Игры разума (1/1)

- Алло? Это номер 310, скажите, у вас есть ноутбук, которым можно воспользоваться в номере? Или планшет для работы? У меня, видите ли, эм… багаж улетел в Италию, а я здесь. Что? А, ну да, было б лучше, чтоб наоборот. Вы посмотрите? Спасибо, жду.

Абифасдон мерил периметр номера стремительными шагами, пытаясь дышать глубоко и ровно. Новости были на местном канале, значит, как минимум на сайтах должно быть упомянуто государство и регион, возможно город, где идет война. Демон настолько переволновался, что банально не посмотрел бегущую строку, где мог бы быть указан регион события. Сейчас было поздно кусать локти, требовалось все узнать и двигаться вперед. Через пропасть нашелся легкий подвесной мостик, и это было лучше, чем вообще ничего.

Принесли горячий ужин, чайник, и планшет с зарядным устройством. Демон скомкано пробубнил полагающиеся слова благодарности и, бросив ужин остывать, в первую очередь полез в планшет. Этот умер, тот женился, у тех то счастливых родителей первенец, с фото разевала рот какая то певица с микрофоном в руках, фото ребенка приложено не было. Абифасдон торопился, пролистывал новости напряженным до судороги пальцем. От чтения его оторвало настойчивое хныканье сына. Пришлось отложить планшет и заняться ребенком.

Смена памперса, кормление и укачивание почти не помогли – стоило Абифасдону попытаться уложить кроху в кроватку, как он начинал плакать. Демон растерянно прижимал к себе маленькое тельце и ходил по номеру кругами. За почти две недели жизни в качестве молодого родителя, он впервые столкнулся с такой проблемой. На его неопытный взгляд жара не было, и Абифасдон был внимателен, укрывал сына одеялом,собираясь на улицу, одевал потеплее, не открывал окна и не включал кондиционер в машине…

Полчаса, сорок минут, час… Демон уже по инерции ходил, стараясь не сбиться с темпа, голова начинала кружиться, в животе урчало, ужин окончательно остыл, а крошечный Богдан, укачиваемый в огромных руках отца, не желал засыпать и время от времени хныкал. Наконец, когда оба вымотались, Богдан задремал, а Абифасдон, не веря в свое счастье, осторожно присел на кровать. Оставив сына дремать на предплечье правой руки, Абифасдон быстро закинул в себя остывшую пасту, нелепо загребая ее вилкой в левой, потом, варварски держа стейк рукой, сожрал его, откусывая куски, и вздохнул с облегчением.

Дотянувшись до планшета, демон снова принялся листать новости. Грозы, пожары, концерт какой-то рок-группы в Москве, военное столкновение в Донбассе и Луганске продолжается… Абифасдон открыл ссылку, вперяя взгляд в светящийся экран.Эк он отстал от жизни! У демона невольно брови поползли вверх. За зиму-весну и начало лета, он выпал из реальности настолько, что умудрился пропустить начало фактически войны в Украине… мда, люди никогда не были особенно миролюбивыми созданиями, но на взгляд Абифасдона уровень маразма управленцев соседей-хохлов просто зашкаливал.Богдан завозился на руках у своего отца и снова захныкал. Подняв глаза к потолку и тяжко вздохнув, Абифасдон отложил планшет на кровать и сосредоточил все свое внимание на ребенке.

Яркое солнечное утро встретило вымотанного демона с синяками под глазами, осунувшегося, поминутно зевающего, и ни разу не сомкнувшего глаз за ночь. Моргание не считалось. Богдан спал чутко, просыпаясь от малейшего неловкого движения отца, положить в кроватку его вообще не получалось, крошечные глазки тут же открывались, а ротик кривился в преддверии рёва. Теперь относительно выспавшийся ребенок счастливо пускал слюни в кроватке, разглядывая игрушки, а Абифасдон фактически на автопилоте дополз до кровати и вырубился. На часах было пять минут шестого утра.

Абифасдон спал чутко, но даже он не мог сказать, когда чужак появился в комнате, услышав голос взрослого человека от кроватки сына. Распахнув глаза, демон уже собрался вскочить для разборок, но тут до него дошло, что этот кто-то пел его сыну колыбельную:- … чудовища стараются не напугать клыками ребенка или барышню, и убегают сами. Приходится чудовищам в пыли и под кроватью весь день от света прятаться, нам не мешать некстати…

Голос мягко обволакивал, умиротворял, Абифасдон внезапно ощутил себя дома. Привстав на локте, он бросил взгляд в темный угол, где стояла кроватка его сына. Ее мягко покачивали, зацепив ногой за дугу кроватки-качалки и сидя в кресле рядом, человека скрывала тень, отбрасываемая портьерой на окне. Демон замер, почему-то боясь пошевелиться, спугнуть наваждение, страшась даже моргнуть. Непослушные губы сами шевельнулись, хотя с них не слетело ни звука, зов услышали. Кроватка, скрипнув, остановилась, мелодия перестала звучать, а из тени шагнул навстречу к демону его ангел. Абифасдон, не в силах пошевелиться, пожирал глазами Альберта, с щемящей нежностью в грудной клетке, с едва заметной улыбкой, тронувшей его губы. Альберт сел на край кровати и коснулся тонкими пальцами щеки демона, пробежал ими до подбородка, скользнул узкой прохладной ладонью в ворот рубашки, и с усмешкой прошептал- ты когда последний раз брился, а? – Абифасдон коснулся своего лица с удивлением и недоумением, обнаружив на лице колючую щетину. Едва Абифасдон открыл рот, чтобы оправдаться, как его разум смело головокружительным поцелуем, обжигающие кожу чужие ладони каким-то образом пробрались под рубашку и шарили по его торсу, посылая по телу волны сладких мурашек. Абифасдон стиснул в объятиях ангела, прижимая его к себе, притискивая ближе, и быстро перехватив инициативу, неистово пожирал чужие губы в алчном поцелуе. Спустя какое-то время Абифасдон осознал, что их общая одежда куда-то испарилась, он сам сидит по-турецки точно посередине кровати. Альберт же, его возлюбленный ангел, в одном нижнем белье прижимается к нему, цепляясь за его плечи, и тихо стонет от того, как демон ласкает его чувствительные соски языком, и в то же время, дразня, раскрывает его сзади пальцами. Альберт шипит что-то неразборчиво над ним, Абифасдон, всосав горошину соска в рот, и пощекотав ее кончиком языка, заинтересовано мычит, не отвлекаясь от круговых движений уже двумя пальцами внутри горячего нутра любовника. Ангел рванулся, всхлипнув, вцепился ногтями в плечи Абифасдона, так, что наверное, оставил царапины, но демон крепко притискивает свободной рукой торс ангела к себе, не давая ему отстраниться или встать с колен. Демон наслаждается тем, что чувствует, как каменеет член ангела, скрываемый бельем и прижатый к его животу, как твердое естество его возлюбленного вздрагивает, всякий раз, как Абифасдон касается пальцами чужой простаты. Альберт, тяжело дыша, склоняется к уху Абифасдона и хриплым голосом, послав волну сладких мурашек к паху, шипит:- если ты еще хоть немного протянешь, я тебя своими руками придушу!Абифасдон, выразив на своем лице всю возможную невинность для своей рожи, вздернул вопросительно брови:- с чем протяну?

Ангел утробно зарычав, рванулся из объятий демона, сорвал с себя последний элемент одежды, и повалив Абифасдона на кровать, оседлал его бедра. Демон не успел даже возразить, слова застряли поперек горла, а рот раскрылся, хватая вдруг внезапно ставший таким густым воздух, Альберт слился с ним, без колебаний и медлительности, одним рывком, их тела сотрясла судорога наслаждения. Абифасдон, как всегда, желающий перехватить инициативу, был пригвожден за плечи к кровати, а ангел, прогнувшись в спине, резко двигался на нем, алчно сжимаясь на члене демона. Первый оргазм пришел почти сразу, Альберт излился на живот Абифасдона, стискивая естество демона конвульсивно сжимающимися стенками, но Абифасдон не был намерен на этом остановиться. Ласково поцеловав в губы ангела, он, выскользнув из столь гостеприимного жара, заставил Альберта всхлипнуть и затрепетать над ним. Нежно побуждая его к движению, демон развернул податливого ангела к себе спиной, в то же время укладываясь поудобнее. Когда Альберт улегся на него спиной, свесив голову с его плеча, обнажая красивую шею с ярко выделившимся кадыком под молочно-белой кожей, Абифасдон начал наступление.Впившись ласковым и одновременно требовательным поцелуем в плечо Альберта, демон в то же время сомкнул пальцы одной руки на члене ангела, а второй принялся дразнить легкими прикосновениями упругую горошину соска, до этого незаслуженно обделяемую вниманием. Спустя пять минут, Альберт уже извивался и скулил, сжимая ягодицами горячий член демона, все еще находящийся в полной боевой готовности. Попытки развернуться лицом к лицу были деликатно, но настойчиво пресечены, Альберт тяжело дыша, зажимал себе рот ладонью, чтобы не разбудить малыша, спящего в кроватке, второй рукой он бездумно комкал простынь, впиваясь пальцами в матрас.

Наконец, Абифасдон сжалился над своим другом, и отпустил его, распаленного, изнывающего от желания. Альберт, как сжавшаяся пружина, бездумно сел, тяжело дыша, не в силах унять дрожь возбуждения, терзающую его тело. Осознав же, что он скользкими от пота и смазки ягодицами елозит по самому сокровенному и желанному до чертиков перед глазами, ангел всхлипнул и оглянулся через плечо на довольного демона. Абифасдон не был садистом, поэтому он всего лишь приподнял вопросительно бровь, и приглашающе двинул бедрами.- ну? Чего ты ждешь?

Альберт облизнул пересохшие губы, от чего Абифасдон едва не захлебнулся от волны возбуждения и похоти, и приподнялся с демона, открывая соблазнительный вид. Абифасдон, не в силах сдерживаться, уперся багровой головкой исходящего смазкой члена прямо в этот соблазнительный, раскрытый специально для него, жадный провал, Альберт, всхлипнув, начал опускаться на него, податливо раскрываясь, поглощая собой предложенную твердь, на его спине выступили бисеринки пота.Абифасдон сел, жадно обвив грудь ангела рукой, заставляя его выгнуться в спине, прижаться к его торсу, дал ему время поудобнее встать на колени, тяжело дыша, мотнул головой, приходя в себя. Альберт, сам того не сознавая, так сильно сжимался на нем, что демон еле держался перед зыбкой гранью оргазма, лишь силой воли удерживаясь от постыдно стремительной капитуляции. Альберт на пробу привстал и снова опустился на крепкое естество демона, чья рука, блуждая по телу ангела, неотвратимо, но безумно медленно ползла вниз, туда, где была так нужна, необходима, желанна… Ангел, не в силах терпеть, ухватился за эту терзающую его терпение ладонь и опустил ее вниз, к своему собственному члену. Умелые пальцы демона милостиво сомкнулись на трепещущей плоти, и ангел едва сумел приглушить крик ладонью. Сперваони медленно раскачивались, ловя ритм движений друг друга, будто волны в море. Но через пару минут мирная морская пастораль в постели сменилась бушующим девятым валом, голодные тела жадно двигались в унисон, сталкивались, с силой вжимались, отстраняясь, стремительно набирая темп в взаимном движении навстречу и вбиваясь, врезаясь, соединялись как одно целое.

Абифасдон цеплялся за остатки силы воли, терзаемый неземным удовольствием, первобытным инстинктом стремительных движений, алчной жаждой Альберта, бездумно, инстинктивно сжимающего его член пульсирующими стенками горячего нутра. Ангел, зубами впиваясь в собственную ладонь, и не мог сдержать рвущихся из груди стонов и всхлипов, лишь приглушал их, по его вискам струился пот, но ни один из них не желал прекращения этого умопомрачительного движения навстречу, дарующего блаженное чувство полного единения для двоих. У демона потемнело в глазах, он ощущал, как внутри его тела закипает гейзер, жаркое семя рвалось наружу, распирало изнутри, Абифасдон зажмурился, прикусил угол подушки, чтобы не стонать в голос, и взорвался, Альберт взвыл, орошая в третий раз за ночь его ладонь терпким семенем и конвульсивно сжимаясь на члене демона.Когда Абифасдон открыл глаза, он сперва не мог понять, где он? Он не узнавал место, запах был совсем не тот, и он определенно был один в постели. Когда до помутившегося пеленой оргазма мозга дошел безрадостный ответ на этот вопрос, Абифасдон выругался, устало ткнувшись лбом в подушку. За его спиной захныкал в кроватке его сын, и Абифасдон невероятным усилием воли вытряхнул себя из постели, превратившейся в груду мокрых тряпок. На часах было три четверти восьмого.