Расставание и перспектива (1/1)

Генри проснулся с лёгким похмельем. Хотелось пить, в туалет и немного поваляться. Он находился в квартире Аффлека, панорамное окно было залито светом, солнце отражалось в многочисленных зеркалах, так что создавалось впечатление какой-то адской жаровни. Как так можно жить? Нет, он никогда не привыкнет. Да, в принципе, он и не собирался привыкать. Бен не его судьба, Бен для него временное прибежище. Потому что он для Бена мимолётное увлечение. Аффлек лежал рядом, посапывал, обнимая подушку. Вчера, а точнее, уже сегодня утром он угомонился, только устроив ещё одну сцену ревности. Ночью звонил Хаммер. Генри это помнил. И помнил, как спьяну подписался на Джейсона в инстаграм. Как думал, что влюбился в него, хотел встреч и объятий. Спьяну. Такое могло пригрезиться только спьяну. Генри успокоил себя и осторожно, чтобы не потревожить Аффлека, встал. Утренний стояк отвис приятной тяжестью. Кожа зудела от несмытой спермы и смазки. Под ноги попались скомканные трусы и анальная пробка. Кольнуло чувство стыда. Как низко он пал. Почему разрешил впихнуть кусок силикона в себя? Взяв телефон с зарядки, Генри вышел из нестерпимо яркой спальни в предельно яркую гостиную. Повсюду валялась одежда, мелкая мебель, разбитые бутылки. Осколки сверкали в прямых солнечных лучах. Днём погром смотрелся прозаичнее, чем ночью. Кавилл сходил на кухню, унял жажду стаканом пакетированного апельсинового сока, найденного в холодильнике. Когда пенис вернулся к спокойным размерам, отлил и залез под тёплый душ. Воспользовался хозяйскими гигиеническими средствами, но дольше просто стоял под лейкой, позволяя струям беспрепятственно стекать по расслабленному телу, уносить с собой мыльную пену. Оставленный на тумбочке телефон гипнотизировал. Генри старался не думать о нём, отрицал важность какой-либо сокрытой в гаджете информации, однако что-то волнительное сосало в подреберье. Господи, только не влюблённость, не Джейсон. Пожалуйста, не надо начинать вчерашнюю эпопею сначала. Генри не знал, кому конкретно он молится. Вылез из кабины, снял с крючка полотенце и, вытираясь, отступил нарочито далеко от телефона. Взгляд всё равно приковывало к нему. Подсознание интересовалось, сделал ли ответный жест Момоа, вообще заметил ли нового подписчика среди миллионов других? Проверить было страшно, сердце замирало. Оповещения из инсты давно были отключены. Кинув полотенце на сушилку, Генри медленно, без резких движений, словно к ядовитому насекомому, приблизился к телефону. Остановился, терзаясь сомнениями. Потом дал себе мысленную оплеуху?— ну что с ним такое? Неужели от того, что он возьмёт телефон в руки и откроет соцсеть, случится обширный инфаркт или японцы сбросят на город атомную бомбу? Что за детство? Генри взял его. Сел на унитаз, не желая идти к Аффлеку, пробежал глазами по иконкам и, уже занеся палец над ярким квадратиком инстаграма, в последнюю секунду переместил к новостному приложению. Чёрт. Трус. Вот и живи с нелюбимым! Психуя на себя, Кавилл заблокировал экран и пошёл в спальню, а вообще, пора было собираться домой. Бен уже проснулся. Лежал на спине, чуть приподняв подушку, закинув руки под голову и блаженно улыбался, совсем не страдая от избытка света. Довольно замычал, окинув алчным взглядом его обнажённую фигуру с недосохшими волосами. —?Сладкий, иди сюда,?— Бен вытащил руку из-под затылка и похлопал по другой половине кровати,?— твоё местечко тут. Сон явно помог ему сменить гнев на милость и ласкаться, будто не бил бутылки и не называл шлюхой, но Генри решил спустить эту перемену настроения на тормозах. Сил на очередной скандал не было. Вчера они оба сильно надрались, вот и воспринимали остро любую мелочь. Бен неплохой, с его авторитарным характером можно примириться. Только любил бы он по-настоящему. —?Привет, Бен,?— сказал он, укладываясь, натягивая на себя угол одеяла. Аффлек перехватил его руку, вытащил из неё тонкий клок и откинул, а его самого накрыл собой, горделиво демонстрируя превосходный стояк. —?Привет, детка,?— проворковал Бен, наклонился, мазнул носом по шее, щеке. —?Ты восхитительно пахнешь. Раздвинь ножки. —?Не хочу, Бен,?— ответил Кавилл. И так с трудом сносил поцелуи. Запах перегара и нечищеных зубов, прокисшего пота отвращал от занятия сексом. Он мог бы отправить любовника в душ, но не хотел. Не хотел его так часто и на трезвую голову. —?Тогда возьми в ротик. —?Тоже не хочу, Бен. И вообще, я думал поехать к себе. —?Так рано? —?вскинулся Бен, забыл про поцелуи. Лицо приобрело растерянность готового пойти на уступки человека. —?Пожалуйста, Генри, останься. Сегодня нет съёмок, отдохнём как следует, отоспимся. Сейчас закажу пиццу. —?Я не ем пиццу,?— отозвался Генри, досадуя, что бойфренд так и не запомнил его рацион. —?Хорошо! —?поднял руки Аффлек. —?Омлет с беконом! Овсянку! Я сам тебе приготовлю! Прямо сейчас. Завтрак в постель. Останься, Генри. Генри смягчился. Хотелось верить, что все старания Бена продиктованы искренней заботой, а не стремлением развести на секс. —?Ладно, остаюсь,?— выдавил он улыбку, не сказать, чтобы фальшивую. —?Только завтрак потом, сейчас давай ещё поваляемся? —?Отлично, поваляемся! —?хохотнул Бен и скатился с него, улёгся, укрыв обоих одеялом, сцепил пальцы на животе, всем своим видом показывая, какой он послушный. Через три секунды подорвался и ринулся в дверь. —?Я в сортир. Генри мысленно пожелал ему удачи, устроился поудобнее в полусидящем положении и нашёл под боком оброненный туда телефон. Сейчас чувствовал себя намного спокойнее, раздрай прошёл. Возможно, сказалось присутствие Бена. Но открывать инстаграм не стал?— перешёл к спортивным новостям. Однако сердце томилось. Подогревалось на слабом огне. Только теперь не на болезненном, а сладостном. Словно предвкушение чего-то хорошего. Ну правда, с чего Джейсону игнорировать его, если он сам предложил подружиться? И почему гаваец должен спешить на него подписаться? Вдруг он сейчас спит?— отсыпается после вечеринки? Вот проснётся, пообедает, проветрится и вспомнит про знакомство с Суперменом. Бен вернулся помывшимся, раскрасневшимся и голым. Юркнул в залитую солнцем постель, копируя его позу, натянул одеяло на пах. Улыбался во весь рот. —?Телефончик? Да, телефончик… Что же, посмотрим… Он взял с тумбочки свой и полностью погрузился в него. Листал, хмыкал. Изображал уютную беззаботность. Генри следил за ним краем глаза и добродушно усмехался. Немного напрягся, когда Бен поставил ступню ему между ног, но сразу простил вторжение в личное пространство и оказался даже не против. В спорте были хорошие новости, Канзас упорно тренировался, чтобы в следующем матче выложиться на все сто. —?Гляди-ка, уже всё здесь,?— сказал Аффлек и повернул к нему телефон. На экране была лента инстаграма, фотография со вчерашнего приёма с профиля Зака Снайдера. На ней режиссёр обнимал Галь Гадот и самого Бена. Все улыбались по-голливудски широко, позируя камере. К посту крепилось ещё несколько снимков. Бен пролистал их в ускоренном режиме, заносчиво фыркая на каждом. —?И когда только успевает выкладывать? —?нарочито вздохнул он, возвращая экран к себе. —?Не спит, что ли? Или ему спать не с кем? Как думаешь, Генри? Аффлек толкнул его в локоть и скабрезно поиграл бровями. Намекал на их такую замечательную пару. Кавилл растянул губы и спрятал взгляд в своём телефоне. Фото рассмотрел плохо, только то, что на них нет ни его, ни Джейсона. —?Я вообще вчера фотографов не заметил,?— сказал он и вдруг вспомнил, что звонивший Хаммер говорил о попадании на чужие фотки. —?На мобильные снимали,?— отмахнулся Бен и продолжил изучать ленту. Лодыжка ненавязчиво тёрлась о внутреннюю часть бёдер Генри. Иногда покачивалась вольнее, дотрагиваясь до расслабленных яичек и спокойно лежавшей головки. Касания были мягкими, щекочущими из-за мелких волосков, и Генри заметил, что раздвинул колени чуть шире и ловит эти ласки, а член удлинился и поплотнел. Коварный Аффлек добился своего, возбудил. Но Бен будто не замечал своего успеха, фыркал в телефон. Набивал себе цену. —?А вот и мы, детка,?— повернул он телефон и снова притворился, что не видит ни приоткрытых губ, ни согласно разведённых ног, ни тумана в глазах. Показал фото, где они вдвоём, говорят что-то друг другу, чокаются виски. —?Как тебе? Может, репостнуть и подписать: ?Я и мой любимый?? —?Ты ведь этого не подпишешь, Бен,?— сказал Кавилл. Стало грустно, и возбуждение испарилось. Он толкнул ногу Бена, потянул из-под неё свою, но тот придавил, этим самым разоблачая себя в намерениях, и вернул всё, как было потёрся. —?Не злись, Генри. Я бы подписал, но нас не поймут. Зак осерчает. На кону судьба фильма, да и наши репутации. Кавилл откинулся на подушку, уставился в белый многоуровневый потолок. Вот всегда так?— тысяча отговорок, нелепых отмазок. А говорят, настоящая любовь способна на безумства. Оказывается, не способна. Или просто она не настоящая. —?Я не злюсь, Бен. Всё понимаю. Бен погладил его по колену и вернулся к инстаграму. Генри сел удобнее, принялся дочитывать спортивную подборку. Странный петтинг теперь не приносил удовольствия. Возможно, пока он раздосадован, а потом снова станет приятно. Если нет большой и чистой любви, надо не привередничать и довольствоваться тем, что есть. —?Блять! —?рыкнул Аффлек, убрал ногу. Кулак ударил по одеялу. —?Сука! —?Что? —?простонал Генри, предчувствуя херню. Когда любовник закипал ни с того, ни с сего, пыхтение переходило в ругань, попытки достучаться?— в скандал. И это заранее надоедало. —?Ты с ним! —?Бен, брызжа слюной, ткнул ему под нос телефон и сразу, не дав рассмотреть, швырнул на кровать. Девайс, отпружинив от матраса, подпрыгнул. —?Паршивый сосунок! Он тебя обнимает! А этот недоделанный дурак выкладывает! Порву, нахер! Пусть свой зад выкладывает! —?Кто? Что? —?сохраняя спокойствие, спросил Генри. Частично он догадывался. —?Бен, мы же вчера всё решили. —?Что мы решили? —?теперь Аффлек сам подпрыгнул. Схватил телефон, молниеносно разблокировал и снова сунул в лицо. —?На весь мир показали, как вы обнимаетесь! —?Что в этом такого? Никому не запрещено… —?Тебе нравится, как тебя лапают? Как Момоа тебя лапает? Перекидываешься к нему? На скулу прилетела капля слюны. У Генри иссякло терпение. Он вскочил, натянул трусы. Несвежие, ну и хрен с ними. —?Ты ревнивый псих, Бен! С меня достаточно! Я ухожу! —?Не отпущу! —?Аффлек по кровати кинулся к нему. Генри оттолкнул и выскочил в гостиную, крикнул, подбирая вещи: —?Лучше осколки подбери, а то про них ни слова! Придурок! Псих! Я тебе не собственность, чтобы мной распоряжаться! Связаться с тобой было ошибкой! Генри быстро, на ходу одевался?— носки, брюки, рубаха. Мятые, сука, но по сегодняшнему настроению пойдёт. Так, телефон в кармане. Ключи, документы?— всё есть, такси вызовет на улице или поймает. Бен явился, когда он, подхватив пиджак, обувал туфли. На нём были трусы. —?Генри не уходи! —?он протянул руки в надежде удержать. —?Пожалуйста, прости! Да, я ревную! Но я люблю тебя! Детка!.. —?Ты не любишь, Бен! —?бросил Кавилл, двигая спиной входную дверь, выбежал из квартиры. Отлично! Поссорились! Он не жалел. Такси нашёл быстро и, только сев на заднее сидение и проехав несколько кварталов, начал успокаиваться. Мелькание небоскрёбов, реклам, других машин упорядочивало мысли. Бен был реальным психом, много пил, ревновал к каждому столбу. Давно пора было с ним порвать, а не встречаться с ним из-за жалости к себе. Как будто ему, популярному и привлекательному вроде парню сложно найти того, кто будет ценить. Сложно. Чёрт! Аффлек был не самым ужасным вариантом?— горячий, умеющий держать стиль и развлекаться, влюблённый, по крайней мере, на какое-то время, опытный в постели. С ним получалось раскрепоститься и быть собой, выжимать из себя максимум удовольствия, поддаваться запретным соблазнам. Так, что на утро стыдно. Как сегодня, например. Но все эти преимущества меркли перед ослепляющей Бена ревностью. Поэтому пусть катится к чертям. Справедливости ради Генри отметил, что в этот раз ревность имела под собой основания, однако чисто теоретические?— Бен о вспыхнувшем интересе к гавайцу не знал. На деле Момоа сгребал его в объятия по собственной инициативе и часто против воли. Они не целовались, не договаривались о свидании, а в совместном распитии ?Гиннесса? на корпоративной вечеринке ничего компрометирующего нет. Генри почувствовал, что как раз все эти ?не? его и печалят. Больше, чем расставание с Аффлеком. Да и какое это расставание? Им работать вместе, съёмки продлятся ещё пару недель, а потом промо-тур… Наверняка Бен от него не отстанет, не тот он человек. Хотя, может, надуется и будет изображать из них незнакомцев, улыбаться только на камеру. Из кармана приглушённо заиграла мелодия телефон. Ну вот он Бен, лёгок на помине! Поглядывая, далеко ли до дома?— квартиры, которую оплачивала для него студия на период работы,?— Кавилл достал телефон с намерением сбросить вызов. Но на экране вместо грустной рожи оскароносной звезды высвечивалась разудалая физиономия Хаммера. Генри сокрушённо вздохнул. Палец завис над дисплеем, выбирая между красной и зелёной трубкой, поводил туда-сюда и опустился на зелёную, сдвинул. Не то, чтобы любопытно было узнать, чего хочет партнёр по другому фильму — да, да, и постели тоже, — но не добившись ответа, Арми продолжит названивать до бесконечности. Вдруг он проспался и просто хочет извиниться? —?Слушаю. —?Генри, привет! Как дела? —?Арми говорил запыхавшимся голосом. Судя по вибрациям и фоновому шуму, он прямо сейчас совершал пробежку в парке. —?Встретимся вечером? Генри закрыл глаза и помассировал переносицу. —?Зачем? —?Ну как… —?замялся Арми с похожими на смущение интонациями. В самом же деле он удивился, как это его намёк не поняли и заставили расшифровывать. —?Генри, ну зачем встречаются? Сходим в бар, а потом… Генри… я каждую секунду думаю о тебе! —?Нет, Арми,?— со злой твёрдостью ответил Кавилл. —?Забудь. Пока! —?Я разведусь! —?прокричал Хаммер, прежде чем связь оборвалась. Генри снова потёр переносицу и засунул телефон в карман. Дом, в котором он жил, показался в просвете других небоскрёбов. Такси подъехало к нему через пять минут, не оставляя времени расслабиться, возмущение кипело. Накинув водителю десятку сверх тарифа, Генри направился в свою просторную, но не такую огромную, как у Аффлека квартиру. На ходу делал дыхательную гимнастику, считал пульс и шаги. На последних сбился со счёту уже на второй сотне, да их и было ненамного больше. Удалось прийти в относительное равновесие, но квартира встретила сиротской пустотой. Такой, какая давно засела у него под рёбрами. Бен не звонил. Генри не собирался с ним говорить, но на душе всё равно было тоскливо, самолюбие жестоко страдало. Он переоделся и сел перед телевизором, включив его на случайном канале. Транслировали передачу о брачных играх диких животных. Наблюдать, как леопард ухаживает за самкой было очень увлекательно, очень. Аж выть хотелось, как степной волк, который тоже добился от волчицы взаимности. В руках каким-то образом оказался мобильный с запущенным инстаграмом. Первой реакцией было немедленно свернуть все приложения и сунуть смартфон куда-нибудь под диванную подушку или запустить в окно, закрытое, между прочим. Но правда, сколько можно быть трусом? Генри перешёл на вкладку с оповещениями. Триста тысяч лайков, если считать округлённо, две тысячи комментариев, шестьсот отметок на чужих фотографиях и двести новых подписчиков. Среди них… Он повёл пальцем по списку. Сердце застучало быстрее и громче, перестало хватать воздуха. Кавилл вдруг заметил, что почти не дышит и ладонь повлажнела. Бред. Ну бред же?— взрослый мужчина не должен волноваться как юнец! Он несколько раз провертел список взаимных подписок. Джейсона в нём не было. Сердце застучало ещё сильнее, буквально заколотилось, но в этот раз бросило в холод. В глазах защипало, и в горле встал склизкий комок. Вот что влюблённость с людьми делает?— причиняет боль. Не стоило попадаться на крючок чувств, питать надежды. Аквамен проснулся и не вспомнил про него, на вечеринке было показушное радушие, такое же лживое, как искрящийся от него позитив. Генри отбросил смартфон на диван, сел, уперев лоб в кулаки. Когда-нибудь вытравит эту влюблённость из себя, день за днём, понемногу. Будет больно, тошно, муторно, обидно и горько, но ведь не в первый раз же? Он уже проходил этой мучительной дорогой и зарекался на неё не вступать. Наверно, надо стать сволочью. Самому разбивать сердца. Зазвонил смарт. Генри устало протянул за ним руку, уверенный, что неймётся Хаммеру. Попутно подумал, что может стоит согласиться. Прокатиться с ним, пропустить по паре стаканчиков. Потренировать на нём навыки рокового сердцееда, предварительно охмурив, заставив прикипеть к нему и сгорать от любви, настоящей, а не той, что Арми путал со страстью. Вызов шёл с незнакомого номера, белые цифры мерцали на фиолетово-лиловом фоне, мелодия лилась и завихрялась. Только бы не назойливые поклонники, неведомым образом вызнавшие его телефон. —?Да? —?проговорил он осторожно. —?Генри! Дружище! —?хрипловатый бас ворвался в ухо, и сердце подпрыгнуло, наконец-то радостно и счастливо. Нервы окатило жаркой, ликующей волной. —?Что так тихо? Спишь? Извини, если разбудил. Не терпелось тебя услышать! Это Джей, узнал? —?Узнал, конечно,?— улыбнулся Кавилл, падая на спинку дивана. —?Нет, я не сплю… сижу, телевизор смотрю. Брачные игры животных. —?Он не знал, зачем это добавил. Просто хотелось смеяться. Смеяться и плакать от облегчения. —?Я тоже рад тебя слышать. Это неожиданно. —?Да что ты! Я же говорил, что мы должны подружиться! Ещё вчера у Галь Гадот твой номер взял, думал, как проснусь… Но вот только проснулся час назад… Под утро только от Зака сбежал,?— Джейсон насмешливо вздохнул. —?Бывает,?— кивнул Генри, огорчаясь, что не умеет быть таким же жизнерадостным и говорливым, как он. Но всё же произнёс это слово весело. —?Ты как насчёт вечером куда-нибудь сгонять, заправиться ?Гиннессом?? Тебе ведь понравился ?Гиннесс?? Ну что за вопрос? Как будто он никогда не пробовал напитков этого бренда! Но Момоа говорил так яро и восхищённо, что Генри показалось, словно и вправду вчера попробовал пиво в первый раз. —?Отличный вкус,?— уверил он. Момоа захохотал. Громко и заразительно. Одобрительно. —?Добро, друг. Заеду за тобой в десять. Алоха. Трубка замолчала и погасла, а Генри всё не решался выпустить её из рук. Будто это был сон и стоит пошевелиться, как тот рассеется. Чёрт, он же счастлив!