Глава 2: Судьба фотографий. (1/1)

Харуми чувствовала себя сумасшедшей.Она смотрела, как её личный кошмар перелезает через раму открытого окна, оказываясь в тёплой комнате, и гадала, как до этого дошло. В какой момент её жизнь из обычной жизни молодой девушки, обременённой лишь учёбой в школе и выбором нарядов вне, превратилась в жизнь нарушителя общественного порядка? Ну, не то, чтобы прям нарушителя… В конце концов, это Мацури ползала по крышам чужих домов, но Харуми вполне помогала ей, хотя бы этим самым открытым окном.На мгновение Танигучи поймала себя на мысли, что Мицуко убила бы её, если бы узнала об этом. К счастью, сестра находилась сейчас в другом городе, и никогда не узнает, какие гости приходят в её дом в такое время.Эх, если бы это была Юзу, не появилось бы и мысли сказать что-то против. Но Юзу спокойно спала в своей постели, деля её с президентом студсовета. А Харуми, очевидно, в ближайшие часы будет не до сна.– Ух, какое наслаждение, – пробормотала Мацури, прерывая мысли брюнетки, закрывшей окно позади неё. Прохладный осенний воздух успел пробраться в комнату, и теперь Харуми ёжилась, кутаясь в тонкую пижаму. На улице действительно было холодно. – Спасибо, Танигучи-сэмпай.Протянув к непрошенной гостье руку, Харуми требовательно пошевелила пальцами.– Что? – не поняла Мизусава.– Телефон давай.– А. Лови, – Мацури небрежно кинула ей трубку. От неожиданности она чуть не уронила его, в последний момент поймав за одно из выступающих красно-синих знакомых ушей чехла. Серьёзно, у этого непредсказуемого ребёнка был чехол, стилизованный под уши Микки-Мауса!Харуми чуть не засмеялась от такой абсурдности.Она попыталась включить гаджет и сразу же наткнулась на блокировку, потребовавшую отпечаток пальца. Неудивительно, что Мацури не стала возражать против отдачи телефона, им всё равно нельзя было воспользоваться.– Не смешно, разблокируй, – Танигучи нетерпеливо протянула телефон девушке.Та не спешила взять его, вместо этого с отсутствующим выражением лица прошла мимо и уселась на разобранную кровать. Харуми напряглась. Естественно, она не думала, что всё окажется слишком легко, и в каждый момент времени ожидала какого-нибудь подвоха. Но всё, что требовалось: это просто удалить фотографии. Казалось, что может быть совсем уж сложного в таком простом задании? Всё? – Ты не слышала? Я сказала: разблокируй телефон.– Поцелуй меня, – Мацури откинулась назад на руки и улыбнулась. Её взгляд лениво скользнул по лицу хозяйки дома, словно оценивал её. Харуми почувствовала, как пальцы её свободной руки непроизвольно сжимаются в кулак.– Я не собираюсь играть в твои дурацкие игры, – отчеканила она, уже жалея, что пустила этого маленького монстра в дом. Остановившись напротив розоволосой девушки, она снова протянула ей мобильник.– А я и не играю. Ты впустила меня, чтобы удалить фотографии. Я дала тебе телефон, удаляй.– Он заблокирован.– Это уже следующая проблема, которая решается другим способом, – хмыкнула Мацури. Её губы чмокнули воздух, а кобальтовые глаза насмешливо сощурились.Как могла заметить Харуми, Мацури сидела расслаблено. Она смотрела на брюнетку снизу вверх, но весь её довольный вид говорил о том, что она здесь та, кто владеет этой ситуацией. И, если честно, это чертовски злило.– Ладно, не хочешь целовать – твоя воля, – девушка махнула рукой, словно отметая первоначальную идею прочь, и высказала другую: – Как насчёт чего-то более… интересного?Весь разум Харуми запротестовал, но она всё же тяжело вздохнула и сказала.– Перестань использовать эти свои намёки. Единственная причина, по которой ты в моём доме, это мои фото, которые ты украла у кого-то и присвоила себе.– Ну, вообще, я за них заплатила, – оскорбилась Мацури. Её руки взлетели, поправляя наушники на шее. – Поэтому, будет вполне справедливо, если ты тоже заплатишь мне. Тем более для тебя цена куда ниже той, что пришлось отдать.– Заплатила? – Харуми нахмурилась. – Кому?Ещё не хватало, чтобы её фотографии продавались по школе. И как только Мацури узнала о них?– Извини, источники не выдаю. Но, можешь быть уверена, они есть только у меня.– Это не делает ситуацию лучше, – призналась брюнетка.Ей абсолютно не нравилось происходящее, однако и выхода из сложившегося положения она пока не видела. Мизусава, будь она не ладна, откровенно шантажировала её. А кто-то в школе продавал её фотографии. В школе, куда не допускались мобильники, кто-то специально пронёс его, чтобы сделать пару снимков Харуми. И если ещё и сестра узнает об этом…– Можешь хотя бы сказать, как ты узнала о фото?– Случайно заметила у поставщика.Харуми поперхнулась.– П-поставщика?– Нет, нет, – Мацури подняла руку с вытянутым вверх указательным пальцем, – только один вопрос за раз. Теперь моя очередь спрашивать. Постарайся ответить честно, Танигучи-сэмпай.Очередная игра? Похоже на то. И всё же пришлось проглотить все возмущения и кивнуть.– Правда, что в школе Айхара девочки зажимаются по туалетам?Странно, что Харуми ждала более адекватный вопрос от этого чудовища. Ну, он хотя бы был лёгким.– Не знаю, не видела, – буркнула Танигучи.– А сама не участвовала, да? – прищурилась собеседница.– Только один вопрос за раз.Мацури ухмыльнулась.– Прости-прости. Слушаю тебя.– Что значит ?у поставщика??– Значит, что кто-то в вашей школе поставляет мне фотографии девочек, – жестом розоволосая пригласила Харуми сесть. Пришлось подчиниться, если, конечно, ей хотелось знать больше. – Так ты и Юзу…Мацури раздвинула указательный и средний палец на левой руке и провела языком между ними. Брюнетка почувствовала, как краска заливает её лицо, когда она поняла, что означает этот жест. Ах, ты ж маленький извращенец…– Н-нет! – слишком громко вскрикнула она, понадеявшись, что бабушка крепко уснула и не услышала этого. – Зачем ты покупаешь чужие фотографии? Ты же понимаешь, что это вторжение в личную жизнь, и за это у тебя могут быть проблемы?– О, ты уже волнуешься обо мне, – улыбнулась Мацури. – Да, понимаю.Обе девушки замолчали. Танигучи несколько секунд ждала ответ, пока до неё не дошло, что ей уже ответили. Она дала два вопроса, и наглая девчонка просто выбрала тот, который был ей удобен.– Спрашивай, – прежде, чем гостья открыла рот, Харуми быстро предупредила, – ничего пошлого, грязного и мерзкого.– Скучная, – простонала Мацури. – Тебе нравится учиться в школе Айхара?Вопрос был… неожиданным.– В каком смысле? – на всякий случай уточнила брюнетка.– Я видела, как ты горячо выглядишь вне школы. Правила Айхара запрещают так выглядеть на уроках, разве тебя это не раздражает? Они же не позволяют тебе быть собой.– Это лучшая школа в городе, – пожала плечами Харуми. – После её окончания я смогу поступить в любой университет страны вне зависимости от сложности проходных экзаменов. Одно только упоминание моей школы может открыть дорогу в любую структуру, которую я пожелаю. Так что, нет, меня не заботит то, что мой стиль приходится оставлять за воротами школы. Это нормально.Мацури серьёзно кивнула, но комментировать не стала.– Почему ты купила мои фотографии?– Потому что я тебя знаю, – последовал ответ. Видя непонимание в глазах собеседницы, девушка пояснила: – Ты лучшая подруга Юзу, не так ли? Она не простит меня, если твои фотки будут проданы кому-то ещё.Благородство?– Тем более, я лучше знаю, куда их применить. Если ты меня понимаешь, – облизнула нижнюю губу Мацури.Мысленно Харуми застонала. Нет, благородством тут и не пахло.– Сколько ты за них заплатила? Я верну тебе деньги, а ты мне отдашь фотографии, хорошо?Маленький монстр закатил глаза.– Мне не нужны твои деньги, Танигучи-сэмпай, я пришла не продавать фото. Всего лишь предупредить, что кто-то в твоей школе очень интересуется тобой. И когда я говорю ?очень?, я имею в виду, что это дорого. Настолько, что мне пришлось заплатить несколько десятков тысяч йен за фотографии.– Сколько?!– Точную цену не знаю, – Мацури беззаботно уставила в потолок. – Я подняла её примерно в полтора раза, чтобы перебить изначальную. И предупредила, чтобы такого не повторялось.Мысли заполонили голову Харуми.Услышать о продаже её фотографий было неожиданно, но не впечатляюще. Часть брюнетки всегда знала – такое может случиться. Некоторые девушки, из тех, что частенько нарушали правило наличия мобильных, иногда фотографировали друг друга в туалетах, подальше от школьного надзора. Наверное, кто-то решил подзаработать этим. Неудивительно, разных извращенцев готовых отвалить кругленькую сумму за пару учениц в школьной форме находилось немало. Мицуко лично предупреждала об этом её.Представляя реакцию сестры, Харуми вздрогнула и попыталась отвлечься.– Ты сделала это всё из-за того, что я подруга Юзу? – поинтересовалась она. Наконец, заметив, что Мацури лежит на кровати в верхней одежде, она жестом велела ей подняться. – Да сколько можно? Прекрати мне постельное бельё пачкать!– Я сделала это всё из-за того, что ты подруга Юзу, – эхом повторила розоволосая. Морщась, она всё же приподнялась, и стянула с себя куртку, чтобы затем бросить её на пол. Конечно, она даже не позаботилась посмотреть, как упала её одежда. – Так лучше? Надо ли мне раздеваться дальше, Танигучи-сэмпай?Её голос вновь стал до отвращения сладким, в интонациях так и скользила похоть. Харуми потрясла головой, словно пыталась выбросить эти приторные слова из своего уха.– Ты отвратительна.– Тогда позволь мне показать, в чём я действительно хороша, – Мацури приподнялась на локтях. – Ты, я, твоя кровать, ночь. Что может пойти не так? Хочешь, я сама раздену тебя?Танигучи не ответила. Она просто смотрела на гостью, гадая, как нужно поступить с ней. Вышвырнуть ли её сейчас или позволить закончить? Силой заставить разблокировать телефон? Пожелать все блага цивилизации за простое удаление фотографий? Стоило ли ей согласиться, как просила Юзу, с требованиями девушки? И если уж на то пошло – зачем она вообще терпела весь этот спектакль?Ответ был прост. Хоть Харуми и знала его, она предпочитала не вспоминать о нём, занимая себя другими рассуждениями.– Ты уже спала с девушками? Или бережёшь себя для Юзу? Прости, кажется, она окончательно влюбилась в этого вашего президента студсовета. Если у меня не получилось их разделить, то у тебя вряд ли выйдет.Последние слова зацепили.– Ты пыталась поссорить Юзу с Мэй? – медленно произнесла Харуми, обдумывая сказанное.– Ключевое слово ?пыталась?, – Мацури пальцами показала кавычки. Для этого пришлось вновь лечь на спину, чтобы освободить руки от собственного веса. Едва она это сделала, как Танигучи буквально нависла над ней, упираясь ладонями по обе стороны от головы розоволосой.– Никогда больше не смей этого делать, – сказала брюнетка. Её глаза были полны гнева, она с трудом сдерживалась, чтобы только не залепить этой самовлюблённой плюющей на чужие чувства девушке хорошую оплеуху. – Иначе ты будешь иметь дело со мной. И, могу тебя заверить, я не беззащитный котёночек Юзу, у которого ещё не выросли когти. Я располосую тебя так, что ты никогда не соберёшь себя снова.Она не кричала, но и не шептала. Слова в тишине комнаты раздавались отчётливо и ровно, даже дыхание не сбилось.Мацури протянула обе руки вверх, ухватившись за ворот пижамы Харуми, совсем как несколько часов назад сделала та, заставляя Мизусаву встать с кровати. Но вместо того, чтобы отталкивать, руки Мацури потянули ворот на себя. Боясь растянуть пижаму, Танигучи подчинилась, наклоняясь ниже, насколько могла себе позволить.Её перестало тянуть вниз лишь тогда, когда тёплые губы прижались к её уху, опаляя горячим дыханием.– Ты не представляешь, как возбуждаешь меня.Чертыхнувшись, Харуми мгновенно отскочила. К счастью, ворот пижамы уже был отпущен к тому моменту, поэтому разрывов ткани не последовало.– Ты… ты просто…Ударив по спинке кровати, она замолчала, восстанавливая собственное расположение духа.– Как у тебя вообще появляются такие мысли, когда тебе угрожают? – более-менее успокоившись, поинтересовалась Харуми. Не хотелось признавать, но понемногу она привыкала к провокационным заявлениям собеседницы. С каждым разом смущение и непонимание появлялись на всё меньший срок. Казалось, ещё немного, и она вовсе перестанет обращать внимание на эти странные подколы.– Я не виновата, что ты выглядишь так горячо. Если бы все были такими, как ты, мне бы не пришлось делать с ними то, что я делаю обычно.Это было предупреждение.Воздух, казалось, похолодел с произнесёнными словами. Угроза ощущалась буквально на клеточном уровне. Мацури не сказала этого прямо, однако для того, у кого было всё в порядке с намёками, смысл прощупывался достаточно прозрачно.Мизусава выглядела ребёнком, она была ребёнком. Но Харуми не стала акцентировать на этом внимание. Чувствовалось – всё, что было сейчас произнесено, являлось правдой. Если розоволосая девушка захотела бы что-то сделать, она бы это сделала. И вряд ли кто-то смог бы её остановить.Юзуччи, да и сама Харуми, крутившиеся в обычных подростковых кругах, возможно, не представляли никакой опасности для кого бы то ни было. Но Мацури была другой. В их первую встречу, она зарабатывала, продавая чужие обнажённые фото в интернете. И глупо было думать, что она не могла пойти дальше этого только по причине её возраста.Так что, не странно, если она умела устранять тех, кто мешал ей каким-либо образом.– Давай вернёмся к тому, почему ты здесь, – ласково сказала Харуми. Она уже увидела, что угрозы на собеседницу не действуют, поэтому решила пойти другим путём. – Полагаю, ты увидела мои фотографии у… у поставщика… потом купила их… и пришла ко мне, чтобы сделать что..?Делая паузы между словами, она очень надеялась, что Мацури вставит хотя бы слово и поддержит разговор, но та продолжала молчать, и говорить приходилось брюнетке.– Чтобы предупредить, – напомнила Мизусава.– Точно, да. Чтобы предупредить. Но ты точно не знаешь, кто второй покупатель?– Неа.– Хорошо, – Харуми запустила одну руку в волосы, обдумывая следующий шаг. – Ты разблокируешь телефон?– Только после оплаты, – синие глаза вновь прищурились. – Пойми меня правильно, Танигучи-сэмпай, если дам фото тебе просто так, ты этого не запомнишь. Но если ты обменяешь их на что-то равноценное, то это отложится у тебя в голове.Брюнетка недоверчиво взглянула на маленькое чудовище, спокойно улыбавшееся ей, словно разговор шёл не о влезании в чужую жизнь, а о каких-то совершенно иных вещах. Не запомнить, что твои фотографии продавались по школе? Ха!– Я не буду целовать тебя, – предупредила она.– Есть много других способов отблагодарить. Стриптиз, массаж, можешь использовать язык, если захочешь. Всегда мечтала получить массаж всего тела языком, – видя, как напрягается собеседница, Мацури рассмеялась. И неожиданно серьёзно сказала: – Я шучу. Скажи мне ?спасибо?. Этого хватит.– Что? – растерялась Харуми. Просьба была на её взгляд совсем простой, так и напрашивался подвох.– Скажи ?спасибо, Мацури?, – терпеливо повторили ей в ответ.Пришлось сделать то, что сказано.– Спасибо, М-Мацури, – на её имени Танигучи немного споткнулась, всё ещё раздумывая, каким образом в этом предложении прячется двойное или тройное дно. Как она ни старалась, ничего необычного заметить не могла.Но как только слова сорвались с языка, Мизусава сразу встала. Перешагнув через куртку, она протянула руку, поймав запястье Харуми, и приложила палец к экрану телефона. Гаджет отозвался, блокировка спала.– Удаляй, – синие глаза уставили в пол. Харуми могла поклясться, что на какой-то миг увидела румянец на щеках розоволосой. Но её вниманием тут же завладел телефон, да и Мацури явно не была из тех, кто умел в принципе смущаться.Тёплый вес, появившийся на плече брюнетки, когда девушка повисла на нём, заглядывая в собственный телефон через руку Харуми, отвлекал. Но чем-то плохим не являлся. Наверное, Мацури всего лишь хотела посмотреть, что будут делать с её телефоном. И не будет ли удалено что-то важное.Быстро разобравшись в меню, Танигучи обнаружила в галерее папку с собственным именем. А зайдя туда, у неё перехватило дыхание. Та фотография, которую розоволосый монстр скинул ей в сообщении, оказалась самой приличной из всех. Боги, да она и знать не знала, что могла засветиться на стольких непристойных фото. Отчаянно краснея, Харуми начала удалять каждую. Ещё больше она покраснела, когда заметила заинтересованный взгляд Мацури, направленный на экран. Учитывая, что все фотки открывались полностью, чтобы их можно было удалить…– Ты можешь не смотреть? – наконец, произнесла Харуми.– Не переживай ты так, я видела их все, – равнодушно успокоила её Мизусава.Щёки Танигучи горели, это было заметно даже в полутёмной комнате.– Видела?– Конечно. Я всегда смотрю, что покупаю. Но если для тебя это проблема, могу дать нечто равноценное.Что?Вопрос почти прозвучал. Брюнетка вовремя прикусила себе язык, внезапно отчётливо понимая, что ей предложили.– Нет, спасибо. Мне не нужна твоя обнажёнка.– Боишься, что обману? – хмыкнула Мацури. – Тебе я пришлю настоящие.– Только попробуй.Наконец, все фотографии отправились в корзину. На всякий случай Танигучи опустошила и её, боясь оставлять их в этом ненадёжном месте. Ничего не мешало розоволосой восстановить их и продолжить шантажировать её дальше.Но Мацури лишь закатила глаза на это.– Ты действительно считаешь, что я не сделала дубликатов? – спросила она. А потом рассмеялась под грозно-испуганным взглядом Харуми. – Шутка, сэмпай. Судя по всему, у меня осталась только одна твоя фотография, но её я удалить не дам. Даже не проси.– Покажи мне.Было заметно, как Мизусава некоторое время мялась. Затем она забрала телефон, прикрыла ладонью, чтобы Харуми не увидела путь расположения фотографии, и только потом протянула гаджет обратно. Но в руки не дала.Ожидая увидеть нечто, такое же неприятное, Танигучи внезапно была поражена. На снимке они с Юзу сидели в кафе. Юзу запихнула себе в рот две палочки, изображая моржа, а Харуми смеялась над этим, пытаясь сфотографировать блондинку на свой телефон. Кто же знал, что в этот момент её саму фотографируют.– Это…– Она моя, – Мацури резко отдёрнула руку, как будто почувствовала какую-то угрозу для фотографии. – Я сама её сделала. И ты её не получишь.– Успокойся, – в знак мира, Харуми подняла пустые руки вверх. – Я не буду отнимать её, можешь оставить себе. Юзу здесь хорошо получилась, понимаю, почему тебе нравится это фото.– Юзу? – Мацури взглянула на экран телефона, словно в первый раз. – А, да.Обе девушки замолчали.Мацури вяло листала картинки на телефоне, Танигучи смотрела на её действия, смутно узнав на паре фотографий чей-то знакомый силуэт.– Ты можешь стать хорошим фотографом, – поделилась брюнетка, замечая отчётливый профиль президента студсовета. Если уж она даже Мэй поймала... – Умеешь подбирать ракурс и момент.– Когда хобби становится работой, это ужасно, – в воздухе повисла напряжённая тишина. Внезапно розоволосая наклонилась и подобрала свою куртку. – Мы решили этот вопрос, верно? Тогда я пойду.– Ночью? – мельком посмотрев на часы, Харуми ужаснулась. Они показывали два часа. Неужели разговор занял их так надолго? А ведь показалось, прошла всего пара минут. – Ты далеко живёшь?Не переставая натягивать на себя куртку, Мизусава ухмыльнулась.– Хочешь оставить меня у себя, а, Танигучи-сэмпай? Мы будем спать в одной кровати? Прижиматься друг к другу, делиться теплом…– Прекрати, – поморщилась Харуми. Всё это начало ей надоедать. – Я просто хочу знать, как далеко тебе идти.– Близко, – пожала плечами Мацури. – Не волнуйся. Выйду, как зашла.Она пошла к окну, и Харуми отправилась за ней. В душе боролись два чувства, одно из которых было облегчением. Совсем скоро страдания грозились закончиться, можно будет спокойно лечь в свою постель и заснуть. Но другое неприятное чувство волнения поднималось откуда-то из глубины души. Несмотря на явные проблемы, возникавшие с приходом маленького монстра, она всё ещё была подростком.Танигучи внимательно оглядела девушку перед ней, её маленький рост, худую фигуру, яркие розовые волосы, привлекающие внимание. Часть брюнетки требовала остановить Мацури, оставить её у себя и как-нибудь незаметно вывести утром. Если с этим ребёнком что-то случится, это будет её вина.– Мацу…– Не надо, – гостья дёрнула плечом, обрывая на полуслове. – Не относись ко мне как к ребёнку, как это делает Юзу.– Я и не собиралась, вообще-то.– Хорошо. Ну, а теперь, – Мацури перестала открывать раму, наполовину повернулась и поинтересовалась, – поцелуй на прощание будет?Харуми захотелось ударить её. Или выбросить из окна. Или сначала ударить, а потом выбросить.И почему она стала беспокоиться за неё?– Полагаю, нет, – тем временем продолжала девушка. – Ну и не очень-то хотелось. Пока.Последнее слово она произнесла, когда уже почти забралась на подоконник. Неожиданно для себя, Танигучи успела схватить её за руку до того, как Мацури полностью высунулась из окна, аккуратно переступая на край крыши.– Мацури… – говорить было трудно, мыслей в голове никаких не появлялось. И всё же найдя в себе силы, Харуми сказала: – Спасибо.Она заметила, как дёрнулась зажатая рука девушки. Мацури пробурчала куда-то в пространство ночи:– Не за что. Ты победила, кстати.Когда Харуми отпустила её, она выскользнула из окна, а затем в несколько прыжков оказалась на земле. Сунув руки в карманы куртки, она отправилась прочь, даже не оборачиваясь, несмотря на то, что, скорее всего, чувствовала пристальный взгляд на себе. Совсем скоро маленькая фигурка растворилась в темноте.Выходные начались.