Глава 27. Чудеса и Рождество (часть 2). (1/1)
Музыкальное сопровождение: Florence and The Machine – No Light, No Light
Локи как-то слишком резко вынырнул из своего странного сна. Он глубоко вдохнул, расправляя легкие в клетке из ребер. Очень хотелось найти Старка и заполучить в руки его глотку, чтобы не было больше подобных “чудес”. Кстати, о чудесах. Зверски ныли глазницы, будто обожженные. Локи поднес к глазам ладони и нащупал повязку. А в следующий момент сердце его пропустило удар, вдох сбился с ритма, а руки задрожали. Под повязкой что-то было. ТАМ что-то было.- ТВОЮ МАТЬ, - слабо выдохнул он. – СТАРК?- Я здесь. Какие ощущения? – Локи почувствовал, как кровать сбоку прогнулась, а ладонь оказалась сжата в неожиданно холодной руке Тони.- Что это? – запинаясь, выдохнул он, ощупывая свободной рукой повязку.- Чудеса, - Тони явно улыбался.- Чудеса, - рассеянно повторил Локи, неосознанно трогая и трогая ткань на лице.- Лучше снять, - Тони привстал, нащупал узел и начал разматывать бинт.Локи замер. В худом теле металась буря эмоций и мыслей, предположений. У него вдруг закружилась голова, он намертво вцепился в руки Тони, пытаясь не упасть.- Тише… - бинт упал на постель. Тони осторожно ощупал налившиеся синевой подглазины. Локи сидел ни жив, ни мертв. Заправив темную прядь за ухо, Тони улыбнулся, - Как насчет попробовать?Локи замотал головой.- А ты совсем немного.Локи закрыл опухшие глаза руками.- Нет.Обняв за плечи, Тони притянул его к себе и прошептал на ухо:- Ну же. Я даже не подглядываю. Честно. Пожалуйста.Уткнуться носом в шерстяной свитер. Чуть приоткрыть глаза, с замирающим сердцем увидеть неясную полосу света, тонкую, как лезвие. Судорожно вдохнуть, сжать в пальцах чертов свитер и распахнуть глаза широко, охнув от боли, жадно озираясь по сторонам. Жадно, недоверчиво ощупывая взглядом размытые очертания предметов. Размытые от слез боли, конечно, только от этого. Упрямо не моргать, боясь упустить даже кроху этого невероятного настоящего «видеть».Прижимаясь щекой неловко к колючей шее и бесконтрольно комкая свитер на старковскихплечах, облизывая подрагивающие пересохшие губы, смотреть, как все четче проступают контуры, потому что настраивается глаз. Не стирать слез, не замечая их. Быть погибающим ребенком, которому внезапно подарили жизнь. Жаться к Старку и смотреть. Смотреть. Рассматривать. Видеть. Огни разноцветные, на елке горящие.- Елка… зеленая… - дрожащим голосом прошептал Локи и беззащитно улыбнулся. Наверно, он бы мог сейчас достать из груди сердце, протянуть его Тони в открытых ладонях, так же улыбнуться, совершенно по-детски,и сказать: «Смотри, сердце».Тони обнял его крепче. Странные эмоции захлестывали его, но он только и мог, что держать крепко и слушать внимательно каждое слово, брать их торопливо – слова – и прятать у себя внутри, боясь того, что что-нибудь может пойти не так. - Огонек синий… огонек красный… зеленый… желтый… покрывало зеленое… на камине часы… - Локи все смотрел и смотрел, шепча как молитву все то, что бросалось в глаза, - на столе мандарины… кресло коричневое… кружка цветная…Тони резко взял его за плечи и нетерпеливо, пристально, словно боясь найти ошибку, впился взглядом в его глаза. Странные, неживые немного, но блестящие, почти как раньше, с особенным рисунком. На память он не помнил, создал то, что считал особенным. Смотрел на бледное лицо, расчерченное дорожками слез, немного розоватых, и глаза, а Локи все шептал, все тише и тише, глядя на него пристально, не узнавая, рвалась душа отразиться в полуживых глазах:- Глаза… карие…
Тони отчаянно усмехнулся, сжал его лицо в ладонях, склонился медленно, мучительно медленно, и коснулся теплых губ своими губами. Сорвался с тормозов, смял нетерпеливо, почувствовал, как пальцы впились в кожу, как задохнулось, затрепетало тело в руках.
Локи захлебывался счастливым смехом, пытаясь увильнуть от вездесущих губ и хватаясь то за лицо, то за Тони:- Прекрати, пьяный идиот! Черт тебя, Старк! Хватит!В конце концов, Тони крепко сковал брыкающегося бога объятиями, придавил собой к взъерошенной постели и заткнул основательным поцелуем.Через несколько минут Локи, наконец, смог сделать жадный вдох, икая от смеха и разглядывая все, что только можно было. Глазам было больно, изображение периодически немного расплывалось.- Я не пьян, - выдал Тони в потолок, держась за тонкие пальцы, - я немного выпил после трудного дня.Пальцы сжались в ответ.- Алкоголик.- Грязные инсинуации.- Как ты сделал это?- Хм, ну я проснулся, включил свою гениальность и в очередной раз показал свою невъебенную крутость, - Тони рассмеялся, поднеся его ладонь к губам. – Просто технологии.Локи фыркнул и сел, не решаясь спустить ноги на пол и встать.
- Не бойся.- Я и не боюсь.- Вот и не бойся.- Заткнулся бы ты, идиот.Тони спрыгнул с постели и протянул ему руку, глядя сверху-вниз. Взгляд его лучился теплом и уверенностью. Локи даже засмотрелся, удивленно замерев.- Ну же.- Не торопи меня, - прошептал дикий кот, протягивая немного неуверенно руку.Тони сжал робкую ладонь и легко потянул на себя, помогая встать. Локи покачнулся и ухватился за него. Стоять и видеть одновременно было в новинку, у него несколько нарушилась координация движений.Не отпуская теплой ладони, Тони отступил назад, не отводя глаз.- Прекрати пялиться на меня, как Ромео на Джульетту. Врежу, - бледные щеки слегка порозовели, но глаз не отвел.- Хочу и буду, - поддразнил Тони, показав язык.- Неужели? – едко процедил Локи и шагнул вперед, с намерением этот самый язык вырвать. Тони отступал назад, Локи шел следом, шаг за шагом, снова и снова. Очнулся он на другом конце комнаты. – Из-за тебя я пропустил свои первые шаги.- Из-за меня ты их сделал.Махнув на него рукой Локи сел в кресло, не узнавая его, будто впервые. Провел ладонью по знакомой обивке. Так сложно было не считать привычно шаги до этого кресла. Или до стола. Просто идти. Видеть, куда идешь. Идти туда, куда ведут глаза, а не жалкая пародия – маршрут в голове, голый, убогий, ненавистный где-то.Тони сел перед ним на пол и погладил пальцем острую коленку:- Сначала будет болеть немного,первые пару-тройку дней может быть видно нечетко: твои собственные мышцы и нервы должны сработаться с искусственными. Завтра проведем кой-какие процедуры и тесты. И…- в этот момент, беспардонно прервав его, часы на стене забили полночь. Локи смотрел на эти часы, которые долгое время были его своеобразным спутником в темноте.Когда он сидел часами, устав от музыки и книг, и слушал, как двигаются стрелки, неумолимо, двигаются все дальше и дальше, отсчитывая моменты его слепоты, отдаляя его от того времени, когда он мог видеть солнце. И погружая все дальше в вечную темноту. А сейчас эти часы отсчитывали его новое время. Время, которое было невозможно, о наступлении которого он не думал. Не потому что не смел. Потому что не верил, что оно существует. Время, когда он снова увидит солнце.Вдруг вспомнилась Бездна. Какой ничтожной казалась она сейчас! Пустой, бледной, плоской, как старая двумерная картинкана пожелтевшей бумажке. Однобокая. Убогая.Он внезапно понял. Так многое, что не смог бы сказать или просто подумать об этом. Так много, что задохнулся этим пониманием. Часы били, отсчитывая новую жизнь, новый свет, время, когда он снова увидит солнце. Удары проходили сквозь его тело, пронизывали насквозь. Пониманием. Осознанием. Бьющейся в груди горячим светом силой, неподвластной ни одной Бездне.- С Рождеством, - Тони смотрел на него снизу-вверх и улыбался. Так, как Локи и представлял все эти дни.
- С Рождеством, - эхом прошелестел он, неуверенно протягивая ладонь, сомневаясь в том, можно ли теперь. Карие глаза смотрели на него немного безумно, зараженные успехом, надеждой и предвкушением. Играли отблесками от горящей гирлянды и мерного пламени камина. Тони спрятал в протянутую ладонь поцелуй, привычно, потому что можно. Можно всегда. Локи сжал руку в кулак, будто боясь выронить.Они сидели молча и смотрели друг на друга под тихий ход часов.
***Локи стоял у елки и рассматривал огни, шарики и маленькие белые свечи на колючих ветвях. В воздухе витал сладкий запах мандаринов и терпкий хвои.
Он любовался игрой света на пластмассовых гранях и не помнил, чтобы когда-либо видел что-то настолько прекрасное. Касался колких иголочек, вдыхал запах, украдкой грыз кислые хвоинки и чувствовал себя прекрасно. Тони прикидывался хозяюшкой и ковырялся на столе.Налюбовавшись на елку, Локи отправился бродить по комнате, трогая и рассматривая все, как ребенок. Руки его постоянно тянулись к глазам, проверяя, не кажется ли, не снится…- Мне здесь нравится, - он подошел к зеркалу и замер, не решаясь заглянуть. – Не буду смотреть.- И не смотри. Лучше давай потрошить утку, пока не остыла.***Нельзя вот так просто взять и чинно отпраздновать Рождество с подвыпившим в процессе Локи. Ну совсем нельзя.Особенно когда он мандарины принимает за снежки.И нельзя вот так просто, празднуя Рождество с Локи, не разгромить половину помещения и не перевернуть елку (вот тут-то и поминается добрым словом Капитан Стив за небьющиеся пластмассовые игрушки).
Нельзя вот так просто напиться вместе с Локи, не порвать на нем свитер и не трахнуть его хотя бы разок, за острый язычок.Ну и, собственно, нельзя вот так просто после уйти от расплаты за содеянное.И вообще, нельзя вот так просто слушать его довольный смех, играющий бесконечными гранями, смотреть во все более оживающие глаза, блестящие и уже с хитринкой, и не быть счастливым.***- Так, Старк, я хочу увидеть солнце.- Ага.- Нет, ты меня плохо понял, - Локи больно ткнул его пальцем под ребра, - надеваешь на свой голый зад брюки и показываешь мне солнце.Тони сладко зевнул и указал пальцем куда-то вниз:- Там их целых два…Ничему жизнь Тони Старка не научила.***Локи силился рассмотреть пейзаж, над которым они пролетали, но было еще слишком темно. Рождественская ночь еще правила миром, не желая уступать Рождественскому утру. Летели они довольно низко, Локи касался рукой заснеженных еловых макушек, ощущая дикий восторг и громко смеясь. Доспех летел на автоуправлении, по-другому Старк был не в состоянии.Локи во второй доспех лезть категорически отказался и снова путешествовал на руках, жадно лапая взглядом ночь, звезды и постепенно бледнеющую Луну. Наконец, они где-то приземлились, Тони в предвкушении потирал руки, придерживая пошатывающегося Локи за капюшон, чтобы не упал куда. Локи отмахивался и громко требовал свободы. Тони поднял шлем и нетрезво дразнился, страхуя, однако, надежно. В конце концов, он плюхнулся на снег и утянул Локи к себе на колени.- Смотри, - указал он рукой на восток.Черное небо стремительно ржавело, накрывая звезды и туша их, не давая возможности убежать. Пока ржавчина бежала вперед, где-то там, на линии горизонта, небо начинало гореть. Гореть красноватым, оранжевым и, наконец, золотым пламенем, сначала тонкой нитью, как свет, что Локи увидел, когда впервые открыл глаза этим уже прошлым вечером. А потом полосой, потоком, будто золото небесное, кипящее, выплескивалось из далекого котла другого мира, где-то там, за горизонтом, заливая небо, а ржавчина перед этим была всего лишь отблеском этого безумного бесконечного золота, конями дикими несущегося по черному бархату ночи.Тони смотрел на Локи. Смотрел на широко распахнутые глаза, жадно пьющие каждый момент рассвета, как в первый и последний раз.
Смотрел, как вздрогнул он всем телом, когда взорвался горизонт солнцем, пронзающим лучами остатки ночи за спиной, ослепившим, поразившим своими золотыми копьями измученную душу, потянувшуюся к нему отчаянно, сжегшим ее дотла, чтобы могла она возродиться из пепла.Тони смотрел на губы, дрожащие, воздух большими глотками пьющие.На слезы чистые, по щекам бегущие.На искренний восторг в глазах, которые будут живыми, уже стали живыми.А под ногами у них были горы. Бесконечные горы, чтобы встретить рассвет на вершине мира. Бесконечные горы, заигравшие мириадами радуг в лучах рассвета, загорающиеся с каждым его шагом в Рождество.
Маленький сын солнца увидел весь мир у своих ног, задыхаясь своим первым рассветом в ночь чудес.А железный человек, рискнувший стать богом, всего лишь на одну ночь, держал его в ладонях и ни за какие сокровища Вселенной не отпустил бы.