Роль. Тема – ?клоун без грима? (1/1)

?Парень в гриме, кто ты без него?? Впервые, наверное, за весь год, а то и дольше, Гонард изучал своё лицо в зеркале?— и это было очень странное ощущение. Дело было даже не в мокрых прядях, налипших на лоб?— парень немного перестарался с водой, смывая грим?— а в том, насколько непривычными оказались черты собственного лица. ?Это я??— повторял себе Гонард снова и снова, проводя рукой по щекам, подбородку, линии скул?— ?Это я, а не кто-то другой?. Поверить в это было непросто?— Гонард обладал поразительным даром забывать собственное лицо. В каком-то смысле, к себе в сценическом гриме он привык даже больше?— жестокое, красноглазое, жадно оскалившееся лицо главного злодея ЛилиМу стало за долгие годы для Гонарда родным. Каждый съёмочный день он разыгрывал великолепную клоунаду: маниакально хохотал, строил планы по захвату мира, нажимал красную кнопку на пушке судного дня и похищал красавиц-супергероинь, чтобы быть неизменно поверженным в конце сюжетной арки. Он видел лицо своего героя в журналах, на постерах и в рекламах, и каждый раз немного сам себя пугался?— но это был приятный страх, сдобренный хорошей долей удовлетворения. Растрёпанные синие волосы, фиолетовая кожа, острые уши, рот, полный клыков?— его злодею всё это невыразимо шло. Сейчас же клоун был без грима?— и что-то в его лице было фундаментально не так. Кожа была обычного, бледно-телесного цвета, а злые алые глаза заменили на доверчивые зелёные, даже волосы лежали иначе, теперь, когда укладка сбилась?— но клыки, уши и общие черты лица остались теми же. Гонарду, если так подумать, и грим был не нужен?— было достаточно лишь характерно улыбнуться, и главный злодей возвращался во всей своей красе, как монстр из чьего-то кошмара. Этот образ всегда жил в нём?— его боялись одноклассники и соседи, от него шарахались прохожие, рядом с ним не садились в транспорте, его раз за разом отвергали на кастингах, даже если им подходили рост и фигура начинающего актёра. Возможно, как раз в сериале Гонард и жил правильной жизнью, для которой было создано это лицо?— а вне съёмок он, стало быть, притворялся, носил маску кого-то другого, прятался за гримом простоты и напускной наивности. Недавно в Интернете он наткнулся на обсуждение того, были ли его клыки и уши бутафорией или результатом боди-модификаций для роли?— и ему почему-то стало смешно до боли. Все думают, что актёр играет злодея, отдавая роли себя всего, а на самом деле, вот уже который год, злодей в свободное от захвата мира время играет актёра. Как бы ни хотелось смеяться, а на глазах всё равно выступили предательские слёзы?— Гонард скинул их рукавом, решив, что зеркал с него на сегодня хватит. Ничего нового он не увидел?— что в школе, что на улицах, что в метро, тысячи людей неловко отводили взгляд от этого лица, и он не будет исключением. Лицо, застрявшее на полпути между человеком и чудищем?— если бы существовал перманентный грим, способный навечно сделать его чем-то одним, ухватился бы Гонард за эту возможность? Устав утирать слёзы, Гонард позволил им свободно течь по щекам?— но на губах его неожиданно заиграла улыбка. Гонард-школьник, напуганный чужими страхами, изломанный и уставший, конечно, воспринял бы эту возможность, как высшее благо. Гонард-актёр же был немного другим. Он зарабатывал себе на хлеб перевоплощениями?— одну маску надевал на съёмочной площадке, другую?— перед репортёрами, третью?— перед фэнами. Была, однако, одна роль, для которой маска не нужна?— там его ценили как раз за отсутствие грима, за странные фразочки, специфичный взгляд на мир и неиссякаемое желание просто быть рядом. Майки, Мицуки, Гуано и Лили собирались сегодня отпраздновать удачное завершение трудных съёмок посиделками в кафе?— встречались через десять минут у выхода. Лицо он привести в порядок уже не успеет?— сошлётся на сезонные аллергии. Это не важно. Важно, что его там ждут.