Глава 8 (1/1)

- Добегалась, - сказал кто-то очень знакомым голосом. Я смотрел вниз и пытался вдохнуть. Выдыхать получалось - отработанный воздух исправно покидал грудь короткими толчками, а вот втянуть даже крохотную новую порцию я не мог. Не мог - и хоть ты тресни. Наверное, потому, что из ее уха на голубоватые волосы вытекала струйка крови. Чудовищная все же штука эти пули - они перемалывают все внутри, не оставляя ни малейшего шанса жертве. Что не покромсал "нитро экспресс" - довершил удар об стену. No chance for heal. И кто сказал: "добегалась"? - Это Рей Аянами. Я едва соображал, голос прозвучал голым: без тембра, без интонаций до меня дошел только смысл. Я оглянулся и обнаружил, что Аска со сдержанным любопытством изучала ликвидированную Еву, и губы немки медленно смыкались - это были ее слова. Но как... Как Аянами попала сюда? И какого хрена я не могу вдохнуть? Почти не чувствуя слабеющие ноги, я опустился на колено, рассматривая уничтоженного синтетика - и со стороны, наверное, выглядел почти нормально. Очень хотелось верить хотя бы в это. "Зачем Аянами убивать ее? Наверное, тут что-то не так, она ведь..." - Аянами? Это что ли? Я сглотнул, отчаянно надеясь, что так избавлюсь от той хрени, которая мешает мне дышать. А уж о том, как выглядит мое лицо, - даже думать не охота. Надо мной стояла Акаги с сигаретой в руке, а за ее плечами маячили охранники, и я не мог даже разглядеть их лиц. Строгий костюм профессора пятнали бурые брызги. "Сворачивайся! Замкнись на себе! Нельзя, идиот, нельзя!" Прикрыв глаза, я спрятал от окружающих взгляд и встал. Сколько я смогу не дышать? Минуту? Или еще минуту? Пульс уже гремел в ушах, лишая меня слуха, почти раскалывая мою голову. - Эй, Синдзи? "Аска. Это она выстрелила в нее... Сразу после меня". - Синдзи, что с тобой? Солгать этой суке. Быстро, как можно быстрее что-то придумать, что-то... - Плохо, - сказал я и сам едва понял, что это мой голос. - В толпе кто-то двинул... В висок. Пока я... - Я тоже еле увернулась от этих паникеров, - зло сказала Аска. - Скот тупой, verfickten Huren. Не двоится в глазах? И вдруг я вдохнул: она поверила. Воздух с шипением ворвался в уже усохшие легкие и расправил там все. Черт возьми, она поверила! Я едва сдержал торжествующий смешок. Вот это главное, и вот об этом есть смысл подумать, да! - Это не Аянами. Я опустил взгляд и обнаружил, что Рицко Акаги, присев возле тела Евы, ухватила за нос голову синтетика и поворачивает ее туда-сюда. Ее левая рука с тлеющей сигаретой была отставлена в сторону, слегка сутулая спина напряжена, а вообще - она здорово держалась на таких каблуках, и уж как она на них присела... Секундочку. - Что вы сказали? "О! Вот это я понимаю - почти нормальный тон. И тембр". - Это не Аянами. Акаги встала, сунула сигарету в рот, и, достав из кармана платок, вытерла руки, швырнула испачканную ткань на тело. А уж после этого я сполна ощутил себя на прицеле - зеленые глаза профессора оказались едва ли не лучшим пыточным инструментом, чем карие глаза нашего капитана. - Вы сын Гендо, так? Я кивнул - как-то необычно легко. Наверное, мне просто пусто. "И наплевать. Что там насчет: "Это не Аянами"?" - А я - старший лейтенант Сорью, - представилась Аска, а потом обернулась, панибратски втыкая кулак мне в бицепс: - Эй, Синдзи, ты, может, присядешь? Или предпочитаешь мужественно хлопнуться на пол? - Ясно, - нейтрально отозвалась Акаги и посмотрела куда-то мне за спину. - Грег, Ита. Помогите господину блэйд раннеру сесть. - Да провалите вы, - сказал я, стряхивая заботливые руки ее провожатых. - Что значит - не Аянами? Акаги криво улыбнулась, жестом услала всех прочь, и мы остались одни на подиуме. Где-то по углам зала жались полицейские, но сюда подходить не спешили, да и мне было на них плевать - или же я просто старательно себя в этом убеждал. Профессор внимательно изучила меня, снова обжигая острым взглядом, и кивнула каким-то своим выводам: - Реплика, полная копия физического морфа. Евангелион "ноль-ноль" Рей Аянами - это тестовый образец для целой группы реплик. - Гм, - сказала Аска. - У нас ориентировка только на одну Еву этой серии. На этот ваш "образец". Акаги посмотрела на мою напарницу, а я пытался разобраться, наконец, что же происходит со мной, и почему такая куча информации. Ликвидирована Ева, никто не пострадал, выясняется, что на свободе на одного синтетика больше, чем мы думали, профессор с легкостью различает реплики, а я стою - весь из себя словно тряпками набит - и ни хрена не понимаю. Но мне почему-то кажется, что я уже узнал самое важное, невозможное, но важное. "Жива". - Ну, значит, вы перевыполнили план, - Акаги пожала плечами, поискала взглядом, куда деть бычок, и просто бросила его на пол. - Это довольно давняя реплика, у нее уже появились "кольца Синигами" на радужке. Я бросил взгляд на тело. Но ведь если это реплика Рей... - Да ладно вам. Этой что, оставалось всего три дня? - недоверчиво спросила Аска. - И вы хотите, чтобы мы... - Это "ноль-ноль", старлей. Вы никогда не видели таких, - сказала Акаги. - Они полнофункциональны до последней секунды срока существования. Я вспомнил рывок Евы по карнизу. О да, функциональность на лицо. - Значит, Аянами можно снимать с санкции, - сказала Аска, сдаваясь. - Нет, - сказал я глухо. - У Аянами не было даже ранних признаков колец неделю назад. "Неделя?" - я не верил сам себе. Прошла всего какая-то жалкая неделя. Или что-то около того. Мне отчего-то представилось, как Рей сейчас угасает на диване, с альбомом фотографий в руках, и я понял, что в моих ощущениях она гибнет второй раз за этот день. Мне, словом, снова не хватило воздуха. "А ну-ка, хватит", - прикрикнул я на себя. - Все верно. У Аянами нет ограничений по сроку функционирования. Произнося эту ересь, Акаги с непроницаемым лицом потерла пальцем висок, глядя куда-то между мной и Аской - и, скорее всего, смотрела она именно что внутрь себя. - Вы понимаете, что вы сейчас в присутствии сотрудников управления? - спросила немка, подобравшись: ее профиль хищно заострился, как у завидевшей добычу кошки. Крупной такой рыжей кошки. И я ее понимал - профессор сейчас фактически сболтнула, что инженеры "Ньюронетикс" нарушили первое правило производства Ев. Я понимал Аску - и одновременно ощущал неимоверное облегчение: наверное, так провожают взглядом пресловутый камень, который уже сброшен с души и сейчас летит - к чертовой матери, в тартарары, в гости к князю Яме... - Да мне плевать, - вдруг сказала Акаги и оскалилась. - Чертова кукла директора изготовлена вот этими самими руками. И с нарушением всех правил. Всех ваших правил. Это было на двенадцать полновесных баллов по Рихтеру. Первая полоса новостного сайта: "Главный инженер "Ньюронетикс": "Я создала человека""... Нет, я хреновый журналист. Скорее, посвети она нас в подробности этого, ее имя появится в разделе некрологов того самого сайта. Потому как такие подставы в бизнесе обычно хорошо сочетаются с фразами типа: "трагически оборвалась жизнь..." - И вы готовы подтвердить свои слова? - Нет, Сорью, само собой, - улыбнулась Акаги. - Я могу позволить себе болтать что угодно - моя работа для Гендо важнее подмоченной репутации. Но суда я не переживу. "Ученые все такие подорванные или только конструкторы Ев?" - Простите, в таком случае я не понимаю, - решительно сказал я. - И не надо. Вы слишком милый, Икари. Я моргнул - она что, издевается? Вроде нет. - А вам не кажется, что это покушение - звоночек? - поинтересовалась Аска неприятным тоном. - И вы уже можете быть не так уж важны? Вот черт, я должен был понять первым! "Ты бы и понял, болван, если бы не забивал мозги синтетической красноглазкой..." - Может быть. Я невольно восхитился: ну и выдержка! Или блеф? Или все же выдержка? - Так, может, в таком случае... - начала Аска вкрадчиво. - Нет. Но... Как это там у вас говорят? Если я приму решение, то знаю, как вас найти. Профессор жестом позвала свою свиту и кивнула нам обоим на прощание. Я смотрел, как уходила эта невысокая женщина по засыпанному мусором проходу. С подлокотника крайнего кресла свисал смешной полосатый шарф, брошенный кем-то впопыхах - и я не мог оторвать от него взгляда, прокручивая в уме разговор с Акаги. Я попал не просто в корпоративную игру, но в игру, где участвует корпорация безумцев, где есть копии моей незаконной соседки, где мои гребаные мозги просто текут от неимоверных откровений. Которые, черт побери, никогда не прозвучат в суде - просто потому что Акаги либо псих, либо ее шлепнут по дороге в суд. Либо ее шлепнут просто так, поскольку она уже где-то налажала. А еще было воспоминание о запачканной кровью голубоватой седине и горле, пережатом спазмом. - Синдзи. Ты сядешь сам, или мне тебя вырубить? - А? Аска грубо ухватила меня за плечо и толкнула к креслам. Подбежал кто-то из местных яйцеголовых, начал что-то горячо рассказывать, я его, кажется, послал, а потом его послала Аска, стало черно от копов - словом, все завертелось в привычном ключе. Порой мне кажется, что я не могу работать блэйд раннером - меня ведь так просто выбить из колеи. Порой мне кажется, что я смог бы работать кем угодно, ведь мой язык и мое тело куда совершеннее мозгов. Как бы ни было противно это признавать. И не знаю, что там я думал, пока мозг пребывал в блаженной отключке от реальности, однако с органами дознания я разобрался - четко отвечал на все вопросы, демонстративно тер "отбитый" висок, и вообще - вел себя образцово и где-то даже показательно, так что мне козырнули даже напоследок. Самокопания - самокопаниями, но я все же начал думать, пускай направление этих мыслей мне и не нравилось. Хотя бы потому, что мне стало так плохо от понимания, что Рей устранена - и никак не получалось списать это на шок, удивление и непонимание. "Она мертва" было мыслью сродни тому, давнему откровению, когда я понял, что убил человека - это как покрытая кислотой раскаленная шипастая кувалда, размазывающая во мне все и вся. А что уж говорить об облегчении, которое я испытал, услышав объяснения профессора. Собственно, именно с воспоминания о словах Акаги и начались действительно дельные мысли. "Во-первых, откуда взялась эта дрянная реплика?" Ее не было в списках на ликвидацию еще в полдень. С другой стороны, бардак во время шторма наверняка послужил одним из факторов бегства Евы, да и информация о побеге могла задержаться из-за капризов погоды. Возникает вопрос: откуда она удрала? Мутный, надо заметить, вопрос. Я вынырнул в реальный мир, поерзал в кресле и вытянул ноги. На потолке была стилизованная под какой-то ренессанс люстра, слева кто-то бубнил, но разговор меня вроде бы не касался. Продолжим. "Во-вторых, почему это вдруг беглянка решила убить..." Вопрос за номером два я снял - понять логику умирающей реплики - задание не для средних умов. Лучше забить сразу. К тому же тут есть снова тот самый фактор: если "Ньюронетикс" решил прикончить свою буйную сотрудницу руками Евы, то способ для этого избран, мягко говоря, избыточный. Особенно учитывая, что Акаги почти не показывается вне стен родной фирмы. "В-третьих, как и откуда она пробралась сюда?" А вот это стоит прояснить. Наверняка камеры наблюдения что-то зафиксировали. Даже если реплика воспользовалась "дырой" в системах слежения, то "пустышка" тоже будет результатом: останется изучить эти самые "дыры". Хоть какой-то шанс. Я встал, отбрасывая следующий вопрос, который к работе отношения не имел, и осмотрелся. В зале поутихло, копы со стремянкой выковыривали мои и свои пули из лепнины, у дальней стены даже уже ковырялись уборщики, гудел пылесос, а еще куда-то пропала Аска. "Найдется, не маленькая", - решил я и пошел к выходу. Оборачиваться к заляпанному кровью подиуму не хотелось. Я запоздало вспомнил, что надо бы доложиться Кацураги, и на ходу нашарил в кармане мобильник. - Да. - Кэп, мы тут приложили... - В курсе, Сорью отчиталась. Как голова? "Дрянь рыжая, и это уже сообщила". - Она на месте. Капитан, откуда взялась эта реплика? - Не знаю. Аоба улетел в "Ньюронетикс" брать там всех за задницы, - недовольно сказала Кацураги. Я ее хорошо понимал: Ева, которую ухлопали еще до сообщения о бегстве, - это чертовски неприятный случай. Скверно попахивает. - Ну, пока они пересчитают свои войска, я тут пороюсь. Есть мысли. - Действуй. Да, еще кое-что. - Да? - Вышел новый манифест "Чистоты". Я проглотил раздраженное "А оно меня гребет?" и помолчал в ожидании продолжения. К тому же, я шел по людному коридору. Странный тон, странное сообщение - лучше молчать и слушать. - Там речь о том, что власти покрывают беглых Ев и внедряют среди людей, - задумчиво протянула капитан. - Есть намек на то, что Евы держат и нас за руки. Внутренне похолодев, я хохотнул в трубку: - Евы контролируют блэйд раннеров, да? Знатно. - Они обещают доказательства. "Доказательства". Я резко остановился, и кто-то, выругавшись, уткнулся мне в спину. Аянами, спасая меня, уничтожила Еву на перроне гравибуса. С чего я решил, что этого никто не видел? Почему я не подумал, что кто-то может отследить ее маршрут? Откуда я взял... А ответ прост. Я - кретин. - Икари!.. Икари, если ты там занят, то отбой, - рявкнула Кацураги, и мне в ухо принялся долбить зуммер. Так. Осталось понять, чем является связь между сообщением Кацураги и моими мыслями - нечистой совестью или реальным поводом для беспокойства? А еще снова вылез все тот же злополучный вопрос: что для меня значит беглый Евангелион Рей Аянами? Я уже точно знаю пару вещей: не хочу, чтобы она умерла, не хочу, чтобы ею играли против меня. Классно. Я признал это. С такой восторженной мыслью я вошел в помещения охраны университета - и тут натурально все стояли на ушах, а кто не стоял - те сидели на ушах друг у друга, от чего мои собственные уши скручивались в трубочку. Я поморщился и закрыл за собой двери. - Э, прошу прощения! Навстречу мне двинулся какой-то парень в гражданском, но, наткнувшись взглядом на значок, живо ретировался. Нужные мне терминалы брала штурмом орда из ай-ти отдела муниципальной полиции, так что я просто отозвал в сторону их старшего. - Старший лейтенант Икари, управление блэйд раннеров. - Лейтенант Нориюки, двадцать четвертый отдел, - устало козырнул маленький человечек в очках сложной формы. - Чем могу? - Выяснили, как попала Ева в комплекс университета? Ему было неприятно разговаривать со мной, он аж потел от напряжения, но держался совсем не плохо. Потерпи, очкастый, я тебя долго мучить не буду. Я сам себе противен, если тебе от этого легче. - Она попала только на одну камеру, - пожал плечами лейтенант и оглянулся. В духе "меня там работа ждет", - и вроде бы ее профиль засветился в сканере биообъектов у библиотеки. - И что это дает? - Три возможных пути: через библиотеку - она тут публичная, через наружную галерею на втором этаже, - лейтенант замялся. - Ну, или... - Через парадное, - злорадно закончил я. Мы обменялись неприязненными кивками и разошлись. Я узнал, что не узнал ничего: полиция облажалась на сто из ста, и если вдруг "Ньюронетикс" решит разобраться и подать в суд, то муниципалитет отделается только очень солидными компенсациями, а копы - десятком-двумя разжалованных. Потому что нефиг устраивать кордоны и проверки, которые никого не ловят, и уж тем более - пропускают Ев с четкими "кольцами Синигами". Я поежился, стоя у схемы этажа: сквозь распахнутые настежь двери втаскивали какой-то сканер - кажется, для анализа ДНК-содержащих фрагментов - и в коридоре гулял пронизывающий до костей сквозняк. Срочно надо выбираться на парковку и ехать в управление оформлять отчет о ликвидации, пока я тут насморк не схватил. "А, блин. Это же я теперь не один работаю. Куда Сорью запропастилась?" По громкой рассказывали, что занятия в корпусах три и четыре отменяются, что таким-то студентам надо в деканат, что следует содействовать полиции. Мимо меня прошли какие-то парни, все как один демонстративно отвернулись, и я соорудил в ответ отечески-издевательскую ухмылку. Да, чистоплюи, да. На экстремистов из "Чистоты" едва не молитесь, а мы для вас киллеры на твердом окладе. Вот откуда это, а? Если тебе платят корпорации и государства, - ты расчетливый подлец и хладнокровно убиваешь человекоподобных. А вот если ты сидишь в подвалах и выходишь в эфир с маской на лице, то ты романтик с горячим сердцем и печешься о будущем человечества. Иногда, невольно наблюдая за парнями, я думаю, что в блэйд раннеры берут только таких - ущербных, словно бы неполных людей, которым насрать на человечество. Идеалист и мститель у нас мало того что быстро почиет в бозе, так еще и вполне себе успеет спиться. Еще бы: я, весь из себя в сияющих латах, я ради них, а они, они, суки!.. - Синдзи, чтоб тебя! Аска, остановившись посреди коридора, уперла руки в бока и неприязненно меня рассматривала. От одного только ее взгляда захотелось сделать виноватое лицо или прикинуться деталью интерьера. - О, Аска. А куда ты делась? - как можно наглее поинтересовался я. Она нахмурилась, а потом криво ухмыльнулась: - Ну, сначала меня уволокли давать пояснения, пока некоторые болваны изображали ветошь. Потом на меня пытался наорать какой-то не то декан, не то проректор... "Бедный не то декан..." Рассказ о приключениях Сорью в паникующем университете рисковал затянуться, так что я поднял руку и сказал: - Понял. Должен тебе бутылочку. - Не пью, - хмыкнула Аска и жестом предложила двигаться. - Но я еще придумаю, как с тебя сбить долг. Кстати, что полезного ты-то сам успел? - Я узнал, что до сих пор не установлено, откуда сбежала Ева, а еще пробил варианты ее проникновения в здание. Аска скривилась: - Дай угадаю? Прошла через главный вход? - Ага, скорее всего, - отозвался я. - Я стану фанатом Евы "ноль-ноль". Это же надо, просто потрясающая наглость. - Именно что... Эй, где тут выход на парковку? Студент, которого она окликнула, оглянулся, и смена выражений его лица меня весьма порадовала. Там была примерно такая последовательность: "Ась?", "Ого какая!...", "Фу, коп?!", "Ааа! Блэйд раннер!!!" Поскольку неподалеку крутились другие обормоты, то ответил парень подчеркнуто наглым тоном: - Налево, направо, потом еще раз направо, а там разберетесь. Аска обворожительно улыбнулась: - Спасибо. И ты пошел в жопу. Оставив ошарашенных студентов позади, мы двинулись по коридору. Я скосил глаза на Аску, а та, не замедляя шага, с издевкой произнесла: - А ты что-то не заступился за напарницу. Ага, это как за танк заступаться. - Вот еще, ты и сама с ним нормально разобралась. - Да ладно, - всепонимающим тоном сказала она. - Боялся встрять в мелочную свару. Типа, все это фигня, главное не запачкаться? "Что еще за сеанс психоанализа напарника на ходу, а?" - Допустим, это так... Стой, - я остановился, рассматривая схему на стене. - Ага, сюда, нам налево... Так и что следует из такого моего поведения? - Ты избирателен в деталях, брезглив, - с удовольствием сказала она, пробуя на вкус слова. - А еще - легко упускаешь из виду то, что считаешь ниже своего достоинства. Вот ведь дрянь рыжая, а? Я, наверное, выглядел как ребенок на сеансе у фокусника, поскольку Сорью самодовольно улыбнулась и пошла вперед, так что мне невольно пришлось ее догонять. Упомянутое достоинство оказалось уязвленным. - Ну-ну, и ты это все вычислила по моему уходу от мелкой свары?.. - Неа, - ответила она, распахивая двери на парковку. - Это все я прочитала в твоем психологическом профиле. Зараза. А ведь я и впрямь избирателен в деталях, черт побери. Уж в ее-то профиль я не полез, так - на фотографии и послужной список слюни пустил. - Ладно, поехали, - сказала Аска, устраиваясь в кресле ховеркара. Кондиционер она снова включила на максимум. Надо узнать, какая у них там в Европе средняя температура. "Хотя - марши свои не требует ставить - и то хвала небесам". В общем, мы поехали в управление. До самого вечера я перезванивался с Аобой, который прохладным тоном докладывал мне об успехах. "Ньюронетикс" потрошить себя не давал, поминутно атакуя управление адвокатскими запросами, но все же, пользуясь статусом "браво", их удалось продавить, и данные о побегах Ев за полгода ушли в нашу канцелярию на проверку. Я все это время одной рукой вбивал данные об уничтожении реплики в компьютер, а в другой руке держал телефон и ругался с представителями студенческого сообщества, которых Кацураги мстительно переключила на меня. Где-то ближе к девяти вечера я, наконец, сообразил, что периодически отрываюсь от дел, чтобы переброситься парой фраз с напарницей, и заподозрил неладное. - Э, Аска? Немка подняла голову и уставилась на меня слегка косящими глазами: она уже с полчаса сосредоточенно набирала информацию в форме устранения Евы - там кое-какие данные по традиции нужно было вводить с использованием кандзи. - Чего тебе? - Что это ты разделась? Аска сняла свою пайту, под которой оказалась футболка с какими-то легкомысленными фиолетово-зелеными абстракциями. Волосы немка скрутила живописным узлом, который держался на самой обыкновенной ручке. "Милашка", - обреченно констатировал я, чувствуя, что мне жарко. - Тебя, болвана, совращаю, - издевательски сообщила она, массируя щеки кончиками пальцев. - У кого кондиционер не регулируется? Или двадцать градусов, или тридцать? А, то-то я думаю, меня в пот бросило. - Ну, я тут не работал с месяц, он сломался, наверное. - "Наверное", - передразнила она. - Завтра вызову техников. Не люблю работать в таких условиях. - Не нравится - не работай, - сказал я и запоздало понял, что отчет-то закончен. - Или работай - но не здесь. - Ага. Меня к тебе поселили, так что привыкай. - Чего? - Того. Завтра обещали человеческий стол, - Аска покусала губу, критически посмотрела на экран лэптопа и захлопнула крышку. - Вот и работать буду завтра. Или в гостинице еще понабираю. Так. Завтра капитану предстоит серьезный разговор, и я постараюсь ей объяснить, что теплолюбивая фанатка маршей и войны в кабинете - это не предел моих мечтаний. В конце концов, о чем Кацураги думала? Как с этой рыжей можно по-человечески работать? Когда она молчит, на нее невольно засматриваешься, когда говорит - хочется или заткнуть уши, или хамить в ответ. - Ну, пойдем, что ли? - Куда? - поинтересовался я. Домой мне, конечно, тоже пора, и я даже доделал свою работу. Но уйти вместе - это придется еще и ее отвозить. "Вдруг отстанет? Ну пожалуйста, а?" - Ты тупой? - Мне сегодня по голове дали, - напомнил я. И ей напомнил, и себе заодно. - А, ну да. Бедняжка. Тогда скажу проще: завези меня в гостиницу. "Пожалуйста", - мысленно добавил я. С другой стороны, как-то очень уж наглым тоном это она сказала, явно хочет компании, но предпочитает прятать такие вещи за колючками. "Что за детский сад, а?" Все мы тут с большой проблемой в голове, но чтобы в двадцать пять - или ей уже двадцать шесть? - так себя вести... Я выключил компьютер и снял со спинки кресла пиджак. - Хорошо, собирайся. Ноутбук забираешь? - Да, в гостинице какая-то рухлядь, захентаенная под завязку, - сказала Аска, затягивая свою сбрую с кобурой. - Так мы идем? - Да. В коридоре свет уже давно погасили, остались только резервные лампы, по дверям канцелярии елозили сканирующие лазеры, и было слышно, как болтает телевизор в бытовке у Масахиры. Еще тут было холодно - намного холоднее, чем в перегретом кабинете. Аска что-то бубнила за спиной, что-то о порядках в их управлении, но я уже не слушал, и даже какие-то обидные сравнения пропустил мимо ушей, кажется. Мне опять возвращаться домой, где меня ждет Аянами - и снова с другим настроением. Я боялся в первый раз, был насторожен во второй... Но после ураганного утра, после альбома фотографий, после дрожи в коленях, когда я считал ее мертвой - что я должен чувствовать сегодня? - Ау, не спи. - Не сплю. Город сверкал, и это было почти прекрасно. Никакого полога тумана, никаких тяжелых штор из едких струй. Только огромные светящиеся башни, только ослепительная реклама, режущие глаз контрастные цвета и яркие реки габаритных огней - красные и белые. По редким проблески других цветов удавалось понять, что эти реки движутся, что это потоки ховеркаров, что огромные скопления прожекторов - это те самые летучие модели обеспечения, но разум, привычный к спасительному дождю, все равно отказывался понимать эти масштабы. Это все равно что проснуться не в квартире, а на крыше. - А это даже впечатляет, - задумчиво сказала Аска. - А у вас там как? Меня тоже впечатляло, - по-детски даже как-то, - и срочно требовалось убить в себе это безобразие. И желательно не мыслями о доме и Аянами. - У нас там никак, - угрюмо сказала Аска. - Все больше башни для гидропоники, такие мрачные модули с убогой подсветкой, а вот деловой район - да, там неплохо все. Красиво. - А, это же вы "житница Европы"? - Мы, мы. Если бы не "Гехирн", нас бы в крестьяне уже давно записали. Аска смотрела в окно, облокотившись на ручку, и хотя я видел только ее шевелюру, мне отчего-то казалось, что у нее сейчас тоскливо-задумчивое выражение на лице. Наверное, тоскует по родине. И ведь чего только в нашем загаженном мире не бывает. - Нас там было всего трое - я, Карл и Сиг. Теперь парни без меня воюют. - Скучаешь? - полюбопытствовал я. - Не очень. - Ясно. До самой парковки мы молчали, а город слепил своей вымороженной красотой, которую уже завтра лихо размоет новая череда вечных ливней. Попрощались мы тоже без лишних слов - я кивнул ей, она мне. И все. Только подбрасывая ховеркар над парковкой, я сообразил, что мы с ней сегодня провели первый выезд, уничтожили первую общую Еву. Наверное, стоило бы спрыснуть такое дело - хоть, конечно, она и не пьет. Наш первый день, такой успех - любой другой напарник сводил бы ее куда-нибудь. Свинья ты, Икари. Как есть свинья. Я вошел в поток транспорта и выжал акселератор - что-то подгоняло меня, что-то, что уже не сдерживало себя, как в присутствии Аски. Понимал я только одно: мне как можно скорее надо попасть домой, пережить этот идиотский момент, которого я до сих пор не могу себе представить. Весь этот проклятый день молотками стучал у меня в голове, и его пора заканчивать. Комки пара перед лицом, скользкая от инея парковка. Под переносицей горячо, от мерзкого тепла больно в глазах, а в носу что-то противно хлюпает - я все же подхватил насморк. Я остановил руку в дюйме от кнопки звонка и осмотрелся: воспоминание о разговоре с капитаном взяло свое. Кто-то следит за мной? Камера? Жучки? Внутри квартиры это все невозможно, любую "чужую" электронику там выжигает, а вот снаружи - почему бы нет? Шмыгая носом, я обошел площадку и уделил внимание тем местам, откуда можно заснять мою дверь. Естественно, ничего такого, что можно увидеть, я не нашел - не особо и надеялся, правду сказать, - а для поиска и уничтожения молекулярных "шпионов" придется вытащить из квартиры мой стационарный МВТ. И еще надо срочно что-то решить с чертовым насморком. Я позвонил в дверь. Внутри было темно, был силуэт у входа, врезанный в одиночество квартиры, - и я по-прежнему не знал, что мне делать в этой ситуации. - Привет, Аянами. - Добрый вечер, Икари. Закрыть дверь, порадоваться своей тупости, разуться. Что-то еще? Надо ведь что-то еще, да? - Вы хотите есть? Я кивнул. Свет я так и не включил, я видел только ее силуэт, но внутри все оттаивает и теплеет. И еще течет, как в носу. Аянами все же здесь, и с ней все в порядке - этот день заканчивается, я идиот, привязавшийся к беглянке, и меня сейчас накормят. Наверное. - Хорошо. Идите на кухню, я сейчас разогрею. Она уже совсем было повернулась идти, когда я протянул руку и поймал ее рукав. - Подожди. И я ей выдал - все. И о том, как пуля шестисотого калибра едва не разорвала Еву, и как Аска перевернула труп, и как струйка крови из уха стекала на волосы, и как я опустился на колено у ее тела, и о словах Акаги. И о том, что... - Мне было очень плохо. Понимаешь? Взлохмаченный силуэт слушал все это молча - мой вопрос повис в воздухе, и я ждал сам не пойму чего, шмыгая носом, как малолетка. Уже начало свербеть в мягком небе - верный признак того, что завтра встану с больным горлом. А еще было обидно, что она молчит, и вдвойне обиднее от того, что я, оказывается, чего-то ждал, какой-то чертовой реакции. - Мне кажется, я понимаю. Я вздрогнул: Аянами говорила очень странно, словно бы... Ассоциации подбирались с трудом, но мне показалась, что она будто прислушивается к чему-то. В кармане подал признаки жизни мобильник, и только со второго раза найдя карман, я сообразил, что свет по-прежнему не включен. Поэтому я сначала щелкнул выключателем, а потом уже отыскал мобильник, разглядывая попутно свою соседку. - Алло. - Икари, вечер. Ты дома? - Да, Хьюга. Только зашел. - Есть дело. Я поморщился и захлюпал носом. Рей стояла передо мной, внимательно на меня смотрела, и в ее красных глазах словно бы завершался беззвучно наш диалог: взгляд был теплым. - Не тяни уже, - посоветовал я Макото. - Звонили из полиции. В шестой участок пришел какой-то парень, утверждает, что он ничего не помнит, но считает себя Евой. Сгоняй пробей, а? - Хьюга... Я только с работы и у меня из носа, как из-под крана, хлещет, - сказал я, глядя на Аянами. Кейс с тестовым модулем Войта-Кампфа вдруг стал словно вдвое тяжелее. Все я уже понял: сейчас развернусь и закрою за собой дверь, а она опять останется одна. И я буду думать, что именно она поняла из моих слов. - Икари, это в двух модулях от твоего дома, - страдальчески сказал Макото. - Имей совесть, за полчаса протестируешь его и вернешься лечить свои сопли. Аянами исчезла, ушла куда-то в квартиру, и я расстроился окончательно: выспросил у Хьюги детали, вскользь деликатно нахамил ему и положил трубку в карман. Нос упорно закладывало, в горле скреблось. Ну, вот и все: закончил день, называется. - Икари, возьмите. Я обернулся. Аянами протягивала мне пластиковую чашку с парующим чаем - терпким, насыщенным и почти черным, этот мощный аромат пробивал мой насморк. - Выпейте по дороге. Я принял чашку, даже сквозь перчатку ощущая обжигающее тепло, и кивнул ей. Слов, как обычно, мне не хватило, поэтому я еще раз кивнул ей и вышел. Наверное, это был тяжелый день, но все же неплохой. - Спасибо, Аянами, - сказал я, когда дверь за мной уже почти закрылась.