Глава 5. (1/2)

24 АВГУСТА 2010От лица Джозефа.Ненавижу светские приемы. Не-на-ви-жу. Уж лучше посидеть дома и почитать книгу, ну, или поработать, на худой конец, но никак не улыбаться и делать вид, что тебе весело, что все хорошие, а ты всех их любишь. Но разве с этой чокнутой поспоришь? Разве докажешь ей, что все это – ерунда?Ставлю полупустой бокал на поднос и беру за руку свою невероятно буйную сестру. Вот ненормальная! Она со всеми мила, улыбается, излучает позитив и дружелюбие. Стараюсь не отставать, но, наверное, моя улыбка больше напоминает оскал. И черт с нею! Зачем только пошел? Вот что интересного в этих фотографиях? Зачем раздувать из этого невесть что? Ох, Нина, отыграюсь я когда-нибудь. В помещении с серыми стенами, увешанными работами фотографа, чье имя я не собирался даже запоминать, слишком шумно и душно, несмотря на работающий кондиционер. Расфуфыренные дамочки уже бесят, хотя мы не пробыли здесь и двадцати минут.Сейчас Нина найдет своих подружек, а я тихо уйду – да, именно так и нужно поступить, здесь просто невыносимо. Сестра отпускает мою руку и идет быстрее, буквально чувствую ее оживление – значит, увидела этих своих подруг. Их двое, рассматривают фото Нью-Йорка. Со спины не разберешь, красивые или нет, да и важно ли это? Нина прожужжала мне все уши о Миа, но так и не свела нас лицом к лицу, наверное, сейчас исправит.

Моя ненормальная идет еще быстрее. Боже, как она вообще ходит на этих каблуках?! Подходим к девушкам, и на лице Нины появляется широкая улыбка.– Миа, Эми, знакомьтесь, – Нина перебрасывает через плечо волосы, – мой брат – Джозеф. Джо, это Миа и Эми.– Очень приятно, – улыбаюсь и целую руку блондинке, – мисс Эми, – затем поднимаю глаза на вторую девушку, мельком разглядывая черты ее лица и целую ее руку, – мисс Миа.Она милая. Обычно меня мало волнует, мила ли девушка, но эта мила. Она такая хорошенькая, но почему на меня не смотрит?! Блондинка, кажется, сейчас прожжёт дыру, а Миа? Продолжаю изучать ее. Все же она не хорошенькая, нет, она красивая. Она безумно красивая. Напоминает мне фарфоровую куклу: матовая кожа, ярко-голубые глаза, чувственные губы, тронутые розовой помадой, длинные прямые волосы. Мои глаза скользят вниз по ее фигуре: тоже все идеально. Ключица, красивая грудь, тонкая талия, длинные ноги. Да она прекрасна!– Мне тоже очень-очень приятно! – эта особа слишком назойлива.– И мне, – а я вежлив. Продолжаю сверлить взглядом Миа, встретившись с ней взглядом, а она все так же никак не реагирует, смотрит, кажется, сквозь меня. Черт!– Эми, я хочу с тобой поговорить, – слова сестры плохо укладываются в моем мозгу, но она увела за собой блондинку, оставив меня и Миа наедине, если можно применить это слово в случае, когда вы окружены чуть ли не сотней людей.– Не составите мне компанию? – такое чувство, что мой голос стал высоким, нервно поправляю галстук. – Очень хочется ознакомиться с выставкой, – да, я оригинален!

Морган, возьми себя в руки! Не будь тряпкой! Сердце замирает, почему она так долго молчит?! Продолжаю восхищаться этой невероятной девушкой.– Составлю, мистер Морган, – наконец, говорит Миа, с опаской поглядывая на меня.Не бойся,девочка, не бойся меня. Понимаю, что меня нужно бояться, понимаю, что такой ангел мне не пара, но почему я так хочу стереть с прекрасных губ помаду и поцеловать ее? Именно поцеловать. У меня нет желания затащить ее в постель, было бы достаточно поцелуя. Приподнимаю локоть, и она берет меня под руку. По спине пробегают мурашки. Черт, а это, оказывается, восхитительно. Медленно идем к одной из стен, где висят четыре портрета.– Замечательные фотографии, – чрезмерно внимательно изучаю первый черно-белыйснимок, на котором был изображен афроамериканец с широкой улыбкой, обнажающей зубы, добрыми глазами и копной длинных дред на голове, а затем украдкой смотрю на Миа.– Мне тоже нравятся, – она улыбается уголками губ.– Шампанское? – чертов официант нам мешает, фирменно улыбаясь.Но он весьма кстати – в горле пересохло от волнения. Беру бокал, и он уходит.– ?Боланже?, – говорю я для того, чтобы хоть что-то сказать, и смотрю на следующий снимок.– Сильная фотография, – Миа, наконец, заговорила первой исделала глоток шампанского, внимательно разглядывая престарелую женщину.В очередной раз поражаюсь, как прекрасна эта девушка. Нет, я, конечно, видел много красивых женщин, да и не просто видел. Но Миа… Она особенная, в ней есть что-то такое, что заставляет меня смотреть на нее снова и снова.

– Да, – киваю. – Когда фото цветные, мы смотрим на внешность, когда они черно-белые, мы смотрим в душу, – первая адекватная фраза за вечер, я могу собой гордиться.– А вы философ, мистер Морган, – она снова улыбается, будоража мои мысли. – И знаете, вы абсолютно правы.– Я всегда прав, мисс Миа. Вы не против перейти на ?ты?? – пытаюсь излучать уверенность, хотя ее как не бывало, такого со мной еще не случалось.– Ты самоуверен, Джозеф, – в голосе столько надменности, что невольно передергиваю плечами, – очень самоуверен.– Да, Миа, в этом мой секрет, – искренне ей улыбаюсь. Я редко улыбаюсь так, разве что в кругу близких, но Миа из тех, кто не заслуживает фальшивых улыбок.– Секрет? – она делает глоток вина.– Да, секрет, – синхронно делаем пару шагов влево. – Красивая девочка, – меняю тему, разглядывая фото маленькой девочки, но перед глазами Миа. Вот вздор!Девушка кивает и смотрит на последнюю фотографию. В очередной раз скользнув по ней взглядом, тоже смотрю на фото.

– Он, наверное, рыжий, – пожимаю плечами и отпиваю алкоголя из бокала.– С чего ты взял? – даже ее голос прекрасен, такой нежный, мелодичный.– Веснушки, видишь?Их очень много, а так обычно бывает у людей с рыжими волосами.Она снова кивает, отпускает мой локоть и идет к другой стене.– Миа,как ты смотришь на то, чтобы пообедать завтра вместе? – пытаюсь выглядеть спокойным и уверенным, хотя сердце готово выскочить из грудной клетки от волнения и страха ее отказа. Со мной точно такого не было. Что с ней не так? Почему рядом с ней так сложно дышать? Она не особенная, нет-нет, если разобраться, даже здесь есть девушки красивее, но что в ней такого, что она кажется необыкновенной?Миа широко распахнула голубые глаза, глядя на меня, и принялась теребить край платья. Хочу взять ее руку, заставить прекратить. Хочу с силой прижать ее к этой стене, целуя. Да, я хочу ее поцеловать! Я хочу этого прямо здесь и сейчас, и плевать, что скажут и подумают. Хочу вдохнуть запах ее волос, увидеть в своей рубашке. Хочу целоватькаждый дюйм ее тела. Ох, Миа, откуда ты взялась на мою голову? Сколько мы знакомы? Пятнадцать минут? А я готов подарить тебе все.– Ну же, Миа, дыши, – ухмыляюсь, доказывая в первую очередь себе, что я – Морган.– А вы нахал, мистер Морган, – вот черт, она сощурилась и поджала губы.– А вы очень милы, когда злитесь, – хочу взять ее за подбородок, чтобы она посмотрела мне в глаза, но не решаюсь.– Я не злюсь, – Миа гордо вскидывает голову.

– Так как же мое предложение, мисс Миа? – я заставлю ее со мной встретиться, я просто сойду с ума, если не увижу ее снова.Запоздало вспоминаю, что мне завтра нужно быть в Нью-Йорке в четыре часа. Мысленно плюю на дела – встреча с ней гораздо важнее. Нужно лишь дождаться ответа. Эта чертовка издевается? Она знает, что свела меня с ума, и теперь специально молчит? Стоп, стоп, Морган, свела с ума? Круто взял, ничего не скажешь. Разве можно свести меня с ума? Пф, конечно, нет.– Если вы готовы приехать завтра в Бельвью в два часа дня, то весьма положительно, – Миа самодовольно улыбается. – А теперь прошу прощения, мне нужно вас оставить, – развернувшись на высоких каблуках, она гордо уходит, оставляя меня в одиночестве.Мысли пытаются, я не знаю, что делать и куда деться. В голове она – такая милая, дерзкая, прекрасная, надменная. Она такая разная. Я так и не понял, чего в ней больше. Таких девушек точно больше нет. Ставлю бокал на очередной поднос, отчего стекло звякнуло, и бессмысленно идувперед, решив остаться – возможно, мы еще увидимся сегодня вечером.Телефон, небрежно брошенный на кресло, зазвонил уже в который раз, разбудив, наконец, мужчину, который спал поперек кровати, уткнувшись лицом в простыню. Пытаясь избавиться от назойливого звука, хозяин нашарил рукой подушку и положил ее на голову, но это не помогло. Сотовый продолжал разрываться, а злость брюнета нарастала. Ему уже не раз в голову приходила мысль разбить чертову трубку, которая практически не умолкала в последнюю неделю, но останавливало то, что там масса нужных и важных номеров.Не выдержав, мужчина отшвырнул подушку на пол и поднялся, подтянув тут же джинсы, которые не удосужился снять вчера. Или сегодня – он совершенно потерял ориентацию во времени. Да и какая разница, какой сейчас день, месяц, год? Какая, к черту, разница, жив ли он вообще? ?Лучше бы сдох?, – пессимистично рассудил мужчина, потирая руками лицо.Он совершенно не походил на Джозефа Моргана, к которому все привыкли, он стал совершенно иным: лицо покрывала густая щетина, глаза были красными от беспрерывного потребления алкоголя и пустыми. Зацепившись за бутылку из-под виски, которая тут же звякнула, он чертыхнулся и взял сотовый. ?Мишель… Твою мать!? – Джо тупо таращился на дисплей, не зная, что делать. Что говорить, миссис Уолтер была просто рекордсменом по звонкам за последнюю неделю. Она, словно, больше ничем не занималась,а только названивала ему.

Решив все же не отвечать, Морган швырнул телефон на кровать и направился в ванную. Посмотрев на себя в зеркало, он ужаснулся – совершенно потерянный человек, алкоголик, у которого нет смысла в жизни. Машинально включив воду, он продолжал глядеть на свое отражение, испытывая лишь отвращение. Вот уже неделю он пьет, пытаясь заполнить этим пустоту внутри, и врет всем вокруг, что уехал по делам. Только Робин и Тейлору было известно, что происходит с начальником, но под страхом увольнения они вежливо продолжалисообщать всем, что мистер Морган уехал по делам на неопределенное время, а куда – они понятия не имеют.

Телефон зазвонил снова, но уже более приглушенно. Решив, что звонит, скорее всего, снова Мишель, Джозеф устало закрыл глаза, опустив голову. Что он ей скажет? Что он может сказать матери, волнующейся о своей дочери?

– То, что я подонок, – начал Джо вслух, глядя в свои собственные глаза, – что я ей изменил, что она ушла, что не хочет меня видеть, – хриплый голос пугал, Морган набрал пригоршню воды и плеснул себе на лицо.Голова была словно налита винцом и гудела. С силой сжав виски, Морган раскачивался из стороны в сторону, пытаясь сфокусировать своим мысли хоть на чем-то, но головная боль так и не позволила это сделать. Включив воду в душевой кабине, мужчина скинул с себя одежду и ступил под струи, не замечая, что они слишком холодные. Вода немного отрезвила, и вскоре Морган вернулсяв спальню, которую все так же заполняли звуки звонившего телефона.

Игнорируя сотовый, Джо нашел в шкафу свежую футболку и джинсы. Одевшись, он подошел к окну и поднял жалюзи, впустив в комнату солнечный свет впервые за неделю. В Сиэтле ничего не изменилось – все тоже сероватое небо, которое сегодня пронзали солнечные лучи, тот же залив, те же здания. Мужчина подхватил с пола бутылку от дорогого виски и повертел в руках, бессмысленно изучая этикетку.Поставив стекло на прикроватную тумбочку, Джозеф взял, наконец, мобильный, который все это время звонил. На дисплее, как и предполагал мужчина, высвечивалось ?Мишель Уолтер?.– Алло, – хрипло проговорил Морган, закрывая глаза. Было ощущение, что сейчас он окончательно капитулировал.Но, в конце концов, Мишель должна знать, что случилось.– Господи, Джозеф, наконец-то! – с явным облегчением проговорила женщина. – Что происходит?! Где ты был целую неделю?! Ты помнишь хотя бы, какой сегодня день?!– Какой сегодня день? – Джо сел на кровать, закрывая глаза от нестерпимой головной боли.– Джозеф, ты смеешься надо мной?! Что там у вас происходит?! Только не говори мне, что вы с Миа отменили свадьбу! До нее я, кстати, тоже не могла дозвониться всю неделю. Вы, надеюсь, помирились?– Стоп-стоп-стоп, какое сегодня число? – судорожно пытаясь разобраться в датах самостоятельно, Морган постучал пальцами по тумбочке.– Десятое ноября! Что происходит?! Где вы, черт возьми?!– Это не телефонный разговор, – последовал тяжелый вздох.– Свадьбы не будет.– Что?!– Я не буду обсуждать это по телефону.– Сейчас приеду! – голос миссис Уолтер заменили частые гудки, и Морган сбросил. ?Отлично, совсем скоро здесь будет мать Миа,и мне нужно вразумительно объяснить, где Ми. А ведь и правда, где Ми? – в душе появилось беспокойство, которое до этого глушилось алкоголем. – Что с ней? Она теперь счастлива?? – еще раз тяжело вздохнув, Джозеф поднялся на ноги и ухватился за стену – кружилась голова, а в глазах резко потемнело. Пара секунд – и все пришло в норму. Мужчина неспешно спустился на первый этаж и прошел на кухню, где, как всегда, была Робин.

– Доброе утро, – женщина смотрела с явной жалостью, но Джозеф предпочел не заметить этот взгляд и достал из холодильника бутылку минералки, тут же делая несколько жадных глотков.– Мне нужно обезболивающее, – Морган приложил ладонь ко лбу, шумно выдыхая, и отчего-то стыдливо смотрел в пол – служащие снова наблюдают его запой. Не то, чтобы Моргана сильно заботило мнение людей, работающих на него, но было как-то не по себе от того, что он предстает перед ними в таком виде.Уже через минуту домработница протянула брюнету стакан с шипящей жидкостью и взялав руки полотенце, как-то нервно теребя его край. Залпом выпив лекарство, Джо прислонился лбом к прохладной поверхности холодильника. Сегодня они должны были пожениться, сегодня должны были говорить ?да?, сегодня Миа должна была быть самой красивой невестой в мире.