4. Дневник (1/1)

Он хищной птицей скользил во тьме, по спящим улочкам незнакомого города. И был куда чернее влажного мрака подворотен и незрячих оконных провалов новостроек.В висках стучало. В голове навязчиво звучал мотив песни, которую ещё никто не написал:Задумывая чёрные дела,На небе ухмыляется луна.А звёзды, будто мириады стрел.Ловя на мушку силуэты снов,Смеётся и злорадствует любовь.И мы с тобой попали на прицел.Я же своей рукою сердце твое прикрою:Можешь лететь и не бояться больше ничего.Сердце твое двулико, сверху оно набитоМягкой травой, а снизу каменное, каменное дно.Обостренные магией чувства обожгло вспышками боли и смертельного ужаса. Чужие эмоции жгли и терзали оголенное сознание человека. Мужчина поправил маску чумного доктора, затянул потуже перчатки и позволил магии вести себя на несмолкающий зов чужой боли.***Говорят, хмель?— отличная анестезия. Говорят, пьяные слабее ощущают боль. Стэнли Уайт, молодой журналист желтой газетёнки, специализирующейся на паранормальщине разного рода, мог бы поспорить с этим утверждением. Если бы мог. Сейчас он просто корчился на земле, во мраке, медленно теряя сознание от боли и страха. Свора малолетних уголовников, почуяв кровь, методично забивала жертву. Биты и куски арматуры с мерзким чавканьем опускались и поднимались, отблеск фонарного света равнодушно лизал копошащееся, мрачное месиво из людей и предметов.Хмель выветрился, уступив место вспышкам оглушающей боли и всепоглощающей апатии.Боже правый, смилуйся. Пусть они убьют меня быстро. Журналист закрылся руками, мутно взирая заплывшим глазом, как в лицо летит носок чьего-то ботинка. Мерзкий хруст и адская боль. Кажется, рука сломана.Где-то справа, прямо из плотного мрака, как рисунок на колдовском полотне, проступила долговязая чёрная фигура с длинным клювом. Страшная и неестественная. Неуместная в мире людей. И вместе с тем, такая чертовски правильная и естественная в этом ирреальном мирке затхлых проулков, зловонных подвалов, загнивающего мусора и грязных тайн.Чернильно-черная. Так не бывает. Бред твоего умирающего сознания, Стэнли. Никто. Не. Придет. Никто. Не. Поможет. Черная маска чумного доктора льдисто блеснула в фонарном свете.Незнакомец раскинул руки. Не то плащ, не то какая-то мантия. И широкополая, плоская шляпа. Пальцы, затянутые в черную кожу, заскрипели, двигаясь. И поднимая в воздух целую тучу хищно дрожащих, пыльных осколков. Рой стеклянных стрел взметнулся ввысь?— и накрыл толпу озверевших от крови подонков.Сердце журналиста пропустило удар и забилось о рёбра, как лесная птаха. Стэнли, раскинувшись на земле и хрипло дыша, с каким-то болезненным восторгом смотрел, как стекло, ожив и возжаждав крови, рвёт и терзает тела его недавних мучителей. Свора бестолково металась между домов, пытаясь скрыться, но осколки настигали их повсюду. Послышались женский крик и вой полицейской сирены.Вдруг стало темнее. Ах, да. Это человек в маске чумного доктора склонился над Стэнли, вливая в него что-то из склянки. Стэн закашлялся?— травяное варево на вкус оказалось на редкость мерзким и жгучим.Незнакомец водил над грудью Стэна руками, бормоча что-то на латыни. А по сломанному, воющему от боли телу разливалось мягкое, умиротворяющее тепло.—?Сдохни, монстр! —?зазвенел во мраке чей-то вопль, полный страха и ненависти.Прогремел выстрел. Черную фигуру качнуло.Незнакомец в маске расправил плечи и встал.Повернув голову, журналист видел, как пятится, тряся пистолетом, громко стуча зубами и дрожа всем телом, вожак малолеток. Коренастый, кривозубый мужичонка в кожаной кепке.Мститель в маске властно поднял руку?— и сорвавшегося на визг бандита объяло жадное рыжее пламя.?Я буду звать тебя Инквизитором?,?— благодарно думал Стэнли, проваливаясь в забытье.***Согласитесь, есть разница между почти выпускником, студентом-теологом, талантливым еврейским парнем и толпой магглорожденных школотят одиннадцати лет. Базовый набор заклятий давался парню легко. Куда хуже всё обстояло со скоростью реакций. И попытками колдовать невербально. Отдельным подвидом мазохизма оказались попытки в ментальную магию. Грюм просто вламывался раз за разом в сознание Германа, нехотя шарил там и, перевернув всё вверх дном как слон в посудной лавке, ругал на чём свет стоит непутёвого ученика, вяло моргающего и жадно глотающего воздух. Максимум, чему научился у Грюма Гера как у менталиста?— ненавязчиво забираться в сознание противника, пока он прёт в твой мозг напролом, попутно хая всё что видит. Крушить чужие самоустановки оказалось немного проще. Но вот убеждать чужой мозг защищаться от любых вторжений извне Герман учился долго и мучительно.—?Вставай, Поттер и покажи мне нормальный невербальный щит! —?Грюм раскрутился вокруг своей оси, отбивая потоком ветра брошенный Герой нож,?— Круцио.Герман со стоном отчаяния, не вставая, перекатился, уходя от заклятья. Мрачно пробормотал:—?Протего. И возмечтал обернуться валенком. Дырявым, старым валенком. Лежишь себе?— моль в себе разводишь. Никому ты не нужен, никто не гоняет тебя по сырому холодному подвалу круциатусами и пинками. Изучение стандартного набора заклятий Грюм умудрился превратить в ежедневное избиение единственного ученика. Гонял отставник Германа страшно, но его тренировки давали свои плоды. До автоматизма движения палочки, увы, не дотягивали. Но накрываться в авральном режиме простейшим щитом Гера уже умел.Тело нестерпимо ломило и жгло. Разбитое лицо уже начинало цвести пятном кровоподтека. Грюм тренировал парня уже несколько месяцев?— и с каждым днем Гера ощущал себя всё большим днищем и слабаком.Без палочки невербальная магия работала стихийно и совершенно непредсказуемо. С палочкой?— не давалась вовсе. С силовыми упражнениями дело обстояло ещё хуже. Грюм пичкал Германа зельями и нещадно гонял на тренировках. Но десятилетнее тело Поттера абсолютно игнорировало творимое над собой непотребство. И продолжало оставаться всё таким же дрищеватым. Ну, хотя бы рёбра и скулы перестали выпирать. И то хорошо.—?Твоя проблема?— в концентрации,?— гремел мракоборец, гоняя парня по подвалу хлёсткими ударами заклятий,?— палочка?— продолжение руки, Поттер. А ты машешь ей, как костылём. Бомбарда!Гера, не успев толком сообразить, что же произошло, накрылся невербальным щитом.Грюм наколдовал россыпь жалящих голубых сгустков энергии?— и напустил их на Геру. Герман отразил несколько атак, шепча заклятья и двигаясь в темпе вальса. После чего потерял палочку и был сражен мощным ударом в голову. Сдобренным толикой магии.—?Ты?— боевой маг, Поттер,?— Грюм пошевелил ногу Германа концом посоха и приложился к фляге,?— потерял палочку?— гоняй магию по собственному телу. Экономь. Пережигай в сторону усиления физических атак. Понял?Герман нечленораздельно забормотал и вяло качнул ногой, силясь подняться. Сил в избитом теле не осталось от слова ?совсем?.Мракоборец приложился к фляге, постоял над распластавшимся по полу Герой и, сжалившись, пробормотал:—?Ладно, герой. На сегодня с тебя хватит. Марш отмывать кровь и перевязывать мясо. Не хватало мне только потом сводить с книг твою кровь.—?Книги? —?оживился Гера и кое-как разлепил заплывший глаз.—?Рано радуешься, шалопай,?— криво ухмыльнулся Шизоглаз, подозрительно воззрившись своим протезным глазом куда-то в сторону двери,?— клянусь исподним Морганы, денька через три ты взмолишься о пощаде. Конспекты буду проверять лично. Твой письменный английский ужасен. Поэтому, кроме положенной нормы ты у меня будешь переводить эти ваши, русские песни. Которые ты бормочешь, когда думаешь, что я не слышу. На английский переводить. Посмотрим, можно ли пользовать их вместо заклятий.***Темные улочки за окном утопали в пелене дождя. Масляная лампа светила тепло и жёлто. Резные тени сушеных пучков зверобоя ложились причудливыми узорами на стены. Герман буквально наводнил жилище отставного аврора пучками лекарственных трав. Поначалу мракоборец негодовал и противился подобной самодеятельности. Но, обнаружив целебные свойства чаёв и блинов, приготовленных на отваре, сдался и разрешил продолжать эксперименты. Видя кулинарные попытки своего ученика, Грюм только искренне жалел, что не слишком хорош в зельеварении. У парня имелся несомненный талант.Травничество Герман любил трепетно и беззаветно. Поэтому, получив разрешение таскать в дом травы, пребывал уже второй день в приподнятом настроении.Обнаруженный неделю назад талант к волосяным техникам в стиле Джирайи-сенсея, Гера употребил сразу. Отрастил патлы до пояса, отчего стал похож на тощего, очкастого ежа. Грюм хохотал до слёз, когда впервые увидел в дверном проёме нескладную фигуру с клочковатыми, колючими, буйными патлами по пояс. Но идею одобрил. Ведь всем известно, что маги древности копили неприкосновенный запас магии именно в собственных волосах. Правда, Грюм настоял, чтобы Гера учился управлять своей шевелюрой. Тем самым добавив ученику лишних хлопот. Но Герман совету последовал. Душить космами комаров он всё ещё не мог. Как и переворачивать страницы. Как и протыкать ткань. Единственное, что Гера научился?— отращивать себе шевелюру как у Рапунцель и шевелить всей этой грудой волос как тентаклями.Перо мирно поскрипывало, оставляя на пергамент ровные строчки:Начерти мне кругВластелин Лесной,Чтоб ни враг, ни другНе пришли за мной,Чтобы кум с кумойНе нашли мой следНа дороге снов,Где далёк рассвет,Где слышны шагиПозади весныИ ладони звездТалых вод полны.Гой тебе, река,Гой, сестра Луны!Древа?— грань мировСеребром пьяны.По тропе реки,Меж еловых пнейУхожу глухимДо сердец людейСо зверьём водитьХоровод огня.Мне твой мёд не пить?—Так отпой меня!Старый мракоборец ворвался в комнату, разбрызгивая воду, костеря на чём свет стоит дурную погоду и источая холод. Не глядя, швырнул на стол изрядно потрёпанную книгу в мягком переплете, неловко стягивая мокрый плащ.Герман забрал плащ и унёс в прихожую. Привычно проверил охранные амулеты и через дыру в кармане нащупал рукоять палочки, закрепленной в ножках под джинсами. Подобрал с порога свежий номер ?Ежедневного пророка?.На титульном листе, на центральной колдографии, беззвучно метались маги, раз за разом перерывая стеллажи с книгами, простукивая стены и проверяя печатную продукцию. На предмет запрещённой, наверное. Надпись под колдографией гласила: ?Произвол Министерства! Обыски среди ночи в поместье Малфоев. Скандальные рейды аврората, щедро спонсируемые паранойей А.Грюма. Кто следующий??Вернувшись в комнату, Гера застал мракоборца за столом. Неистовый шотландец, шмыгая носом и непрестанно вращая волшебным оком, читал свежепереписанный начисто кусок песни.—?И ты, Поттер, всерьёз утверждаешь, что это писали магглы? —?Грюм зажал посох локтём и полез в карман за флягой, шурша пергаментом,?— это заклятья, парень. Мощная друидическая магия. Не стой столбом. Сядь. Я нашёл его. Чертов дневник. Был хорошо спрятан, о, да. Если бы не твоя информация, он так бы и пылился между дамской косметикой и лосьонами для ногтей.Герман качнул головой и убрал пальцы с рукоятки палочки. Дневник отличался от того, что Гера видел в фильме, но не слишком. ?Т.М.Реддл? на титульном листе и пустые страницы.—?А теперь скажи мне, парень, сколько ты насчитал способов воскресить Воландеморта, лишенного крестражей? —?вкрадчиво поинтересовался мракоборец, следя за выражением лица Германа.—?Сто тридцать два, считая тридцать типовых ритуалов, создающих личей,?— сухо отрапортовал Герман, листая пустые страницы,?— два ритуала призывают душу в тело мертворожденного младенца. Десять делают предметы так или иначе одержимыми духом покойного. Но это уже японская ритуалистика. Аластор, простите, но я всё больше придерживаюсь мнения, что крестражи надо как-то освободить от осколков. Не уничтожая. А осколки запихать все в одно место. И…—?И заточить туда же дух самого Реддла,?— перебил его Грюм и ударил по столу кулаком,?— Реддл?— спятивший маньяк. Без своих осколков он опаснее и нестабильнее любого лича. Его надо собрать обратно и связать узами плоти. Но я слишком стар для этого дерьма.—?Серьёзно? Узы плоти? —?Гера озадаченно воззрился на аврора,?— оживить? Но я представлял себе это как-то иначе. Ящик Пандоры…—?Чтобы какая-нибудь любопытная бабёнка сунула в него нос,?— хрипло расхохотался Грюм, пряча флягу,?— и ещё. Starik не даёт ход повторному расследованию по делу Бродяги. У магазинчика ?Галантерея Вэнди Уэйн? мне присели на хвост дружки Флэтчера. И сдаётся мне, от них разило хогсмидскими козлами.—?Я их найду,?— ровно согласился Гера, разливая травяной чай по чашкам,?— главное чтобы в самый момент операции лично вас видело как можно больше народа. Вам нельзя подставляться, Аластор.—?Тебе тоже, парень,?— Грюм приложился к фляге и мрачно воззрился на ученика здоровым глазом,?— поэтому, ничего лишнего. И будь бдителен.