Глава 12 (1/1)

Карета вихрем пронеслась под аркой Экских ворот и углубилась в лабиринт узких и тёмных улиц старого Авиньона. Заходящее солнце золотило крепостные стены, четко вычеканившая на светлом небе их зубцы и квадратные башни, и вспыхивало молниями на спокойной глади реки, неторопливо несущей свои желтоватые воды под полуразрушенными сводами древнего моста Святого Бенезита. На самой высокой башне величественного папского дворца статуя Святой Девы сверкала, как утренняя звезда. Марианна с наслаждением вдыхала тепловатый воздух Прованса, напоенный ароматом тмина, розмарина и оливок. Шел пятнадцатый день, как она покинула Лукку. После встречи с каннибалами и ненормальной Жаннет путешествие прошло в благоприятной обстановке, не считая плохого самочувствия Марианны. Чаще молодая женщина чувствовала тошноту, и если впервые дни она всё сместила на отравление, то на следующий день её самочувствие заставило задуматься. Сомнений быть не могло, она ждет ребенка. Теперь её плохое самочувствие легко объяснялось?— это был токсикоз. Это событие опечалило молодую женщину. У неё будет ребенок. Ребенок от Маттео Дамиани. И от этой новости Марианне становилось не по себе. Она вновь вспоминала безумные и бесконечно длинные ночи. Ухмылку Маттео. Его глаза, горящие дьявольским огнем. Его слова:? Я хочу от вас ребёнка.? И вот теперь она ждет этот ужасный плод насилия. Оставшийся путь, она провела в задумчивости. Ребёнок ей был не нужен, тем более его отцом являлся Маттео Дамиани. Значит, придётся избавиться от него. Это путешествие дало Марианне возможность убедиться, насколько изменилось её положение. И дело не только в её беременности, но и в том, что быть придворной дамой довольно приятно. Где бы она ни была, повсюду ей обеспечивали прием не только предупредительный, но и очень почтительный. Со своей стороны, Марианна находила в этом неторопливом путешествии особую прелесть. Возвращение в Париж не сулило ей большой радости, ибо, если перспектива вновь увидеть дорогого Аркадиуса воодушевляла, её в столице также ждали всевозможные неприятности, среди которых угрожающая тень Франсиса Кранмера было, естественно, одной из главных, так же как и прием, безусловно, уже приготовленный Императором. В конце концов, обсаженная кустарником дорога начала изгонять из памяти Марианна призраки и туманы виллы Сант-Анна, ибо молодая женщина изо всех сил старалась не вспоминать зловещее лицо Маттео Дамиани, три тела, убитых одним ударом, и грустную улыбку Коррадо. Последнее она вспоминала чаще обычного. Позже она обдумает всё это, позже, когда определит новую линию поведения в той жизни, которая будет её собственной и которую она сейчас никак не могла представить себе, ибо полностью зависела от Наполеона. Он недавно открыл дорогу певице по имени Мария-Стелла, но что должна будет делать княгиня Сант-Анна? Но судьба, оказывается, ещё не преподнесла Марианне все сюрпризы. Смещение Фуше стало самой настоящей новостью не только для Марианны, но и для многих других.—?Святая Дева! Наполеон сместил Фуше! Вот это да, вот это новость!—?Фуше смещен! Но это невозможно!—?Ба, Император решил, что с него хватит!—?Дело не в этом! Император решил доставить удовольствие молодой Императрице! Для неё невыносимо ежедневно встречаться с бывшим цареубийцей, участником Революции, которая приговорила к смерти её дядю, Людовик XVI! Голоса слышались со всех сторон. Каждый высказывал своё мнение, и все говорили одновременно, одни с удивлением, другие с радостью. Марианна побыстрее решила купить газету, чтобы убедиться в этой новости. Правильно говорят, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Новость действительно была для неё очень важной. Фуше, её старый преследователь, человек, который посмел под угрозой внедрить её осведомительницей к Талейрану, который оказался неспособным избавить её от лап Фаншон?— Королевской Лилии или не захотел это сделать, по милости которого, наконец, Франсис Кранмер смог безнаказанно разгуливать по Парижу, шантажировать её, похитить Аделаиду д’Ассельна, её кузину, в конце концов бежать из Венсенна и вернуться в Англию, чтобы возобновить там свою отвратительную деятельность, вот такой человек утратил внезапно своё опасное могущество, делавшее его тайным хозяином страны. Это было слишком хорошо, в это трудно поверить… Однако когда в её руках оказался уже пожелтевший и запыленный после долгой дороги листок, она не могла не поверить своим глазам. ?Монитор? сообщал о замене министра Полиции, герцога Отрантского, герцогом де Ровиго Савари. Нервным движением Марианна скомкала газету и дала волю охватившей её радости. Это было гораздо больше того, о чем она могла только мечтать. Изгнание! Фуше в изгнании. Наполеон решил сплавить Фуше подальше от Парижа. Подъезжая к Парижу, радость от такой чудесной новости немного поубавилась. Проезжая по городам и останавливаясь в гостиницах, Марианна вскоре открыла, что почти везде ссылку Фуше рассматривали как катастрофу, не столько из симпатии к его личности, сколько из-за большой антипатии к его преемнику. Слухи ходили разные, но большинство считало, что Наполеон выслал своего министра, чтобы угодить жене и сразу же все, кто более или менее был причастен к Великой Революции, стали опасаться и за свое благополучие, и за безопасность. И кроме того, опасались Савари, преданного слепо своему хозяину, человека ограниченного, безжалостного и бесчестного, способного неукоснительно исполнить любой приказ, каким бы чудовищным он ни был. Особенно роялисты с ужасом вспоминали о том, что Савари практически был палачом герцога Энгиенского. Одним словом, Марианна с изумлением обнаружила, что растерянные и напуганные французы были недалеки от того, чтобы присудить Фуше диплом святого или, во всяком случае, единодушно пожалеть о нём. ?Я-то уж не пожалею о нём никогда,?— решила она со злобой вспоминая обо всём, что ей пришлось вынести из-за него. —?К тому же с этим Савари я никогда не имела дела, мы даже не знакомы! Следовательно, я действительно не вижу причин бояться его назначения.? Париж встретил Марианну, когда солнце садилось за горизонт, бросая свои последние лучи. Никто не задержал или хотя бы арестовал молодую женщину. Это только усилило раздражение Марианны. Она сделала для себя один-единственный вывод: она больше не интересует Наполеона, иначе её бы сразу же арестовали ?для выяснения обстоятельств?. Впрочем эти мысли мгновенно разбежались перед открывшимся её глазам зрелищем: старое жилище, её родовой особняк д’Ассельна, было иллюминировано от фундамента до благородного абриса крыши. Свет свечей струился изо всех, большей частью открытых окон, позволяющих видеть салоны, заполненные цветами и элегантной публикой, увлеченной голосами скрипок. Звуки музыки Моцарта долетели до ошеломленно Марианны, которая смотрела, не понимая и спрашивая себя, не ошиблась ли она адресом. Но нет, это был действительно её дом, где отмечалось какое-то торжество. Марианна незаметно хотела зайти, чтобы не испортить всего очарования этого вечера, но стук лошадиных подков оказался сильнее звуков скрипок. Кто-то в доме закричал:—?Она здесь! За несколько мгновений крыльцо и ступени усыпали женщины в вечерних туалетах и мужчины во фраках, среди которых выделялись остроконечная фигура с бородкой и сияющими черными глазами Аркадиуса де Жоливаля и высокий Талейран из-за легкой хромоты опирающийся на трость с золотым набалдашником. Вдруг от пышной толпы придворных отделился смуглый мужчина с орлиным носом. При его приближении Марианна уловила солоноватый запах моря, синий сюртук и туфли с золотыми пряжками. Мужчина подал руку онемевшей от удивления молодой женщине, помогая спуститься с седла.—?Добро пожаловать, Марианна! Поприветствуем, дамы и господа, Её Светлейшее Сиятельство княгиню Сант-Анна, урожденную Марианна д’Ассельна де Вилленев. Язон, а это был именно он, усмехнулся. Удивлению Марианна не было предела. Приход Язона, ожидание придворных возвращения Марианны из долгого путешествия и изменения особняка д’Ассельна, жилища её предков, поразили молодую женщину. Она сквозь сон слушала поздравления всех гостей и улыбалась кузине Аделаиде и Жоливалю. Она радовалась от встречи со своей подругой Фюртюнэ Гамелен, которая смеялась и плакала одновременно, увидела также Доротею де Перигор и многие другие лица, носившие самые знаменитые имена Франции: Шуазель-Гуфье, Жокур, Ламарк, Лаваль, Монморанси, Бофремон, Латур дю Пин, Куаньи. Находясь в дружеской обстановке, Марианна впервые почувствовала облегчение. Оказывается, чудеса случаются. И это тому пример. Как же она была рада видеть Жоливаля, Аделаиду, Фортюнэ и усмешку Язона. От встречи с последним Марианна почувствовала дружескую радость, не более. Почему же только дружескую? Почему её сердце не стучит при виде его? Почему дрожь не прошлась по всему телу при одном только прикосновении? Как Марианна не искала все ответы на вопросы в самых потаенных уголках своего сердца, так и не смогла найти. С прочтением письма Марианна узнала, что он женился на Пилар. Тогда эта новость вызвала боль в её душе. Весь мир для Марианны померк, а сейчас она уже не испытывала таких сильных чувств. Тем более Пилар на данный момент не было рядом с Язоном. —?Язон, почему же вы женились? —?Марианна всё-таки не сдержала любопытства.—?Вам так интересно? —?усмехнулся Язон.- Хорошо, я расскажу. Пилар нуждалась в помощи. Она была в смертельной опасности. Её отец, дон Агостино, не скрывал своей симпатии к Соединенным Штатам. После его смерти несколько недель назад испанский губернатор Фернандины сразу же взялся за Пилар, единственную наследницу. Он конфисковал её земли, а её бросил в тюрьму без всякой надежды выйти оттуда. Единственной возможностью спасти её и навсегда обеспечить безопасность оставалось принятие американского гражданства. И я женился на ней.—?Неужели нельзя было найти другой выход? Разве не могли увезти её в свою страну, устроить там, позаботиться о ней?Язон пожал плечами.—?Она испанка. С подобными людьми все не так просто даже у нас! А я многим обязан её отцу. После смерти моих родителей дон Агостино был единственным, кто оказывал мне помощь. С Пилар мы познакомились давно.—?Но где она сама?—?К сожалению, Пилар приболела и осталась в особняке на улице Сены в Пасси, в котором один из друзей моего отца, банкир Багено, оказал нам гостеприимство. Пилар там нравится, при условии, что она никуда не будет выходить, а мне надо упорядочить некоторые дела. Затем мы вернемся в Америку. Она доверяет мне, но, когда меня нет рядом, она сто раз предпочла знать, что я нахожусь на море, а не в каком-нибудь салоне, поэтому я вас покину. Мы должны уважать тех, кто выразил нам доверие… или, по крайней мере, не делать ничего, что могло бы заставить их страдать.—?Ах,?— вздохнула Марианна. —?Она ревнива…—?Как всякая испанка. Она знает, что я не люблю её по-настоящему, но она надеется на уважение, привязанность и на то, что я хотя бы внешне придам нашему браку оттенок если не любви, то полного согласия. Марианна поймала полный грусти взгляд Язона. Как бы он не говорил с преувеличенно бодрым видом, как бы он не улыбался, а глаза всё равно его выдавали. И было в них столько грусти, что мысли Марианна перенеслись к другому, с таким же взглядом, её супругу, князю Сант-Анна. Был ли он несчастен? Думал ли хоть иногда о своей супруге? Марианна посмотрела на небо. Оно сияло голубым светом, как глаза Коррадо. Только здесь они казались ей веселыми и не было в них той смиренной грусти. Они сверкали и радовались. И Марианна поняла, что, любуясь безоблачным небом, счастливо улыбается.