Глава X. ПОЕЗДКА В ПЕТЕРБУРГ (1/1)

Глава XПОЕЗДКА В ПЕТЕРБУРГ—?Наталья Александровна, просыпайтесь,?— откуда-то издалека донёсся голос Владимира.Ей не дали досмотреть сон. А ведь снилось что-то интересное. Яркое, красочное, с частой сменой картин. И столь же тёплое и согревающее, как подушка, на которой она лежит. Только теперь, когда вырвали из царства Морфея, вряд ли удастся вспомнить, о чём были видения. Репнина, сопротивляясь до последнего, не желая возвращаться в явь, ещё сильнее прильнула к своей подушке и обиженно замычала.—?Наташа,?— вновь позвали её.Она почувствовала, как чьи-то пальцы дотронулись до щеки. Легко, почти невесомо. Коснулись, провели незримые дорожки и исчезли. Ей стало щекотно. Пришлось открыть глаза. Натали с удивлением обнаружила, что полулежит в карете на смотрящем на неё сверху Корфе. При этом её голова мирно покоится на его груди. И в добавок к этому, он приобнимает барышню за плечи!—?Ч-что? —?воскликнула она, тут же окончательно проснувшись. —?Что вы себе позволяете?!—?Ровным счетом ничего,?— удивлённо ответил Владимир.—?И это называется ничего? —?Наташа, высвободившись из его рук, отпрянула на своё место, где засыпала. —?Вы что же это, по-прежнему считаете, что все женщины мира обязаны принадлежать вам? Неслыханная наглость!—?Бросьте, Наталья Александровна, я проспал почти всю дорогу. А проснулся от того, что ваша спящая головушка упала мне на плечо. Пришлось устроить её поудобнее,?— оправдывался Корф. —?Да я вас и пальцем не тронул!Услышав последнюю фразу, Наташа сурово прищурилась. Владимир понял, что несколько слукавил. Вдруг она, ни с того, ни с сего, прыснула со смеху. Глядя на неё, Корф сперва пытался оставаться невозмутимым, но Натали продолжала улыбаться ему?— и он не выдержал, разулыбался в ответ.—?Простите меня,?— проговорила Репнина виноватым тоном. —?Довольно глупо с моей стороны упрекать вас неведомо в чём.—?Ничего страшного,?— великодушно простил он. —?Мы, кстати, приехали к вашему дому.—?Как? Мы уже в Петербурге?Натали приоткрыла окошко кареты и сразу же узнала светло-голубые стены фамильного особняка Репниных на Садовой улице. Дождь, как ни странно, кончился, и лужи, ещё не успев просохнуть, блестели на солнце.—?Пора заняться нашим планом,?— сказал Корф.Они вышли из кареты и направились к парадному входу. Наташа не слишком любила этот дом, ведь он давно пустовал: родители бывали в Петербурге крайне редко, в основном наездами раз в несколько лет и всего на пару недель. Миша после женитьбы обосновался в поместье Долгоруких, поскольку Лизавета Петровна ни в какую не захотела жить в столице?— ей куда милее и привычнее была деревенская жизнь. А Наташа служила при дворе и, соответственно, её дом был там, где проживала императорская семья. В родные пенаты она наведывалась нечасто?— ей было неуютно жить здесь одной, среди больших залов и комнат, пустынных и безлюдных. Только прислугу, состоявшую из нескольких человек, Репнины держали по-прежнему?— такова была воля родителей: чтобы стены, мебель и предметы интерьера оставались в идеальном порядке.Натали с Владимиром переступили порог особняка и, поздоровавшись с главной ключницей, проследовали в библиотеку, где в тайнике у самой дальней к стене полке с книгами находился родительский сейф. Наташа, положив на стоявший неподалёку стол несколько томиков, достала из сумочки ключ, данный Мишей, вставила его в замок и повернула массивную ручку. Сейф открылся. Среди сложенных ценных бумаг и пачек с деньгами стояла большая серебряная шкатулка, напоминавшая старинный ларец. Натали вынула её, после чего они с Владимиром, поставив шкатулку на стол, щёлкнули замочком и открыли крышку. Их взорам показались фамильные драгоценности Репниных. Не все, разумеется, а только те, которые родители не посчитали нужным забрать с собой в Италию, поскольку рассчитывали передать когда-нибудь своим детям.—?Недурно,?— пробормотал Владимир, беря диадему, украшенную бриллиантами и жемчугом.—?Эта вещь принадлежала моей бабушке,?— начала рассказывать Наташа, принимая в руки украшение. —?Когда она выходила замуж за дедушку, он заказал специально для неё диадему у одного известного питерского ювелира. И это несмотря на то, что мода диктовала иное: голову невесты должно венчать украшение из цветов. Дедушка был большой оригинал и любил, как бы сказали французы, se démarquer de la foule*. Бабушка венчалась в ней. Они прожили с дедушкой длинную и счастливую жизнь, у них родилось шестеро детей: пятеро сыновей и одна дочь. А когда пришла пора выходить замуж маме, бабушка подарила диадему ей с наказом, чтобы украшение переходило в наследство по женской линии Репниных. Таким образом, мама в ней тоже венчалась с моим отцом. Как вы знаете, у нас в семье из детей лишь я да Миша, соответственно диадема должна была перейти ко мне, когда я выходила за Андрея. Однако Мария Алексеевна Долгорукая настояла на традиционном венке из белых роз,?— княжна немного помолчала. —?Я уступила. Свадьба не состоялась. Вот и не верь после этого семейным преданиям.Наташа положила диадему обратно в шкатулку и посмотрела на Владимира:—?Андрей Петрович погиб. И всё получилось вовсе не так, как мне когда-то мечталось.—?Андрея нет больше с нами,?— вторил Корф, склонив голову,?— как нет и некоторых других людей, дорогих моему сердцу.Репнина вгляделась в его печальный профиль. Ей хотелось утешить его, только разве это в её власти? Не находя слов, она робко дотронулась до его руки.—?Не стоит, Наталья Александровна. Мне бы крайне не хотелось, чтобы вы испытывали ко мне жалость.—?Это не жалость, а сострадание,?— поправила Наташа.—?Так, значит, это нужная нам шкатулка? —?Корф отстранился от неё и крикнул слуге, поджидавшему их за дверью, прежним бодрым тоном:?— Алёшка, иди сюда!Появился Алексей с каким-то небольшим свертком в руках. Передав его хозяину, слуга вновь исчез.—?Сейчас мы кое-что провернём.Владимир принялся вынимать из ларца драгоценности, аккуратно выкладывая их на стол. Наташа молча наблюдала, как из шкатулки вслед за диадемой появляются изумрудные серьги её матушки и золотая парюра с бирюзой; бриллиантовая брошь с фрейлинским шифром императрицы Марии Федоровны— вновь наследство от бабушки Репниной; несколько золотых образков с ликами святых и граненый мужской перстень с рубином, принадлежавший отцу, не носившему колец по причине нелюбви к последним. В самом конце были извлечены ценности, положенные когда-то лично Наташей: бусы из крупного жемчуга, подаренные княжне на совершеннолетие, и золотой цветок, лепестки которого были сделаны из алмазов искуснейшей огранки, благодаря чему переливались на солнце всеми цветами радуги. Этот презент преподнесла однажды принцесса Мария в знак нерушимости их дружбы с Натали.—?А теперь мы положим сюда вот это.Владимир, развязав мешочек, стал доставать обыкновенные мелкие камни различной формы и класть их на дно серебряного ларца.—?Мы не повезём украшения? —?удивилась Репнина.—?Конечно, нет,?— спокойно ответил Корф, продолжая заниматься своим делом. —?Думаю, вам вряд ли захочется, чтобы, к примеру, вашу фамильную диадему умыкнули какие-то проходимцы. Не волнуйтесь, Мишель в курсе. Столь простая и, на мой взгляд, гениальная идея пришла мне в голову накануне совещания с губернатором. Я думал, брат рассказал вам об этой маленькой детали.—?Его гораздо больше волновали наставления по поводу моей безопасности.—?Теперь вы всё знаете. Сложите украшения в мешок,?— он подал Репниной пустой мешочек из-под камней,?— да уберите обратно в сейф.Наташа сделала, что было велено. Правда, диадема не поместилась, поэтому она просто положила её поверх мешочка с прочими ценностями. Княжна закрыла сейф, вытащила ключ и спрятала обратно в сумочку.—?Отлично.Корф захлопнул крышку ларца и, взяв ненадолго в руки, дабы почувствовать увесистость ноши, передал Натали. Репнина приняла ларец и повторила движения Владимира. Несомненно, он был тяжёл. Если его не открывать, то можно и впрямь решить, что там спрятаны ценные украшения или даже серебряные монеты!—?Идемте? Больше нам здесь делать нечего? —?спросил Владимир на пороге библиотеки.—?Нечего,?— подтвердила Наташа. —?Едемте к вам, как и планировали. Тем более, тут совсем недалеко. И ваш дом не наводит на меня такое уныние, как собственные стены.—?В самом деле? —?он изогнул бровь от удивления. —?Вы еще скажите, что вам нравится мой дом и его мрачный хозяин.—?Я сказала ровно то, что имела ввиду,?— отмахнулась Наташа, обходя его и сбегая вниз по ступенькам парадной лестницы. —?А если вы нарываетесь на комплимент, то пожалуйста: мне вовсе не скучно в вашем обществе. Наоборот, кажется я начинаю привыкать к вашей порой колкой манере общаться с людьми. И пусть она иногда задевает, однако вносит некоторое разнообразие в мои унылые девичьи будни!Натали была столь увлечена своим монологом, что не заметила, как Владимир, ловко поспевая следом, пытается поймать её взгляд. В его глазах читалась теплота. И неподдельная благодарность.В доме Корфа ей было предложено занять лучшие гостевые покои на втором этаже. Но она, вежливо поблагодарив за щедрость, предпочла остановиться в скромных комнатах третьего этажа?— там, где когда-то давно уже жила пару дней, когда помогала искать пропавшую Анну. Выслушав отказ, хозяин дома пожал плечами и, проводив наверх, оставил Натали на попечение появившейся горничной. Репнина велела подать обед, а сама, тем временем, сменила дорожное платье на домашнее из легкого ситца, которое было извлечено из сундука, взятого с собой в их маленькое путешествие. Пообедав, она достала книгу Шиллера и, забравшись с ногами на кушетку, стала читать начатую несколько дней назад пьесу ?Коварство и любовь?. Владимир, как ей виделось, тоже небось отдыхает. А то и вовсе уехал по своим делам.Некоторое время спустя Наташа услышала выстрелы, раздававшиеся совсем близко. Отложив книгу, она вскочила и босиком подбежала к окну. Однако ей не удалось разглядеть ничего необычного: окна её покоев выходили на парадный двор и реку Фонтанку, а выстрелы, похоже, гремели с противоположной стороны. По-быстрому натянув туфельки, Репнина вышла из комнаты в коридор и приблизилась к тамошним окнам. Внизу, во внутреннем дворе дома, в центре овального палисадника Владимир вздумал упражняться в стрельбе. Наташа неодобрительно надула щёки и вернулась к себе. Она знала по рассказам Миши, что Корф?— прекрасный стрелок, коллекционер всякого рода оружия. Что Владимир всегда был первым в училище на стрелковых состязаниях, его успехи отмечались наградами. Да и после, во время службы на Кавказе, славился своей меткостью. И чего это ему понадобилось упражняться? Видимо, заняться больше нечем, вот и убивает часы досуга.Натали продолжила своё чтение под шум, издаваемый оружием. Выстрелы рассеивали её внимание, не давали сосредоточиться. И всё же она читала?— до тех пор, пока к ней не постучались:—?Барин просит, чтобы вы спустились во двор к их благородию,?— объявил с порога Алёшка.—?Я? Это ещё зачем?—?Не ведаю, барышня. Меня только просьбу передать послали.Довольно улыбнувшись, слуга поклонился и вышел. Наташа несколько раз похлопала глазами, глядя на дверь. Потом закрыла книгу и, положив на столик, встала и направилась прочь из гостиной. Спускаясь на первый этаж, она по-прежнему слышала звуки стрельбы. ?И чего это Владимир от меня хочет? —?гадала княжна. —?Быть может, станет вслед за Мишей по сотому разу обговаривать детали нашей завтрашней поездки??Оказавшись во внутреннем дворе, она пошла в направлении к Корфу, стоявшему к ней спиной и возившемуся с оружием. Некогда дождливое утро сменилось жарким и душным летним днём. Владимир предпочёл обойтись без сюртука и жилета, оставшись в простой белой рубашке с закатанными рукавами и серых брюках. Сама Натали, чувствуя как припекает голову, пожалела, что не надела шляпку от солнца. Даже сквозь листву отцветающих каштанов нещадно палило. И хотелось вернуться обратно в дом, где было прохладно и легче дышалось.Она остановилась в некотором отдалении, осматриваясь по сторонам. Примерно в десяти-двенадцати шагах от Владимира находилось нечто вроде старого деревянного забора. Между редкими кольями Алёшка в произвольном порядке расставлял пустые сосуды из-под шампанского. В то время как на земле валялись осколки поверженных бутылок.—?А я думала: вы уехали по своим делам! —?бросила Натали, топчась на одном месте.—?Уеду, но чуть позже,?— откликнулся Владимир, заметив её. —?Подходите ближе.Репнина неуверенно зашагала к нему.—?Зачем вы меня позвали? —?спросила она, вставая рядом и наблюдая, как он чистит дуло.—?Буду учить вас стрелять из вот этого револьвера! —?торжественно произнес Корф и протянул Репниной рукоять оружия.—?Меня? Стрелять? Да вы с ума сошли! —?попятилась Наташа, глядя на револьвер во все глаза.—?Ничего и не сошел,?— возразил он. —?Вам этот навык может завтра пригодиться.—?Но Мишель же сказал, что в случае опасности вы будете защищать меня!—?Учитесь полагаться на себя, Наталья Александровна. А вдруг сложится так, что вам придётся обороняться самостоятельно?—?Вы хотите сказать, что с вами, или с Никифором, или с вашим слугой может что-то случиться? —?с бьющемся сердцем произнесла Натали.—?Я хочу сказать, что это умение вам точно не помешает. Давайте, идите сюда, на моё место.—?У меня не получится.—?Получится, не сомневаюсь. Ну же, не будьте такой трусихой,?— увещевал Владимир. —?Я вас научу, как пользоваться этой штукой.Поколебавшись несколько секунд, Репнина двинулась ему навстречу. Когда она подошла, Владимир вновь протянул ей оружие. Нерешительно, словно опасаясь, что оно выстрелит в любую минуту, Наташа взялась за рукоять.—?Какой тяжелый пистолет! —?воскликнула она, читая на стволе надпись Colt Paterson.—?Привыкнете,?— улыбнулся Корф. —?Только это не пистолет, а револьвер Кольта?— так будет правильнее. В пистолет можно вставить всего один патрон, револьвер же оружие многозарядное. Подержали? Теперь дайте обратно. Кстати, рукоять тоже может послужить хорошим средством оглушения.Владимир забрал у Наташи оружие и, размахнувшись, рассёк воздух перед собой, словно поражая невидимого противника. Проделав подобное несколько раз, он начал свой урок.—?Значит, смотрите, это барабан,?— Корф провел пальцем по выступающей части револьвера, расположенной недалеко от рукояти. —?В нём как раз находятся гнезда для боеприпасов, или каморы. Сюда вставляются патроны. Их там пять штук.Он откинул барабан вместе с частью рамы, продемонстрировав полный заряд. Потом вернул его на место.—?А здесь, над барабаном, расположен курок. Поднимаете револьвер, целитесь, смотря вот сюда. Большим пальцем тянете курок на себя, до щелчка, и нажимаете указательным пальцем на спусковой крючок внизу. Если бы я сейчас проделал все эти нехитрые манипуляции?— раздался выстрел. Кстати, предупреждаю, с непривычки может заложить уши. И ещё, держите револьвер как можно крепче в руках, чтобы не выскочил и не отрикошетил в вас.Наташа, которая внимательно следила за всеми действиями Владимира и даже проговаривала полушёпотом некоторые сказанные им слова, дабы легче запомнить, вновь попыталась воспротивиться:—?Я не смогу выстрелить в человека.—?Сможете, если не хотите, чтобы завтра брат оплакивал ваше бездыханное тело.Он протянул Репниной револьвер.—?Какие ужасные вещи вы порой говорите, Владимир Иванович,?— укорила она, примеряясь, как бы поудобнее взять оружие Кольта.—?Давайте первый выстрел сделаем вместе,?— предложил её учитель, вставая за спиной. —?Просто слушайте, что я говорю, и всё у вас получится. Для начала встаньте прямо, ноги на ширине плеч. —?(Наташа приняла нужную позу.)?— Теперь, позвольте,?— он мягко положил левую руку ей на талию, а правой накрыл руку Натали с оружием и стал поднимать вверх, пока их руки не замерли на уровне подбородка Репниной. —?Будем целиться вместе,?— Владимир прижался к щеке щекой, уколов своей щетиной. —?Выберите мишень. Расслабьтесь. Если нужно, сделайте глубокий вдох. Возводи?те курок, потом медленно выдыхайте, слушайте биение своего сердца, и на самом выдохе, когда почувствуете, что воздух в лёгких кончается, жмите на спусковой крючок. Это совсем нетрудно.?Нетрудно для вас, господин Корф!??— возразила про себя Натали. Ей решительно мешали прикосновения Владимира, его слишком тесный контакт с её собственным телом. Она чувствовала, как его грудь при каждом вдохе упирается ей в спину, как отвлекает запах табака, исходивший от него. По обыкновению едва уловимый, но сейчас казавшийся просто дурманящим.—?Ну же, на счет три,?— прошептал Владимир. И голос, бывший минуту назад уверенным и твёрдым, сделался хриплым, словно у него пересохло в горле. Он крепче сжал руку Натали с револьвером, и она ощутила, как вспотела её собственная ладонь под натиском более сильной, мужской. —?Раз.Репнина попыталась выкинуть из головы все мысли. Не придавать значения тому, как жарко сделалось в области талии, где лежала рука Корфа. А его голос? Видимо, он просто волнуется, как бы она по-неопытности не выронила револьвер, а тот бы и впрямь ненароком не пальнул. Хватит! Сейчас важна только цель перед ней. Она навела дуло на тёмно-зелёное стекло бутылки, стоявшей в точности напротив.—?Два.Глубокий вдох. Курок, щелчок?— есть. Она спокойна. Медленный выдох, тянем спусковой крючок.—?Три!Наташа нажала и выстрелила. Потом зачем-то зажмурилась. В голове мелькнула мысль, что Владимир, если не считать указаний, ей не помогал?— она всё сделала сама! Раздался громкий хлопок, потом звон бьющегося стекла. У неё заложило уши.—?Попали! Что я говорил! —?восторженно закричал Корф, отпуская её.Она не спеша открыла глаза. И вправду, там, где несколько секунд назад стояла бутылка, зияла пустота.