Часть 5 (1/1)

Не знаю, сколько я проспал, но проснулся я от каких-то приглушённых звуков. Комната, в которой я очнулся, была мне абсолютно незнакома, и, не смотря на то, что за окном уже светила полная луна, меня ни на секунду не покидало чувство странного спокойствия и уюта. Поднявшись с широкой кровати, застеленной бежевым атласным покрывалом, я осторожно выбрался за дверь.Дребезжание и потрескивание зазвучало громче, стоило мне продвинуться в сторону лестницы. Подойдя к перилам, я понял, что это двухэтажная квартира-студия. Такие были только в одном районе города, недалеко от нашей школы. Но вот что я здесь делаю? Копание в собственной памяти привело лишь к возобновившейся головной боли и пока непонятному покалыванию в области сердца. Ещё пару минут поковырявшись в своих мыслях, я, наконец, вспомнил всё, что произошло в раздевалке. Значит, я должен быть у?..- Проснулся? – снизу донёсся голос Джинки, который через пару мгновений появился на первой ступеньке. – Я тут поесть кое-чего приготовил, подумал, что ты проголодаешься, - он подошёл ближе и, взяв меня за запястье, повёл вниз. Усадив меня за небольшой белый столик, он поставил передо мной тарелку с рисом и тушёными овощами, а сам сел напротив с такой же. – Кушай.- Спасибо, - и я ел, не возражая, хотя в горло кусок не лез. Я показал себя с такой стороны, да ещё и перед другом, который наверняка теперь обо мне непонятно что думает. Уши и щёки начали предательски гореть, стоило только вспомнить о его крепких объятьях и тёплой ладони, гладящей меня по волосам. – Джинки…- Хорошо спалось? – перебил он меня, пряча взгляд в тарелке с рисом. Он явно не хотел поднимать ту тему, которую я собирался затронуть. Что ж, я его понимаю, наверное, ему будет неприятно общаться со мной в дальнейшем. Я лишь кивнул, даже не заботясь о том, что он мог не увидеть этого. Почему-то стало обидно, самую малость, будто меня осуждают за то, что я потерял контроль и всего несколько минут побыл самим собой, без масок и притворной улыбки.Снова тишина, нарушаемая лишь стуканьем вилок о тарелки. Я возил столовым прибором по своей, не в силах запихнуть в себя ещё хотя бы одну порцию, хотя готовил Джинки очень хорошо. В любое другое время я бы, не мешкая, съел всё, но сейчас... Сейчас меня занимали куда более интересные и важные мысли, чем набивание пустого желудка.- Джинки… - предпринял я ещё одну попытку, но он снова перебил меня. Создавалось впечатление, будто он поставил себе цель ни в коем случае не позволить мне перейти к интересующей меня теме.- Хочешь чай? Я сейчас поставлю чайник… - он резко поднялся, буквально швырнув вилку на стол, и подошёл к плите, возясь с чайником намного дольше, чем это нужно на самом деле. Он словно собирался с мыслями, так и не поднимая на меня взгляда, и это начинало меня злить. В конце концов, что такого ужасного я сделал, что он даже смотреть в мою сторону не хочет!?- Да поговори со мной уже! – не выдержал я, вскакивая с места и поднимая голос на пару нот выше. Джинки вздрогнул, расплескав воду из чайника, но не заметив этого. Он вцепился пальцами в столешницу, всё ещё стоя ко мне спиной так, что я мог видеть, как напряглись его мышцы.- А что я должен сказать? – тихий, чуть дрогнувший голос. Такой непривычно неуверенный для жизнерадостного и неугомонного Джинки. И мне не нравится этот тон, это словно не тот Джинки, которого я знал всё это время, кто-то чужой, пробравшийся сюда, пока настоящего Джинки не было дома. – Сказать, что я разочарован? – слабая усмешка, которую я могу разобрать лишь по слабым изменениям в его голосе.От его слов словно ток прошёл по телу, заставив меня дёрнуться, как от резкой зубной боли. Он разочарован. Вот в чём дело. Он не ожидал, что его друг будет рыдать, как девчонка, на его плече, наматывая сопли на кулак, всхлипывая и подвывая. Почему-то сердце больно сжимается, а глаза снова наполняются слезами, но я не позволю им вырваться наружу. Снова я доверился кому-то, и снова меня так жестоко предают. Интересно, Джинки так же быстро найдёт мне замену?- Неужели он так дорог тебе, Тэмин? – с какой-то болью в голосе спросил он. Дорог? Кто?- О чём ты? – стараясь сделать так, чтобы голос перестал предательски дрожать, спросил я. Джинки резко развернулся, и я заметил угасающую вспышку боли в его глазах. Теперь они больше не были похожи на те мягкие омуты, что были раньше, заменившись колючими замёрзшими льдинками. Он медленно направился ко мне, обогнул стол и остановился передо мной, заглядывая в глаза.- Ты… не помнишь? – с сомнением спросил он, но мой ничего не понимающий взгляд уверил его в чём-то, и он продолжил. – Джонгхён… Он действительно тебе так дорог? – спросил он, снова отводя чуть потеплевший взгляд в сторону. Кровь прилила к щекам и медленно стыла в жилах. Откуда он знает? Я успел что-то наговорить, пока находился в том состоянии, когда хочется просто высказаться кому-то? Не может быть, я же не настолько глуп! Или всё же…- Я не понимаю… - я попытался прикинуться дурачком, но в глаза друга вернулся холод, через прямой, дерзкий взгляд проникающий в каждую клеточку тела. Он шагнул навстречу, заставив меня буквально вжаться спиной в холодную столешницу, и, поставив руки на белый пластик по обе стороны от моей талии, наклонился практически вплотную, заглядывая в глаза. Этот внимательный и цепкий взгляд разительно отличался от его обычного тёплого, цвета коричневого кварца, словно золотистого, незаметно располагающего к себе. Настолько, что эти перемены в устоявшемся в моём сознании образе Джинки казались просто дикими.- Не лги мне, - всего три слова, сказанных безаппеляционным тоном, тихим и уверенным голосом, в котором слышались металлические нотки, вызвали нервную дрожь по всему телу. Его лицо было так близко, что я мог рассмотреть каждую его родинку, каждую ресничку, каждую шелковистую прядь, в беспорядке свисающую на глаза. А эти глаза… они, казалось бы, изменили даже цвет. – Только сегодня я понял природу всех твоих взглядов, которые ты кидал на него во время тренировок. Да и его непонятное абстрагирование и недовольство, когда я был рядом с тобой... Какой же я дурак, - он запустил левую руку в волосы, ещё сильнее растрепав их, и снова поднял на меня взгляд. Укоризненный, такой, словно я предал его.Боясь снова получить от него непонятную для меня реакцию, я просто смотрел на Джинки испуганным взглядом, буквально сжавшись в комочек. Несильно приложив кулаком о столешницу, он опустил голову на моё плечо, тяжело вздохнув и послав табун мурашек по моей шее. Горячее дыхание опалило кожу, откинув парочку длинных прядей за мою спину.- Я ведь всего лишь хотел быть рядом, - продолжал шептать он, обжигая меня раскалённым воздухом и едва касаясь моей шеи тёплыми губами, отчего по телу шла непонятная дрожь, а в животе что-то сжималось и вертелось. – Даже не надеялся ни на что, просто… ты зацепил меня, Тэмин… с самой первой нашей встречи, там, в зале… - он усмехнулся, внезапно перемещая руки на мою талию и, подняв голову, заглянул мне в глаза, будто ища подтверждение собственным словам.- Джинки, что… - «что ты такое говоришь» хотел спросить я, но его палец, приложенный к моим губам, прервал все расспросы. Он просто смотрел в мои глаза, не убирая пальца от губ, а потом медленно скользнул ладонью по щеке и скуле, почти невесомо прикасаясь к коже. И снова передо мной тот самый мягкий и уже родной Джинки, который относится ко мне как-то по-особенному. И всё же, есть в нём что-то, что было не присуще моему другу – настойчивость. Он ещё никогда не пытался так настойчиво добиться от меня молчания.- Не говори ничего, просто дай мне высказаться, - прошептал он так тихо, что мне пришлось напрячь слух, чтобы расслышать слова в этих рваных дуновениях. – Ты ведь уже понял, что он с Кибомом… - в сердце больно кольнуло, словно кто-то вонзил в него кинжал и пару раз с садистским удовольствием провернул его, а на глаза снова навернулись слёзы, дополняя мой остекленевший взгляд. – Не плачь, малыш… он ведь не стоит этого... ты уже не сможешь вернуть его... а я буду рядом, просто позволь мне это, Тэмин, - его сбивчивый монолог вполне ожидаемо, но не для меня в таком состоянии, прервался нежным поцелуем. Хотя поцелуем это можно было назвать лишь с большой натяжкой. Джинки просто осторожно и боязливо прижался к моим губам своими, придерживая пальцами мой подбородок. По телу не прошёл электрический ток, не было мурашек и бабочек в животе, просто что-то неопределённое вдруг ухнуло вниз, оборвалось и разбилось на мелкие осколки.«Это неправильно, друзья так не поступают» стучало в отключающемся разуме, но тело действовало отдельно от него. Губы сами двинулись навстречу чужим, а язык, подчиняясь каким-то неведомым мне правилам, скользнул в приоткрывшийся рот. Поцелуй медленно перерастал в более уверенный, и я даже начал получать смутное удовольствие, чувствуя, как Джинки буквально задыхается мне в рот и прижимается ближе. Но когда он, увлёкшись, слегка прикусил мою губу, разум вернулся, буквально выбивая меня в реальность.Всё ещё отвечая на ласки, я пытался нарыть ускользающее понимание ситуации. Я, прижатый к кухонному столу, целуюсь со своим другом, с Джинки, постанываю и обнимаю его за плечи, и мне это нравится! Какого чёрта!?Резко оттолкнув от себя хёна, я обвожу шальным и не вникающим в ситуацию взглядом кухню, включая растерявшегося Джинки, а потом просто сбегаю, не в силах принять ту реальность, в которой совершил подобную ошибку. По щекам беспрепятственно струятся слёзы, пока я, что есть сил, топаю по ступенькам, спеша убраться подальше, пока не натворил ещё чего-нибудь, за что мне в дальнейшем будет нестерпимо стыдно и больно. А в голове стучит только одна мысль – «Что же мы наделали…»