Глава 2. Войны начинают неудачники. (1/1)
Боль. Удар. Страх. Смерть.Отчаянная попытка открыть хоть один глаз не привела ни к нему.
Рёбра Арнольда надсадно ныли, отдаваясь вспышкой боли при каждом вздохе. Казалось, что даже шевельнуть пальцами - непосильная работа. Покалывало в висках.
Особенно боль - вся сразу - усиливалась при любой попытке шевельнуться или сменить позу.Это состояние живо напомнило ему тот день, пару лет назад, когда он попал в аварию, гоняя на "Харлее" под 120 километров. Он помнил, как разбил мотоцикл и вылетел из седла, помнил глухую боль, точками расходящуюся по телу, сломанные рёбра и бедренную кость, помнил, как тоже не было сил шевельнуться, а изо рта вытекала на асфальт струйка тёплой крови.
Жуткое состояние. Адское. Хочется кричать, выть от боли, но не получается даже нормально дышать от боли в позвоночнике. Неимоверным усилием волипришлось прогнать наваждение прошлого.Не открывая глаз, мужчина чуть приподнядся на руках, но ноги не слушались, как впрочем, и остальное тело. Пришлось сесть в неловкой болезненной позе и только за тем медленно открывать глаза, приложив к лицу ладонь, защищающую от света. Когда глаза привыкли, он с удивлением уставился на простирающийся перед ним вид: засыпанные белоснежные поля и высокие сосны до неба. Что-то, совершенно не похожее на пейзажи его страны.Но был в его положении и несомненный плюс - по крайней мере, снег по пояс смягчил его падение (а в том, что он откуда-то свалился, Шварценеггер не сомневался), не дав переломать все кости, да и объяснял факт онемения конечностей.Растерев в ладонях горсть белых кристалликов, политик ещё раз задумчиво огляделся вокруг - в небо в нескольких километрах поднимался густой пахучий дым. Из одежды он остался в том же, в чём был в лаборатории - лёгкая одежда и спортивная куртка сверху. Такой себе набор в холодное время года. Какого чёрта он тут оказался, был гораздо менее важный вопрос. Хотя в усталом воспалённом мозгу эта мысль и отдавалась колокольным звоном:- У него получилось! - наконец, не выдержав, хрипло выкрикнул в пустоту Арни, поднимаясь на ноги. - У этого сукиного сына получилось!..*****Это Россия... Русь, если точнее. Неизвестно, какой год, если на том месте, где в их, 2011 году, стоял дом, ещё не было даже поселения.А впрочем, американец явно поторопился с выводами. Около 40 минут ходьбы - к счастью, в нормальной обуви, идти на эксперимент в домашних тапочках у него ума не хватило, - и он увидел маленький городок, окружённый переносными поселениями. Вокруг дымились костры, сновали люди в блестящих на скудном солнце доспехах, ржали и фыркали лошади. Увязнув в глубоком снегу, без лыж, он прислонился к дереву и наблюдал за лагерем.
Что сказать этим людям? На каком языке с ними говорить? Как объяснить, что он из ещё не открытой злополучным Колумбом страны?Вопросов было много. Ответов... Не было совсем.
И всё же его заметили. Видимо, тогдашние стражи, подбежали и начали спрашивать о чём-то, чего он не понимал и понять не хотел. В голове снова зазвенела ноющая боль, Шварценеггер фактически рухнул на руки стражи, потеряв сознание.*****Привели его в чувство довольно варварским, хотя вполне обычным по тем временам методом - окатили довольно холодной, хотя надо отдать должное - не ледяной - водой.
Тело по-прежнему ныло, хотя уже не было резких болей в голове и груди, да и чувствовал он себя отдохнувшим. Скорее, была элементарная слабость, не больше.- Эй! - его кто-то тряхнул за плечо и тот, скорее на уровне рефлексов, перехватил руку человека и заломил за спину. Поднялся переполох. Экс-губернатор почти сразу же выпустил руку молодого парня, пытавшегося его разговорить, но остальные стражники - их как-то по-особому называли на Руси, слово вертелось у Арнольда на языке, но упрямо не приходило в голову, - окружили его, держась на почтительном расстоянии.
Тот в ответ угрюмо молчал, прислушиваясь к ихразговору. Из всех слов незадачливому путешественнику во времени удалось разобрать только несколько слов, а особенно странным показалось словосочетание "Александр, что на столе".
Гадая, что ж за нахер этот стол из себя представляет, разобрал невольный пленник и то, что этому Александру его нужно срочно показать, а поскольку риторический вопрос "нахуя?" не получил ответа, пришлось идти за стражниками, переодевшись в новую одежду и сдерживая желание оторвать кому-нибудь голову.Шагая за низкорослой по сравнению с ним стражей, Арни попутно вспоминал всех Александров, которых только слышал на исторических лекциях. Кажется, и правда был такой в раннее средневековье, и даже, кажется, в России. Но пока он не видел этого героя дня, сложно было о чём то говорить. В лагере, где они сейчас были, было теплее, чем на открытом пространстве, и всё же мороз пощипывал лицо и для человека, привыкшего к жаркой Калифорнии, это было почти в новинку, разгоняло кровь и будоражило воображение. Неожиданно в широкую грудь экс-губернатора уткнулось копьё, заставив остановиться. Все стражники собрались кучкой за спиной у пленника, глядя на подходившего к ним высокого, почти ростом с самого Арнольда, молодого мужчину. Тот заметил группу и остановился в нескольких шагах от них, рассматривая пленника из другого времени. Тот, в свою очередь, рассматривал Александра... Князя Александра?
Вероятно. Уж то, что на Руси были князья, Шварценеггер запомнил ещё со школьной скамьи.Мужчина был стройным, закованным в тяжёную броню, голубоглазым и темноволосым. Впрочем, несмотря на явно ранний возраст - Арни мог поручиться что старше его раза в полтора точно - тёмные пряди, как и его собственные, уже тронула седина. Нос был с лёгкой горбинкой, длинные тонкие пальцы сжимали рукоять меча, и только когда незнакомец чуть воткнул его концом в землю, оперевшись на рукоять, а мозгу политика молнией мелькнула мысль - Невский! Александр Невский! Та самая поза с картинки учебника выдала князя с головой. Вот только... Выглядел он иначе. Да, в целом знаменитая картина не врала, но не было в его немного неправильном, но в целом красивом лице чего-то неуловимо-неприятного, что отталкивало на изображении."Вероятно... Нужно как-то поприветствовать?" - Шварценеггер слегка поклонился, скорее просто склонив голову, чем по-настоящему кланяясь.По рядам дружины - ну конечно, приближённое к князю войско звалось дружиной - пробежал шёпот. Кто-то хотел ткнуть пленника копьём, чтобы поклонился как положено или встал на колени, но князь неуловимым жестом остановил всех и, к недоумению самого Арнольда, легко склонил голову в ответ, вероятно, отдавая дань возрасту и силе собеседника.- Что привело тебя в наш край, когда близится смерть, рать треклятая? - медленно, чуть-чуть нараспев, спросил князь, склонив голову набок, - И как величать тебя, отцом ли, братом ли? Ты старе меня и моих дружинников будешь, но силою обладаешь могучей. Кто такой ты, ответь?Странные обращения окончательно сбили с толку несчастного путешественника во времени, но политический опыт не прошёл даром, и Арнольд медленно заговорил, подбирая слова и стараясь не добавлять ничего от себя, а лишь перефразировать сказанное самим князем:- О будущей войне и битве - знаю, - слова на чужом языке давались ему непросто, особенно в таком странном стиле общения, но он терпел, сцепив зубы, - вели... - он запнулся, но уловил одобрение в глазах Невского и продолжил:- величай меня братом,... я из другой страны.Переведя дух, Арни добавил:- Дальней страны, верно, вы и не слышали о ней.К счастью, такой ответ хоть и несколько удивил, но вполне устроил князя.- Оттого говоришь ты так диковинно и силу такую имеешь? - как бы про себя добавил Александр, смотря куда-то сквозь мужчину. Солнце осветило тонкий нос с бледную кожу князя, явно украшая его. "Стоило бы ему на солнце почаще бывать, - хмыкнул про себя Арнольд, уже освоившись в компании высокопоставленной персоны. - Он красивый, но худой и бледный, как лист на надгробии. Хотя неудивительно - на носу война. Кстати, какая? Та самая, с крестоносцами? "- С кем война будет? С крестоносцами? - спонтанно поинтересовался Шварценеггер, и тут же услышал вздохи ужаса - как де он посмел оторвать князя от раздумьев.Но Невский отреагировал спокойно, благосклонно кивнув гостю, и вдруг насторожился:- Откуда знаешь, чужеземец, о варварах с крестами на знамёнах?- В нашей... Земле... Известно про них, их язык мы знаем. - сообщил политик и тут же прикусил свой, но было уже поздно:- Знаешь их язык? - голубые глаза загорелись радостью - Так будешь талмачом у меня, чужеземец!- Эээ.... - в душе не въезжая, кто такой талмач, Арнольд сдержанно кивнул, не соглашаясь, но и не отрицая поручения, но князь на него уже не смотрел, отдавая приказы кому-то у дальнего шатра. Из всех слов путешественник во времени смог разобрать только то, что Александр просил о нём позаботиться, и называть только "господин".Спустя секунду князь снова повернулся к Шварценеггеру и спросил:- Как твоё имя, помощник и брат мой?- Гхм... - сомневаясь, что это хорошая идея, тот всё же нехотя сообщил: - Арнольд.Его сомнения оказались не напрасными, князь и его дружина не смогла выговорить иностранное, непривычное имя, и, чуть-чуть подумав, Невский неожиданно тепло ему улыбнулся и указал на перстень:- Волк. Я буду звать тебя Волком.