Мозаика (1/1)

Сон, который меня просто убил Во сне я проверяю в Википедии, в каких сериях ?Доктора Кто? появлялись алиены и Дэвид, чтобы эти серии прицельно пересмотреть. Я помню их содержание, но ?Доктор? настолько объемен, что весь сезон пересматривать не хочется. Так что?— набираю в поисковике ?Доктор кто ксеноморфы? и смотрю раскадровку и информацию. В первой из таких серий 11-й Доктор попадает в события ?Чужих? и сам разруливает отношения между колонистами и ксенами (там еще не успела начаться эпидемия). Во второй, уже 12-й Доктор с Кларой встречают Дэвида, и тот на время становится спутником Доктора (как Харкнесс). Правда, они с Доктором друг другу не очень доверяют, да и Клара к Дэвиду относится скептически. Но в итоге всё заканчивается позитивно, Дэвид им помогает. В полусне я думаю?— вот же блин, я ж помню эти серии, надо пересмотреть. Даже в минуту пробуждения я совершенно однозначно уверен, что я их СМОТРЕЛ, и они ЕСТЬ. Даже спустя какое-то время, как разморгался. Потом до меня доходит, что не пересмотрю я их. Какое обломище. Какое адское, несправедливое обломище, потому что где-то в недрах моего подсознания спрятан если не целый сезон, то полсезона ?Доктора?, которые я никогда не пересмотрю в этой реальности. Это были полноценные, отличные и очень ?докторские? серии. Нечестно. Уолтер После того, как Дэвид передал Уолту свой дневник, Уолтер пришел к нам сам. Прямо в гнездо ксенов. Сначала они вдвоем говорили о чем-то вполголоса?— при мне, но я не стал подслушивать. Потом Дэвид провел Уолта в само гнездо. Мы немного повалялись в обнимку втроем?— Уолт между нами. Некоторое напряжение присутствует, и все же понятно, что это переломный момент?— Уолтер согласился доверять, дал второй шанс. Понял, откуда эта ненависть, эта жестокость. С тем, кого понимаешь?— уже легче, даже если не одобряешь его. Я ощущаю странную двойственность?— с одной стороны, парни как будто хотят побыть наедине, а я немного лишний. С другой, стоит мне заикнуться с этим вопросом?— чуть ли не хором убеждают, что все нормально, что они не хотят, чтоб я уходил. Уже сильно потом понял, что оба боятся остаться наедине друг с другом. Я?— в своем роде гарантия, что общение не пойдет внезапно наперекосяк, что кто-то всегда сможет вмешаться вовремя. То ли до этого эпизода, то ли после (уже не вспомню), я говорил с Уолтером лично. Хотел его расспросить, что он сам по поводу ситуации думает. Подробностей уже не помню, помню только, что разговор зашел о Дэни и колонистах. Что с людьми ему работать нравится, что бы Дэвид про них ни говорил. Что Дэни ему нравится, и он действительно хотел бы, чтобы их общение продолжалось. Пусть даже чисто дружеское, ведь у Дэни живой муж, а он, Уолтер, только поддержал ее в трудную минуту, а так ни на что претендовать не может. Но, если совсем честно?— Дэни ему нравится гораздо больше, чем просто друг. Надо сказать, что Уолтер очень трогательный. Не в том даже смысле, что милый, хотя и это тоже. Серьезный, никогда не улыбается, очень взрослое лицо с вечно-ответственным видом, и при этом чертовски милый. ?Трогательный??— в самом прямом смысле, что вот к нему хочется прикасаться, брать лицо в ладони, смотреть в глаза… Дэвид так и делает, за исключением моментов, когда Уолт откровенно не в духе. Мне Уолтер тоже позволяет. Притом, и со мной, и с Дэвидом у него в такие моменты совершенно особое выражение лица. Как бы попытка сделать вид, что происходящее его и вовсе не занимает, что ничего особенного, и даже вот ?делайте, что хотите, а сам я не при делах?, но во взгляде?— неизменно настороженное любопытство, старательно заглушаемое невозмутимостью. Это провоцирует… Как всё сложно.