Глава 4: Битва. (1/1)

Крылатые иксатланцы были, несомненно, отважны, на галереи и башни вышли даже женщины и подростки, вооруженные мечами и радиевыми пистолетами. Однако по части стратегии и способов ведения боя они были, судя по всему, не особенно искушены.— Вели женщинам и детям уйти на внутренние уровни, — сказал я джеддаку, руководившему обороной, — они лишь погибнут зазря. Но если ты поместишь боевые пушки, по периметру одна над другой на девяти ярусах, соединив так, чтобы можно было включить их одновременно, то создаваемое ими поле поможет укрыть Иксатлан магнитным куполом и защитить его от флаеров врага.Старый джеддак удивленно взглянул на меня, затем вопросительно — на пожилого крылатого, который выглядел скорее как ученый, а не воин.— Что скажешь, Хатальмек?— Скажу, что наш гость весьма искушенный воитель, — задумчиво произнес ученый. — И что, возможно, Теллан привел нам хорошего союзника. Идея с пушками великолепна!По приказу повелителя несколько могучих воинов переместили магнитные пушки и установили их на каждом ярусе, связав между собой проводниками, способными запустить все их одновременно. Эта идея позволила бы нам создать прочный щит вокруг города. Пушек было всего десять, и десятую я велел установить на самой высокой башне, над периметром магнитной защиты. На том же ярусе по моему указанию разместили несколько десятков воинов, вооруженных радиевыми пистолетами и жезлами-конденсаторами, стреляющими собранным из воздуха электричеством. Это грозное оружие было в ходу по всему этому Барсуму.Сам я неотлучно находился подле Теллана, который умело руководил воинами и внимательно прислушивался к моим советам.— Ты лучший из военачальников, которых я когда-либо встречал, — сказал он, когда мы оказались вдвоем возле водонасоса. — Не знаю, откуда ты взялся, но, быть может, Иксатлан уцелеет благодаря тебе.Мы отошли к балюстраде. Солнце проделало уже большую часть своего пути. Тени удлинились.— Теллан, ты здесь? — послышался голос со стороны, и мы увидели принца Кела, старшего сына джеддака. — И ты тоже, бескрылый убийца, — неприязненно взглянул он на меня. — Отец желает видеть вас обоих.Кел был совершенно иным, чем его младший брат. В нем была резкость, жестокость и порывистость, которой не обладал мягкий и добросердечный Теллан. Узнав, что именно я был причиной гибели Тискуана, он решительно предупредил меня, что если мне удастся уцелеть в битве с войском Зеркса, мне предстоит сразиться с ним в смертельном поединке. Его ярость была столь неприкрыта, что Теллану пришлось напомнить, что месть — это прежде всего его прерогатива.— Но ты не стал мстить, — ядовито ответил ему старший принц, — хотя был убит твой возлюбленный. Ты знаешь законы, брат, и я, как супруг Икстлачиуаль, имею право вызова. Более того, я обязан вызвать убийцу своего шурина, раз уж ты оставил жизнь его убийце.— Иксатлан превыше сердечных привязанностей, — ответил ему на этот упрек Теллан, — кому, как не тебе, брат мой, знать, что принцы не властны над своими чувствами и сердцами, и обязаны думать прежде всего о своих подданных.Мудрость и великодушие Теллана так сильно отличались от пылкости старшего принца, но я все же ощущал симпатию к Келу. Я понимал его ярость и жажду мести, они мне были ближе той горькой покорности судьбе, что проявлял принц Теллан.Мы спустились на один из нижних ярусов, где нас ждали джеддак и его воины.— Только что прибыл разведчик, — сказал, повинуясь знаку своего повелителя, молодой падвар, — к Иксатлану направляются не меньше трех сотен отборного войска зерксаан, их сопровождают около двух сотен малых кораблей бескрылых.— И такой малой мощью они надеются пробить защиту? — удивленно произнес Теллан. А я, поняв все, с улыбкой взглянул в быстро темнеющее небо.— Как бы ты успел, мой принц, добраться и предупредить Иксатлан со сломанным крылом? — спросил я Теллана. — Кажется, наши гости даже не подозревают, что вся боевая мощь Скального города будет противостоять им. Они надеются напасть в темноте, атаковать спящий и беззащитный город. Что ж, думаю, их ждет сюрприз.Воодушевленные воины разлетелись кто куда, чтобы увидеться перед решающим боем со своими родными и возлюбленными. Принц Кел подошел ко мне, не скрывая удивления.— Зная, что тебе предстоит умереть, ты все же предвкушаешь нашу победу, — заметил он, глядя мне в глаза. Я пожал плечами, поправляя шлем, закрывавший почти всё моё лицо.— Пока что я ещё жив.Кел вздрогнул, прищурив глаза.— Твой голос кажется мне знакомым, — задумчиво произнес он. — С того мгновения, как я увидел тебя, бескрылый, мои сердца трепещут от ненависти. С того мига, как я впервые услышал твой голос, они разрываются от ярости. Я убил бы тебя прямо сейчас, если бы мог. Не знаю, откуда мне знаком твой голос, но он будит в моих сердцах черную ненависть к тебе.Я положил руку на рукоять меча и отвернулся к балюстраде, наблюдая полет тафидара — рептилии, похожей на земных драконов, какими их изображали в древности. Эти небольшие твари водились в горах, их мясо было неплохим на вкус. Я старался думать об отвлеченных вещах, но на сердце у меня было тяжело.Город был погружен во тьму. Лишь серебристый холодный свет Хлоруса и Турии освещал каждый камешек в долине, каждую скалу и уступ. Белоснежные башни Иксатлана казались призрачными в этом белом сиянии. Я стоял, прислонившись к стене возле балюстрады. Рядом со мной в тени расположились воины. Теллан, который очень переживал из-за неспособности летать, молча всматривался в бесшумно скользящие тени. Он настоял на том, чтобы сражаться наравне со здоровыми воинами, хотя я видел, что его брат и отец предпочли бы, чтобы он укрылся на нижних галереях вместе с женщинами и детьми. Он тоже оделся в легкую, но прочную сетку-броню, шлем, защищающий голову и лицо, и запястья из белого металла, оберегающие кисти рук.Задумавшись, я не сразу обратил внимание на тихий голос за спиной. Присмотревшись, заметил, что большая часть воинов отошли на другую сторону площадки. В углу, у самого входа во внутренние коридоры стояли двое, и одним из них был принц Теллан. Вторым был рослый широкоплечий воин, чей резкий профиль выделялся на фоне сверкающей стены. В сознании яркой звездой вспыхнуло видение, но оно не было моим. Губы, прижатые к губам, тонкое нагое тело, трепещущее в крепких объятиях. Вздрогнув, я отступил к балюстраде и потряс головой. Кажется, случайным образом я умудрился проникнуть в мысли молодого воина, склонившегося к принцу Теллану. И мысли эти смутили меня, став на мгновение моими.— Они летят, — негромко сказал Танаксаль, молодой воин, приставленный следить за пушками, — огни погасили, но их видно.— Хотят незамеченными подобраться, — вымученно улыбнулся Теллан, подходя к парапету и глядя на появившиеся сбоку темные тени. — Братья, пригнитесь, так, чтобы вас не было видно.Мы подчинились, глядя сквозь ажурную мраморную решетку на банду убийц, летевшую разорять беззащитный город. Я бросил взгляд на рослого воина, говорившего с принцем. Сейчас он стоял на одном колене лицом ко мне. Я ждал грубых, жестоких, либо чересчур слащавых черт, но обманулся в своих ожиданиях. С мужественного красивого лица на меня смотрели большие грустные глаза, на какое-то мгновение мне показалось, что в них мелькнула благодарность.— Тише, братья, — послышался шепот Теллана, — замрите. Дориан, когда сочтешь, что они достаточно близко, давай команду.Я сжал его плечо, и он вымученно улыбнулся мне одними уголками рта.Ожидание было хуже всего. Сердце мое гулко колотилось о ребра, мне казалось, его грохот мог выдать нас с головой. К тому времени я уже видел лица летевших впереди пепельнокрылых воинов. Расстояние становилось все меньше. Я чуть не до крови прикусил губу и махнул рукой, громко подав команду запустить пушки. Почти неразличимый ухом мерзкий звук наполнил воздух. Передних воинов зерксаан, закованных в тяжелую броню, отбросило от огражденного периметра, магнитная защита окутала Иксатлан, на какие-то секунды опередив первые сделанные с кораблей выстрелы. Они расцвели багровыми цветами по охваченному магнитным полем периметру. Теперь для кораблей мы были недосягаемы, чего нельзя было сказать о тех воинах, кто сообразил сбросить доспехи. Для них купол не был препятствием. Спустя несколько минут на всех внешних галереях уже шли яростные схватки. На меня набросился рослый пепельнокрылый воин, я схватился с ним в смертной битве и спустя короткое время он пал от моего меча. Но его место тут же заняли двое других воинов. Мы дрались как одержимые, мне достались весьма искушенные противники, и прошло немало времени прежде, чем мне удалось прикончить одного из них, а следом и второго. За периметром бесновались вражеские корабли, не имея возможности пробить нашу защиту. Несколько раз краем глаза я замечал, что вражеские воины пытаются добраться до пушек, но это им не удавалось. Вняв моему совету, джеддак Иксатлана поставил девять групп из лучших воинов оберегать пушки.В воздухе передо мной сцепились принц Кел и сразу трое пепельнокрылых воинов. Засмотревшись на эту великолепную и страшную схватку, я едва не пропустил удар со стороны нового противника — рыжеволосого исполина. И тут же краем глаза увидел, что один из воинов, охранявших пушки, сорвался с места и бросился на врага.— На место, глупец! — рявкнул я, поднырнув под локоть рыжего и пронзив его сердце. — Не отходите от пушек! Защищайте их до последней капли крови!Келу тем временем удалось прикончить одного из противников, но и сам он был изранен. Одному из оставшихся врагов удалось проткнуть ему бедро, а второму — залетев сзади, ранить в крыло. Ни о чем не думая кроме того, что передо мной подло убивали храброго воителя, я вскочил на парапет и бросил тело в гущу схватки. Сбив одного из убийц и вцепившись во второго, я повис на нем. Мы боролись, летя к земле. Оба мы выронили мечи и у нас оставались только наши руки.Удар о землю был таким сильным, что на короткое время я лишился сознания. А когда очнулся, надо мной, подняв меч, стоял пепельнокрылый воин. Шлем, видимо, спасший мне жизнь, раскололся, и часть его сдвинулась, мешая видеть левым глазом. Не задумываясь, я протянул руку и стащил его. Смерти в лицо смотреть лучше обоими глазами. У Смерти оказалось красивое открытое лицо и большие синие глаза, расширившиеся от ужаса при виде меня.Он отшатнулся, быстро оглядевшись.— Джон Картер! — вырвалось у него. — Во имя первого предка!В его глазах я увидел отчаянную борьбу. Медленно он поднял меч, занося его над моей грудью.— Будь проклят, Барсумский Убийца, — произнес он с какой-то обреченной усталостью.Я смотрел в его синие глаза, понимая, что разбитое тело не даст мне вскочить. Однако мне не суждено было умереть тем днем. Двое чернокрылых бойцов, уже усталых и окровавленных, атаковали пепельнокрылого, отгоняя его от меня. В одном из юношей я узнал плечистого великана, говорившего с Телланом, другой был мне незнаком.Шатаясь, я поднялся на ноги и подобрал свой меч. Ужасно болело левое плечо, лицо заливала кровь из большой ссадины на лбу. Пепельнокрылый храбро сражался против двух противников сразу. Он не пытался взлететь или бежать, но, даже лишившись второго меча, продолжал бой.— В твоем обычае, Джон Картер, напускать на своих врагов обманутых тобой воинов! — выкрикнул он, яростно отражая атаку противников. А потом, отклонив меч плечистого, выбросил вперед острие. Я едва успел оттолкнуть растерявшегося парня с дороги его меча. Острие вонзилось мне в грудь, оставив треугольный разрез. Отступив, я отбил его клинок и вступил с ним в бой.— Тот, кого ты зовешь Джоном Картером, привел вас? — спросил я, отразив его очередную атаку. Мы кружили, выискивая слабые места друг у друга. Он вздрогнул, всматриваясь мне в лицо.— Ты лжец, Убийца! Не знаю, как тебе удается это…Мы снова сцепились. Ошеломленные его словами чернокрылые воины явно не знали, что предпринять. В конце концов, незнакомый мне юноша взлетел вверх, а тот, что говорил с Телланом, вступил в схватку с пепельнокрылым, пытавшимся атаковать меня с боку.— Джон Картер! — выкрикнул кто-то сверху. Мы с воином-птицей одновременно вскинули головы.Никогда не забуду того, что увидел тогда, этой гигантской белой фигуры в золотых доспехах, стоявшей на палубе снижающегося корабля. Его атаковали двое из чернокрылых воителей, но оба были убиты. Мы встретились взглядами, и я увидел, как жадно распахнулись серые глаза. В изумлении мой двойник смотрел на меня, пока его телохранители отражали атаки нападавших на него воинов. Я услышал вскрик и увидел принца Кела, парящего в воздухе и потрясенно переводившего взгляд с великана на палубе на меня и обратно.Я не думал, я действовал. Оттолкнувшись обеими ногами, я прыгнул к тому, кто был моим жестоким, темным близнецом в этом чудовищном мире. Мгновением позже мы сошлись с ним в смертельной схватке.Никогда не доводилось мне скрещивать клинок со столь искусным бойцом. Каждый мой прием, каждый выпад, каждый маневр были пресечены с непревзойденным мастерством. Впрочем, и противнику моему не удалось коснуться меня острием своего меча. Спрыгнув с палубы корабля на землю, мы сражались с одинаковой одержимостью. Мне казалось, что я брежу, или вижу кошмарный сон, в котором дерусь с самим собой. Впрочем, были и отличия у нас. На моем лице не было тонкого белого шрама, спускающегося со лба, рассекающего веко и щеку. И я смел надеяться, что не было у меня такого безумного, маниакального взгляда и смеха, с какими атаковал меня мой чудовищный двойник. Но вот к нему подоспела помощь — несколько могучих пепельнокрылых бойцов атаковали меня, разделив нас, и помогли своему военачальнику забраться на корабль, который тут же поднялся в воздух. Одного взгляда хватило мне, чтобы понять — мы победили! Противник бежал с поля боя, побросав своих мертвых и раненых.Но не было суждено этому дню окончиться, не принеся мне ещё одного потрясения. Когда, шатаясь от усталости, я скрестил меч с одним из пепельнокрылых бойцов (крыло его было раздроблено, и он не мог взлететь), сверху, в борта флагманского корабля донесся отчаянный крик.— Дориан! Дориан, спаси нас! Дориан!Файдора перегнулась через перила, но мгновением позже её хрупкое тело обхватили громадные ручищи моего двойника. В глазах у меня потемнело, я пропустил удар. Но парень хотя и был неплохим бойцом, раскроенное крыло отвлекало его внимание. Мне удалось легко справиться с ним. Я прыгнул, отчаянно, без надежды, прыгнул, пытаясь ухватиться за перила, от которых мой двойник только что оттащил Файдору. Я слышал её отчаянный плач и его отвратительный смех.— Дориан! — снова прорыдала она, и это рыдание было прервано звуком пощечины.Я заставил тело подчиняться неимоверным усилием. Подтянувшись, перевалился через перила и бросился на того, кого звали здесь убийцей Барсума. Я успел увидеть огромные заплаканные глаза Файдоры и омерзительную улыбку своего двойника. А потом на мою голову обрушился страшный удар. Теряя сознание, я успел увидеть несколько сотен чернокрылых воинов, добивающих врага по ту сторону защитного купола. Свет померк у меня перед глазами, и я провалился в блаженную темноту.