Зверства двух львов (1/2)
-- Значит, вы потеряли Арнус, а вместе с ним и аэродром, где базировался 4-ый авиаотряд? - спросил с нотками злости и беспокойства генерал Ниши.
-- Так точно, господин генерал..... - ответил ему адъютант.-- Вы хоть понимаете, что потеряли ключевую точку?! Заодно позволили этим янки взять нашу авиацию прямо там!Мы не можем разбрасываться авиацией и техникой, как тогда! Сейчас счет идет на единицы, а вы, потеряв четыре танка и целый парк вертолетов с самолетами, подвергли нас опасности! Кто командовал отделением?!!-- Лейтенант Акимори, господин генерал, но он попал в плен к американцам...-- Прекрасно, идеальная работа.... - с долей сарказма сказал японский генерал, после чего тот продолжил разговор. - Мы тоже надеялись на вас. Теперь новый приказ: удерживать линию обороны в пяти километрах от этого города.Идти на американцев в лоб не советую.У них сотни танков, десятки самолетов и вертолетов. По-факту, это чистое самоубийство.Выполняйте приказ. К нашим дивизиям прорываются небольшие группы окруженцев, собирайтесь вместе и организуйте оборону, чтобы вывести остатки наших войск. Это единственный реальный шанс остаться в живых. Мы не сможем уничтожить американцев сейчас, так хоть остановим или задержим. Приготовьтесь к тому, что бомбы на вас будут сыпаться, как из рога изобилия, а вашу линию обороны - прощупывать беспилотники, танки, пехота и дроны.У нас в запасе есть только пять часов. Используйте их с умом. И помните, от каждого зависит ваша жизнь.После этих слов, разговор генерала и адъютанта был окончен, а японские войска уходили со своих насиженных мест.Дороги были завалены трупами и подбитыми танками. Пленных не было. Американцы просто палили по всему, что движется: начиная от гражданских и заканчивая военными. Но это был единственный шанс выжить в этой заварушке.... Американцы ушли... хотя какой там шанс, это был единственный выход спастись... все, что мы смогли сделать - просто успеть уйти по дороге. Может быть, дальше будет немного легче. При отражении атаки американцев мы понесли большие потери.Сейчас мы отходим на остатки наших позиций. Мы отбили все атаки. Готовимся к последнему рывку.-- Но я еще раз говорю: будьте начеку. Сейчас от каждого будет зависеть ваша жизнь. – сказал лейтенант, смотря на своих подопечных.
-- Конечно. Не хочу кончить, как те ребята. – ответил ему один из солдат.-- Это точно….. – говорил ему раненый солдат без ноги.-- Я не могу больше…… - ответил тому в унисон безногий японец.Войска совершали драп-марш….За пять часов до этого......В городе творилась суета. Японские военные укрепляли позиции, занимали позиции в домах. Многие были подавлены тем, что они вот так быстро проиграли, что они не успевают начать атаку, как их сметают американцы. Начались очередные попытки вывоза гражданского населения.Перед патрульными, которые шли по улицам, стояли толпы людей, пытавшихся продать что- нибудь из своих пожитков.Некоторые громко что-то объясняли.Другие горячо жаловались на несправедливость мира и на свою незавидную судьбу. Но чаще всего солдаты молча проходили, не останавливаясь.-- Прием, это Дельта-5. Глаз, какова обстановка в городе, прием.-- Дельта-5, это Глаз. Противник серьезно окопался, по периметру расположены танки и пехота противника. Вижу несколько самоходных ЗСУ Тип 87 и спаренные "Браунинги" в качестве зениток. Начинаю ликвидацию зенитных комплексов противника, ожидайте. Конец связи.Американские беспилотники "Predator", "Reaper", "Gray Eagle" начали свою атаку на цели, указанные БПЛА "Global Hawk".В небе появились пять окрашенных в светлые тона летательных аппаратов.Они быстро набрали высоту и взяли курс на головы врага.Через несколько минут со стороны полыхающего здания раздались звуки взрывов ракет, а на экранах операторов БПЛА были видны мелкие точки - это внизу метались солдаты противника.Американцы применили тактику использования БПЛА и авиации, отработанную еще в Ираке.
Ракеты "Хеллфаер" устремились к целям, уничтожая их, пока ЗСУ японцев пытались сбить эти мелкие дроны.От японских Тип 87 шел черный, густой дым, двигатели машин ласкали пламенные языки.Горели бензобаки, пылали листы бронированного металла и разогретые до температуры в семьсот градусов линзы оптики, в то время, как вокруг этих листовых сплавов уже начали плавиться пластмассовые детали.На них тут же лопались реле и электронные схемы, вызывая еще более сильную детонацию заряда взрывчатки. Вся японская техника превращалась в горящие обломки, и в воздухе разносились крики умирающих людей, переходящие в предсмертный стон.Беспилотники, отработав по технике противника и зданиям, ушли на базу. Вместо них пришли F-15Е, F-16, F/A-18, A-10, начавшие бомбежку позиций. Для противотанковой поддержки выслали "Апачи". Теперь на поле боя действовали американские самолеты, штурмовики и вертолеты, и все, что находилось на земле, стало добычей этих воздушных машин.На руины города, занятого противником, опускался густой дым пожаров, и было трудно определить, что происходит на земле.В это время, Эван и еще трое солдат тащили на себе минометы М224, Мартинес, Натан и прочие солдаты несли ящики с минами.-- Отделение, открыть огонь по точкам Альфа-5, Поинт-9 и Сьерра-1! - кричал капитан, ставя миномет на землю.-- Вас понял, сэр! - крикнул один из солдат.
-- Заряжай мины с белым фосфором!
-- Да, сэр!Эван сверился с тем, что видели “глаза” батареи – БПЛА RQ-2 “Pioneer” и RQ-11 “Raven”. Внизу, через камеру БПЛА, было до кучи мелких точек, грузовиков, бронетехники. Тот решил отдать приказ об открытии огня.-- Огонь! -- и тот нажал на спуск. Из длинной трубы миномета вырвалось облако дыма и огня.За секунды он превратил пятерых солдат в дымящиеся куски мяса, затем второго, третьего, четвертого. Последнего добил Эван, начавший стрельбу раньше.Мины полетели вдоль улиц, разрывая животы, груди и лица нескольких японцев, под их крики бегущих к укрытию.Там, где рвались мины, были облака и горящие искры белого фосфора, прожигающего плоть и кости. Американские самолеты скидывали бомбы с этим химическим веществом, из-за чего весь город был затянут дымом, и никто не знал, что было там.В самом же городе при первых взрывах мин начался кромешный ад. Слышались крики, стоны, сей-то плач. Матери пытались спасти своих сыновей, а солдаты – найти хоть какое-то укрытие.Обстрел белым фосфором, как и авиаудары, шли несколько минут, а то и часов.После того, как дым рассеялся, Эван и его отделение, совместно с отделением Маккоя, начали движение в город, и перед солдатами предстала ужасная картина: куча выжженых от белого фосфора трупов, разорванных тел, оторванных рук и умерших жуткой смертью гражданских, на лицах которых застыли гримасы ужаса и боли. Кто-то бежал, кто-то искал укрытие, а матери прижимали к себе детей, которые были изуродованы до неузнаваемости этим страшным оружием. Вокруг были остатки дыма, ползущие без ног или мучающиеся в агонии японские солдаты. Вместо ног - культи, а на месте грудей — бесформенные комки, которые раньше были человеческими внутренностями.Это был самый страшный кошмар, который Эван видел в жизни. Как в Ираке.Это были не только животные страдания, это была и смерть людей.Может быть, таких видений было больше, чем в Ираке, но, в отличие от Ирака, они не стали для него откровением.Но по сравнению с тем, что видел Эван, здесь это были просто полные безумия крики.Он увидел, как между застывшими фигурами дергались тела, в которых еще теплилась жизнь.Возможно, даже не одна жизнь. Изувеченные и расчлененные солдаты продолжали жить после попадания этого оружия в их организм. Люди не исчезали.Они просто были уже мертвы. Их мучения длились не дольше, чем агония в мире живых. Некоторые из этих трупов, судя по всему, шевелились, стараясь подняться на ноги.Какая- то женщина пыталась ползти, но безуспешно.Даже эти движения казались мучительно медленными по сравнению с пережитыми ужасами. Это был последний кадр ада, но не весь его ужас.Эван, уже многие годы не видевший ничего подобного, ожидал увидеть что- то ужасное. Но совсем не то, что он увидел. Лучше всего это описал Натан: “Прямо перед ним был залитый кровью алтарь. Алтарь размером с целый город...”То, что Эван увидел, не было адом. Это было чистилище. Сотни и сотни жертв этого чудовищного бедствия были тут же убиты. Некоторые вообще не шевелились. Другие делали слабые попытки встать. На лицах большинства застыло выражение ужаса, ясно указывавшее на то, что происходит в эти последние минуты перед тем, как жизнь покидает их навсегда.Рядом с Эваном лежала рука девочки и темно-алый бант. Топор был разорван на несколько кусков, и его половинки, покрытые длинными острыми зазубринами, торчали из пробитой в ее черепе дырки.По ним стекали тонкие алые ручейки. Повсюду лежали куски человеческого мяса и конечности, превратившиеся в мерзкую, липкую и вязкую кашу.Все поняли, что японские солдаты не были готовы к встрече с американской армией.Их расстреляли без предупреждения. Они даже не могли понять, откуда стреляют.-- До… Бей…. Ме… ня….. – с трудом произнесла японка, после чего рухнула на землю. Некоторые бились в агонии, крича от боли, а вскоре крик перерастал в рев отчаяния. Были и останки бронетехники, грузовиков, легковых машин….
-- Матерь божья……… - произнес Натан, смотря на всю эту картину. Под ногами солдат была мясистая масса, которая была кровью и плотью все, кто был в городе. Никто не выжил в этой мясорубке, и американские солдаты шли дальше, смотря на картину своих трудов.Это была настоящая дань и акт жертвоприношения для Смерти и бога войны Марса, которые решили покровительствовать американцам - победителям и тем, кто приносил им огромные жертвы ради победы.“Абрамсы” выезжали из города, наматывая на свои гусеницы кишки, плоть и мясо. Теперь это город-призрак, монумент и памятник жертвам войны……Солдаты же поражались своему поступку. Они не знали, что они будут бомбить гражданских, считая, что японцы уже эвакуировали жителей, но американцы наступали настолько быстро, что Силы Самообороны не успевали отступать организованно. Кого-то вырвало от вида сие города, когда всех просто убили. Вояки шли по городу в поисках недобитых солдат, хлюпая ботинками, проходят по фаршу из военных и местных жителей.То тут, то там видны пулевые отверстия, воронки от мин и бомб, дымящиеся руины зданий, служащие надгробием для сотни людей, а тротуары усыпаны человеческими внутренностями, которые сверху напоминают цветущий черный виноград.
Эван и Мартинес увидели труп матери, прижимавшей к себе ребенка. Кожи на умершей кормилице уже не было, она была прожжена до костей, оставались лишь мускулы и кости. Ребенок в ее руках стал тоже был страшно изувечен, и под двумя трупами обильно лилась кровь.
Лицо женщины было изуродованно. Кожа на его месте давно слезла, обнажая кости черепа.Труп был страшно обезображен так, что ее лицо казалось лишенным всяких признаков и напоминало посмертную маску.Ребенку, которого он прижимала к груди, было от силы месяцев шесть.Но он глядел на убитого родителя с ужасом, не понимая, что происходит. Только глаза этого дитя были наполнены страхом и отчаянием.Почти все улицы были залиты кровью, усеяны трупами, мучающимися в агонии японскими солдатами и внутренностями.
Война. Она никогда не меняется. Каждый делает свое дело, не обращая внимания на смысл происходящих событий, что уж говорить про последствия... В этой войне нет "рыцарей демократии" - кто-то идет в армию ради льгот, кто-то ради дешевых шлюх, а кто-то просто ради того, чтобы убивать. Это просто работа. Очень тяжелая и грязная, но делать которую все равно надо. Говорят, что даже воевать очень не хочется, а ведь надо.Когда земля горит под ногами, трудно с этим не согласиться.Но никто не пойдет в армию, потому что все понимают, какая это мука - быть наемным солдатом, хотя льготы окупают сполна всю ту кровь, которую ты пролил на чужой земле.Война есть война, и сейчас в ее огне погибают дети и старики, женщины и старики, больные и старые.Но все это неважно. И, конечно же, солдаты знают, что воевать очень не хочется, но все равно идут на войну.Мир стал огромным тюремным домом - здесь тысячи казематов. В одних живут приговоренные к смерти, в других - убийцы и воры.Хотя эта война идет за деньги и развязана ради ресурсов, она все равно идет. Этот маятник уже не остановить.В третьих - обычные люди, готовые занять последнее место в очереди за подачкой, чтобы получить лучшую участь. В мире больше нет справедливости. Это ясно как день.Но только глупые и тупые люди этого не видят.Их просто нет в этом мире.А те, кто хотя бы пытается понять все происходящее, покорно молчат.-- Эван, надеюсь, это дерьмо кончится. Вспомни Ирак, приятель. – сказал тому Мартинес, уходя из города через ворота. Эван, Натан и множество солдат, вместе с бронетехникой уходили дальше, сохранив эту картину в своей памяти на всю жизнь.Шоссе 56, 12:32.Японские войска отступали. Грузовики, набитые ранеными и инвалидами, полуживые пехотинцы, поврежденные танки, которые все еще на ходу и могут ехать - все было в одной куче. И эта куча солдат шла по дороге. Когда-то это был гордый батальон, а сейчас - горстка оборванцев, удирающих от американских войск. Янки крепко насели им на пятки.Американские солдаты - это совсем не те красивые и вежливые солдаты, которых мы видели в кино.Нет, они с виду абсолютно мирные люди.Они улыбаются, обнимают женщин и говорят с такой же непринужденностью, с какой кладут руку вам на плечо.
Только вот на войне - это совсем другие люди. И если война - это искусство, то они его элита.На войне они беспощадны.В обычной жизни они достаточно деликатны.Но за сто метров до смерти, когда у них уже не остается ни капли человеческого, они дают волю своей темной стороне.И тогда вся их вежливость становится просто маскировкой.Вот тогда они действительно стреляют по всему живому.Сейчас мы отступали. На этом шоссе столпились техника и люди, которые стали отличной целью для авиации США.
“Королевские Рапторы” нанесли удары по первым и последним машинам в колонне. Танки и джипы горели, как спички. Вскоре, мы услышали рев двигателей и звуки наподобие “БРРРРРРРРРРРРТТТТТТТТТ”. Это оказался “Тандерболт”, который пальнул из авиационной пушки по образовавшейся пробке, а затем пустил ракеты, после чего улетел. Были видны взрывы техники, которая горела и дымилась. Затем авиация США поймала в ловушку длинные колонны, выведя из строя первые и замыкающие грузовики, и затем бомбила образовавшуюся пробку несколько часов подряд.Там не щадили никого.-- Уходим, уходим!!! – кричал солдат, убегая отсюда. Американские самолеты, в том числе B-1, бомбили эту колонну.
Многие солдаты бросали технику, оружие, убегая врассыпную, куда глаза глядят.Американская авиация уничтожала и таких отступающих, с помощью вертолетов “Little Bird”, на борту которых было по четыре морпеха, поливавших все свинцом из пулеметов и винтовок.Впрочем, у этих малюток есть миниганы и ракеты, которые были очень эффективны против толп пехоты и легкобронированной техники.Вертолеты “Апач” поливали все огнем из автопушки, пуская противотанковые ракеты.
С помощью тепловизора, который имел такое качество изображения, что за несколько километров пилоты AH-64 могли видеть, а истекает ли кровью человек, определяли, а стоит ли тратить еще несколько сотен долларов от налогоплательщиков США, затраченных на изготовление патрона для автопушки.Воздушные линкоры, АС-130 “Спектр”, обстреливали колонну из авиапушек GAU-12/U калибра 25-мм, 40-мм “Бофорсов” и орудия М102 в 105-мм.Тепловизоры и сканеры видели даже самые мелкие детали, по которым могли определить, уничтожена ли цель или нет.После такого авианалета, через считанные часы все шоссе было устлано телами павших и искореженной техникой.На дороге были горелые остовы грузовиков и джипов, запах паленой краски и плоти въедался в каждый квадратный метр этой земли. Танки Тип 74 были разрушены в хлам, и горели ярко, как и джипы "Тойота" и "Мицубиси". Танки стали могилой на четверых. Вся дорога была усеяна трупами японских солдат: Кому-то оторвало руку, ноги, обе конечности, или все сразу, превратив солдат в фарш.Вот и закончился налет американской авиации на беззащитную японскую колонну техники, которая шла по дороге, не думая, что на них кто-то нападет. Экипажи "Апачей" посмеялись над умилительными попытками японцев сбить низколетящие А-10 и “Апачи” из стрелкового оружия - полное отсутствие средств ПВО стало роковым ударом для войск противника. Боевые потери для американцев были нулевыми.Но моральное удовлетворение было очень сильным.Обычно успех достигается меньшим числом жертв, особенно на войне. Но гибель колонны нанесла японцам психологический удар: война стала казаться бессмысленной и бессмысленной, а время, когда можно было тупо нажимать на спусковой крючок, - слишком коротким. Это очень сильное чувство, и особенно его воздействие на солдат, прошедших тяжелые испытания. Все они понимают, что погибли по собственной глупости и неумению воевать. И виновники их гибели тоже знают, что теперь уже поздно искать виноватых - пленных теперь не брать, зато можно сжигать целые города, расстреливать семьи мирных жителей на захваченной территории, забивать до смерти захваченных офицеров. Это была самая страшная война, и ею Япония обязана не кому иному, как самому себе. Но это событие стало поворотным пунктом не только в войне, но и в сознании японцев.Все это до жути напоминало шоссе смерти в Ираке.Только никто об этом не узнает, потому что эта война особо не разглашалась, по причине того, что Врата стали закрытым военным объектом.Ни одна живая душа не будет знать о том, что Арнус выжгли белым фосфором и разбомбили его, как Фаллуджу, что там умерло свыше двух тысяч мирных жителей, которые стали мясным фаршем, прилипшим к ботинкам американских морпехов.Что японцы посылали мирных жителей как живые щиты, дабы оттянуть неизбежный конец, что тем было плевать на жизни граждан, потому что время играло на американцев, и те с помощью тотального превосходства в воздухе реализовывали задачи в два, а то и три раза меньше, чем планировалось изначально. Каждая выигранная солдатами США минута сильно била по японцам, и то, что японские инсургенты несут поражение за поражением, теряя все больше людей, техники и ресурсов.После штурма Арнуса, ферма в 5-10 километрах от города, 10:12.Солдаты ставили мирных жителей окрестной деревне к стене.
Всех, включая женщин и детей, ставили в ряд.-- ОГОНЬ!!!!! - кричал Итами. Тот был просто в ярости от того, что его отряд был что полностью уничтожен.У тех нашли американские гуманитарные пайки, что Итами расценил как признак пособничества американцам. Офицеру просто снесло крышу от пережитых ужасов, и вспомнив, что его предки творили в Нанкине, решил повторить ту резню.-- Но лейтенант, это же гражданские! - вскрикнул один из солдат.-- ОНИ ПОМОГАЛИ АМЕРИКАНЦАМ!!!!! - кричал сошедший с ума лейтенант.