйдет. Но всё бесполезно, отказываться от этого глупо, но… —?Лелуш отпустил Луку, он просто-напросто слегка подтолкнул того, а затем сам встал со стула. —?даю волю выбора, сейчас у тебя всего два варианта: сделать вид, что ничего не было и продолжать восстание?— это вполне логичные действия, а другой?— послужить мне, сделать так, дабы всё изменилось. —?И что конкретно изменится? —?произнёс освобождённый аристократ. —?Реформы уже запущены, но они ещё не столь значимы, я могу всё исправить, МЫ можем всё исправить. Весь Мир имеет возможность стать единым, неразделимым, не будет больше множества государств, будет только одно, в котором всё всех устраивает. Конечно, будет сложно, но люди перестанут вести войны друг с другом. —?Лелуш подставил свою руку. —?медленно, но верно будет создан идеальный мир, в котором наконец-то все обретут своё счастье. —?Ты… —?от удивление, от понимания того, что он хочет сделать, у того просто не хватило духу что-либо противопоставить. —?хочешь единое государство с РАЗНЫМИ системами управления для каждой входящей страны?! —?А ты догадливый юноша. —?с усмешкой произнёс император. —?людям необходимо чувствовать то, что они живут в их ИДЕАЛЬНОЙ системе, а большего, к сожалению, и не требуется. Они готовы грызть друг другу глотки, если кто-то не демократ ну или не монархист. ?Он… что это за существо? Он всё ещё пытается быть тем, кем давно забыт? Неужели предательства не до конца убрали те идеи?.. А… если он… не врёт… а если… все смогут жить… а если…? Лука не мог переваривать информацию слишком долго, казалось, что вот он?— идеальный спаситель всего человечества перед ним, хоть это займёт года, хоть целый век, но его планы по истине грандиозны, они, возможно, последнее, на что можно надеяться, если вдруг всё пойдёт не так. —?Я… —?Он стал подавать свою руку Его Величеству. —?Согласен… —?Мудрое решение, теперь меньше крови придётся пролить ради достижения мира,?— сжав его ладонь, дабы показать, что он принимает его согласие, Лелуш чувствовал, будто заимел очень полезно союзника. —?только осталось успокоить остальных… —?Об этом не беспокойтесь, Софию можно успокоить прямо сейчас, а вот… тех двоих… —?Лука задумался. —?Я знаю. Идейные и неповторимые?— свет в этом тёмном царстве. —?Лелуш посмотрел в окно. —?их придётся… заставить сдаться. К счастью, разговор подходил к концу и никто не пострадал. В этот момент вошёл и Джеремия, дабы проверить, цел ли император Священной Британской Империи, и вошла Ева, дабы проверить целостность своего господина, который часто спасал её от неприятностей. Они оба вздохнули с облегчением, когда заметили, что те спокойно разговаривают друг с другом, принимают какие-то решения и даже понимают друг друга. Это странно? Это невозможно? Или же оба поняли, что они почти не отличаются друг от друга? Неужели они хотели одного и того же? Аристократ, желавший спасения для своих близких и своего народа, и Император, желающий исправить свои недостатки, исправить свои недочёты, исправить всю ситуацию в целом. Внезапно, когда всё уже стало быть наладилось, когда все были в комнате, в которой был уют и покой, в сию же секунду раздался какой-то писк, означающий включения или микрофона или динамиков, расположенных неподалёку от них. Как оказалось, немец, прослушивающих их всё это время, всё слышал, Вилберт, который казался простым придурком, с самого начала следил за аристократом, следил за всеми, дабы вычислить предателей. —?Как ожидалось от простого аристократа?— увидел могущество?— сразу же протёк со всех сторон. —?голос немца был слышен по всему помещению, но нигде его не было. —?простая шавка, расположенная к тем, кто платит больше. Совершенно не удивлён твоему выбору, а ведь был шанс. —?В-Вилберт! Где он?! —?Лука стал метаться по сторонам. —?Не вижу его, господин! —?Ева стала смотреть по сторонам, но голос был, а его не было. —?Ваше Величество, нужно срочно уходить. —?Джеремия сразу же стал подходить к Лелушу. —?Значит зазнавшийся мальчишка решил показать свою гордость простым появлением голоса. До жути смешно. —?Лелуш не испугался, он сразу же заметил одну из колонок, из которой доносился голос. —?и этим ты пытаешься удивить меня? —?Удивить самого бога-императора или кем ты там себя возомнил крайне сложно, поэтому здесь нет никаких сюрпризов. —?Вилберт в это время держал кнопку от предполагаемой сигнализации. —?напротив, хотелось услышать твой голос, твои переживания, возможно, даже пересмотреть взгляды, но… —?Вилберт, если ты всё слышал, то срочно останови восстание в Германии! Я ещё не начал, так последуй же примеру благоразумия! —?Лука вдруг стал напротив Его Величества, будто заслоняя собой. —?возможно всё изменится менее кровопролитным путём! —?И стать такой же швалью как и ты? —?он не изменял своим взглядам, как и было сказано, он идейный. —?с каких пор ты стал верить в сказки? А, может я скажу: с тех самых, когда в детстве вбил в себе в голову, что императоры?— это люди, достойные величия? Или же с той поры, когда сам вкусил власть аристократии? Подонок, больше всех я презираю таких, как ты. —?Мы можем только разбрасываться словами, а действий никаких? —?Лелуш только подогревал спор. —?Вилберт, тебе стоит находить противником себе под силу, а не тех, кто стоит выше. Возможно, самое гуманное, что тебе нужно сделать, просто сдаться, не губи и так замученный народ. —?От кого я слышу эти слова? От тебя? Скольких на смерть твои бездействия отправили, скольких потеряли близкие, сколькие жертвовали ради тебя и только ради того, чтобы слышать об очередных реформах, которые не произойдут в ближайшем будущем?! —?Вилберта это бесило, вероятно он уже был готов нажать, но сдерживался. —?все твои простая наглая ложь, но раз решил заговорить про действия… —?И что же немец, возомнивший, что сможет переиграть меня, сделает в такой ситуации? —?с ухмылкой на лице император задал очередной вопрос. —?Будет большим потрясением найти императора и восставшего под завалинами поместья, возможно, слагать легенды начнут, что Лука подорвал себя ради уничтожения Его Величества,?— он почти нажал на кнопку, почти достиг желаемого. —?прекрасная сказка с печальным концом. —?М-мой дом… Заминирован??!! —?с испугом и потрясением губы аристократа произнесли отчётливо и ясно. —?Срочно все!!! БЕГОМ К ВЫХОДУ!!! Как только все это услышали то тут же, в мгновение ока стали направляться к выходу, дабы их не смогло завалить обломками или задеть взрывом. На кону считанные секунды, на кону жизни и продолжения власти. Все без исключения стали направляться к спасению, ибо оставаться не слишком-то и безопасно. Но Вилберт, как только всё произнёс сразу же нажал на заветную кнопку, дабы покончить со всем. Несколько секунд грянули. И Всё потеряло свои краски, опуская в кромешную тьму, из которой будет сложно выбраться и остаться живым.