Часть первая: история девочки (1/1)

Через туман, окутавший корабль, Ления, положив руки на борт корабля, скучающе смотрела на воду, прислушиваясь к громким голосам ангелов за спиной. Те непрерывно что-то орали, смеялись и не стеснялись в выражениях, зная, что совсем рядом с ними стоит маленькая девочка. Любой другой бы ребёнок на её месте давно бы ушёл в свою комнату, подальше от резких разговоров, но Ления чувствовала себя в своей тарелке. Именно к брани и запретным для детей разговорам она давно привыкла. Сильного ветра не было. Лишь прохладный утренний воздух, щекотавший белые крылышки и кожу под тонкой тканью одежды, властвовал на корабле и на море. Несмотря на туман, закрывающий дальнейший путь и бескрайнее, как казалось девочке море, она чувствовала себя на редкость счастливой. Море, одинокий корабль с чёрными, как уголь парусами, шайка ангелов-разбойников, оставшихся на людской земле после войны между ангелами и людьми, она и её отец. Здесь почему-то она чувствовала себя гораздо свободнее, чем дома, в ?Райском Оке?. Воды здесь были не такими кристально-чистыми и тихими как там, а таинственно-тёмными буйными и оттого прекрасными. Ления полюбила их сразу, когда увидела первую земную бурю, гордые вздымавшиеся волны и удивление на лицах остальных ангелов, получавших неописуемый восторг. Сегодня всё пребывало в безмятежности, кроме, конечно, ангелов на корабле. Тем только дай тему для разговора. За спиной послышались шаги, и девочка обернулась. К ней приближался высокий мускулистый мужчина, с тёмно-коричневыми волосами, сияющей улыбкой и спокойными глазами.—?Всё не можешь насмотреться? У нас ведь ещё несколько сотен лет впереди, надоест ещё!—?Не думаю,?— улыбнулась Ления,?— оно ведь такое красивое, даже когда спокойное! Отец протянул дочери кусок хлеба и девочка, незамедлительно приняв угощение, впилась в него зубами, почувствовав привкус чеснока. На её лице отразилось блаженство, а прожевав и проглотив первый кусок, Ления широко улыбнулась.—?Куда мы направимся?—?Нам нужно пополнить провизию,?— лицо мужчины посерьезнело, и его глаза опустились на поверхность воды,?— завтра мы прибудем в город. Пополнить провизию в людском городе?— означало подвергнуть себя большой опасности. После войны между ангелами и людьми, которая завершилась победой человечества с помощью полукровки Остина, ангелы были изгнаны в ?Райское Око?, а тех, кто не успел вернуться или попросту не захотел, полуангел безоговорочно предавал смерти. Люди Остина любили, почитали, а ангелы из ?Райского Ока? считали его предателем, мерзкой полукровкой, недостойной небес, и не боялись столь чёрствого характера и жестокости. Некоторые специально оставались на людской земле, чтобы когда-нибудь собраться все вместе и отомстить за зло людей и проигранную войну. Но по отношению к своим сородичам тот был как бешеная собака, которую спустили с цепи и она готова рвать всех вокруг. Остин знал хитрость небесных существ и потому был твёрд в своих намерениях предать смерти их всех. Никто не знал, чем была вызвана такая агрессия к ангелам, но людям это было только на руку: он был их спасителем, мудрым предводителем. Однажды он один поверил в победу людей в войне и заставил поверить в это других. Раньше банда ангелов со своим кораблём придерживалась той же позиции, что и их оставшиеся сородичи. Но потом, пройдя сквозь многочисленные бури и другие прелести на людских водах, они изменили своё решение. Для них счастьем стала не война и не месть Остину, а просто бороздить эти прекрасные воды и наслаждаться морским ветром. Эвтрис, отец Лении, был категорически против того, чтобы дочь покинула с ним ?Райское Око?, но та была непреклонна. Незаметно пробравшись на корабль, она вместе с другими ангелами пересекла границу между мирами и оказалась в самой гуще событий, которая многому её научила. Когда же Эвтрис нашёл дочь на судне, возвращаться было поздно. Он хорошенько её отшлёпал, отругал, а потом начал учить её оружию. На случай чего. Несмотря на свой поступок, который не вызвал у неё ни капельки огорчения или стыда, Ления была очень счастлива обучаться и быть в ?своём кругу? ангелов. Посодействовал этому её характер, который она унаследовала от отца: храбрость, сила воли, ум, тяга к запретному и чувство юмора. Для неё отец был примером для подражания, и поэтому она всегда прислушивалась к его словам и впитывала их, словно губка. Ясно осознавая всю опасность, Ления ненадолго замолчала, дожевывая свой хлеб, а потом загадочно произнесла:—?А когда ты вернёшься, научишь меня ещё какому-нибудь приёму?—?Как только отойдём от земли, то да,?— кивнул Эвтрис и потрепал своей широкой ладонью голову дочери,?— возвращайся к себе. Девочка кивнула, а мужчина зашагал в сторону грот-мачты, возле которой уже стояло несколько ангелов. Ещё на несколько минут задержавшись на палубе, Ления отправилась в свою каюту. Оказавшись внутри и захлопнув дверь своей небольшой комнатки, девочка бросилась к кровати. Достав оттуда свой небольшой клинок, в котором отразились её яркие красные глаза, она бережно провела рукой по рукоятке, а потом положила себе его под подушку.*** Порт города Мори встретил корабль несколькими людьми. Все, даже Ления, уже с самого рассвета уже были на ногах, надев длинные плащи и ведя себя чуть тише, чем в обычные дни. Шепотки и воцарившееся напряжение навевали на девочку скуку, а потому она просидела в каюте вплоть до того момента, когда к ней спустились и сказали, что Эвтрис вместе с несколькими другими ангелами отправляется в город. Человеческий город. Для Лении он был таким же загадочным и притягательным словосочетанием, как и ?рыцарские турниры?, на которые она хотела посмотреть и дать собственную оценку. Выйдя на прохладный ветерок, девочка сразу же обратила внимание на простые домики, стоящие за портом. Все они были простыми земными, и как назвала бы Ления, скучными. В ?Райском Оке? дома всегда отличались красотой и элегантностью, которые всегда приковывали её любопытные красные глазки, точно у сороки. Отведя глаза от тихих домов, Ления начала рассматривать людей. Некоторые из них сидели в небольших деревянных лодках, а другие?— наблюдали за величественным судном и загадочными людьми на нём. По их одежде и виду девочка сразу же разглядела в них бедняков, про которых ей часто рассказывали товарищи Эвтриса. Людей Лении доводилось видеть не много, а поэтому она каждого старалась внимательнее разглядеть: грязная одежда, тоскливые лица, колтуны, выбивающиеся из-под шляп и вечно тусклые глаза. Сегодняшние были оживлёнными и разговорчивыми, отчего от их частых жестов, кивков головы и невнятных голосов ей хотелось послушать их разговор. Но внимать россказням бедных уже не было времени. Трап опустился на пристань, и по нему один за другим начали спускаться ангелы. Оставался только Эвтрис. Ления, запустив руки в карманы плаща, подошла к отцу и с улыбкой произнесла:—?Мы ведь скоро снова выйдем в море?—?И глазам моргнуть не успеешь, как горизонт покажется нам бескрайним морем,?— подмигнул мужчина и улыбнулся.—?Я буду ждать. Не задерживайся там надолго,?— уголки губ приподнялись на лице Лении, но только эта улыбка была не такой лёгкой и простой, как у её отца,?— хочу снова с тобой потренироваться.—?Жизнь состоит не только из тренировок, детка, порой нужно отдыхать. ?Мой отдых?— наши тренировки?,?— мысленно ответила она отцу. Эвтрис обнял дочь, а потом, махнув ей на прощание, зашагал к своим товарищам. Ления не сводила с чёрного силуэта глаз, пока тот совсем не скрылся. Оставалось только ждать. Ждать. Ждать. Ждать.****** Когда небо заволокли тёмные тучи и стрелки часов приближались к одиннадцати часам, девочка не спала. Лил дождь. Ления, не смыкая глаз, лежала на своей постели, оставаясь наедине со своим зверем в душе, который протяжно выл от тоски и волнения. Она прислушивалась к звукам, но слышала лишь раскаты грома и шум дождя, который, казалось, лил со всей силы и ненависти. Глаза её слипались, но она не давала им закрыться под гнётом сна, потому что всей душой желала услышать громкий отцовский голос. Но его всё не было. Девочка запустила руку под подушку и нащупала рукоятку. Смотря на подаренный отцом кинжал, она вспомнила, как впервые увидела это отражающее её душу лезвие. Представила во всех деталях, как Эвтрис вручает ей его и говорит, что дарит. Ления хотела отвлечься. Не думать о плохом. Но вскоре последние силы начали покидать её. Вытянув руку с клинком, чтобы положить его на тумбочку, стоящую рядом с кроватью, она закрыла глаза и выронила оружие. Раздался звонкий лязгающий звук, но девочка его уже не слышала. Перед её глазами предстала чернота, заставляя забыть о нахлынувших этой ночью чувствах.*** Едва Ления открыла глаза, откинув одеяло и сунув ноги в обувь, она побежала на палубу. Так быстро, так нетерпеливо билось её сердце, когда она поднималась по лестнице, и с чувством холодного волнения ждала ответа. Но поднявшись на палубу и на некоторое время зажмурив глаза от ослепительного солнечного света и снова открыв их, ей представилась скорбная картина, которая была сделана из молчаливой команды, кислых лиц и ужасного вопроса. Один из знакомых ангелов, служивший на корабле боцманом, увидев девочку, незамедлительно зашагал к ней, сжав руки в кулаки. Обратив на него внимание краем глаза, Ления повернулась к нему лицом и замерла, словно окаменела. Одна её сторона до сих пор верила, что с Эвтрисом всё хорошо, а другая навязчиво шептала о скорбном известии.—?Ления,?— подойдя к девочке, хмуро начал боцман. Только сейчас она вспомнила, что его зовут Гортредом,?— мы отплываем.—?Как? —?новость поразила Лену в самое сердце,?— где мой отец?!—?Сегодня утром к нам поступила весть, что в город прибыл Остин,?— имя полукровки Гартред произнёс намного тише,?— кто-то рассказал ему, что в город прибыли ангелы, и он немедленно начал их поиски. Эвтрис и остальные узнали об этом, хотели вернуться, но было уже поздно,?— мужчина закрыл глаза и ненадолго замолчал,?— им оставалось пройти всего ничего, но Остин опередил их,?— снова молчание. Боцман сжал губы, а потом с упавшим голосом заговорил:—?Он перерезал их на том же месте, а потом сжёг,?— слова давались ангелу так, будто они были тяжёлыми камнями и тот раз за разом глотал их,?— мне очень жаль. Твой отец был хорошим верным другом и лучшим квартирмейстером. Ты не волнуйся,?— начал Гартред уже спокойнее и нежнее,?— мы не бросим тебя.—?Но почему Остин не нашёл наш корабль? —?с блестящими глазами произнесла Ления, еле сдерживаясь.—?Посмотри,?— ангел повернулся к ней боком,?— вчера днём прибыло столько кораблей, что со времени убийства обыскать их всех просто невозможно,?— махнул рукой Гартред,?— к тому же вчера непогода стояла, что Остин с ой какой неохотой решил перенести поиск на следующий день. Морозить людей и проверять их на крылья, тем самым обречь на болезни, было выше его сил. Сегодня он устроит тщательную проверку. Пока его люди не пришли, мы отплывём. Как только отойдём на большое расстояние, сменим флаг и паруса. Вопрос Ления задала больше для того, чтобы отвлечь ангела от своих слёз, чем она действительно желала знать ответ. На самом деле ей было уже всё равно; каким бы ответ боцмана ни был, мысли её бушевали и не давали настроиться на ответ. Старый знакомый Остин своим поступком и Гартред своим скорбным известием словно располосовали её душу на жалкие лоскуты и заставили беспомощно лежать. Девочке хотелось кричать. Плакать. Топать ногами, как обиженный ребёнок, которому отказали в игрушке. Но едва Гартред закончил говорить, она рванула обратно в свою каюту и зарылась лицом в подушку. Прежде Ления никогда не задумывалась о том, как изменится её жизнь после кончины отца, но сейчас реальность заставляла хорошенько задуматься об этом. Но сейчас… что с ней будет? Какой будет её жизнь без него? Каким будет путешествие команды без лучшего квартирмейстера? Сможет ли девочка вновь взглянуть на земные воды без него? В один момент Лении захотелось бежать с этого корабля. Ей претила сама мысль того, что она покинет этот город без отца, и жалость, которую непременно к ней будут испытывать члены команды корабля. А это, по её мнению, было хуже собственной смерти. Оторвавшись от подушки и протерев заплаканные глаза, девочка взглянула на пол, где вчера ночью бросила свой кинжал. Тот был каким-то тусклым. Напоминал о прошлом и заставлял ныть от боли счастливые воспоминания. Смахнув со щеки выпавшую из глаза слезу, Ления подняла его с пола. Смотря на блестящее лезвие, она чётко и ясно поняла, что не может здесь оставаться. Всё ещё сидя на своей старенькой кровати, девочка нагнулась и запустила руку под неё. Нащупав грубую ткань своего мешка с немногочисленными вещами, Ления развязала верёвку и запустила руку внутрь. Все вещи, которые она ожидала увидеть, были на месте: россыпь людских денег, одежда, надёжно закрывающая спину, и несколько кусков хлеба (она до последнего надеялась, что её тоже возьмут в город, а потому запаслась). Оставался только кинжал. ?Ножны должны быть где-то под кроватью?,?— шмыгнув носом, подумала девочка и вновь запустила руку вниз. Слёзы ещё капали, застилали глаза, но Ления раз за разом протирала их ладонями. Нужная вещь нашлась не сразу. Лишь когда девочка легла и уже подумала, что ножны пропали, она смогла нащупать пальцами твёрдую поверхность. Задержав ножны в руке на несколько минут, Ления закрепила оружие на поясе и встала. Последний раз… В последний раз, если никто из членов команды корабля её не заметит, она увидит свою маленькую каюту и навсегда простится с ней. На мгновение в Лении закрылось сомнение: ?может, остаться?? Но быстро отогнала эту мысль, зная, что её отношения с другими ангелами изменятся. В их глазах она останется бедной маленькой девочкой, которая потеряла отца, и они будут жалеть её. ?Нет! Нет! Нет!??— подумала Ления и осторожно подошла к двери. По разговорам команды можно было догадаться, что все поглощены отплытием. ?Время поджимает?. Осторожно прошмыгнув за дверь и её затворив, девочка начала подниматься по лестнице. Голоса совсем рядом. Ления смиренно дождалась, когда ангелы отойдут на приличное расстояние, которое позволит ей сбежать, а потом открыла следующую дверь. Огляделась. Двое?— у штурвала, один?— на марсе, несколько?— на корме.?Остальные, возможно, в каютах?,?— подумала Ления и начала осторожно подбираться к трапу. Как колотилось её сердце, когда она, словно воришка, пробиралась мимо товарищей отца и пыталась ускользнуть!?Я буду скучать?,?— слабо шепнула Ления и спряталась за бочками. Несмотря на слова Гартреда, который обещал, что команда её не бросит, она вела себя к новой жизни.—?Пора поднимать трап,?— вдруг девочка услышала голос Гартреда. Испугавшись, что она здесь и останется, Ления со всех ног бросилась к трапу. Всем своим телом девочка чувствовала на себе недоумённые взгляды других ангелов, своё имя, вылетавшее из ртов, как пушечные ядра и вопросы. Они не были готовы к её побегу, а потому не сразу поняли, куда Ления спешит. Тем временем, девочка одной ногой уже была на трапе. Команда бросилась за ней, но Ления только быстрее припустила. Не помня себя, она бежала и только слышала позади: ?Ления! Вернись! Вернись же!?. Но Ления даже не думала возвращаться. Она не сможет путешествовать без отца. Просто не сможет. Лишь когда голоса остались позади и превратились в повторяющиеся слова в голове, девочка остановилась.