Глава 10. Вечер или история о том, как инфантилизм Эрла привел к попытке путешествия во времени (1/1)

— И-и-и... Какова разгадка? — я начал волноваться.— Это элементарно, профессор! — Джуди еще и поиграться со мной решила! Но почему профессор?— Эм... А почему профессор?— А потому что Мориарти! — Джуди веселилась, как могла.— А почему, собственно, Мориарти? — сумел сказать я, когда завершил попытку не заглотить свой же кадык от удивления.— А потому что скрытничаешь!— Я?! — кажется, увеличились не только моибез того до безобразия большие глаза, но и до безобразия большие очки тоже, казалось, увеличили диаметр.— Нет, блин, я! — весело подначивала меня Джуди.После этого разговор как-то поутих. Я не знал, догадалась ли Джуди об истинности парадокса, но... Мне было страшно. У меня что, развивается децидофобия*? Черт, я, конечно, всегда тяжело принимал сложные решения, но я их принимал... Нет, возможно, я инфантилист** — у меня остались некие детские страхи, наивность в быту... Вспомнить хотя бы, что у меня дома нет кофеварки по причине того, что ее подальше от меня забирают родители!Три... "Бу-у-ум!" — взрывается сердце ядерным взрывом.Два... "Фьююють... Бум!" — взрывается фейрверк в мозгу.Один... И тут наступила тишина. Такая писклявая тишина, когда мы отключили ресивер, но не телевизор...""22:30""Мне конец" — подумалось мне."Как?!" — было уже следующей мыслью. Но она как-то меркла перед разборкой с Ребс. Агась.— Знаешь, говорят, что сегодня в сутках уже не 24, а 16 часов***, — будто угадал мою мысль Эрл.— Это антинаучные бредни, — фыркнула я.— Но, тем не менее, это не мешает этим бредням быть.

— Хм... А мне что делать?— Хех. Давай попробуем подвинуться во времени?— Чего?!— Ну, закроем глаза, и представим... часы с временем "19:30" на них. Идет?— Ну... Идет. Но только пять минут! А дальше я...

— ...провожу тебя домой. Идет? — подмигнул мне Эрл.— Лаадно...Я попыталась закрыть глаза и представить, как стрелки на часах необратимо, медленно, но необратимо движутся назад... Это движение так убаюкивало... И все эти душевные потрясения и переживания, будто бы уходят на второй план. Стрелки на часах движутся все медленнее, кресло, казалось, становится более мягким, чем прежде и я проваливаюсь в мягкий бархат...И тут, Эрл, уже в полусне спрашивает меня:— Так какая разгадка?Немного помедлив из-за тягучего движения мыслей, я, сладко зевнув, ответила:— Что ты меня любишь...В тот момент мы не поняли, что тогда произошло...