Часть 1 (1/2)

Заброшенный парк аттракционов: огромная площадь с десятками давно отслуживших свой век механизмов; бесконечные джунгли сорняков, обвивших, словно добрых знакомых, каждый винтик. И ни души.

До поры до времени. Безмолвие, наполнявшее этот парк до краёв, пошатнулось от осторожного шороха шагов. Высокая трава, словно по велению ветра, расступалась перед хрупкой девушкой в лёгком белом платье и со свечкой на ладони. Пламя мягко колыхалось, слабым свечением, указывая хозяйке путь сквозь рыхлый серый туман, а она медленно высчитывала каждый сантиметр своего пути.

Огромные уродливые тени прежде захватывающих дух аттракционов сейчас следили за нарушительницей тишины, словно гигантские стражники давно потерявшей душу земли. Но ничего не выдавало их гнева. Окружённая лишь мраком, девушка чувствовала только надежду. Надежду, что слабым пламенем теплилась у неё на ладони.

Старое, почти разрушенное колесо обозрения преградило путнице дорогу, на что она лишь осторожно улыбнулась: она была уже близка. Погладив лёд металла, словно успокаивая его, девушка ступила дальше. Впереди загнанным в угол зверьком пряталась карусель. Давно забытая и покинутая, она жалась к каркасу того, что раньше называли цирковым манежем.

— Я не наврежу тебе, — туман подхватил голос незнакомки, проглатывая его. Девушка осторожно прикоснулась пальцами к небольшому тату в форме ключа на шее, которое моментально исчезло, появляясь настоящим ключиком на её ладони. Улыбнувшись привычной магии, незнакомка лёгким движением очистила скважину, вставляя в неё ключ. Механизм, давно забывший, что такое уход, нехотя щёлкнул и поддался. Словно не его несколько лет назад оставили погибать об ржавчины и пыли.

Звук напоминал щелчки заводной шкатулки, и, казалось, вот-вот раздастся музыка. Остановившись, девушка вынула ключ из механизма, так же пряча его татуировкой на шее, и шёпотом начала отсчёт.— Три, два, один. Её голос смешался с резкой вспышкой, сопровождающей громкий звук работающей карусели. Огоньки заиграли разными цветами, а лошади, местами оставшиеся без голов и ног, на глазах начали восстанавливаться. От сверкающей карусели туман пронзали шипы света, словно змеями ползущие к остальным аттракционам.

Девушка в лёгком белом платье с улыбкой наблюдала за тем, как её новый дом оживает. Сердце парка начало свою работу, заставляя даже самые отдалённые участки вспыхнуть радостными оттенками.

Напуганный туман даже не стал сражаться за своё пригретое место, свет гнал его к выходу, как бездомное животное. И в тот момент, когда последняя крошка тьмы была уничтожена на территории парка, ворота распахнулись перед новыми жителями.

*** Третий курс медицинского факультета не казался ни на йоту легче, чем то, что творилось первый год, но Бэкхён хотя бы привык к этому ритму и даже умудрялся сохранять немного свободного времени. И в тот момент, когда встал вопрос – куда его тратить, Бён даже думать не стал, заполняя форму на дополнительные курсы рисования.

С детства Бэк был творческим человеком, и любовь к рисованию не пропала даже тогда, когда призвание врача постучалось в дверь. Он считал, что ему повезло быть разносторонним человеком, который не просто способен спасать жизни, но и порисовывать на досуге.

Единственное, что смущало парня, – местонахождение этих самых курсов. Творческие личности, как он сам, конечно, любили уединение, но прятать студию в лабиринтах бетонных домов – верх социофобии. Даже, кажется, его навигатор хотел послать всё куда подальше и выключиться, потому что сам запутался.

Блуждая по бесконечным проулкам, Бэкхён терял хоть какую-то надежду найти нужный дом. А стоило ему только впиться в тот же мусорный бак, который он видел пятнадцать минут назад, даже желание рисовать помахало ему ручкой.

Но как вы думаете, что обычно случается в те минуты, когда мы ничего не ожидаем? Правильно – наша жизнь круто меняется, словно кто-то переворачивает песочные часы. В этот момент и начинает сыпаться новый песок новой жизни. И как бы это иронично ни звучало, но стоило Бэкхёну развернуться, как вместе с ним развернулись и все события его жизни.

Мир словно растаял перед ним, становясь чем-то похожим на мерцающую трубу, которая в мгновение ока пылесосом проглотила парня. Опора растаяла, вокруг не было ничего, кроме бесконечности и разнообразных оттенков света, от которых Бэк неосознанно морщился.

Однако не успел парень привыкнуть к парящему состоянию, как всё растворилось настолько же быстро, насколько началось. Приземление встретило его поясницу и пятую точку неприятной твёрдостью, а свет мгновенно погас, уступая кромешной тьме, которая с удовольствием окутала Бэкхёна. Напряжение, перемешанное с испугом, росло в геометрической прогрессии, отчего сердце отчаянно билось о грудную клетку. К слову о клетках…— Я что, в тюрьме? — ошарашено вскинул брови парень, когда его глаза чуть привыкли к темноте, угадывая в зловещих палках рядом смутные очертания железных прутьев.

Слуха коснулось чьё-то тяжёлое дыхание, и Бэкхён напрягся, медленно поворачиваясь к источнику звука. В темноте было довольно сложно ориентироваться, но тень, возвышавшаяся над Бёном, заставила его сердце сжаться.

В приступе животного страха и ужаса парень рванул с места, пытаясь найти выход или что-то, где можно было спрятаться. Хватаясь за прутья, роясь в сене, которое было разбросанно по полу, Бэк пытался вспомнить статистику о том, сколько людей пережило встречу со львом, но, зная своё везение, он готов был поспорить, что в такой таблице разделил бы место с большинством.

Парнишка замер, когда шорох соломы перебил не рык монстра за спиной, а частые шаги — кто-то спешил к нему. Сейчас его спасут, думал Бэк, но в следующий миг его пробил ледяной холод от мысли, что тот, кто так спешил к нему, был тем, кто засадил его в клетку ко льву, а сейчас хотел насладиться зрелищем, как его питомец будет разрывать жертву на куски.— ФИЛИПП! — мальчишечий голос отразился от стен и ударил по барабанным перепонкам. Мягкий свет, не похожий на свет от фонарика, наполнил комнату, и Бэк осторожно повернулся, замечая, как огромных размеров лев пятится в угол клетки, словно бы обидевшись на пучеглазого ребёнка, который крепко сжимал в руке факел.— О господи, как ты сюда попал? Экскурсии давно закончились, что ты тут делаешь? — незнакомец поспешил повесить факел на стену, тут же принимаясь открывать клетку. — Выходи скорее, пока Филипп не захотел с тобой поиграть, он не укусит, но испачкает тебя знатно.

Бэку дважды повторять не пришлось, он пулей выскочил из клетки и уставился на парнишку, бросая короткие взгляды на огромного льва за прутьями.

— Кто ты такой?

— Меня зовут До Кёнсу, — добродушно улыбнулся пучеглазый и протянул гостю руку, — и, кажется, я понял, кто ты и откуда. Пойдём со мной. Парнишка взял массивный на вид факел и направился к выходу. Бэк, слегка сомневаясь, снова посмотрел на льва, отчего все сомнения отпали сами собой. Подбежав к Кёнсу, он хотел что-то спросить, но стоило ему только открыть рот, как перед ним во всём своём великолепии возник сверкающий парк аттракционов.

— Это наш дом, — улыбнулся До, туша факел и избавляясь от него окончательно, — тебе здесь понравится, а теперь идём, хранительница ждёт тебя.— Что? Хранительница? — брови Бэка выгнулись сами собой, потому что он не понимал ровным счётом ничего, особенно того факта, как из своего города он вдруг попал в парк аттракционов, которых и поблизости-то никогда не было.

Кёнсу вёл его по освещённой тропинке, мимо загонов для животных и небольших фургончиков, в которых они жили. Параллельно он объяснял, что эта часть парка принадлежит ему и Сину, который помогает ему ухаживать за зверюшками. К слову, самих зверей Кёнсу называть не спешил. Свернув налево, До кивнул на зрелище, которого, он готов был поклясться, Бэк никогда не видел.

Если из одного из вольеров было видно только сияющие верхушки аттракционов, то сейчас Бён ступил на эту землю, стоял прямо напротив, и от этого захватывало дух. На улице царила ночь, но внутри парка было ярче, чем днём, и Бэкхён даже поморщился, не ожидая, что это будет настолько сверкающе.

До Кёнсу, казалось, был крайне доволен такой реакцией, но поспешил вывести парня из этого состояния, подходя к красному шатру и приоткрывая ткань, которая служила входом.— Заходи, — Кёнсу подождал, когда Бэк, потоптавшись на месте, зайдёт внутрь, и прошёл следом.

Помещение было не настолько крошечным, насколько казалось снаружи, внутри даже потолок казался выше. В центре стоял массивный стол из красного дерева, но того, кому принадлежало это место, за ним не было.

— Я нашёл его, — позвал Кёнсу, и ткань навеса зашевелилась, впуская внутрь пушистого зверька. В полумраке Бэкхёну было сложно разглядеть животное, но оно напоминало ему белую куницу, поэтому он решил остановиться на этом варианте. Вот только всё это в мгновение ока вылетело у него из головы, когда зверёк начал меняться, превращаясь в человека.

Попятившись от страха назад, Бён чуть ли не упал на ткань в перспективе запутаться в ней и разрушить шатёр. На сегодняшний день, как ему казалось, лев был самым ярким впечатлением просто потому, что он и представить не мог, что его ждало дальше. Перед ним предстала стройная светловолосая девушка с короткой стрижкой, но очень тёплыми и мудрыми глазами. От её взгляда веяло спокойствием, и Бэк даже не заметил, как ему стало гораздо уютнее в этом месте, несмотря на то, что страх всё ещё напоминал о себе пересохшим горлом и тяжело бьющимся сердцем.— Здравствуй, — в голосе девушки прозвучала неподдельная радость, как будто она всю свою жизнь только Бэкхёна и ждала, — присаживайся. Кёнсу, попроси кого-нибудь принести нам чай, нас ждёт долгая беседа. Поправив своё лёгкое белое платье до колен, которое аккуратными складками переливалось от света свечи, девушка села за стол. Бэк послушно сел на стул напротив, и незнакомка заулыбалась ещё ярче.

— Меня зовут Пак Чоа, а могу я узнать твоё имя? — в этот момент в палатку зашёл ещё один парнишка с двумя чашками чая на подносе, и девушка, поблагодарив его, предложила одну Бэкхёну, — угощайся.

Всё казалось таким нереальным, что Бэк боялся шевелиться, но где-то глубоко внутри он пропитывался каждой ноткой запахов, каждым движением руки девушки и её голосом.

— Меня зовут Бён Бэкхён, — сделав глоток чая, парнишка вспыхнул оттого, насколько вкусным был этот напиток, — я не понимаю, как я здесь оказался. Что это за место такое? Я гулял по своему городу, а в следующий момент оказался в клетке со львом! Чоа вдруг вздрогнула и испуганно посмотрела на Кёнсу, который всё ещё стоял где-то в стороне, потому что ему не хватило стула. Тот, в свою очередь, покачал головой и предупредил, что Филипп не сделал ничего плохого и даже не собирался.— Он совсем ещё ребёнок, этот Филипп, мы его очень любим, он бы никогда не сделал тебе ничего плохого, — заключила Чоа, и этим словам Бэк поверил как аксиоме.

Девушка поднялась со своего места, отчего подклад её юбки слегка зашуршал, наполняя это место ещё большим уютом. Бэку стало интересно, как обычный человек может так органично сочетаться с местом, в котором находится, но вспомнил, что именно эта “обычная” девушка недавно была пушистым зверьком.

Ещё большим сюрпризом для Бэкхёна был книжный стеллаж, к которому потянулась Чоа, хотя юноша был настолько уже очарован всем, что происходило вокруг, что ему было абсолютно всё равно на вещи, которые не поддавались никакому объяснению. Это было похоже на дурман, обволакивающий всё вокруг, он словно обнимал, как старого друга, успокаивая и даря тепло.

— Это карта нашего парка, — Чоа вернулась к столу, растягивая по его поверхности желтоватую от времени бумагу, и Бэкхён заинтересованно посмотрел на ровные линии плана.

Это был вид сверху, а сам парк казался невероятно огромным, и Бэку стало интересно, за сколько его можно обойти хотя бы по периметру. Чоа же продолжала, ведя пальцем от карусели, которая была выделена ярче всего, по тонким тропкам, разбегающимся в разные стороны.