Часть 16. (1/1)

Весенние ветра идущие с континента били в лицо. Слышен был лишь звучание волн внизу и шум морского бриза. Редкий клекот, хлопанье крыльев и легкий скрежет брони был к этому приятным дополнением. Перегриф летел на средней скорости, почти касаясь когтями воды. Перья на теле существа колыхались на встречном ветру. Яркое, дневное солнце светило в глаза и душило зноем. Перегриф был огромен. Обычно гордо поднятая голова сейчас была вытянута вперед, а изящные лапы прижаты к телу. Расправленные крылья с острыми маховыми перьями немого колыхались под встречным ветром. Хищные желтые глаза смотрели вперед. Длинный львиный хвост с кисточкой сейчас скорее мешал. От перегрифов, конечно, не шарахались от чумы, но старались избегать. Они, вместе с вирмами и анзурдами, причислялись к великим зверям и были крайне опасны. И также редки. Гордые существа своими когтями легко отрывали фуриям крылья. И могли заглотить человека не подавившись. На Перегрифе красовалось седло из жесткой кожи темно-синего цвета со вставками из красной ткани. А в седле, опустив корпус и направив взгляд в сторону виднеющегося в далеке Остагара, расположился мужчина. Ему было на вид сорок лет. Смуглое лицо было покрыто небольшими морщинами. Серьезный взгляд карих глаз был сосредоточен на городе в далеке. Темные каштановые волосы, собранные в хвост почти не мешали. Как и аккуратно стриженная борода. На мужчине красовалась наполированная броня из сплава серебра и стали. Под броней видна была красная ткань, а на нагруднике красовался темно-синий изображение головы грифоноподобного существа. Всадник и перегриф уже приближались к пристани. Замедлившись, существо немного расслабилось и повернуло в сторону башни конклава. Где их давно заждались. Достигнув широкой площадки на втором этаже, перегриф стал махать крыльями, дабы приземлиться и сился при этом не сдувать пыль в сторону Анзурда и женщины, расположившихся рядом с выходом. И перегриф, и всадник были рады встречающим, однако ожидали увидеть не их. Приземлившись, всадник спрыгнул с легшего для удобства хозяина перегрифа и направился к женщине и лежащему рядом анзурду. —?Шила,?— коротко произнес всадник и протянул руку для пожатия. —?Ротан,?— также произнесла Раан и ответила на пожатие,?— что-то вы с Тройном запозднились. —?Кунари на редкость упертый народ,?— серьезно произнес Ротан и добавил,?— пришлось повозиться, что бы они согласились помочь. —?Именно поэтому туда отправили тебя,?— сказала женина. —?Обычно в этот момент мне, вытянувшись в струнку, о новостях мне тараторит Эфираза,?— сказал он немного наклонив голову,?— с ней и Джайной, надеюсь все в порядке. Шила немного помрачнела и отвела взгляд. Да, кто бы мог подумать, что Ротан Э’Шей так сильно привяжется к молодой хранительнице, что будет считать родной дочерью. Конечно эта привязанность выражалась своеобразно. Мужчина был по природе своей холоден и сдержан. Поэтому отцовские чувства выражались в усиленных тренировках и нравоучениях. Ротан редко хвалил Эфиразу, а если и хвалил, то за что-то действительно правильное?— с его точки зрения, разумеется. Однако, последние лет семь, Ротан и Эфираза виделись сравнительно редко. Оно и не удивительно: Ротан?— один из самых опытных хранителей в Калехарде, а Эфир всадница вирма, на ура справляющаяся с уничтожением крупных целей. И беспокоился о девушке тоже довольно сдержанно. Впрочем, подобная сдержанность характера всем хранителям, Эфираза просто была еще очень молода. И Шила искренне не хотела рассказывать Ротану, что его ученица завалила задание по убийству очужденного из-за внезапно обнаружившегося брата и улетела вместе с молодым всадником фурии на поиски отца. Она прекрасно понимала, что подобный расклад вряд ли обрадует хранителя. Но выбора не было, поэтому она вздохнула и повернулась лицом к Ротану, сказав: —?Да с ними все в порядке,?— заметив небольшую перемену в лучшую сторону во взгляде Ротана, она Раан продолжила,?— она провалила предыдущую миссию по вине молодого уроженца Олуха и решила взять его с собой,?— Шила нервно кашлянула на то, как Ротан поднял брови вверх,?— На подлете в город выяснилось, что это ее брат… —?Брат? —?удивленно воскликнул мужчина,?— надеюсь, она подумала, сто это может быть обманный ход наемников. —?Если бы не не была уверенна, она бы приказала заточить его в темнице или казнить,?— немного возмущенно произнесла Шила и продолжила,?— она сказала мне, что отправляется искать отца. И пообещала, что если он не согласиться помочь, она будет рассматривать его как помеху в борьбе с Рагнареком. Ты знаешь, она всегда держит обещания. —?Знаю,?— коротко ответил Ротан и продолжил,?— надеюсь, Эфиразе о своих решениях в этой миссии жалеть не придется,?— строго отрезал он и уже мягче добавил,?— она, вероятно, оставила мне что-то, да? —?Как всегда проницателен,?— с легкой улыбкой сказала Раан и, достав из сумки небольшой пергаментный свиток, протянула его Ротану,?— она просила меня передать тебе это перед отлетом. —?Спасибо, Шила. И да,?— Ротан окликнул уже направляющую к Морнаю женщину. Та обернулась и выжидающе посмотрела на него,?— передай Крокту, что в следующий раз пусть посылает на убийство очужденных кого-нибудь у кого нет способных помешать родственников-идеалистов. Дождавшись легкой усмешки и кивка со стороны Раан, мужчина обернулся и направился к Тройну. Тот, проследив за хозяином гордым взглядом и дождавшись пока он сядет в седло, грациозно поднялся, взлетел и устремился в сторону дома. Добравшись до небольшого строения на утесе, Тройн приземлился рядом с домом и, дождавшись пока Ротан спрыгнет на землю, вальяжно пошел в стойло?— в котором, к слову, помещались сразу и вирм, и перегриф, если те уплотняться. Потоптавшись и покружившись на месте Тройн улегся на солому и опилки?— постеленные для удобства?— и свернулся калачиком, быстро впав в дрему. Ротан, тем временем переодевал привычную броню во что-то более простое и повседневное. Мельком глянув на оружейную стойку, мужчина заметил отсутствие любимого Эфиразой копья и арбалета. ?Взяла оружие?,?— пронеслось в голове у Ротана,?— ?значит надолго?. В голове то и дело проносились воспоминания, где он учил двенадцатилетнюю девочку стрелять из арбалета и выдумывал стимулы преодолевать боль преднапряженных мышц, что бы продолжать стрелять. А вслед за ними и то как он учил ту же девочку удерживать равновесие, находясь на спине молодой самки вирма. Хорошее было время. И за всем этим Ротан не заметил, как стал считать девочку дочерью. И это ему не нравилось, ведь по Эфиразе, которая со всеми проблемами и переживаниями шла к нему?— и к Джайне, но вирм, к сожалению нужных слов произнести не мог физически?— за советом и поддержкой, видно было, что мужчина смог заменить ей отца. А хранителям привязываться к кому-либо себе дороже. Переодевшись, мужчина взял со стола оставленный там свиток и направился к себе. Его комната находилась на первом этаже, ибо Ротан не желал однажды скатиться кубарем со второго этажа, когда Крокт вломиться к нему и позовет на очередное задание. Зайдя в комнату, он снова задумался. Иногда Эфираза?— особенно первые лет пять?— рассказывала Ротану о жизни на Олухе. О том, как каталась зимой с горок, как прокрадывалась в кузню, чуть ли не дословно пересказывала рассказы отца и бабушки об их приключениях, обязательно добавляя ?Я бы сделала по-другому? и все возможные вариации этой фразы. А еще маленькая девочка иногда приходила к нему посреди ночи в слезах, дрожащим голосом говоря, что ей приснился кошмар. И очень часто рассказывала о брате. Из этих рассказов он узнал, что Наффинк?— наивный, белобрысый мальчишка на три года младше Эфиразы, обожающий драконов. Было видно, что девушка по нему тоскует до сих пор. И Ротан рад, что Эфир нашла его, пусть и при не совсем благоприятных обстоятельствах. Мужчина прекрасно понимал, что девушке придется пожертвовать собой, дабы остановить Рагнарек и что случиться это всего-то через пять-семь лет. Ротан хотел, чтобы за это время она успела сделать все, что может и насладилась жизнью. И нахождение семьи ей в этом поможет. Конечно, у нее здесь есть друзья и, можно сказать приемные родители?— Шила и Ротан?— но все же это немного не то. Пройдя в комнату и сев за письменный стол, Ротан развернул письмо. Было видно, что писалось оно очень старательно и долго. Он ясно представлял Эфиразу, сидящую за письменным столом поздним вечером и жующую перо?— дурная привычка, во время глубоких раздумий?— подбирая нужные слова: Здравствуй, учитель. Боюсь, что когда ты прочтешь это, я уже буду в Иррае. Не волнуйся за меня, я постараюсь быть осторожней. Полагаю, ты уже знаешь, что я нашла брата. Это и вправду так. Наффинк вырос, возмужал и смог оседлать ночную ярость*. Но, по-правде говоря, мне немного тревожно. раньше я не предавала значения времени и только сейчас осознала, что с катастрофы на Олухе прошла, по ощущениям вечность. И поняла, что больше не считаю Олух своим домом… Я Совсем запуталась, Ротан. И, надеюсь, при нашей следующей встрече, ты подскажешь, что делать. С любовью и уважением, Эфираза Э’Шей. Прочитав письмо, Ротан впал в глубокие раздумия. На самом деле, случилось именно то, что должно было. Эфираза отпустила прошлое и начала двигаться вперед. Но, как водиться, прошлое имеет свойство напоминать о себе в самые неподходящие моменты. Ротан надеялся, что родной отец Эфиразы сможет понять ее и принять и что девушке не придется вести войско против своих родных. —?Ты справишься, Эфир,?— тихо сказал Ротан, направив взгляд в окно, в сторону горизонта,?— помни, ты не одна…