Часть 6 (1/1)
ИринСтарший отец Ирина держал свой дом в старых традициях, и единственного сына учил тому же. Женщины и гермо жили в отдельных комнатах, на своей половине дома, даже питались отдельно от старшего, и не смели показываться ему на глаза сверх необходимого.
Еще в доме росли двое маленьких гермо и девочка. В детстве Ирин играл с братьями и сестрой, им было весело. Но как только ему исполнилось десять, отец забрал его на свою половину, и самостоятельно занялся его воспитанием.Старший отец поучал его, что своих гермо следует беречь, заботиться о них. Но это не большая забота, чем, скажем, о домашних животных. Все, что требуется от гермо - передать семя от старшего отца к матери, избрав при этом пол будущего ребенка, потому они и - определяющие. Двое гермо отца всегда были сыты, хорошо одеты, жили в совершенной праздности, не проработав в счастливом супружестве и дня. Вот только и прав у них не было никаких. В город из дому их не пускали (хотя обеим отцовским женам это позволялось в любое время) и никто никогда не интересовался их мнением.Своего определяющего отца Ирин практически не знал, как и второго среднего. А вот маму очень любил. Она растила Ирина, возилась с ним, читала интересные книжки вслух, баловала сладостями. И даже переселившись на мужскую половину, Ирин часто сбегал от отцовских нравоучений к ней, просто чтобы обнять и побыть рядом. Вторую жену отца он тоже любил, ведь обе женщины почти не делали различий между своими детьми.
Мама говорила Ирину иначе. Она рассказывала, что его определяющий отец - умница, любит стихи, знает три планетарных и два галактических языка, и занимается переводами, хотя стершему говорить об этом не следует. Она очень хотела, чтобы они пообщались, ну хоть чуть-чуть... Но Ирину это уже было не интересно.Он знал, слышал от знакомых, что в других семьях все бывает по-другому. Что старший, средние, женщины, и даже дети сидят там за одним столом, проводят вместе вечера и праздники, устраивают семейные советы по поводу серьезных покупок или путешествий... Он этого не понимал.Гораздо позже, в учебке, он видел, как мужикам сносит крышу от гермо, как эти придурки начинают таскаться за своими возлюбленными, делают дорогие подарки, тоскуют от неразделенной любви. Ирину это было совершенно дико, до отвращения.Однажды у Рога заболел его Гари, так он чуть с ума не сошел от беспокойства, взял выходные, чтобы возиться со своим гермо. "Зачем? - очень удивился Ирин, - Что, он сам лекарство не выпьет?" Рог посмотрел на него странно, но ответил: "Выпьет, конечно. Но всегда кажется, что если обнимешь, побудешь рядом, то поправится быстрее." Еще Рог улыбнулся, покачал головой, и добавил: "Однажды ты это поймешь."Ирин не хотел такое понимать. Это было глупо.Разумеется, он спал с гермо, с разными гермо. Это было приятно, и это было нужно для того, чтобы сдать гормональные тесты на службе. Но заводить семью ему совершенно не хотелось. А зачем, скажите, заводить отношения, если не хочешь семью? Поэтому он прекрасно себе общался с такими как Ведри.Но вот сейчас, неся на руках тоненькое хрупкое тело, такое слабое и такое теплое и такое ранимое, он поймал себя на том, что старается держать его так, чтобы гермо было удобнее, уютнее, теплее.
А что, если Кайде простынет? Станет кашлять, у него начнется жар? Ведь у всех рауф легкие - проблемное место. А Ирин совершенно ничего не сможет сделать! Есть ли в аптечке то, что поможет в таком случае? Конечно есть. Но вдруг не поможет? А если Ирин отвернется, и как раз в это время на Кайде нападет какой-нибудь зверь? А если он ногу подвернет, или (ужас какой!) сломает? Надо скорее донести его до условного пункта, увезти домой, туда, где с ним точно ничего страшного не случится.Только ведь тогда... Тогда он не будет вот так спокойно сопеть в руках Ирина. Он будет далеко. Он будет... не его?Начал накрапывать дождь. Да что ж за наказание! Ирин свернул под кроны высоких деревьев, осторожно уложил спящего Кайде на траву, туда, где помягче, и принялся ставить палатку.Вовремя. Он успел затащить в палатку почти бесчувственного Кайде, уложить его в спальный мешок, и тут ливануло как из ведра. Дождь южный, теплый. Да все равно - мокрый.Ирин застегнул клапан входа. Внутри было тепло и сухо. Но Кайде бил озноб, он тихо постанывал во сне и что-то шептал. Должно быть, все же простыл. Пришлось вколоть ему еще кое-что, а потом впоить пару таблеток. Что еще можно сделать?Палатка была рассчитана на людей, а не на парней рауф, и потому коротковата Ирину. Он все равно не смог бы вытянуться в ней в полный рост. Поэтому он свернулся калачиком вокруг Кайде, обнял его, прижав к себе. Так ведь удобнее и теплее? Да?Кажется ему даже удалось убедить самого себя в этом. Но Кайде успокоился совсем, задышал ровно, и заснул совсем другим, спокойным, тихим сном. И это было почему-то приятно.