Глава 6. Город в Сокрытой Долине. (1/1)

Мы шли уже третий день, питаясь лишь съедобным мхом и высасывая воду из растений вроде кактусов, росших на нашем пути. Принц Кел вел нас к месту, где, как он говорил, мы могли излечить раны и отдохнуть перед тем, как пуститься на поиски похищенных.Файдора помогала мне на продолжение всего пути, почти неся на себе. Пара сломанных ребер и разбитое плечо вкупе с сотрясением мозга не делали меня хорошим воином в те дни, полные отчаяния и скорби. Но меня утешало то, что Матаи Шанг и Файдора были здесь, со мной, и что принц Кел уже не шарахался от меня и не смотрел с ненавистью. Он часто плакал, я замечал на привалах, что глаза его влажны, но Файдора пояснила, что крылатые вообще очень эмоциональны и чувствительны. Я понимал несчастного юношу, я всё ещё помнил собственное отчаяние, когда шел по умирающему миру в поисках моей несравненной Деи Торис. Тем не менее, мне были странны некоторые слова принца, удивившие меня. В частности то, что ему был знаком мой голос. Заинтригованный и растревоженный собственными мыслями, на одном из привалов я подошел к нему, сидевшему чуть поодаль от нашего крохотного костра. Он опять плакал, но, заметив меня, отвернулся и быстро провел рукой по лицу. Когда я подошел, глаза его были сухими и настороженными.— Раз уж мы на одной стороне пока, то надо прояснить кое-что, — сказал я, присев рядом и держа руки на коленях. Он неприязненно покосился на меня, но гнать не стал.— Ты прямой и честный воин, — сказал я, собравшись с мыслями, — потому я жду от тебя прямого и честного ответа на мой вопрос.— Спрашивай, — ответил он, помедлив с минуту.— Ты сказал, что тебе знаком мой голос. Наши с двойником голоса очень похожи по тембру. Из этого делаю вывод, что каким-то образом вы встречались раньше.Он дернулся, скрипнув зубами и тихо заклекотав. И от этого горестного клекота у меня внутри все перевернулось от тоски и боли. Я уже жалел, что задал этот вопрос.— Я не видел его лица, — наконец ответил молодой джед, глядя куда-то в сгустившийся мрак. — Слышал только голос.— Где? — вырвалось у меня.Кел опустил голову. Голос его звучал глухо, сдавленно. Медленно, устало и нехотя он поведал кошмарную историю многолетней давности. Ему не было и двадцати лет, когда во время одного из налетов его захватили в плен зерксанцы. Вместе с сестрой Наджаль его преподнесли в дар Убийце Барсума. Но он не видел лица Убийцы, поскольку был в состоянии помрачения и практически слеп после удара по голове. Он слышал крики сестры, когда двойник брал её силой, но руки и ноги его были связаны. Потом Убийца избил и надругался над ним самим. Затем он выбросил его из своей спальни, как и его сестру, сказав, что дарит их воинам. Наджаль, оказавшись на короткое время властной над своей жизнью, разбила себе голову о камни, успев крикнуть брату слова прощания. Попытки Кела последовать её примеру принесли лишь странный успех — он понял, что прозрел. Его забрал из коридора один из зерксанских командиров, выпросив у Убийцы в личное пользование. Как оказалось, некогда отец Кела, джеддак Иксатлана, спас ему жизнь и позволил вернуться в Зеркс, поскольку он был единственным сыном своей старой матери. Таким образом, юный принц оказался на свободе и смог вернуться домой. Но память о погибшей сестре и собственном унижении жила в нем, понемногу сводя с ума.За свою жизнь мне не доводилось переживать такого тяжелого стыда и сочувствия. Я не мог ничего сказать ему, не мог поддержать. Насильник и убийца, мой темный двойник был поистине исчадием ада. Я мог лишь скрипеть зубами от ярости и сострадания, представляя, через какой ад пришлось пройти несчастному юноше. Но вопрос мой не был праздным, хотя пришлось ещё тщательнее подбирать слова.— Принц Кел, ты можешь не верить мне, но деяния моего двойника для меня так же отвратительны и достойны худшей из смертей, — медленно произнес я, глядя ему в глаза. — Однако у нас нет времени на страдания и возвращение в прошлое, коли так сложилось, что мы желаем уничтожить эту погань. Ты был во дворце, пусть даже короткое время. Ты знаешь расположения комнат. И, быть может, ты знаешь кого-то, кто столь же сильно ненавидит Убийцу, как и мы.Принц провел ладонью по своим длинным темным волосам, спадавшим до середины спины.— Я плохо помню подробности, только несколько поворотов и переходов и покои моего спасителя. Но из того, что я успел узнать, пока был на его попечении, это что Убийцу ненавидят очень многие во дворце. Однако странная способность дает ему власть над людьми различных рас Барсума — он способен прочесть даже закрытые мысли любого живого существа. Об этом рассказал мне Талкис, мой благодетель. Так же я знаю, что его любовник Кантос Кан постоянно при нем и готов защищать его даже ценой собственной жизни. Вряд ли это важно, но кто знает… Дея Торис, презираемая народом Гелиума за жестокость и распутство, ненавидит их обоих, но она слишком хорошо знает, что зависима от них.Меня передернуло от этих слов. Все то, что говорил Кел о здешней Дее, было совершенно противоположно Дее Торис из моего мира, обожаемой народом Гелиума и родными. Сердце мое глухо заныло при воспоминании о ней. Потянувшись вперед, я коснулся плеча принца.— Не знаю, поверишь ты мне или нет, но я из другого мира, из мира, лежащего за пределом моего понимания.И я рассказал ему о том, как попал сюда, о моем Барсуме, о том, что мой сын изобрел некий аппарат, позволяющий заменить гигантские кислородные фабрики, дающие жизнь планете. Я рассказал о том, как очутился в Долине Дор и стал гостем ученых из закрытого города, и как узнал о существовании своего двойника. Рассказывая обо всем этом, я чувствовал себя, словно вывернутым наизнанку, так было тяжело. Видимо, принц понял моё состояние.— Ты не в ответе за дела твоего двойника, — сказал он, с минуту глядя на меня круглыми немигающими глазами. — Я пока ещё способен читать в душах и мыслях людей. Странно — твои мысли были укрыты от меня все это время, а сейчас вдруг ты раскрылся. Я боялся сливаться с тобой, но слившись, не увидел ничего кроме чистоты и мужества. Ты не Убийца Барсума, наверное, мне требовалось слияние наших разумов, чтобы понять это окончательно. Но мне непонятна твоя ненависть и отвращение к любящим. Разве у вас не любят? На вашем Барсуме разве это чувство неподвластно сердцам?Он весьма смутил меня этими словами. Как я мог бы объяснить ему, что на моем Барсуме принята любовь между мужчиной и женщиной? Как бы я мог сказать ему, что считаю извращенной и противоестественной страсть между мужчинами?— А между женщинами? — грустно улыбнулся он.Спохватившись, что всё ещё открыт для него, я постарался привести мысли в порядок.— Наверное, этого я не смогу принять для себя, — сказал я ему, — но, по крайней мере, я теперь знаю, что здесь это в порядке вещей. Мне все равно, кого предпочитает воин, если он верный и отважный друг. Твой брат из таких, благородных и преданных своей земле. Но все же мне спокойнее в твоем обществе, джед Кел.Какое-то время мы сидели, тихо беседуя о моем Барсуме. Кел был потрясен тем, что там существовало четкое разделение на расы и межрасовых браков практически не случалось. Так же его поразили мои рассказы об обычаях наших людей, о верности и преданности наших женщин и мужчин. Он с удивлением и любопытством слушал о наших изобретениях, выспрашивая технические детали. Мне показалось в какой-то момент, что он лицемерит, пытаясь войти в доверие, но потом я понял, что бедняга просто цепляется за любые темы, чтобы позабыть о прошлом, о том аде, который ему пришлось вспомнить.— Дориан, принц Кел, идите к огню, — окликнула нас Файдора, — отец нашел немного съедобных камней, и я испекла их в золе.Мы с принцем переглянулись, и как-то само по себе вышло, что одновременно улыбнулись.Город лежал в долине, словно в глубокой чаше. С одной стороны его укрывали могучие скалы, с другой был такой высокий и крутой обрыв, что сойти вниз, не свернув себе шею, было невозможно. Принц Кел взлетел, рея над котлованом, затем вернулся к нам и указал на большой уступ с краю его.— Там есть тропа. Она крутая и узкая, кое-где шириной едва с ладонь воина, но мы можем спуститься.— Пожалуй, так и стоит сделать, — сказал я, с сомнением взглянув на Файдору, у которой были жестоко сбиты ноги. Она не жаловалась, но каждый её шаг давался бедняжке с огромным трудом.— Быть может, ты мог бы отнести её вниз, пока мы с Матаи Шангом спустимся по тропе? — сказал я, обращаясь к принцу. — Боюсь, она не осилит спуск.— Я осилю, — нежный голос девушки отчего-то заставил меня задрожать, — ничего, Дориан, не беспокойся обо мне.Я опустился на колено перед ней и взял её маленькую ступню. На моей ладони остались пятна крови. Кел бережно поднял девушку на руки.— Не бойся, бескрылая, — шутливо произнес он, — моих крыльев хватит на нас обоих.Мы с Матаи Шангом переглянулись и двинулись к тропе. Вначале спустился он, поскольку мне требовалась помощь с моим разбитым плечом и почти неподвижной рукой. Затем я перебрался на тропу, ухватившись за его руку и кое-как сползая вниз. Конечно, я бы мог прыгнуть, но в моем нынешнем состоянии это было не лучшей идеей. Матаи Шанг ободряюще улыбнулся и принялся спускаться боком по тропе. Я последовал за ним, стараясь не смотреть вниз, поскольку каждый взгляд туда вызывал головокружение. Сотрясение мозга давало о себе знать.Спуск занял прилично времени. Несколько раз я свалился бы, если бы Матаи Шанг не придерживал меня. Я был поражен тем, с какой заботой он относился ко мне, но попытки проникнуть в его сознание ничего не дали.— Не пытайся, — сказал он, помогая мне спуститься по покатому склону, — я и так не скрою от тебя, Дориан с Джасума. Тому, кто столь благородно относится к людям, не пристало стыдиться посторонней помощи. Присядь, спуск отнял у тебя много сил.Я подчинился, опустившись на мягкую красную траву и прикрыв глаза. Страшная слабость овладела мной. Последнее, что я помнил перед тем, как отключиться, была прохладная сухая ладонь ученого на моем лбу.Очнулся я от звука тихой беседы рядом. Чуть приподняв ресницы, я увидел Матаи Шанга и хрупкого юношу, сидящих лицом к лицу у изножья моей кровати. Прохладный ветерок развевал прозрачные покрывала занавесей, еле заметный нежный аромат курений тянулся по комнате. Я прислушался, пока не рискуя двигаться.— Он скоро придет в себя. Не тревожься за него, благородный учитель, — говорил юноша. — Твоя дочь и твой второй друг могут спокойно жить в доме Тир столько, сколько понадобится.— И что взамен, юный Глен?Юноша смущенно заерзал.— Взамен я попрошу лишь малую толику твоих знаний, благородный учитель. Как ты видишь, я лекарь, но мои знания слишком малы и ничтожны.— Не скажи, юноша, — задумчиво произнес Матаи Шанг, — ты весьма одаренный лекарь. За три дня закрылись практически все раны на теле у Дориана, да и мой ушиб ты излечил.— Знаний никогда не бывает много, — тихо откликнулся Глен.Я заворочался, поскольку рука моя онемела, и пришлось сменить позу.— Он очнулся, — Матаи Шанг дружески сжал плечо юного лекаря и тот торопливо поднялся, приблизившись.Это был пригожий и совсем молодой парень, кожа его была темнее, чем обычно бывает у красных марсиан, но во всем остальном он не отличался от них. Внимательные темные глаза светились умом и любопытством. Он положил свою небольшую руку мне на грудь.— Как ты чувствуешь себя, друг?— Неплохо, — ответил я, с удивлением обнаружив, что раны практически затянулись. — Меня зовут Дориан.— Я Глен Гайл, — улыбнулся юноша. — Ты, должно быть, великий воин. На твоем теле трудно найти кусок кожи без шрамов.Я сел и ощупал себя, убедившись, что всё на самом деле в порядке. Матаи Шанг стоял у окна, о чем-то сосредоточенно размышляя.— Ты очень похож на другого воина, того, что прибыл в наш город два дня назад, — сказал Глен Гайл, осматривая мои раны.Я вскочил так резко, что едва не опрокинул его.— Что ты сказал?Матаи Шанг уже был рядом, глаза его полыхали.— Ты не говорил о другом, — сказал он, и было видно, с каким трудом он держится, чтобы не сорваться на крик. — Небо! Глен, опиши мне его, откуда он прибыл?— Он и его спутники — гости нашего джеддака, — мягко ответил юноша, — это всё, что я знаю. Я видел корабли, спускающиеся на посадочные площадки возле дворца, а потом моя сестра, которая служит камеристкой у джеддары Троаны, рассказала о прибытии знатных гостей.Я скрипнул зубами, готовый сорваться с места, но Матаи Шанг остановил меня.— Стой, Дориан. Сейчас вот так вот по первому порыву мы лишь попадем в лапы этого негодяя. Надо дождаться Кела, а там уже решим, что да как, и как возможно подобраться к пленникам.Юный Глен Гайл слушал нас, широко раскрыв глаза.— Думаю, тебе следует рассказать нашему другу всё по порядку, — сказал я, с трудом овладевая собой, — я пока пойду, осмотрюсь.Во внутреннем дворике усадьбы я увидел Файдору. Девушка сидела на краю бассейна, о чем-то мирно беседуя с худощавым молодым воином. Красивая голова юноши низко склонилась к её лицу. Не знаю почему, но я почувствовал раздражение и неприязнь к незнакомцу.— Дориан! Ты очнулся! — Файдора спрыгнула с края бассейна и подбежала ко мне, прижавшись к моей груди. Я смущенно усмехнулся, но вынужден был признаться себе, что её реакция более чем приятна мне.— Позволь представить тебе главу семьи Тир, нашего доброго хозяина Джая Тира. Джай, это Дориан, мой близкий друг и защитник моей семьи.— Каор, — дружелюбно обратился ко мне молодой воин. — Мне пора идти, к сожалению, служба не ждет. Файдора, я очень рад нашей дружбе. Дориан, рад был знакомству.Он ушел, а я поднял лицо девушки навстречу своему.— Ты знаешь, что двойник здесь? — тихо спросил я. Слабо охнув, она теснее прильнула к моей груди.— Не может быть… Чуяло мое сердце, не стоило мне отпускать Кела одного в город.Я обнял её, положив подбородок на её пушистую макушку. Тревога стиснула мое сердце при мысли о том, что Кел в городе. Его яркая внешность и черные крылья выдавали его с головой.— Никуда не уходи из этого дома, что бы ни случилось, — сказал я Файдоре. — Мне надо идти.— Дориан, ты сошел с ума! — она покачала головой. — Один ты не справишься!— Это уже моё дело, девочка, — я погладил её по светлым волосам. Она сжала мою руку в своих ладошках.— Я тебе раньше хотела сказать… но не знала как. А теперь ты уходишь, и я не могу молчать.— О чем ты? — я заглянул в её большие глаза, полные слез. Она приложила руку к животу.— Яйцо уже зреет во мне. Сегодня или завтра оно появится на свет.Я снова обнял её во власти охвативших меня чувств.— Какое имя ты желал бы дать нашему ребенку? — тихо спросила девушка, обняв ладошками мое лицо.Я коснулся губами её белоснежного лба. Сердце мое забилось так сильно, что пришлось сделать глубокий вдох и выдох, чтобы успокоить его.— Если родится мальчик, назови его Дорианом. А если девочка, то дай ей свое имя.— Береги себя, — прошептала она, прижимаясь своими коралловыми губами к моей руке и орошая её слезами.У забора я остановился, чтобы в последний раз взглянуть на её тоненькую фигурку. Затем прыгнул, перемахнув через забор и очутившись на пустынной улице. Меча у меня не было, но я не сомневался, что добуду его. Путь мой лежал ко дворцу джеддака Сокрытого города, навстречу Судьбе.