Взмах восьмой: Начало правды (1/1)

—?Наги, что это? —?Карако подошла поближе, чтобы получше рассмотреть, что принёс лидеру Ямадзаки. —?Это та способность Фураи, которая интересует Тамаки,?— улыбнулся Филин. —?Как думаете, почему? —?Только не говори мне, что этот псих птицефил хочет себе стайку кровавых птичек,?— усмехнулся Ворон, чем заслужил много странных взглядов на себе. —?А что? Не зря же у нас у всех эти птичьи прозвища! —?Твоя версия очень даже интересная,?— засмеялся Наги,?— и даже аргументы есть. Но не любовь к птицам тому виной. —?И что же? —?Карако внимательно, как и остальные, следила за находкой. —?Она… —?вдруг прошептал Ганта. —?Она не исчезла… как и лезвия… Всё, что Фураи-сан создаёт из крови, не исчезает потом… не так ли? —?Да, именно так,?— Филин кивнул, но эта версия вызвала еще больше недопонимания у присутствующих. —?Все же мы знаем, что после того, как мы перестаём управлять кровью?— она приобретает прежний вид или засасывается обратно в нас. Тому пример хотя бы твои пули, Ганта. Если их отразить, они просто станут каплями крови. А твои лезвия, Ворон? Твоя кровь возвращается в твоё тело, как только ты перестаёшь её использовать, да? Ворон кратко кивнул, ожидая продолжения объяснений Филина. —?А как мы многие заметили, скальпели, что создает Гарпия, даже после схватки не превращаются в лужи крови, а остаются твердыми,?— Филин достал несколько скальпелей из ящика неподалёку. —?Мне удалось выкрасть парочку из лаборатории, где Такашима их хранила. Даже сейчас, когда Фураи в плачевном состоянии, они сохраняют свою форму. —?Раньше я не думала об этом… —?прошептала Карако, рассматривая один из скальпелей. —?Это удивительно… —?И почему же так происходит? —?Ганта с интересом уставился на Филина. —?Дело в том, что природа Ветви Гарпии?— не просто создание лезвий,?— Наги тяжело вздохнул, собираясь с мыслями. —?Они, можно сказать, живые. В комнате повисло молчание. Кому-то заявление Филина казалось бредом, а кто-то просто не понимал, к чему лидер Цепи Шрама клонит. —?Что ты имеешь в виду, называя их живыми? —?наконец подал голос Ворон. —?Это ж ересь полная! —?Я сам долго не мог в это поверить, но, похоже, способность Гарпии вкладывать жизнь в свою кровь,?— попытался объяснить Филин. —?А форму скальпелей она принимает просто потому, что Фураи в прошлом врач и это привычный для неё предмет. Она не управляет лезвиями, а они защищают её, подчиняются ей. Иначе как можно объяснить, что в таком ужасном состоянии она могла атаковать, словно полностью здорова. И уж тем более это объясняет, как это её творение способно жить. Наги постучал пальцем по банке, в которой мирно сидела птица, вычищая свои перышки-лезвия. —?Я уверен, что Тамаки уже догадался об этой силе Фураи,?— продолжал Филин,?— и хочет это использовать в своих целях. —?Но как? —?подал кто-то голос позади Ганты. —?Если эта способность разовьётся, то Гарпия сможет создавать более устрашающих существ, которые в силу природы будут просто-напросто бессмертны. —?Тамаки хочет армию бессмертных? —?воскликнул Ворон, с недоверием глядя на Наги. —?На кой черт ему это сдалось? Не неси чепухи! —?Нет,?— отрезал Ганта,?— это не чепуха. Если только представить, какие возможности это могло бы ему открыть… то эта версия становится очень похожей на правду… —?Даже если так… —?Карако с сомнением смотрела на лидера, скрестив руки на груди. —?Даже если когда-то её сила разовьётся до такого уровня… Гарпия сама себе на уме. Как он может заставить её подчиниться? Про какие рычаги давления ты говорил? Наги неожиданно помрачнел. Взгляд его опустился в пол, а лицо почернело. Он даже немного сжался, будто ему на плечи упало что-то массивное, тяжелое, что он не мог скинуть. —?У Такашимы в лаборатории,?— медленно прошептал Филин, всё ещё не поднимая головы,?— находится сердце сестры Фураи… Ганта замер в мгновение ока. В его голове всплыли воспоминания о первой встрече с Гарпией. Она тогда выбежала из кабинета докторши-садистки и долго повторяла имя своей сестры. И теперь разговор, что довелось парню услышать тогда за дверью, стал приобретать ещё больший смысл: —?Верни мне его! Сейчас же, Такашима! —?И что же ты хочешь с ним сделать? Оно теперь принадлежит мне! Такое маленькое… хрупкое… один его вид заставляет меня чуть ли ни стонать от наслаждения… а звук этих ударов… мм, это возбуждает! Не так ли? Ганта почувствовал ком в горле, который так и норовил выбраться наружу. Ему стало плохо, противно от тех воспоминаний. —?Слухов о Фураи ходит много… —?проговорил Филин, наконец подняв голову. —?Но что-то мне подсказывает, что своей сестрой… она дорожила… В помещении повисла гробовая тишина. Наги аккуратно посмотрел в сторону Сенджи, который, казалось, стал мрачнее тучи. Спустя несколько секунд молчания тяжёлые шаги Ворона раздались словно гром, а затем хлопнула дверь, и в комнате остались лишь Цепь Шрама, Ганта и Широ. —?Никогда не видела его таким,?— заинтересованно прошептала Карако. —?А я в последнее время замечаю у него именно это выражение лица,?— на лице Наги появилась печальная улыбка.*** Киёмаса шёл по коридорам сектора G, направляясь в спортзал. Ему требовалось выпустить пар. Он только решил, что смог расставить всё по полочкам в своей голове, как в очередной раз ему ломают всё, что он так мучительно выстраивал.Всё это походило на какой-то заговор?— внезапно все начали жалеть эту психопатку Гарпию. ?Такими темпами скоро ещё Минацуки станет милой невинной девочкой?,?— фыркнул Сенджи, с раздражением пиная стену, на которой остался нечёткий отпечаток подошвы его ботинок. Кстати ?невинная милая девочка? как раз показалась на горизонте. Но, похоже, она и не заметила Ворона. Вместе со своим братцем она прошмыгнула в одну из комнат неподалёку. Киёмаса большими уверенными шагами преодолел расстояние, отделяющего его от этой двери и взглянул на табличку. Да, он не ошибся?— это была комната Гарпии. Судя по звукам, доносящихся из-за двери, её уже перенесли к себе. ?Эти две психопатки ещё и подружки, походу,?— нахмурился Сенджи. —?Два сапога?— пара… им для полного счастья Такашимы не хватает в компанию?. Дверь была закрыта неплотно, и Киёмаса мог различить слова из разговора Гарпии и Колибри. Любопытство начало постепенно захватывать его голову.*** —?Как тебе вообще хватило духу устроить такое прямо во время выступления? —?возмущалась Минацуки. —?Ты хоть понимаешь, что теперь Такашима с тебя не слезет и будет драть, пока скучно не станет?! —?Минацуки, что ты такое говоришь? —?Йо старался успокоить сестру, за что сам получил по голове. —?Не лезь, кому сказала, братец,?— рыкнула на него девушка и вновь посмотрела на Гарпию. Вид у неё был хуже прежнего. Рана под грудью открылась и кровоточила, а всё тело, будто плотным киселём, охватывалась слабость. —?Выглядишь, конечно, отвратно,?— заключила Колибри с укором глядя на Касуми. —?Неужели малышка Минацуки забеспокоилась за меня,?— немного усмехнулась Фураи, чем поплатилась очередным приступом кровавого кашля. —?И вовсе я не беспокоилась,?— Минацуки отвернулась от Касуми, пытаясь спрятать за короткими волосами смущение, чем вызвала улыбку на лице своего брата и Гарпии. —?Скажи лучше, сколько народу сегодня погибло от твоего выступления. Повисло напряженное молчание, лицо Касуми стало серьёзным. Она подняла взгляд в потолок и спокойно проговорила: —?Никто не погиб… Колибри резко повернулась в сторону Фураи и удивленно посмотрела на неё. —?Но… мы с братцем видели кучу помощников Такашимы, которых везли в палаты… неужели никто из них… —?Лишь небольшие порезы и раны?— ничего серьезного… —?Прямо как после Карнавала с Гантой… —?тихонько прошептал Йо, за что получил строгий взгляд от сестры. —?Но как? —?Минацуки заинтересованно смотрела на Фураи, а та лишь грустно улыбнулась: —?Я же хирург… прекрасно знаю, где ранение не принесёт большого ущерба… —?Но почему ты их пожалела? Они же вместе с Такашимой издевались над тобой! Будь у меня такая возможность, я бы… —?Минацуки,?— Йо взял за руку сестру,?— не надо… Колибри уже собиралась что-то сказать, но заметила печальное лицо Касуми, от которого у неё в груди всё сжалось. Для Колибри было странно, что она переживала за кого-то, кроме себя. Но волнение за Гарпию появилось уже как несколько лет. Возможно, это потому, что они каким-то странным образом сблизились, хоть Минацуки и не хотелось это признавать. В этой тюрьме каждый был сам за себя, но… —?И что теперь?.. —?прошептала вдруг после нескольких минут молчания Колибри. —?Что теперь они с тобой будут делать? Гарпия слабо покачала головой. Похоже, силы покидали её всё с большей скоростью. —?А… Хана?.. —?продолжила Минацуки, опустив голову. —?Что если Такашима что-то сделает с ней?.. Касуми ничего не сказала. Вопрос улетел в пустоту, а ответом на него стали хрустальные слёзы, скатывающиеся по щекам Гарпии.*** Черный подол плаща рассекал воздух. Сенджи нёсся по коридорам с ещё большей скоростью. Ярость кипела в нём, он был готов взорваться в любой момент, нужен был лишь детонатор. К несчастью для местных дежурных охранников, именно они стали жертвой взрыва эмоций Киёмаса и были вынуждены срочно бежать за подмогой. Сенджи не понимал, почему всего один смертник вызывал в нём эту бурю новых эмоций, которые не давали ему спокойно жить в прежнем хоть и безумном ритме. Он сидел на полу, облокотившись на стену. Прямо над головой у Ворона виднелись вмятины, которые он сам не заметил, как оставил. Послышалось множество шагов из соседнего коридора?— охрана шла к нему. Сейчас ему совсем не хотелось с ними поиграться. И, к его счастью, рядом оказалась незапертая дверь, в которую он прошмыгнул. Его самого поражало своё поведение: он, Ворон, прячется от охраны сектора в какой-то из комнатушек других смертников. Что могло бы быть хуже? В нос ударил сладкий приятный запах. Киёмаса обернулся и понял свою ошибку. Заставленная цветами комната сразу выдавала своего владельца. Шаги охранников затихли. Похоже, они стояли прямо рядом с дверью в комнату Колибри. Но как и с Вороном, с этой девицей им так же было не в радость встречаться, так что не заметив Киёмаса поблизости, охрана была даже рада. Сенджи удалось даже расслышать парочку облегченных вздохов, после чего снова шаги, уходящие всё дальше и дальше. Киемаса осмотрелся в комнате. Она вся была затуманена цветочными сладкими ароматами. Ему и раньше доводилось сюда заходить, но сейчас он действительно был поражён?— сколько у этой девчонки цветов. Но сколь не было велико его восхищение, отсюда нужно было поскорее убираться: Колибри вот-вот со своим братом покинет комнату Гарпии и направится сюда. Уже подходя к двери, взгляд Киёмаса упал на один из горшков с цветами. Это были первоцветы, которыми так дорожила Колибри и которые не так давно пыталась спасти от обжоры-смертника Масу. В голове Ворона снова образовался змеиный клубок. Сам не понимая зачем он сделал несколько шагов в сторону цветов, а по ту сторону двери послышались приближающиеся голоса.*** Прохладный ночной ветерок мог бы успокоить сон, но в палатах смертников не было окон. Состояние Касуми к ночи стало лучше?— регенерация делала своё дело. Но запертая в четырёх стенах, почти прикованная к постели она вспоминала мучительно сладостные мгновения, что провела недавно на сцене. Воздух там, снаружи, как будто другой. Она вспоминала, как он наполнял её, и хоть глубокие вдохи вызывали приступы кашля, всё равно те мгновения были незабываемыми. Касуми вспомнила птицу, которую создала из своей крови и пустила лететь в небо, будто надеясь, что с ней и частичка самой Фураи будет на свободе. ?Какие смешные детские мысли… —?усмехнулась печально Касуми. —?Возможно, от того, что я потеряла своё детство десять лет назад…?. Сон постепенно охватывал её ослабленное тело, пока Касуми окончательно не погрузилась в царство Морфея. Она тонула в нём, словно в густом плотном киселе, и погрузилась в него так глубоко, что даже не заметила, как в её комнату кто-то проник. Гость внимательно смотрел на лицо спящей Гарпии: сейчас она казалась беззащитной и слабой?— такой непохожей на себя. Ещё пару мгновений, и неизвестный ушёл, после чего с каждой минутой комнату всё сильнее и сильнее наполнял приятный цветочный аромат.