Глава 11 (1/1)

Спустя несколько дней мы с Эдвардом обошли все самые красивые места Филадельфии. Конечно, наверное, лучше было бы восхищаться городом летом, когда все деревья зеленые, тепло и светит солнце, но даже поздней осенью он был прекрасен. Да, несмотря на грязь и холод. Чаще всего мы выходили на улицу вечером. Тогда зажигались фонари, и Филадельфия оживала, пусть уже и морозило. На выходных люди начинали готовиться ко дню благодарения, который должен был состояться уже в четверг. Если честно, я не воспринимала этот день как праздник. У нас в приюте его тоже ?отмечали?, готовили что-то более-менее вкусное, были даже десерты. Потом посиделки в общем зале с мультфильмами. Я их обычно пропускала. Было скучно. Наверное, поэтому я и не люблю день благодарения. Кстати, успела привыкнуть к своему новому образу. Мне даже стали нравится мои чёрные волосы. Серьезно. Я себя убеждала в том, что всё не так плохо, и что так действительно будет лучше скрыться от глаз. Потеряться в толпе. Наверное, чёрный даже лучше зеленого. Но все-таки я бы предпочла свой старый, добрый блонд, который был со мной почти все шестнадцать лет. Взаимное притяжение друг к другу мы с Эдвардом не обсуждали. После последнего раза, когда мы чуть… В общем, мы не разговаривали об этом. И он, и я постарались на это забить и продолжать развлекаться, но уже на некоторой дистанции. Стоило мне оказаться рядом с ним на расстоянии одного метра, как перед глазами ничего кроме его губ и воспоминаний о том, как мы целовались, не было. Сам Шнапс тоже был не особо рад нашей близости. Он заметно напрягался, как только мы оказывались рядом, хотя и старался это скрыть. Но так как его помощник придумал легенду, следуя которой, мы должны были играть пару, приходилось бороться с желанием покраснеть и… Находиться рядом. Мне хотелось быть рядом с ним. Я чувствовала, что меня тянет к Эдварду. Но признавать наличие чувств я не могла и не хотела. Потому что это бред. Такого не может быть! Я думала об этом, но ведь очевидно, что я не могу любить Шнапса. Я могла испытывать влюбленность, симпатию. Я была уверена в том, что это просто мой возраст, просто ?гормоны шалят?. Просто так сложились обстоятельства, из-за которых я теперь вынуждена так чувствовать себя. Я знала это.По-другому и быть не могло. Поэтому я старалась не думать об этом. Все время я посвящала прогулкам по Филадельфии, вкусной еде и услугам отеля. Бассейн, даже массаж… Я наслаждалась шикарной жизнью, пока это было возможно. Я не упускала момент, пока Эдвард позволял, и пока нас не нашли. Жила каждый день как последний, а потому не пыталась экономить или сдерживать себя в чем-то. Ну, кроме Эдварда. Его я не трогала и вообще старалась лишний раз не связываться. Стоило мне остаться вечером одной в спальне, как я погружалась в свой ?романтичный? мир, в котором какой-то голос кричал о моих чувствах к Эдварду. Я практически говорила сама с собой, когда пыталась его заткнуть и доказать обратное. Я не замечала, как мои мысли становились реальными словами, которые я проговаривала вслух. Когда же я всё-таки осознавала, что перестаю контролировать себя, погрузившись в раздумья, я… впадала в ступор. Не знала, как реагировать на такое. Ведь я никогда не разговаривала сама с собой. Я вообще не понимала, почему я начала так себя вести. И каждый раз я просто надеялась на то, чтобы Шнапс этого не услышал. Иногда мои размышления становились чересчур откровенными и даже философскими, поэтому придумать логичную причину на случай, если Эдвард вдруг знает об этом, я не могла. В голове всегда было столько мыслей, что я не могла уснуть. Приходилось крутиться в постели почти по два часа, ходить по комнате и нарезать круги, чтобы почувствовать усталость, лечь, закрыть глаза и уснуть. О нет, я уставала от прогулок. Физически. От мыслей?— морально. Но даже такая усталость не позволяла мне забыться во сне. Ночью меня преследовали такие раздумья, что я, мать вашу, могла бы стать грёбаным философом. В понедельник, на пятый день нашего пребывания в Филадельфии, была ужасная погода. Выходить на улицу вообще не хотелось. Шёл снег с дождем, было ужасно холодно. Везде лужи, грязь, и… Ужас, в общем. Наверное, стоило бы начать с того, что в этот самый понедельник мы проснулись очень поздно, и поэтому пропустили завтрак. И всё потому, что весь вечер воскресенья мы посвятили очередным прогулкам. И клубу. Так как мне было ?девятнадцать?, то меня без проблем впустили. Но я бы не сказала, что в клубе было очень весело. Шумные тусовки с огромной толпой — это не про меня. Хотя музыка была классной. Как бы я не возмущалась, Эдвард запрещал мне пить алкоголь. Говорил, что если это где-нибудь всплывет, то ему еще припишут спаивание несовершеннолетних. В шутку говорил, а запрещал пить всерьез.Козёл, что еще сказать. Но в этот раз он ничего не сказал против, даже дал денег. Поэтому пару коктейлей мне удалось попробовать. Я дольше сидела за барной стойкой, чем веселилась на танцполе с кучей молодежи. Нет, пила я не много. Как и говорила, всего два-три коктейля. Этого мне хватило, если честно. Признаться, я была не в том настроении, чтобы отрываться на всю катушку, но было настроение бухать. Но вообще мне понравилась даже просто атмосфера: громкая ритмичная музыка, цветные прожекторы, лазеры и веселье. Я не знаю, сколько времени прошло с того момента, как мы разошлись с Эдвардом в разные стороны, но мне показалось, что достаточно много. Когда я решила его найти и стала обходить танцпол, потому что мне показалось, что уже поздно, я заметила слишком знакомое лицо за одним из столиков. Мужчина в костюме и темных очках совершенно не вписывался во всю эту веселую картину. Стоило мне мельком взглянуть на него, как он моментально повернул голову в другую сторону. Я напряглась, однако постаралась сделать вид, что не заметила его. Он ведь точно здесь не просто так. Немного покопавшись в памяти, мне наконец удалось вспомнить, кто это. Это плохой знак. Я пробралась в самую толпу, надеясь отыскать Эдварда там. Теперь у меня хоть будет повод уйти отсюда. Я нашла его только через несколько минут. Оказалось, что он сидел за одним из столиков в другом конце зала. С девушкой. Брюнеткой.Извращенец.Козёл. Кажется, мне стало неприятно, когда я увидела, что его руки бессовестно гуляют по талии и спине девушки, которая сидела у него на коленях. А её губы легко касались его шеи, скул и… губ. Я на секунду замерла на месте, думая, а стоит ли им мешать. Я ведь могла сама просто уйти и забить на это.Ах да.Мне же плевать. Все-таки я подошла к столику и с невозмутимым видом села рядом с Эдвардом.—?Не думала, что ты так быстро начнешь мне изменять,?— изображая удивление и обиду, сказала я, вспомнив о том, что я ?замужем?. Девушка на его коленях сразу оторвалась от Шнапса и изумленно стала переводить взгляд от меня к нему. Я улыбалась. Она хочет мне возразить?—?Не прошло и месяца после помолвки, а ты уже смотришь на… —?я замолчала, стараясь не произносить вслух ?шлюх?, и осмотрела девушку с ног до головы. —?других. Шнапс, похоже, не совсем понимал, о чём шла речь. Слишком уж он был занят этой… ночной бабочкой. Да и я не особо о этом заботилась, мне просто нужно было убрать его новую подружку с колен. Она тут лишняя.—?Ты кто такая? —?будто с отвращением и каким-то писклявым голосом стала говорить брюнетка. Её лицо исказилось в непонимании и презрении. Она явно считала себя лучше и красивее меня.Серьезно?Играем в стерв?В таком случае, я уже выиграла.—?Та, которая тебе шею свернет, если сейчас же не закроешь свой ротик и не свалишь,?— не скрывая удовольствия от своей скорой победы, ответила я. Я старалась выглядеть как можно дружелюбнее. Моя улыбка стала шире, а внутри зародилось приятное чувство. Кажется, это было наслаждение. Было очень забавно наблюдать за тем, как она думает, чем мне ответить.—?Но не при людях же,?— вмешался Шнапс. Я закатила глаза. Только не говорите, что он пьян. Кажется, ему было абсолютно плевать на то, что я сижу рядом с ним, а у него на коленях красуется какая-то шлюха кукольной внешности.Это очень плохо.—?Давай, вали,?— я практически столкнула девушку с колен Шнапса, не желая растягивать этот конфликт на более длительное время. Ревность это или желание поскорее сказать Эдварду о том, что за нами следят, я не знала. Но была уверена, что второе. Я ведь не влюблена.Никаких чувств. К счастью, эта стерва быстро ушла, не став возражать. В какой-то степени я была даже разочарована, что конфликт не увеличился в масштабе. Однако теперь я повернулась к Эдварду. Слегка сощурившись, я пыталась понять, пьян он или играет. Разбираться в людях точно не моё, но я все-таки попыталась. Вдруг получится. Он же слегка нахмурился от того, что его лишили удовольствия, и изогнул бровь, видимо, желая услышать от меня объяснения. Взял со столика стакан и одним глотком осушил его. Точно, не трезв.—?Надо уходить,?— коротко сказала я. Не думаю, что стоит что-то объяснять. Он не был дураком, которому все нужно разжевывать.—?Меня здесь всё устраивает,?— ответил Шнапс, возвращая уже пустой стакан обратно на стол. —?Устраивало, пока не пришла ты.—?Я прямо польщена,?— съязвила я и обернулась буквально на долю секунды, чтобы снова найти глазами шпиона и убедиться в том, что он вообще за нами следит. —?Столик напротив, мужчина в костюме. Узнаешь? Шнапс быстро перевел взгляд туда, куда я указала, а затем снова посмотрел на меня. И улыбнулся. Я не понимала, что этот жест значил, пока он не взял меня за руку, не поднял и не потащил в толпу танцующей молодежи.Нужно делать вид, что мы ничего не замечаем.Это ведь такой у него план, да?Он просто не говорит мне об этом, а лишь действует.—?Введем их в заблуждение,?— услышала я возле своего уха, и сразу после этого я почувствовала его руки на своей талии. Я моментально напряглась. Это о каком таком заблуждении он говорил?—?Шнапс, руки,?— процедила я сквозь зубы. Каким бы огромным не было желание оставить их, это не то место и не то время.Я не умею разбираться в людях.Он точно пьян, а я сразу не заметила.—?Просто расслабься,?— он обжег мою шею своим горячим воздухом. Гремела музыка, яркие вспышки прожекторов, вокруг много танцующих людей?— все будто стало в замедленной съемке. В какой-то момент музыка становилась тише, движения медленнее и более ощутимые. Я практически забыла обо всём. Эта атмосфера веселья и беззаботности так и манила к себе. Я позволила Эдварду касаться себя. Стала следовать его плану, о котором я до сих пор не догадывалась. Я даже и думать не могла о том, что у него был план. Казалось, что он просто напился и решил воспользоваться моментом. А я так просто попалась к нему в руки. И наслаждалась этим. Алкоголь во мне, пусть его было совсем немного, стал думать за меня. И принимать обдуманные решения он явно не собирался.Чтоб тебя… Я даже не заметила, как мы оказались на улице. Стоило выйти за пределы клуба, как в лицо ударил холодный воздух, а кожа покрылась мурашками. Я выдохнула. Наконец-то это закончилось. Холод отрезвлял. Я посмотрела на Шнапса. Он стоял в одной футболке, держа в руке куртку. Свободной рукой он взъерошил волосы и опустил глаза в пол. Затем повернул голову в мою сторону и улыбнулся.—?Куда теперь едем? —?мои губы сами растянулись в улыбке. Люди Джокера нас нашли слишком быстро. Но ведь игра ещё не окончена.—?Как насчет юга? —?переезжать, так куда-нибудь в теплое место. —?Майами? Шнапс на несколько секунд задумался и отвел взгляд в сторону. Затем кивнул и пошел в сторону отеля, который, к счастью, находился недалеко. Я пошла за ним. Мы снова стали держать дистанцию. Я стала держать. Я до сих пор не понимала, почему мы просто не ушли из клуба, а остались еще на какое-то время там. Но спросить я не решалась.А зачем? Мы вернулись в отель, и я сразу пошла в душ, а после спать. Веки слипались, а ноги еле держали меня. Поэтому мы с Эдвардом больше даже не разговаривали. Просто разошлись по комнатам и легли спать. Ну вот наступил тот самый серый и холодный понедельник, половину которого мы проспали. Я проснулась позже Шнапса. Голова болела, а открывать глаза вообще не хотелось. Я уже говорила, что алкоголь?— это зло? Определенно, да. К сожалению или к счастью, я не планировала ничего в себе менять. Тем более бросать пить. Я вышла из комнаты не в лучшем виде: мятая футболка, которая была моей пижамой, растрепанные волосы, торчащие в разные стороны и заспанное лицо. Конечно, наверное, стоило вспомнить о манерах и хотя бы одеться, ведь появляться перед мужчиной в таком виде недопустимо. Но ведь это Шнапс. И этим все сказано.—?Я думал, что ты умерла,?— о каком ?добром утре? может идти речь? Ни один день не обходился без наших пререканий, и этот в том числе. Это стало аксиомой?— мы не можем ужиться. Шнапс считал, что во мне играет юношеский максимализм и черты характера Джокера, а я, наоборот, думала, что это Эдвард слишком выпендривался, потому что он, видите ли, старше. Сейчас Эдвард сидел на диване и держал в руке телефон, приложив его к уху. Снова готовимся к переезду. А ведь я уже успела привыкнуть.—?И не надейся,?— зевнув, ответила я, направляясь в ванную комнату. —?Я еще не была в Майами. Я быстро умылась и постаралась привести себя в порядок. Пришлось померзнуть, умываясь в холодной воде, чтобы хоть как-то уменьшить мешки под глазами. Немного косметики и расчесанные волосы, и мой внешний вид уже не такой ужасный. Голова всё ещё побаливала, но я уже не была похожа на овощ, и, когда я вышла из ванной, энергии во мне было гораздо больше.***—?Ты никогда не летала?—?О, нет, мы в приюте каждую неделю куда-нибудь летали,?— нахмурившись, сказала я. Только после вопроса Шнапса я заметила, что вцепилась в ручки кресла. Еще утром Эдвард купил билеты на самолет, на вечерний рейс, поэтому днем мы собирались, а теперь сидели в бизнес-классе аэробуса.—?Просто расслабься,?— ухмыльнулся Шнапс. Это его любимая фраза?—?Где-то я это уже слышала,?— я закатила глаза, намекая на вчерашний вечер.—?Только не говори, что тебе не понравилось,?— Эдвард откинулся на спинку кресла и взял телефон. Кажется, мы уже взлетели, и ими можно было пользоваться. В ответ я фыркнула:—?А было что-то приятное? Я знала, что его цепляли такие фразы, пусть он и не показывал этого. Я провела с ним достаточно времени, чтобы знать его реакцию на мои слова. А мне нравилось наблюдать за тем, как он хмурится. Нравилось не в том смысле, что он мне нравится, а в том, что это было забавно, и вообще…Так.Оставим это. Я посмотрела в иллюминатор. Мы летели невероятно высоко, и Филадельфия казалась совсем маленькой, а маленькие городки внизу были настолько крохотными, что казалось, будто там не больше нескольких домиков. Но в темноте всё так красиво светилось. Города растянулись по земле ярко-желтыми паутинками. Это было просто потрясающе! Эдвард говорил, что нам лететь около двух часов. То есть прилететь в Майами мы должны были где-то к полуночи. Получилось так, что рейс ненадолго задержали, и мы вылетели около десяти вечера. Впрочем, это не совсем важно. Шнапс больше беспокоился о том, чтобы Фрост, который нашел нас в клубе, не вычислил дальнейшие наши перемещения. В любом случае, это было бы слишком печально. Не то чтобы я была романтиком-путешественником, но хотя бы несколько городов хотя бы Соединенных Штатов мне хотелось увидеть до того, как я впервые встречусь с родителями. Кто знает, что может случиться. Шнапс заснул очень быстро. Кажется, этот день его утомил. Он несколько часов, практически не переставая, говорил по телефону с Уиллом, чтобы что-то уладить. Я так поняла, что его помощник отслеживает все наши действия, находясь рядом, чтобы если что-то случится, прийти на помощь. И вроде как Уиллу было поручено разобраться с Фростом. Что ж, могу только пожелать ему удачи. Мне не спалось. Я была несколько обеспокоена полетом. Я никогда не видела самолет вживую, это раз. Второе, вытекающее из первого, я никогда не летала на самолетах. Поэтому это были непередаваемые ощущения, которые были, кажется, не самыми приятными.—?Не желаете чего-нибудь? —?подошла стюардесса в синей униформе, убранными в шишку волосами и натянутой улыбкой. От такой фальшивости стало тошнить. Неужели естественность вышла из моды? Или ей настолько надоело здесь работать?—?Воды,?— сказала, как отрезала. Разговаривать не особо хотелось. Все мои мысли были заняты тем, что мне хотелось как можно быстрее почувствовать под ногами землю. Лучше бы потратили неделю на дорогу, но хотя бы ехали, я бы потерпела, честное слово. Стюардесса кивнула и отошла. Через пару минут передо мной была бутылка холодной воды, которая почти сразу опустела наполовину. Вроде даже легче стало. Почти весь полет я просидела, смотря в иллюминатор и считая города. Где-то в середине я отвлеклась на вновь подошедшую бортпроводницу и сбилась. Я еле удержала себя, чтобы не сказать ей пару ласковых, но вовремя вспомнила, что пока мы?— законопослушные граждане. И вежливые.Фу, блин. В какой-то момент я повернула голову к Шнапсу. Не знаю, удобно ли ему было спать в таком кресле, но… Он как-то это делал. Кажется, он слегка сполз с кресла и… вжал голову в плечи и склонил ее набок. Сложно описать ту позу, в которой он спал, потому что это было нечто странное. Мне кажется, когда он проснется, он даже не встанет. Мой взгляд снова задержался на его лице. Почему он особенно привлекает к себе, когда спит? Он буквально светился спокойствием и безмятежностью, хотя морщинка между бровями снова появилась, да и наше положение оставляло желать лучшего. Я заметила, что у него появилась легкая щетина. Кажется, он давно не брился. Но если некоторым щетина не шла и смотрелась нелепо, то Эдвард… был красивым. Это было глупо отрицать, потому что это было действительно так.Я могу видеть красоту, но не признавать чувства, которых нет.

—?Ты пялишься,?— вдруг сказал он, и я будто очнулась. Я сразу же отвела глаза в сторону:—?Вовсе нет,?— убрала прядь волос за ухо и отвернулась к иллюминатору.—?Да.—?Ты издеваешься? —?практически прошипела я, снова повернувшись к Эдварду. —?С чего мне на тебя смотреть? Мона Лиза что ли?—?Лучше,?— Шнапс наконец открыл глаза и улыбнулся.Определенно.—?Мечтай,?— я бы ещё долго могла препираться, но что-то остановило меня, поэтому я сменила тему:—?Сколько еще лететь? Эдвард пожал плечами, и я поняла, что задавать этот вопрос человеку, который спал, бесполезно. И он не упустил возможности зацепить меня. Неужели ему доставляло это удовольствие так, как мне?—?Хочешь еще поглазеть? Не волнуйся, у тебя будет еще куча времени. Мой, по всей видимости, уже уставший мозг напрочь отказывался придумывать достойный ответ, поэтому я просто фыркнула и отвернулась. Ненавидела так делать, но проигрывать даже в таких простых вещах мне не нравилось ещё больше. ?Уважаемые пассажиры, пристегните, пожалуйста, ремни. Самолет идет на посадку?,?— над креслами загорелись значки, сообщающие о том, что нужно пристегнуться. А я ведь только прикрыла глаза. Я вдруг почувствовала, что хочу спать. Минут через двадцать мы уже ждали в здании аэропорта наш чемодан. За время нашего пребывания в Филадельфии у нас значительно увеличилось количество вещей. Особенно моих. Поэтому без чемодана не обошлось.—?Дай угадаю,?— сказала я, когда мы уже шли к выходу. Эдвард катил чемодан, а у меня плече висела небольшая сумка с моим телефоном и нашими документами. —?Здесь у тебя тоже будет спорткар.—?Именно,?— только он ответил, как вдруг резко свернул вправо и подошел к стойке, за которой клевала носом девушка в униформе. Было слишком поздно, поэтому её состояние не удивило меня. Я не стала идти за Эдвардом, потому что он уже через минуту вернулся, держа в руке ключи от автомобиля. Только я решила спросить, каким же волшебным образом он все это устраивает, как он опередил меня, будто прочитав мои мысли:—?Даже не пытайся задавать вопросы. Мое любопытство моментально улетучилось, и я пошла за Эдвардом. На стоянке нас ждал очередной черный спорткар. Последняя модель. Я даже удивляться перестала. Кажется, крутые тачки?— фетиш Шнапса. От этой мысли я невольно улыбнулась. Но, признаю, вкус у него был. Мы ехали куда-то к краю города. Я не спрашивала у Эдварда, куда точно. Всё равно я не знала здешних мест, да и я была уверена в том, что он выберет нормальное место. Что-то вроде пятизвездочного отеля. Не хотелось бы снова жить в какой-то лачуге вдали от цивилизации. Глаза слипались, а мы всё ещё ехали. Дорога была пустой, поэтому Эдвард даже не думал о том, чтобы ехать на разрешенной скорости.Быстрее.О да. Кажется, я даже заснула во время дороги. Я и не думала, что перелеты настолько утомительны. Я открыла глаза, когда услышала хлопок двери?— Шнапс вышел из машины. Тогда я слегка потянулась, насколько это позволяло пространство, и тоже вышла. Перед моими глазами оказался огромный коттедж в стиле модерн и с чертовски большой территорией. Только перед самим домом была большая площадка и сад. Я даже не представляла, что на заднем дворе. Не было сил. Но, судя по шуму волн, мы были близко к океану. Это было классно, наверное. Рассветы и закаты на берегу океана — самое красивое зрелище, я уверена в этом. Мы зашли в дом молча. Ни у меня, ни у Шнапса не было сил и желания разговаривать. Я даже не рассматривала дом, слишком лень было это делать. Поэтому я просто прошла в ту комнату, куда показал Эдвард, и просто упала на кровать, не в силах даже снять с себя одежду. Да даже сумку с плеча скинуть. Я буквально валилась с ног, а потому мне уже было плевать, в чём я и где я. Я просто хотела спать. Стоило только моей голове коснуться подушки, как мои веки моментально закрылись, и я заснула. Я сразу почувствовала такое облегчение, когда легла. Так уютно и тепло, что казалось, будто это самое лучшее на свете?— кровать с мягким матрацем и большая подушка. И больше и не нужно. Хотелось надеяться, что здесь мы пробудем не меньше, чем в Филадельфии. В Майами тепло. Город далеко от Готэма, и вряд ли Фрост найдет нас так быстро. Вряд ли Джокер сможет догадаться о том, где мы. Ведь у нас даже плана нет. Есть идеи, наброски, но не готовый план. Наверное, стоит об этом сказать Эдварду в ближайшее время. Но точно не сейчас. Сейчас спать. И отходить от своего первого полета на самолете. На удивление, он прошел гораздо лучше, чем я предполагала. Честно, думала, что случится что-то. Вот прямо уверена была в этом. Но, к счастью, все прошло прекрасно. За исключением того, что я опять задумалась о Шнапсе и засмотрелась на него.Это ведь просто ужасно.