Глава четвёртая (2/2)

Служанка скрестив руки, наблюдала за принцем. Вид того оставлял желать лучшего. Парень упорно шёл в стену, но она просто не стала его останавливать. Когда Баттерфляй упал на пол, застонав от боли, служанка просто посмеялась, прикрыв рот рукой. — Ты могла бы мне помочь, а вместо этого только смеёшься. — Вообще, я могла бы тебе помочь, но не хочу, — она медленно приближалась к нему и Рэй мог ощутить запах травы даже, горной реки или тех цветов, что растут возле озера. Незнакомка взяла его за волосы оттянув голову назад.—Я думала, что убить тебя будет сложнее. Но ты такой беспомощный, — она улыбнулась и замахнулась когтистой рукой. Стар спускалась из своей комнаты. Она не надела то, что оставила ей мать на постели. Чёрных платьев больше не нашлось, поэтому девушка решила поиздеваться над тем что есть. Доставать кюлоты у брата и идти в них было неплохой идеей, но до его комнаты как до Третьей звезды. Она взяла штаны в которых обычно ходила с отцом на охоту и решила покрасить их. Не с первого раза, но получилось.

В тронном зале Старлен увидела маму и семейство Йохансен. Дядю, тётю, дедушку. Всё они были в чёрном. О нет.

— Где твой брат и что это на тебе? — Рэя нет среди присутствующих. Это плохо. Большая рубаха, широкие рабочие штаны и чёрные перчатки. Так никто не одевается. Именно на этом мама заострила внимание. А не на том, что её муж лежит в гробу.

— Что на тебе? Устроила здесь. Будто праздник. Рада что он умер? — эти её пышные платья и показушный траур.

— Маленькая мерзавка, не смей такое говорить! — тётя Ирида двинулась в сторону девушки, но королева остановила её.

— Пускай. Потом поймёт, что сказала. Здесь мы скажем пару слов о Ривере, а потом тело отнесут на кладбище, где и закопают, — так непривычно, когда мама говорит про твоего отца ?тело?. Он лежит, его глаза закрыты, а руки лежат вдоль туловища. — Кто первый хочет сказать? — Пожалуй я начну, — дедушка прокашлялся и начал. — Ривер всегда был довольно тихим мальчиком. Но я знал, что он не останется с нами. Его тянуло свет, культуру, — мужчина сделал паузу. Его губы не двигались, но эхо его голоса все ещё отражалось от стен. — А позже он оказался во дворце. Не раз видел его. Он говорил, как ему здесь нравится. Вот тот же камзол, — сейчас на папе был парадный камзол. С дорогими пуговицами и расшитый серебряной нитью. Обычно он делал в нем какие-то заявления перед народом. Но всегда говорил, что было бы проще без всего этого.

— Это неправда, — Стар перебила мужчину. Ещё руки были сжаты в кулаки, а сердечки на щеках раскололись и были еле видны. — Ничего из этого не правда. Да и вы не общались годами, а сейчас делаете вид, что знаете его. Он терпеть не мог этот камзол, да и другие парадные вещи. Он не читал книг и по большей части был безграмотен, просто умел хорошо поддержать беседу. Вы говорите о том человеке, которого нет, которого придумали. Такого Ривера нет. А был Ривер, Ривер Баттерфляй. Он был хорошим человеком. Любил свою жену и водил детей на охоту. Одинаково относился ко всем — людям, чудовищам, ему плевать. Вы ужасны. И я бы покинула вас, не утруждая себя вашим присутствием, но из уважения к королю я останусь, — Стар срывалась на крик, но не одна слеза не стекла по щеке.

— Дрянь. Да как ты можешь! — тётя Ирида снова пошла в сторону Стар. Её ноздри широко раздувались от переполняемого гнева. И сейчас принцесса не сомневалась, что эта грузная женщина собирается её ударить. — Только попробуйте, тётя — Старлен сжала в руке палочку. — Я спалю Вас заживо священным огнём.

— Знаешь что, Мун, — Ида внезапно потеряла запал. — на нашу поддержку не надейся. Ты и твои щенки сдохнете, а королевство падёт. — А вы падете следом. Удачи, — прошипела королева Мьюни. — Я требую права забрать тело своего сына и похоронить его на земле династии Йохансон. Как подобает обычаям. — Мы его семья, а не вы! — внезапно выдала Баттерфляй до этого сохранявшая спокойствие.

— Ты думаешь, что вас кто-то спрашивает? Мун, очень глупо с твоей стороны... —... нарываться на кучку неорганизованеых дикарей, считающих, что сильны. — Старлен! — хамить им было уже перебором. — Мама! Мы сожжем папино тело и развеем пепел над морем. — Как он умер?— поинтересовался отец Ривера. — Кукурузная лихорадка, — ответила Мун, не сводя глаз с мужа. Она действительно любила. Любила его и любит их детей. Король Ривер навсегда останется в памяти людей. Как и в её, — он был болен около месяца. Мы до сих пор не нашли лекарства. — Тогда нужно попросить подготовить тело к кремации. Чтобы все прошло как можно спокойнее.

— Как пройдёт спокойно, если они неуравновешенны, — Мун окинула Йохансонов взглядом. И ни один из них не внушал доверия. — Я пойду, разожгу огонь. Мы не будем делать это с помощью магии. — И на этом спасибо. А где, позволь поинтересоваться, твой отпрыск?

— Я не знаю. Может в своей комнате. — Какой позор, всплеснул руками глава семейства Йохансон. — Ему плевать. — Он не знает о кончине и всегда уважительно относился к отцу, — Мун разочарованно пожала губы, но ничего больше не сказала. Она только кивнула дочери, чтобы та разыскала брата и направилась в один из садов.

Первое, что сделала Старлен — направилась в сторону Южного крыла. Там брату делать было нечего, но раз Рэй такой самостоятельный, то и сам дойдёт. Портреты так и весели на стенах. Это были портреты королев-правительниц. Все тринадцать. В комнате бабушки были совсем другие полотна. Там были портреты королевских семей. Раньше они висели в главном зале, как сейчас висит портрет семьи Стар, но позже, с новой правительницей отправлялись в эту комнату. Изучение истории королевства не помогло вбить в голову имя той или того, кто ввёл эту традицию. У входа в покои Тёмной королевы стояли стражники. — Стой. Нет приказа пускать. — На меня эти приказы не распространяются, — Стар с важным видом положила руку на дверную ручку, но стражники только сложили перед ней оружие крест на крест. — Пусти меня. — Ваша матушка сказала пускать к отродью только слуг, что приносят обед.

— Отродью? – ?Метеора? догадалась принцесса. — А где сама Эклипса? — Вам это так интересно? Матушка может в красках рассказать, о том как Великая Магическая Комиссия допрашивает предательницу. Может она уже даже в темнице. — Что здесь произошло.

— О происшествии во дворце говорить не велено. Королева запретила, — значит она выяснит сама. Ничего сложного здесь нет. Эклипса попала в темницу из-за них. Это она виновата, что не справилась сама, что не нашла нужное заклинание, что вырвала её из дворца. Чувство вины обжигающей массой давило изнутри. Завернув за угол и скинув эту неудобную обувь, принцесса рванула вперёд по коридору. Она спряталась за портьеры и наконец дала волю слезам. Поджав колени к груди девушка задыхалась от накатывающей истерики. — Прости меня, пап. Я этого не хотела, — Стар не оправдывала надежд. Никогда. С тех пор как получила палочку, а может и раньше. Но отец в неё верил. Всегда. Говорил, что она станет Великой, но она стала максимум Недооцененной. Рэй мог стать королём, если бы она не родилась. Если бы неОн мудрее, сдержаннее, знает больше заклинаний. Её брат стал бы первоклассным правителем и вошёл в историю. — Прости... — крупные солёные капли впитывались в рукава рубашки. Стар стучала кулаками по полу, всхлипывая.

За холодной каменной стеной, к которой она прислонилась спиной, Старлен услышала возню и шорох. Было бы нехорошо, если её тут увидели. Веки опухли и покраснели как и все лицо — особенность бледной кожи. Сама она уже выдохлась, слез не было. Отодвинув пыльные портьеры и оттряхнув зад после сиденья на полу, Стар вооружилась светом палочки, ну и собственно самой палочкой, и пошла к ближайшей двери. Её пропавший брат сидел на полу в перепачканной кровью одежде, а рядом лежала девушка сдлинными чёрными волосами. Она была без сознания. Кажется служанка была жива, потому что её руки были связаны его поясом. В пустых глазницах принца играло безумие. — Когтистая сука попалась, — пыхтя произнёс брат.

— Ты убил её? — Стар с ужасом оглядела картину. — Зачем ты это сделал? Рэй. Зачем? — Она первая на меня напала, — на ощупь принц потянулся к девушке и нащупал её совсем слабый пульс. Хотя, если она сдохнет, будет не так уж и плохо. — Не думай, что я спятил. Но знаешь, это было трудно, — через его одежду просачивалась кровь. Крупные глубокие порезы на его руках, кровь в районе виска, все это ещё даже не покрылось коркой.

— Отец мёртв, — без эмоционально произнесла Стар, усевшись на пол рядом с ним.

— Я знаю, — это подкосило Рэймонда. — Эта проболталась, что видела его, — тело, хотел сказать юноша. Но не стал. Язык не поворачилася назвать короля ?тело?.

— Ты знал, что он был болен?

— Да, — ей врали. Врали долго и о такой важной вещи.

— А папа не придёт, да, — утвердила она.

— Он охотится на болотного зверя, — ответил ей брат.

Ни на какого зверя он не охотился. Он лежал, болен лихорадкой. Новая истерика бы ничего не исправила. Ни в коем случае.

— Я помнишь, как он учил меня владеть мечом?

— Он был первым, кто дал тебе его в руки. — Мне было семь, я еле держала его. Тогда думала, что буду защищать королевство. Кто бы защитил меня, — тёплых вечеров во дворце теперь не видать. Их устраивал папа и долго уговаривал маму выделить время на семейные посиделки. Теперь замок станет холодным, бездушным и безжизненным.

— Я могу защитить тебя, — многообещающе произнёс брат.

— Спасибо тебе, Рэй, но защити себя сначала, — А себя он в состоянии защитить. Справился с этой девушкой, хотя это все таки девушка и она слабее. Но когда сказал, что она ?когтистая сука? видимо не шутил. — Мама долго ждёт.

— И что я ей скажу? Что меня хотел убить монстр? В замке, где наложены защитные чары?

— Защитные чары? В замке что-то произошло. Эклипсу назвали предательницей, она в лапах Комиссии. Здесь о чем-то молчат. Манфред потерял глаз, он весь в ссадинах, а королевская стража слегка помята, — А вот это слово она взяла у земной подруги. Нет, она его слышала, но в этом значении не употребляла. Вообще, принцесса задумывалась, как Земля влияет на неё. Стар решила доложить об обстановке в замке. Больше выяснить ничего не удалось. Но что-то плохое явно случилось здесь. Что-то, о чем все молчали.

— Помоги встать, — Рэймонд протянул руку в сторону сестры, опираясь на неё. Боль в груди резанула и заставила его рвано выдохнуть и опуститься на пол. — Я не могу идти, — он попробовал снова подняться, но с трудом сохранял равновесие. Казалось, что он куда-то плывёт, границы размывались, верх-низ все это путалось, менялось местами. Картинки перед глазами не было, но это к лучшему. Сейчас бы его вырвало.

— Отодвинься от неё. Мне придётся применить магию.

— Стар, не надо.

— На руках тебя нести прикажешь? Неженка.

Левитато заставило принца подняться и было тяжело удерживать его, чтобы тот не полетел к потолку. Они шли по тёмным коридорам замка, пока не вышли к саду. Розы. Огромное количество роз и цветов напоминающих лилии. Разных оттенков. Аромат цветов смешанный с дымом. Погребальный костёр горел на камнях у небольшого пруда. Рядом папа больше похожий на египетскую мумию. С головы до ног обмотанный белой тканью.

— Рэй! — услышав шаги по камням королева дернулась в сторону детей. Увиденная картина повергла Неустрашимую в шок — дочь, переваливающаяся от изнеможения с одной ноги на другую, и сын, с прижатой к груди рукой, пока вторая безвольно болтолась в воздухе, словно кукольная. — Что с ним?

— На него напали, — выдохнула Старлен. После того, как она передала, часть магии своему брату, она заметно ослабела.

— Обыскать замок! — на крик королевы Мун стражники, которыми сейчас был наполнен замок двинулись на поиски противника. — Привести наглеца ко мне!

— Она в одной из комнат слуг, Рэй её связал. Возможно она в отключке, — или уже очнулась с дикой головной болью и руками, связанными поясом от его штанов.

— Почему ты не использовал заклинания?! Почему позволил ей это сделать? — мать срывалась на крик теперь не только в адрес стражи. Юноша был в сознании, но от перекосившей его боли хотелось отрубиться, как в тот день, когда он блевал собственной кровью и казалось выплюнет желудок.

— Я... я...

— Мама, потом разберетесь. Ты можешь ему помочь? — Мун обратила внимание на его раны. Довольно глубокие, но жить будет.

Йохансоны обступили его со всех сторон, заинтересованно вытягивая шеи. Обычно волшебство они обходили стороной, но по их мнению сейчас должно было произойти чудо. Раны не зажили бы магическим образом. Это очень больно. Ты чувствуешь, как твоя плоть срастётся, а кости собираются заново не оставляя уродливые шрамы и рубцы на теле.

— Дай мне палочку, — сама по себе палочка волшебство не обладает. Только лишь помогает усилить его, сконцентрировав в одной точке. Скипетр с сияющим хрустальный сердцем оказался у Мун в руках. Стар опустилась на землю, на колени, чуть поодаль от матери. Использование магии плохо на неё влияло. Мама что-то шептала, но принцесса уже не слушала. Единственное, что она сейчас испытывала — сильную сонливость и дискомфорт. Женщина прикладывала палочку к груди сына, из неё вырвались яркие лучи, озарявщие своим светом присутствующих. Йохансоны удивлённо перешептывались за их спинами. — Тише, милый, потерпи немного, сейчас боль пройдет, — Мун гладила его по таким как у неё, белым, волосам. — Посмотри на меня. Вот здесь все и посыпалось. Скорее посыпалось все гораздо раньше, но в Преисподнею только сейчас. Принц действительно пытался посмотреть матери в глаза. Только как это сделать, когда ничего не видишь не ясно. Уголки губ королевы поползли вниз, как и боевой настрой.

— Рэймонд, я сказала мне в глаза.

— Да не вижу я, где твои глаза! Как я могу посмотреть тебе в глаза, если у меня вокруг темнота.

— К-как это произошло, — голос королевы дрожал — она в ярости. Единственное неприкосновенное в её жизни — дети и муж. Мужа она уже потеряла и это слишком больно ранило её. Вокруг столько проблем и Мун не может быть просто вдовой, потерявшей мужа. Она должна быть сильной для своего королевства, для детей, что сейчас перед ней.

— В него вселилась эта штука, такая чёрная, ну, а потом вылезла и я сожгла её закнинанием света, там ещё ковёр загорелся и вот, ну он кровью плевался, я испугалась сильно и... — Стар очень быстро говорила, перебивая саму себя, и махала руками. — И что ты сделала, — проговорила Баттерфляй холодным размеренным тоном.

— Мы решили не говорить тебе и я позвала Эклипсу из башни, — принцесса то и дело срывалась на всхлипы. —Мама это не её вина. Только моя. Это я виновата, она говорила, что нельзя, но я все равно сказала, что возьму все на себя. Мама, только не сажай её в темницу. — Старлен! — мать посмотрела на неё с нескрываемым презрением. Терпеть не могла слезы. — Перестань плакать. Я ?это? из тебя растила? Потом разберусь с вами обеими. Сколько? — Пару дней назад. — Вы оба вообще представляете насколько это было опасно?! Ты хоть знаешь, что это за существо?Вы оба могли умереть. — Да и пускай! — Стар взорвалась следом за матерью. Она была очень вспыльчивой, непонятно в кого. Мать редко выходила из себя, Рэй тоже. Просто в последнее время на него очень давили эти обстоятельства. — Тогда бы я не пряталась, как последний длиннокрыл в другом измерении пока у королевства проблемы. — Ты прячешься, потому-что я так сказала! И не смей мне перечить! Я запихну тебя туда, где тебе и не снилось, если так будет нужно. — Пока вы кричите друг на друга, я был бы не против увидеть свет снова. — Да, простите меня оба. Меня не туда занесло. — Да брось мам, мы привыкли, да Стар? — Стар согласна закивала. Королева пыталась вылечить Рэя, сидя на той же траве, пока Йохансоны неуверенно встали за её спиной. Юноша вскрикнул от яркого света и снова закрыл глаза — они должны были привыкнуть к яркому свету Третьей звезды. Через боль, но он, черт возьми, мог видеть. Он мог видеть всё ещё зелёные деревья, лица: мамы, всё ещё заплаканной младшей сестры. Это было неописуемо. Пара дней темноты казались ему вечностью.

В сад стража завела девушку. Она брыкалась и кричала, а чёрные спутанные волосы спадали на лицо. Она не была такой уж миниатюрной. Длинными когтями служанка норовила расцарапать охраннику лицо.

— Сейчас ты нам всё расскажешь, а потом тебе отрубят голову, — весьма убедительно заверила королева.

—А с чего бы я рассказывала, ты ведь все равно меня убъешь.

— Тоже верно. Но я могу убить тебя быстро. А могу кинуть в темницу. Морить голодом, подвергать пыткам, понимаешь? — лениво перечисляла она. — А я так не хочу этого делать, — наглая ложь.

— Наши цели идут не в пользу Мьюни. — Ты как-то связана с ней? Отвечай, — девушка упорно молчала. — Манфред, неси раскаленные прутья. Манфред вернулся очень быстро. В его руках было несколько железных прутиков и перчатка. Королева зажгла жидкость в миске и над зелёным пламенем нагревала металл. Стражник задрал рукав и королева приложила первый прут к оголенной коже. Девушка молчала, до скрипка сжав зубы, а вена на её шее надулась и начала пульсировать. Спустя время боль стала невыносимой и она сбивчиво начала: — Н-нет, я не связана. И мы не связаны. Мы просто хотим защититься. Они ведь сожрут нас, сожрут всех. В вас много света, много силы. Мы просто хотели поделить её, чтобы стать сильнее,мьюнянам проще — их душу сожрут они и не заметят, а что делать нам? Что делать волшебникам?! — служанка рыдала, пока стражник держал её за руки. — Кто ?мы?? Как поделить? Говори! — Мун засыпала девушку вопросами, но та молчала. Тогда королева приложила раскаленный прут к её шее. Стар смотрела, не имея сил отвернуться. Смотрела, как от боли кричала девушка. Ни в чем не виновная девушка. Девушка, которая просто хотела жить. Хотела спасти свою семью. Рэй пытался заставить младшую сестру смотреть на что нибудь другое, но та только оттолкнула его. — Мама хватит! Посади её в темницу, онапозже все расскажет, — ещё недолго и произойдёт неправимое. Девушка отключалась от боли. Уродливые следы ожоги пульсировали на её теле. — Стар, не лезь. Сейчас нельзя лезть, — Рэю было неприятно на это смотреть, но его сестра могла попасть под горячую руку. — Не хочу ещё дольше возиться с этой грязью. Одним клыкастым выродком меньше, — Мун вдавила прут ещё сильнее. Девушка в руках стражник перестала брыкаться и упала на траву. Стеклянными глазами она смотрела на принцессу. — Ты убила её! — с губ сорвался маленький огонёк. Светлым шаром полетел в небо. Это душа. Она есть у каждого существа. По легендам, когда тело умирает, его душа становится ещё одной звездой в небе. Этой ночью, хотелось увидеть на две звезды больше. — Тебя это так волнует, милая? — королева повернулась к дочери, всё ещё сжимая в руке прут. — Она была жива, пока была полезна. Запомни это. Увезите тело за врата. Желательно сжечь. Так холодно. И спокойно. Да кто дал ей право распоряжаться человеческой жизнью? Кто дал право, черт возьми. Стар смотрела на тело, объятое языками пламени. Брат обнимал её за плечо так, будто от этого ей станет легче. А легче не станет. После нескольких часов от тела короля остался дымящийся пепел, который был перемолот и рассыпан по двум урнам. — Ножницы, — Мун протянула руку, ожидая пока дочь положит артефпет на ладонь. — У меня их нет. Можешь обыскать меня, — они стояли перед воротами в королевский дворец и сверлили друг друга взглядом.

— Ты лжешь. — Твоё воспитание, матушка, — решив, что последнее слово останется за ней, Стар села в карету. Королева снова отправила Мандфреда, чтобы убедиться в безопасности детей.

— Я остаюсь здесь, — выдал Рэймонд.

— Ещё скажи, что будешь патрулировать королевство, как сын Люсайторов, — какой бред! Отправлять единственного наследника на такую работу.

— Буду, если понадобится.

— Слушай меня внимательно, — мать схватила его за запястье и притянула ближе. Как никак он уже на голову выше. — Тьма грядёт и мы все в огромной опасности. Поэтому ты сядешь в карету и защитишь свою сестру, чего бы тебе не стоило.