Воздвигающий берьеры (1/1)
Между адом и землей
От автора: курсивом выделены воспоминания Итачи о разговоре с Шисуи, квадратными дужками - воспоминания о разговорах с Данзо и ТретимЛесная поляна; лучизаходящего солнца, словно сладкий сироп, мягко и размеренно-медленно соскальзывали с небес на землю. Тринадцатилетний мальчик обвел взглядом окружающие деревья, застывшие, словно каменные изваяния. Не было слышно мелодического тошнотворно-сладкого пения птиц, обычно сливающегося в это время вединую величественную оду, посвященную умирающему дню. В эту секунду даже ветер притих где-то в ветвях деревьев,боясь невзначай пошевелить дажеодним-единственным листиком. Как всегда, в этот час, все замирало. Маленький уютный мирок, затаивший дыхание в ожидании спектакля, особенного чудо-спектакля.
Только в этот день здесь был еще один непрошеный гость – пятилетнее дитя.Мальчик,наподобие ветра,затаил дыхание, прильнув маленьким теплым тельцем к приятно шероховатой коре одного из деревьев. Он тоже в ожидании. Он еще не знает ценности спектакля, который вот-вот начнется, но интуитивно ощущая важность происходящего с замиранием сердца ждёт… ждёт…Тем временем творец, и единственный актер данного спектакля улыбнувшись лишь уголками губ (конечно же, он заметил, что не один), глубоко вздохнул,и… исчез.Теперь он парил в воздухе, словно танцевал - этот чувственный танец и был тем самым спектаклем. Только он предназначен далеко не для развлечения: те, кому судьба позволит увидеть это уйдут из жизни, даже не успев по достоинству оценить искусство. Да, танец смерти.Но вернемся к самому спектаклю. Мальчик на какое-то мгновение замер в воздухе, затем полетел головой вниз. Его худое, но изящное тело без колебаний повторило несколько точных лаконичных, и потому искусно-чувственных движений. Прежде чем упасть на землю, головой вниз, как могло показаться, мальчик легко сгруппировался, сделав кувырок,мягко и почти бесшумно приземлился.
Маленький зритель не смог подавитьудивленного возгласа.
-Саске, выходи оттуда!- Итачи, а это был именно он, позвал маленького братишку.-Я хочу научиться!.. Хочу… – детские глаза, полные восторга и обожания, уставились на Итачи.-Саске, - улыбнулся мальчик, - мне сегодня некогда.Младший Учиха опустил голову, плечи его поникли, да и вообще он сейчас был воплощением сплошного «БУ!»«Ох уж этот Саске», - вздохнул Итачи. Детская непосредственность брата всегда умиляла его, да и сам Саске с рождения - сама противоречивость во плоти и все тут! С одной стороны, Саске горячо любил старшего брата, а с другой видел в нем соперника. Пока все его сверстники дрались на улицах, чтобы достать лучшую игрушку в друга-противника, сам Саске полностью отдавался одной-единственной цели – признанию.Признанию учителей в академии, матери, отца, а самое грандиозное достижение - это его, Итачи, признание…Ну вот. Пока Итачи размышлял о делах насущных, его брат, кинулся доказыватьсвоё пламенное рвение научиться бросать кунаи. Только на пути к достижению этой великой, не сомневался Итачи, цели стали огромные корни дерева, совсем недавноигравшие роль укрытия, а сейчас – злейшего врага.-Только этого не хватало…Спустя некоторое время признанный гений Конохи, Учиха Итачи, особенно осторожно продвигался улицей деревни к кварталу клана Учиха с ценнейшей ношей за спиной.Собственно, сия ноша сейчас имела наглость хихикать, несмотря на то, что минут десять назад едва не плакала от боли в вывихнутой лодыжке.-Саске, ты чего смеешься?!-Ну, брат… я тут подумал… - начал Саске объяснять столь странное поведение, но опять засмеялся.-Хмм?.. – Итачи недоумевал.-Совсем недавно ты говорил, что ты для меня барьер, который я должен преодолеть, - проказник опять засмеялся.Бедный Итачи все никак не мог понять, что именно так развеселило младшего брата, но его губы уже дрогнули вулыбке. Пожалуй, единственный, кто с легкостью преодолевает все барьеры вокруг его сердца – это Саске.
-Да я помню, - ласково проговорил старший Учиха. – Так в чем причина твоего неуместного веселья?-Но я ни разу не видел, чтобы барьер САМ помогал себя преодолевать…Теперь уже оба они смеялись на всю улицу. Весь мир сейчас сжался, и был представлен только ими двоими. Никому нельзя было влезть в этот уютный мирок спокойствия и веселья.
«Может быть, этот наш мирок столь крепок, поскольку он так недолговечен?..»Но не время об этом думать, сейчас есть только он, Итачи, и его брат. Об «этих» вещах он подумает еще. А сейчас не время.[- Ты ведь понимаешь, что сейчас творится? – старческий глубокий и слегка надтреснутый голос проникал в саму душу.
Итачи, помни, что ты лучший из всех шиноби, которых я встречал. Ты тот, кто с легкостью отдаст жизнь на благо деревни. Данзо такой же. И смотри, что он сделал во свое «благо» - он отобрал у меня глаз…-Шисуи… - голос сорвался. Сколько горечи в одном-единственном слове…-Не надо.Но есть кое-что, что делает тебя лучше Данзо. Дорогой тебе человек; тот, кто в твоем сердце выше деревни. Тот, кого ты должен защитить...-Да, понимаю, Данзо-сама… - как унизительно, неприятно и гадко преклонять колено перед этим гнусным предателем.Пусть еще не состоявшийся, но предатель. В свои тринадцать Итачи слишком хорошо разбирался в людях и то, что Данзо рано или поздно предаст деревню во имя своих глупых «благородных»целей не подвергалось сомнению.-Итачи, твой клан сейчас опора и гордость деревни. Но так будет не всегда. Ты сам уже видишь проросшие семена раздора. Третий и Четвертый уже больше семи лет не спускают глаз с твоего клана, и твоим родным это не нравится.
-Да, Данзо-сама, - каждое слово дается ему мучительно тяжело. Хватит ли его хладнокровности вытерпеть всю высокомерную ересь, которую несет этот старый маразматик?-Учиха сомневаются в Хокаге и Старейшинах. Значит они уже не частьдеревни. Что ты предпримешь? – контрольный выстрел.
Но ты зря стараешься полудохлый стервятник. Учиха – не пустой звук.-Я сделаю все во благо деревни.]-Брат!-Хммм? – рассеяно протянул Итачи.-Почему в эмблеме полиции Конохи присутствует символ нашего клана?-Потому что это особенная честь для нас. Почти все из клана работают здесь. На нас возлагают надежды, мы поддерживаем порядок в деревне.-Хммм… - Саске внимательно всматривался в здание полиции Конохи. –А отец там тоже работает?-Ну да. Он там самый главный.-Решено!! – вдруг завопил Саске. – Когда я выросту- буду здесь работать, как папа!-Ради дорогого человека, ради того, чтобы у него была возможность мечтать, ради меня, твоего лучшего друга, спаси деревню.-Конечно, Саске, так и будет, - Итачи улыбнулся брату. – О, надо торопиться, мама не любит, когда мы опаздываем к ужину.-Да!-Спасибо за еду! – хором пропели братья Учиха.-Как твоя лодыжка, Саске?
-Все в порядке, мама! Итачи нес меня не спине до сааамого дома. Брат сильный.-Саске, пора ложится спать, тебе завтра рано идти в Академию , - с этими словами Итачи поднялся из-за стола и направился в свою комнату.-Да![-Итачи, это правда?-Да, Третий!Выпустив тонкую струю дыма, Сарутоби закрыл глаза.-Вот как… Но инцидент все же имеет место быть, ведь так? – после минутного молчания все же произнес Третий.-Да, именно так.-Ты должен исполнить миссию. А потом исчезнуть из деревни.-Да, - глаза самого младшего за всю историюКонохи члена АНБУ заблестели. А может это свет луны отражался в этих печальных глазах, таящих в себе невероятную силу?-Ты уйдешь из деревни,бросишь семью, но тебе не уйти от меня и от своего долга. Даже став нукенином* ты будешь принадлежать Конохе.-Да, как скажете.]- На тебе полностью отразится судьба клана, несущего проклятую силу в этот мир. Ты один сможешь спасти имя Учих. Я тоже умираю ради них и ради деревни. Эти глупцы еще поймут свою ошибку. Возьми его, мой глаз. Он тебе пригодится…- Итачи! Ты ценный козырь для нашего клана! Ты должен исполнить свою миссию! Свой долг передо мной и всей нашей семьей!- Да, папа._________________________________________* нукенин - ниндзя-отступник