Понедельник, 28 сентября (1/2)

Начало недели не обещает ничего хорошего, потому что Наён забывает посмотреть прогноз погоды. С двух часов дня за окном непрекращаемые дожди, местами ливни и день тянется ещё медленней, чем обычно. Девушка то и дело придумывает как пойдёт домой без зонта после пар; остаётся надеятся, что тучи разойдутся. В такую погоду хочется включить какой-нибудь фильм, запастись едой и закутаться в одеяло, чем, кстати, и занимается Хёнджин, пока соседка пропадает на парах. Он отказался идти в университет "в таком виде", полагая, что будет слишком много вопросов и устроил себе каникулы.

Включив телевизор, парень садится на диван, поджимая под себя ноги и тянется за пледом, когда звонит телефон. На экране лишь имя, от которого у Хёнджина учащается сердцебиение.

— Алло? — пытаясь спрятать внутренного влюбленного мальчишку отвечает Хёнджин.— Хёнджин-хён, — низкий темб голоса вызывает дрожь даже через динамик. — Тебя нет на парах, ты заболел? — на самом деле Феликс уже знал почему Хван отсутствует, он первым делом спросил Наён.— Кхм...да, — сам не зная зачем притворяется блондин; наверное, хочет вызвать у младшего немного сострадания. — У меня жар.— Жар? — Феликс встаёт со стула; он верит. — Тебе очень плохо? Что болит? Звонил доктору?

— Не переживай, Ликс, я в порядке, всё пройдёт... А как дела на парах?— Хочешь я приеду? - он игнорирует вопрос, потому что правда переживает.

— П-п...приедешь? — внутри Хёнджина разгорается огонёк и он задумывается, глядя на часы. — Не надо, Ликс...— Мне кажется ты думаешь о другом, хён. Я приеду сейчас же.— Но у нас еще две пары, не надо...— Хёнджин больше всего на свете хочет, чтобы Ли приехал, и пусть он солгал, что простудился, он готов получить от младшего выговор, лишь бы увидеться.

— Как будто меня это остановит, — усмехается Феликс, закидывая рюкзак на плечо и кладёт трубку.— Ты уходишь, хён? — спрашивает Чонин.— Да, надо маме помочь, — обманывает Ли. — Не скучайте.

— Я тоже хочу уходить с пар, забив на всё, — бормочет себе под нос Ян, когда к нему подсаживается Наён.— Но мы с тобой прилежные студенты, да? — она слегка треплет парня за волосы. —Кстати, что там насчёт совместного проекта?* * *

Феликс стучит в дверь, забыв о существовании звонка и складывает свой жёлтый зонт. У Хёнджина дыхание перехватывает, он смотрит на себя в зеркало, морщится от царапины на носу, поправляет цепочку на шее и светлые волосы.

— Бля... — произносит он и спешит открыть Феликсу.

— Привет, хён, — тихо произносит Ли.

— Привет, входи.

— По тебе не скажешь, что болеешь.

— Я...

— Соврал? - Феликс кидает рюкзак на пол, ставит зонт и снимает кроссовки. — Зачем ?— Хотел, чтобы ты меня пожалел.

— Ты как ребёнок, — когда он делает несколько шагов к Хёнджину, у того голова начинает кружится, потому что Ликс такой красивый сейчас, в чёрной навыпуск рубашке и с растрёпанными волосами; от него пахнет свежестью дождя и нотками пряного "пако рабан".— Прости.— Ладно...— Может ты хочешь чего-нибудь?— А? — Феликс не против ответить что-то вроде"тебя", однако из уст доносится лишь:— Нет.

— Ну, тогда просто проходи, — Хван за собой ведёт в гостиную, садится на диван, Феликс устраиватся рядом, но дистанцию держит. — Как дела в универе?— Как обычно. Нам задали проекты в скетчапе?, нужно разделиться на группы по четыре человека. Я подумал может мы с Чонином и вы с Наён объединимся?— Да, неплохая идея. Мы вроде как друзья.

— А мы с тобой разве друзья, хён?

— Что? — Хёнджин смотрит на Феликса, пытаясь найти подвох в вопросе, смотрит осторожно.

— Ты слышал, — парень говорит тихо, стараясь не испортить эту атмосферу; он хочет поговорить с хёном без волнения и стеснения, которое преследует их уже около месяца.

— Слышал, но не понимаю к чему ты клонишь, — он и правда не понимает что значит "разве друзья?": "разве друзья, а не любовники?" или "разве друзья, а не чужие?"— Мы не можем быть друзьями, ты же знаешь. Всё изменилось, хён.— Ты прав...— Я нравлюсь тебе?

Если бы не вновь начавшийся ливень и стучащие в окна капли, тишина была бы дьявольски невыносимой. Хёнджин даже дыхание задерживает, ему хочется закричать, заплакать, упасть на колени перед Феликсом и целовать его маленькие руки. Он не потрясён, потому что слишком очевидным был, и знал, что Феликс в курсе. Но зачем мучает, зачем тогда в кинотеатре к нему подсел, и к чему вообще эти неоднозначные взгляды в сторону Хвана? Феликс же уже жалеет, что спросил, в нём словно две противоположности борются: одна, здравомыслящая, шепчет, что он дурак и зря вообще приехал, а вторая, сердечная, хочет Хёнджина поцеловать, страстно и безумно, как тогда у Чанбина. И как бы Ликс ни старался, комнату всё равно заполняет неловкое молчание. Парни друг другу в глаза смотрят долго, и Феликс, понимая, что хён навряд ли готов был к такому разговору, решает сказать самую опрометчивую, по его мнению, вещь:— Просто поцелуй меня, если я те.. У Хёнджина голос пропал и мысли все куда-то испарились. Он даже не даёт Феликсу закончить фразу, резко расстояние сокращая, губами своими его накрывает. Младший на поцелуй отвечает охотно, глаза закрыв и растворяясь в Хёнджине полностью. Он так сильно желал этого, что сейчас эта близость кажется невозможной, нереальной. Хван целует влажно, страстно, но не спеша; осторожно языком по внутренней части нижней губы проводит, касается спайки, и выдыхает так тихо прямо в Феликса, которому от таких сладких поцелуев хочется застрелиться. Он руками по чужой груди проводит и на плечи перекладывает, Хёнджин же поочерёдно губы Ли на вкус пробует и сам того не замечает, как его в диван буквально вбил, широкими ладонями в сиденье упираясь. У Феликса губы красивые, манящие и выразительные, а ещё мягкие и вкусные, такие только целовать и целовать, поэтому Хёнджину кажется, что даже если сейчас в дверь войдёт Чон Ксэюн, он не остановится. Но Феликс прямо в губы шепчет протяжное: "хё-ён", вынуждая прерваться.

— М?... — неслышно отвечает Хван.

— Стой...— Ликс медленно Хёнджина от себя отстраняет, и тот садится, но уже ближе, чем прежде. — Прости, хён...— За что?— Ты знаешь... Знаешь, что это ни к чему хорошему не приведёт.— Ты любишь её? — полный смелости спрашивает Хёнджин, он опьянён произошедшим, потому что объяснить иначе его вопрос нельзя.

— Да, — спокойно отвечает Феликс, и ему кажется он слышит как сердце Хёнджина трескается и разбивается на миллионы кусочков.

— Тогда зачем...— он медленно осознаёт, что его только что оттолкнули, сбросили со скалы и оставили умирать. — Зачем ты приехал и спрашиваешь, что я чувствую?— Хён, я...— Зачем просил поцеловать? Что это, блять, было...— Я не знаю, Хёнджин. Прости, я правда... мне жаль.— Чего ты от меня хочешь, Феликс?

А Феликс понятия не имеет чего он хочет. Запутался в собственных чувствах, в себе. Ему Хван и правда нравится; особенно нравится как он целует его и относится не так как все. Он привык всем нравится, привык, что все делают всё, что он просит; привык, что по щелчку пальца получает всё, что захочет. А Хёнджин — он обычный. Простой. Не пафосный, добрый и еще Феликсу с ним хорошо, спокойно так. Но ведь у него есть Ксэюн, она красивая и милая, обожает его и пара из них что надо, все смотрят и восхищаются.

— Ничего, — отвечает Феликс, ему нужно в себе разобраться для начала. — Я ничего от тебя не хочу, Хёнджин. Мне просто надоело, что мы избегаем друг друга, от этого мне плохо, а тебе?— Феликс, я пытаюсь вести себя как раньше, но сначала ты незаметно трогаешь мою руку в ебучем кинотеатре, потом приезжаешь ко мне домой с провакационными вопросами, вынуждаешь поцеловать. Я не железный, блять.

— Знаешь, мы бы могли дальше дружить, если бы ты не вкрашился, — произносит Феликс, глядя куда угодно только не Хёнджину в глаза, и тут же понимает, как кошмарно это звучит.— Уходи, — вытягивает из себя Хёнджин, зная что Феликс правда уйдёт. Младший встаёт с дивана, спешит к двери и больше ничего не говорит, а Хван глаза закрывает, чувствуя как изнутри его пожирает обида. Дождь прекращается на время, и Феликс не открывая зонт сам не знает зачем возвращается в университет. Он встречается с Наён и Чонином у кабинета геометрии, и парень оповещает, что тот зря пришел, потому что профессор заболел и с последней пары студентов отпустили. Парни уходят в противоположную от Ким сторону, а она собирается домой, радуясь, что дождь закончился, потому что да — мало того, что зонт оставила дома, так ещё и одета лишь в вискозный сиреневый топ с короткими руковом и джинсовые шортики. Стоит ей пройти меньше чем половину пути, небо снова рычит оглушающим громом.

— Ну капец, — шипит девушка и поднимает над головой сумку, едва дождь начинает свою работу. Наён спешит домой по пустынной улочке, смотря только под ноги, но её отвлекает шум подъезжающего автомобиля. Она поворачивает голову и видит знакомый серебристый "хёндай", тяжело вздыхает, потому что это неожиданно. Машина равняется с девушкой, и стекло с водительской стороны полностью опускается.

— Садись, — Минхо пытается перекричать дождь. — Наён! — но девушка не обращает на Ли никакого внимания.

Он закрывает стекло, и Ким немного разочарованно вздыхает; однако тут же машина заезжает на дорожку, слишком близко и преграждая путь. Дверь открывается и недовольный Минхо подходит к Наён вплотную, от такого у девушки колени подкашиваются и она два шага назад делает.