Глава 12. Прости меня, Тони. (1/1)
[Прочитав которую, многие поймут, что автор – подонок, для которого нет ничего святого. Музыку искать в контакте, копипастом]Музыкальное сопровождение: Для фика "На светлой стороне Бездны" -SirensПеппер забросила сумочку на кожаное сидение персонального самолета Старка.- Джонатан, как там погода? – она устроилась у окна и нацепила на вилочку маринованный огурчик, параллельно засовывая трубочку в молочный коктейль: малыш уже начал подавать сигналы о своих потребностях.Пилот высунулся из кабины и доброжелательно улыбнулся, настроение у него было прекрасное:- Рассвет, мисс Поттс, на небе ни облачка! Не забудьте пристегнуться.Пеппер защелкнула карабин ремня безопасности, скинула туфли и поджала под себя ноги, уплетая несочетаемое и любуясь рассветом. Малыш был доволен.Мотор ровно зарычал, самолет проехал посадочную полосу и мягко поднялся в небо.Добив коктейль, Пеппер основательно взялась за банку огурцов, пристроив ее на коленях и орудуя вилкой. Огурцы дала мама, знатный кулинар и просто прекрасная женщина.
Операция прошла без осложнений, отец выписался, и дома все было прекрасно.Вспоминая счастливых родителей, Пеппер размышляла о том, как сложится их с Тони жизнь, каким будет их малыш, станут ли они такими же счастливыми старичком и старушкой, как ее бабушка и дедушка, кстати, очень напоминающий Тони: такой же наглый и любит выделываться. Неудивительно, что они сразу же нашли общий язык…Девушка улыбнулась и бережно погладила животик.- У нас определенно будет счастливая семья. Мама и папа будут тебя любить, мы уже тебя очень любим. И бабушка, и дедушка. И прабабушка, и прадедушка.Она представила, как ее дед в знак мужской солидарности проводит маленькому правнуку экскурс по Плейбою. Ей не то чтобы стало дурно, просто она решила пореже оставлять ребенка наедине со старым приверженцем порножурналов.В размышлениях о семье и тихом ворковании с малышом, она не заметила, как уснула.***Самолет ощутимо тряхнуло. Пеппер проснулась и сонно потерла глаза. За окном была кромешная тьма, и грохотал гром. Тряхнуло еще сильнее.- Джонатан? Что происходит?
Тишина. Тряска усилилась. Девушка сунула ноги в туфли, отстегнула ремень и, пошатываясь, пошла к кабине, изо всех сил сдерживая липкий страх, так и норовивший растечься по телу и сковать его.Джонатан сидел в кресле и, кажется, спал. Пеппер протянула руку и встряхнуласпинку кресла.- Боже мой, ну нельзя же, в самом деле, спать за штурвалом! Вы же нас убьете к чертям!В этот момент самолет ухнул в воздушную яму, и Пеппер упала на пол, кресло развернулось к ней, она закричала. Пилот смотрел на нее пустыми черными глазницами, плачущими кровью, тело его было превращено в кровавое месиво, сверкающее ошметками внутренностей и осколками костей. Вырванные с мясом кисти сжимали штурвал. С останков медленным тягучим потоком стекала зловонная слизь.Пеппер судорожно выползла из кабиныи захлопнула дверь. Ее стошнило. Ужас сковал каждую клетку ее тела, она обхватила себя руками и тихо завыла.
Вдруг надежда вспыхнула теплым огоньком в вязком кошмаре:Тони. Позвонить Тони.
Она отшвырнула от себя неудобные туфли, добралась до сидения и дрожащими руками вытащила телефон, ткнув на быстрый набор. Сигнала не было. Внутри все похолодело, огонек погас. Самолет швыряло из стороны в сторону, он падал.Девушка обхватила живот руками и зарыдала.- Мой малыш… Боже мой… мой ребенок… господи, умоляю, только не мой ребенок…Видимо высшие силы были благосклонны к ней: из-под сиденья торчала лямка, Пеппер дернула за нее и вытащила парашют. Собрав жалкие остатки самообладания, она сжала зубы, размазала по щекам слезы и натянула его на себя, судорожно застегивая карабины, не попадая с первого раза трясущимися руками в пазы и чертыхаясь.Только не паниковать. Это шанс. Больше нельзя паниковать. Ради малыша. Ради маленького Старка. Ради Тони.Она решительно повернула рычаг и распахнула дверь в пустоту. В грудь ударил мокрый ледяной поток, отшвырнув ее к стене и перебив дыхание. Пеппер упрямо поднялась на ноги и пошла к зияющей дыре выхода, ведущей в непроглядный мрак, пугающую высоту и просто в неизвестность, ужасающую, уничтожающую крохи веры и надежды.- Ничего малыш, ничего, мой родной. Мама спасет тебя. Ты будешь расти в любви и заботе, и пусть дед дает тебе эти чертовы журналы, господи, будешь читать сутками и не спать до полуночи!Она справится. Обязательно справится. Она спасет себя и малыша.А с земли наверняка сможет связаться с Тони, и он вытащит их.Она больно ударила себя по щеке, когда ноги дрогнули и остановились перед самыми дверьми в ад.- А НУ ПОШЛА! – закричала она срывающимся голосом. Она не позволит этому ничтожному страху убить ее ребенка.Подумав о малыше, она бесстрашно ринулась в пропасть, судорожно вцепившись в лямки парашюта, маленькая бесстрашная женщина, готовая на все, чтобы сохранить жизнь своей крохи.***Не стоит говорить о том, какого страха она натерпелась, падая в темную бесконечность. Небо гудело и ревело, а может ей так казалось от бешеного воя ветра в ушах. Она нечеловеческим усилием заставила себя открыть глаза, чтобы приблизительно понять, где земля, но из-за сплошной стены дождя это было невозможно. За кольцо она дернула почти сразу, но в этом воющем, стонущем, ревущем аду стихии ей, маленькой беззащитной женщине, было почти не на что надеяться. Она ждала, что вот-вот их маленький парашютик сомнет, скомкает лапа стихии и швырнет прямо в объятия смерти. Она закусила губу до крови, не позволяя себе кричать, не позволяя даже пискнуть, только держаться, только стараться увидеть хоть какой-нибудь знак, указывающий на землю.Она вымокла насквозь и не чувствовала ног, только твердя про себя, как заведенная: «Держись, маленький мой. Держись, малыш».Наконец ее швырнуло в ледяную массу воды, она чуть не потеряла сознание от невыносимой боли, пронзившей тело от удара о поверхность. Парашют вымок и тянул на дно, она задыхалась, воздуха не хватало, сознание то вспыхивало, то норовило погаснуть, заставляя бешено колотящееся сердце сжиматься от животного ужаса. Окоченевшие руки не слушались, но она не сдавалась.
Наконец, ей удалось расстегнуть карабин, который казался замком адской сложности, и, собрав последние силы и решимость, всплыть на поверхность.
Она никогда не пробовала ничего вкуснее этого мокрого воздуха. Она жадно вдыхала его, захлебывалась им, давилась. И никак не могла насытиться.Нужно было выбираться, вода была ледяной, она могла застудиться и потерять ребенка. О том, что возможно она уже его потеряла, она не смела даже думать.Оставалось лишь молиться, что это не океан, а река или озеро.Высшие силы со своей извращенной благосклонностью снова пришли на помощь: у водоема было течение. И Пеппер поплыла, молясь о здоровье своего отца, который когда-то заставлял ее ходить на плавание.***Через несколько минут под ногами появилось дно, оно поднималось. Она встала на дрожащие ноги, которые сводило от холода и пошла так быстро, как только могла. Вода сковывала, обхватывала усталые ноги, дергала назад, не желала отпускать. Выбравшись на берег, Пеппер упала на мокрый песок и принялась судорожно растирать живот, приговаривая дрожащим голосом:- Сейчас… сейчас, мой малыш… сейчас я отогрею тебя…Телефона в кармане не было: то ли выпал, то ли утонул. Впрочем, после такой ванны, он навряд ли выжил, даже если бы нашелся в кармане.Она оглянулась вокруг. Другого берега не было видно из-за ливня, перед ней же был лес без каких-либо следов человеческого жилья в пределах видимости.Она дрогнула. Неужели все это, всяборьба на пределе, выше ее предела, ее решимость, ее вера – неужели все это для того, чтобы сгинуть здесь, в каком-то неизвестном месте, лишив их с Тони ребенка возможности родиться и жить?Она сжала онемевшие кулачки и ударила по песку, громко закричав, чтоб все чертовы боги услышали.- Я НЕ УМРУ ЗДЕСЬ! НЕ БЫВАТЬ ЭТОМУ!- Вот живучая тварь…Пеппер рывком обернулась, шатаясь, подняласьна неверные ноги и защитным жестом обхватила живот. Перед ней был тот, кого она меньше всего ожидала и желала увидеть. По черным волосам стекала вода, холодное лицо искажал животный оскал.- Ты! Чертов псих, который хотел уничтожить наш мир!- Закрой свой грязный рот, женщина, - Локи лениво взмахнул рукой и губы Пеппер оказались крепко сшиты.
Девушка прижала руки ко рту, из глаз брызнули обжигающие слезы боли, из-под ладоней на грудь закапала кровь.Локи удовлетворенно усмехнулся, глядя в расширенные от панического ужаса глаза, и сделал шаг к ней.- Ты и твой выродок,вы - помеха. И должны были сдохнуть, трагически разбившись на самолете. Но ты, - он больно сжал пальцами ее мокрое от дождя, слез и крови лицо, надменно и жестоко глядя сверху-вниз, - ты оказалась такой самоотверженной мамочкой… и я решил, что ты сгодишься на большее. Ты станешь посланием для Старка.Пеппер в ужасе дернулась и побежала вдоль берега, что было сил. В ее голове кричала отчаянная мольба, но осознание того, что это конец неумолимо настигало ее. А она, как раненая птица, билась, она бежала, задыхаясь, запинаясь, не видя дороги, не разбирая пути от слез.«Тони! Господи, Тони, помоги! Помоги, Тони, я умоляю! Пожалуйста! Пожалуйста…», - она запнулась о камень и упала на песок. В этот момент на ее спину с силой опустился тяжелый сапог, придавив хрупкое тело к земле.- Довольно жалких потуг, ничтожество.
Пеппер дернулась, пытаясь выбраться.«Нет! НЕТ! ТОНИ!»Она не поняла, как так вышло, что живот вдруг пронзила страшная боль, обожгла огнем, разорвала. Она дрожащими руками потянулась вниз, касаясь горячего мокрого месива, которое раньше было ее животом, колыбелью ее маленького ребенка.Отчаянье и невыносимая боль захлестнули ее, она закричала бы, но губы были крепко сшиты…Внезапно впереди стало светло, оченьсветло. Она ощутила тепло, и даже животу было уже не так больно: физическая боль будто бы была где-то далеко, но душе… как же больно и горько было душе… Там был Тони. Он вышел из этого яркого чистого света и протянул ей свою сильную руку, словно надежду. Он был так красив и светел… Пеппер отчаянноплакала, она тянулась к нему ослабевшими непослушными руками, показывая кровь на ладонях:- Малыш… наш ребенок… я потеряла его. Прости меня… Прости меня, Тони…Он улыбнулся, свет засиял еще ярче, он манил к себе, а во взгляде Тони было столько нежности и любви…- Все в порядке, любимая. Пойдем со мной, и он снова будет с нами. Наш малыш будет с нами.- Правда? – беззащитно спросила она дрожащим слабым голосом. Тони был размытым от слез в ее глазах. Веки вдруг стали такими тяжелыми, она упрямо цеплялась за этот свет, не отпуская лицо любимого.- Правда, родная моя, - Тони склонился над ней и взял ее за руку. – Закрой глаза и засыпай. А когда проснешься, увидишь нашего малыша целым и невредимым, ведь ты спасла его.Пеппер почувствовала, как он бережно поднял ее на руки и боль прошла. Ей стало так тепло и уютно, будто бы и не было этих страшных часов отчаяния.Она счастливо улыбнулась и закрыла глаза. Теперь она могла уснуть.