Глава 1 (1/1)

Шлем оказался чертовски неудобной штукой. Но его полагалось носить по уставу, и, к тому же, Кансель очень не хотел лицом к лицу встретиться с кем-то, кому не нужно было знать о его новом статусе. Утром он столкнулся с Рено: они вместе вошли в лифт. Кансель возвращался из ночного караула, Рено, очевидно, с дежурства. Рыжий мазнул по нему безразличным взглядом, ткнул на кнопку нужного этажа и привалился плечом к стене, уставившись в экран PHS, на котором мелькал красный конверт: срочное сообщение от начальства. Кансель знал, о чем там написано. Весь этот год Вельд продолжал ему исправно писать, словно ?аннулированного контракта? не существовало. Оказалось очень забавным стоять на расстоянии вытянутой руки от коллеги, который искренне считал тебя если и не умершим, то пропавшим без вести. На сорок девятом этаже Кансель вышел, а Рено поехал выше, так и не узнав, с кем делил лифт. Уже в комнате отдыха Кансель стянул с головы надоевший шлем. Волосы отросли уже по плечи, но не желали собираться в мало-мальски приличные прически, так что приходилось носить их распущенными. Удобства в этом не было никакого, но ходить с лысой головой Кансель не желал. В шестом часу утра на этаже почти никого не было: хорошим солджерам полагалось спать и видеть сладкие предрассветные сны. В тренировочной с дополнительной виртуальной реальностью неразлучная троица увлеченно швыряла друг друга в стены, выбивая искры из панелей. Кансель поставил бы на Анджила, но Хьюли упорно продолжал изображать бруствер, о который разбивались атаки Сефирота и язвительные комментарии Генезиса. Кансель не стал долго наблюдать за боем, у него хватало своих дел. В кабинете Лазарда было темно, но модифицированное зрение прекрасно позволяло разглядеть самые важные детали. Камеры он благоразумно зациклил еще с ночи, взломав примитивную систему защиты. Видимо, военный департамент искренне полагался на СОЛДАТ, а не на инновации. Что ж, тем проще. Разумеется, Лазард не был идиотом. Хотелось бы понадеяться на его оплошность, но директор умело скрывал все свои финансовые махинации. Едва ли он оставит зацепки на рабочем месте, но раз в месяц Кансель исправно обшаривал четыре ящика стола и просматривал личную почту господина Дойсерикуса. Компромата не было. В этот раз тоже не повезло: бумаги в полном порядке, ничего подозрительного в них не обнаружилось, почта исключительно рабочая, с дотошной сортировкой файлов. Вернув все на место, Кансель вышел из кабинета и едва успел закрыть дверь, как открылся лифт, впуская в коридор бодрого донельзя Зака. Фэйр ему нравился. Зак, в отличие от большинства мальчишек, столкнувшихся с жестокой реальностью, почему-то не желал разочаровываться в своем выборе. Служба приводила его в щенячий восторг, внимание старших товарищей льстило. Кансель приветливо махнул рукой, и Зак улыбнулся еще шире, хотя это казалось невозможным. —?Не поверишь,?— объявил Фэйр,?— у нас с тобой совместная миссия! Кансель вытащил PHS из кармана, вывел его из беззвучного режима и просмотрел новое сообщение. Сахагины. Он люто ненавидел такие миссии. Канализационная вонь преследовала потом неделями. Зак счастливо улыбался. Третьеклашка, что с него взять…*** Эта миссия научила его не снимать шлем без лишней необходимости. Он оставил ненавистный кусок брони на уступе у входа в канализацию: свои глаза видели лучше, чем визоры, да и от запаха он все равно не защищал. Первый сахагин обнаружился тут же. Зак с энтузиазмом понесся вперед. Тварь заверещала, выставила вперед примитивный трезубец, но Фэйр танцующим движением увернулся от смертоносных лезвий, нацеленных в грудь, и ударил снизу вверх. За мечом потянулся веер зеленых капель, сахагин рухнул на отсыревший бетон. Кансель демонстративно почесал нос, перекинул меч в правую руку и двинулся вперед. Судя по заметкам в PHS, тварей было не меньше шести десятков. Видимо, в пятом секторе давно не проводили зачисток, вот они и размножились. Хватило бы одного первоклашки, но солджеры высокого полета такой ерундой не занимались. Вот если бы в канализации завелись ифриты, Сефирот оказался бы здесь раньше, чем миссию успели бы кому-то назначить… —?Как думаешь, это был разведчик? —?поинтересовался Зак, идущий по левую руку. Кансель неопределенно мотнул головой. —?Или он просто отбился от стада и заблудился,?— вздохнул он. —?Сахагины редко ходят по одному. Где-то рядом должно быть гнездо. Ты взял материю? Зак смущенно улыбнулся. —?Забыл,?— констатировал Кансель. —?Вернемся в башню, напомни рассказать, что и где брать. Странно, что Фэйр не вызывал такого раздражения, с которым ему приходилось сталкиваться раньше. Бывший напарник регулярно забывал материю, умудрялся терять PHS и оказывался не там, где надо, в самое неподходящее время. Катана его люто ненавидел, но в бою Ти-Джей был незаменим, так что со всеми недостатками напарника приходилось мириться. Кажется, очередная смена имени сделала Катану куда более благодушным. Может быть, просто потому, что теперь приходилось сражаться против монстров, а не против людей. Катана очень хорошо помнил, что самые худшие монстры носят человеческие лица. Кансель предпочитал думать о людях в позитивном ключе. Возможно, это позволяло ему не сходить с ума, разрываюсь между двумя личностями. Во всяком случае, теперь ему приходилось соответствовать продуманному образу Канселя. Быть доброжелательным честным человеком, ?своим парнем? в любой ситуации. Приходить на помощь к боевым товарищам, сохранять отличное чувство юмора и не допускать оплошностей. Катана, помнится, пропал без вести уже больше года назад. Теперь это прозвище носил другой человек. Кансель видел его мельком, и парень ему не понравился. Но высказывать этого Вельду он, конечно же, не стал. Невместно как-то солджеру второго класса ругаться с директором отдела административных расследований. И, если уж честно, быть Канселем нравилось ему гораздо больше. Об этом Вельду тоже знать не следовало. Сахагины обнаружились в одном из ответвлений тоннеля, где он переходил в просторное помещение отстойника. Пахло тут отвратительно, но к жуткому запаху удалось притерпеться минут двадцать назад, так что особенного дискомфорта он не доставил. Гнездо кишело тварями, но они не сразу заметили солджеров. Мясорубка закончилась также быстро, как и началась. Остатки монстров с воплями скрылись в левом коридоре, а Зак встревоженно заглядывал в лицо Канселя. Глаза у Фейра были, как у побитого жизнью щенка. —?Очень больно? —?участливо интересовался он, тщетно стараясь отлепить ладонь Канселя от левой половины лица. Кансель упорно вжимал грубый материал собственной перчатки в рассеченную кожу, стараясь унять кровь. Лила она так, словно его освежевали, хотя Кансель не чувствовал особенной боли. Просто раны на лице всегда кровоточат сильнее всего. Просто стоило надеть этот дурацкий шлем или двигаться быстрее. Он нашарил в кармане бутылку зелья, захваченного вместо лечебной материи, которую полагалось взять Заку. Сделал большой глоток и отнял ладонь от лица. Лоб и щеку защипало, словно их обработали проспиртованной ваткой. Зак поморщился, глядя на его лицо. Значит, останется шрам. Что ж, не впервой. Правда, на лице их еще не было. Раньше ему хватало ума не подставляться. Но в тот момент он больше думал о беззащитной спине Зака, в которую неслось острие копья, чем о сохранности собственной шкуры. Вероятно, это то, что называется дружбой и заботой о ближнем. Забавное чувство. У пропавшего без вести турка его никогда не возникало.