Глава тридцать первая "Вы рядом" (1/1)

Скуало вошел как раз вовремя - Фран был совсем плох, побледнел так, что казалось это труп, а не живой человек. Быстро подойдя к кровати, Суперби глянул на Бела - глаза так же закрыты, но... уже не такой бесцветный, как раньше. Дотронувшись до сонной артерии Принца, Мечник чуть улыбнулся - пульс забился быстрее. Это хорошо, главное, чтобы новая кровь не перегрузила сердце. Cкуало осторожно вынул иглу из вены иллюзиониста и подождал несколько секунд, чтобы кровь из аппарата перетекла в вену Бела. Скуало согнул локоть Бела, чтобы кровь не вытекала из раны, то же самое он проделал с рукой Франа. Глядя на измученного мальчика, Капитан мягко улыбнулся:- Ты молодец, Фран... добровольно помочь такому, как Бельфегор... это дорогого стоит. Тебе отдохнуть надо. Сейчас через несколько минут я введу Белу успокоительное, чтобы не перегрузить его сердце и до завтра он, скорее всего, будут спать. Тебе тоже надо отдыхать, очень надо. Пойдем, я тебя провожу... а то ты еще упадешь по пути. Фран почувствовал, что до него дотронулись. Зрение сильно ухудшилось – он видел лишь одни силуэты... но Скуало узнал по голосу. - Да... спасибо, Капитан Скуало. Но вначале позаботьтесь о Бел-Семпае... я сам доберусь до комнаты. - Прошептал мальчик. Громче он говорить не мог, казалось, что глотка разорвется от напряжения. Да и к тому же, говорить Мечнику о том, что он практически ослеп, Фран не хотел. Боялся. Боялся, что его вышвырнут. Он и так принес много хлопот, да еще и это."Надо будет как-нибудь рассказать." - Пронеслось в мыслях иллюзиониста. Он встал, собираясь пойти. Но только упал на колени. Попытавшись встать, он упал на пол. Тело отказывалось слушаться. Было очень холодно, иллюзиониста била сильная дрожь. Лягушонок зажмурился, ожидая ,что на него сейчас посыплются маты и ругательства со стороны Капитана. - Твою мать... сам он доберется! - Тихо сказал Скуало, осторожно приподнимая Франа. Бледный, как смерть. Холодный, как смерть. Будто мертвый... как смерть. Скуало взглянул в глаза Лягушонка и похолодел. Совершенно пустые. Бесчувственные. Смотрящие куда-то в бесконечную пустоту. Суперби махнул рукой перед лицом Франа: ноль реакции. Даже по законам человеческого тела Фран должен был рефлекторно моргнуть. Но не моргнул... - Мать твою! - Воскликнул Скуало, быстро уложив Франа на кресло, так как в комнате кроме кровати стояли лишь два широких кресла. Быстро полетев вниз, в кухню, Скуало залез в аптечку, перепотрошив в ней все вверх дном, Скуало достал лекарства. Адреналиносодержащее лекарство, заставляющее сердце работать.Прибежав обратно за несколько секунд, Суперби ввел в вену мальчика две ампулы. Больше нельзя, а меньше для него будет недостаточно. Фран слабо дышал, отчего Капитан волновался. Если ему будет хуже, Скуало не успеет вызвать Скорую Помощь в эту глушь.Мечник сел возле ног юноши, прикрыв глаза. Устал... как же он устал от всего этого. Бел на грани смерти. Фран слаб, и также может умереть... у Мукуро сломано ребро, а сам он без сознания еще с день будет. Как же все хреново... Скуало начал засыпать, облокотившись на подлокотник кресла, где сидел Фран. Мальчик должен был заснуть, а сердце должно было заработать сильнее, возвращая кровообращение в норму.Фран почувствовал, что его посадили на кресло. "Какие же у Капитана теплые руки..." - Пронеслось в мыслях у мальчика. В вену что-то ввели. Сон накатил на Лягушонка и он поддался сильным препаратам.Через некоторое время… Фран приоткрыл глаза. Все как в тумане - ничего не видно. Лишь слабые очертания. Большая слабость не давала встать. Все ныло и болело. Снизу повеяло запахом еды. ВдругЛягушонок почувствовал, как ему на плечо опустилась чья-то рука. - Ши-ши-ши! Ну что проснулся? Лягушонок... - От этого голоса сердце замерло. Стараясь не выдать частичную слепоту, мальчик повернул голову на звук. Сглотнув, он прошептал: - Бел-Семпай... это Вы?Бельфегор сидел на подлокотнике кресла, где сидел парнишка. Ребра Принца перебинтованы, лицо тоже ранее было перебинтовано, но Бел снял повязки - и так хреново было, еще и лицо в этих кусках ткани... Слегка наклонившись, Бел коснулся пальцами губ Франа... и замер. Осторожно проведя рукой перед самыми глазами зеленоволосого, Бельфегор перестал улыбаться. Не реагирует... зрачки не двигаются. Фран ничего не видит. Или зрение совершенно не фокусируется на близких предметах… - Фран... ты меня не видишь? Вдруг в комнату вошел Скуало с чем-то в руках.- О, Фран проснулся. Хорошо. Бел? Какого черта ты с постели слез? Сказал же... - Хватит ворчать, Скуало. - Тихо сказал Бел, внимательно смотря на Франа. Пустые бледно-зеленые глаза, смотрящие как бы на Бела, но на самом деле - в пустоту. Мрак... - Фран, сейчас я тебе введу лекарство. Дай-ка руку... Скуало ввел в вену Франа две ампулы лекарства, что дают для доноров при осложнении после сдачи крови. Проблема была в том, что Фран тяжело восстанавливался. - Скуало? Что с моим Кохаем? - Спросил Бел, когда Скуало вытаскивал иглу из вены иллюзиониста. Мечник чуть улыбнулся: - Все нормально. У него осложнение на зрение. Да, Фран, я тебя раскусил. А тебе, Бел, спать надо. Не то хуже будет. Фран, пойдем, я тебя в твою комнату провожу... - Погоди. - Резко сказал Бел, махнув раненой рукой, иссеченной мелкими трещинками и ранами.- Оставь его. Пусть будет здесь. - Бел, тебе отдыхать надо, ему отдыхать надо... - Уйди! - Резко сказал Бел, зашипев. Скуало вздохнул, и, забрав шприцы, ушел, кинув через плечо: - Я на кухне завтрак готовлю. Приходите, есть вам надо, что ни говори... Суперби вышел. Бел вздохнул и посмотрел в лицо Франу: - Лягушонок? Что с Джилом? И как ты вообще? Бельфегор внимательно следил за бледным лицом Франа. Когда-то он кидал ножи в этого иллюзиониста. А теперь его кровь течет в жилах Принца. Ирония судьбы - у них одинаковая группа крови. Теперь они, в каком-то смысле имеют одинаковые души, потому что древние верили, что кровь - душа человека. Как чувствует себя человек, отдавший свою душу другому? Еще и ценой зрения. Радости не было конца. Казалось, что сердце выпрыгнет из груди. Сжав посильнее руку Бела, мальчик нагнулся и обнял Принца. Он знал, что никогда его не отпустит и не бросит. Пускай хоть будут резать на части или жечь заживо - он никогда не предаст Бельфегора.Тело слабело, и Фран просто-напросто упал без сил, но в сознании оставался. - Бел-Семпай... прошу, простите меня... за все... - Прошептал Лягушонок.Бельфегор осторожно опустил мальчика обратно в кресло. Принц медленно приблизился к лицу Лягушонка... и поцеловал его, чувствуя боль на всем лице - трещины на коже все еще болели, а каждое мимическое движение приносило боль. Но зная, что это не от жестокости или насилия, а ради жизни Франа, Бел радовался этой боли. Мазохист... - Подумал Бел и коснулся теплых губ Кохая. Сам Фран лишился сил, ведь его столько мучил Джил и сам Бельфегор... от осознания этого становилось неуютно и мерзко, чего Бельфегор никогда не чувствовал. С чего это он начал что-то чувствовать? Разве вместе с душой Грех не пожрал все человеческое в Принце? Плевать. Принц чувствовал то, чего с ним никогда не было. - Я люблю тебя, Лягушонок. Люблю так сильно, что могу убить любого за тебя. Убью себя за твое счастье... Я люблю тебя... Фран сильнее сжал руку Бел и прижал к себе. - Бел-Семпай... я вас никогда не отпущу. - Прохрипел Лягушонок и попытался разглядеть черты лица Принца. Но увы – только лишь силуэт. Бельфегор осторожно провел ладонью по мягким волосам Франа и взглянул в пустые глаза: - Фран... скажи мне... что с Джилом?Принцдолжен был это знать, потому что Грех все еще охранял Франа, держа защиту от негативного воздействия на разум мальчика. И, не слыша приказа на отбой защиты, Грех продолжал сжирать душу Бела. Кроме того, Белу самому надо было знать, что с Франом. Зрение его должно было восстановиться на днях - это он нутром чувствовал, ему об этом говорил Грех. Но что конкретно происходит с Франом - Бел не знал. Ему никогда не понять чужих чувств...