Глава 53. Кровавый закат (2/2)
- Рыцарь Скайуокер, что произошло у вас? - услышала Асока перед собой, Магистру Йоде пришлось несколько раз повторить вопрос, прежде, чем Энакин его услышал, а тогрута продолжала не отрываясь смотреть в лицо мужа, застывшее холодной маской. Да как он только не понимает, что это всё случилось потому, что Асока пыталась спасти его? Что её друг погиб по этой причине? Между тем, Йода стоял и ждал ответа. Энакин явно не мог его дать и тогда это сделала Асока:- Сюда пришёл какой-то бродяга и Феррус... Он защитил меня...
- Кто это был такой? Ты знала его? - продолжил допрос Йода.
- Нет, не знала, видела первый раз... - голос Асоки срывался, она никак не могла понять, какое всем дело до этого бродяги, когда погиб Феррус Олин, тот самый, что давал Тано книги и дарил милые подарки. Положение спасла Шаак Ти, подойдя к девушке и обнимая её:- Довольно уже мучить её, мне кажется, ещё не поздно догнать этого бродягу, вот этим вы и займитесь, а я позабочусь об Асоке. Пойдём, дорогая.
И Шаак Ти увела тогруту, остальные тоже решили отойти, и никто не заметил появления Мастера Толма, что тихо и скромно встал возле тела своего лучшего друга и невольного ученика, которым Феррус стал ему после гибели Сири Тачи - прежней его наставницы. Он знал Ферруса с детства и любил как родного сына, за одно только человечное отношение.
- Я перенесу его, - сказал тот Энакину и Йоде и легко, как пушинку, поднял тело Олина, выдавая свою боль лишь застилавшими глаза слезами. Йода же ощущал невероятную тяжесть, ложившуюся ему на плечи. Асока весь вечер оставалась на попечении Шаак Ти, она постоянно плакала и во всём винила себя. Двое людей погибло из-за неё и сколько таких ещё будет? О, она ужасна, она просто отвратительная сама себе и недостойна жить в этом мире. Шаак не желала и слушать ничего такого, советуя Асоке последовать примеру Люка и Леи, которых Катуни уже уложила спать. Тогрута сперва не могла уснуть, но вскоре обессиленная слезами погрузилась в тяжёлую дремоту. Энакин всю ночь искал того, кто напал на неё и похоже никого не нашёл, к счастью мешочек она успела спрятать в карман. А на другой день хоронили Ферруса, весь лагерь пришёл отдать ему последние почести. Асоку никто не обвинял, скорее все ей сочувствовали. Мастер Толм был здесь же, он не скрывал уже своих слез и украдкой вытирал их платком.
- Не изводи себя, Асока, - сказал он, подойдя к ней - Феррус всё равно не прожил бы долго, его лёгкие были сильно разрушены и впереди ждала долгая и мучительная смерть, а так он умер легко и почти без боли.
Асока знала, что это так и изо всех сил цеплялась за это, как за возможное оправдание этой жестокой несправедливой смерти. Гораздо хуже отнёсся к ней Энакин, который едва разговаривалс ней после случившегося и смотрел на неё так, словно она и была причиной этого. Нервы Асоки были уже на пределе. Чем она заслужила такое отношение? В конце-концов, на её глазах убили близкого друга и чуть не изнасиловал сводный брат. Не слишком ли много для одного дня. Безразличие Энакина просто добивало. И когда она, уложив детей, увидела, что тот берет подушку, решила сама нарушить молчание:- Что ты собираешься делать?
- Собираюсь спать в сенях, - невозмутимо ответил Скайуокер.
- Останься здесь,... Со мной... С детьми... Мне ещё страшно... - в отчаянии уцепилась Тано за эту попытку.
Энакин повернулся к ней спиной и ответил, не глядя на неё:- Шпилька, не делай из меня идиота, тебе и так прекрасно известно, что ты и сама можешь постоять за себя и других.
И больше не удостоив Тано и взглядом, Скайуокер вышел за дверь. И что оставалось делать Асоке?