Часть 16 (1/1)

Когда скрывать живот уже стало невозможно, то об этом узнал ее отец. Да, это было ударом. Он действительно хотел убить Ниномию. Не только на словах. Появление Сакурая, которого они знали с самого его детства, добавило немного оптимизма убитым горем родителям. Он пришел, как настоящий взрослый мужчина. Сказал им, что готов взять на себя ответственность. Что сейчас он упорно занимается, чтобы поступить в один из лучших университетов страны. Они были действительно счастливы услышать эти слова. Он всегда им нравился. Самый положительный парень из всех, кто был рядом с их дочкой. И тот, кого она всячески не замечала.Сакурай находил время на то, чтобы позаниматься с ней, не говоря уж о том, что и ходил с ней на осмотры. Это было обязательно. Он рассказал и своим родителям. Те, конечно же, были в шоке, но раз на то была воля их сына, а его решение и вовсе взвешенным и зрелым, то препятствовать они не стали. Нино вернулся к своей прежней разгульной жизни. Он забыл про Сатоко и трахал только одногодок. За день через него могло пройти более пяти девушек. Но вот назвать это нормальными половыми актами было трудно. Они все уходили в синяках и со слезами на глазах. Без этого он больше не мог. Так ему казалось, что становится легче. Но на самом деле легче не становилось ни на минуту.Их первый совместный ужин за долгое время. Нино сидел за столом и долгое время молча пережевывал пищу, думая о чем-то своем, а потом решил разговориться.—?Я тут подумал… Не хочу я в Васэду. В Америку хочу. Там буду учиться.—?Да? Ну, это хорошая идея.—?И правильно, сынок, что тебе делать в Японии? Лучше езжай туда, где круто.—?Тогда я хочу уехать… Как можно скорее после экзаменов.—?Ну, ты сначала сдай. А там мы уже позаботимся о том, чтобы отправить тебя.—?Ага.Парень поблагодарил родителей за ужин и вышел из-за стола. Вернувшись к себе в комнату, он рухнул на постель и устало выдохнул в подушку. В последнее время он сам себя не узнает. Два месяца назад было чувство, что он будто бы обрел того себя, которого потерял много лет назад. И сейчас у него стресс от того, что пришлось снова возвращаться к той жизни, от которой он бежал, на самом деле. На душе было не просто пусто, а гадко. Он не знал, что с ним происходит. На самом деле, жутко выть хотелось. Даже не кричать, а именно выть. Время от времени он вспоминал ее. Джунко… Вспоминал ее с самого начала, как только им довелось познакомиться. Трудно было отрицать тот факт, что ему не хватало ее. А ее действительно очень не хватало в его жизни. Она ведь так и не смогла понять, почему он так часто использовал слова ненависти. Не просто использовал, а кричал их. Что-то ими он пытался ей сказать, а она не распознала этого ?что-что? между строк. И потом при первых же трудностях он потерял голову и просто отказался от нее. За это время Казу уже сто раз успел остыть и понимал прекрасно, что ответственность за то, на что он злился, лежит на нем целиком и полностью. Это действительно была его вина. Неужели она должна была каждый день сидеть и считать дни календаря, да быть готовой к тому, что ему захочется? Это глупо. Откровенно говоря, это мысли полного придурка.Ниномия долго вертелся на постели, пытаясь успокоить себя, но в итоге его просто прорвало. Он принял сидячее положение и обнял себя за колени. Только наедине с собой и сейчас он позволил себе расплакаться. Он скучал. Страдал и скучал. И пытался, на самом деле, этим поведением и этими гулянками эту боль спрятать и похоронить. Но она настолько живая, что похоронить ее так просто невозможно. Дабы как-то переключаться, он стал заниматься после школы. Не шатался где-то там, а приходил домой и постоянно сидел за учебниками. Ведь поступить в Америке надо не просто за красивые глаза, а так, чтобы поняли, что ты действительно на что-то годишься. Временами он позволял себе смотреть на Джунко, сохраняя угрюмый вид, как защиту. Она с Сакураем. За что Ниномия действительно ненавидел Шо? За то, что он идеальный во всех смыслах слова. За то, что он не сумел стать таким. И сейчас, когда он понял, что отказался от Джунко, то наконец-то смог сам себе признаться, что он любил ее. Может быть, он до сих пор ее любит. Казанури очень долго боролся с этим чувством. Он отрицал его, не верил в него. Почти большую часть детства он наблюдал противоположное. От семьи до окружения. Одна пошлость и один обман. Там никогда не было любви. О ней там не говорили в принципе. Как у человека может сформироваться иное мнение после такого? А когда ему удавалось видеть те редкие пары, которые действительно с трепетом относились друг к другу, то становилось больно. Он пытался спрятать боль за ненавистью. В конце концов он в эту ненависть поверил и стал выдавать за свою естественную реакцию. Первая женщина, которую он любил искренне, когда-то была его мать. Чистая и искренняя любовь ребенка к родителю. Она тоже требует к себе ответа. Но он не получил его. А потом его сестренка. Он так и не успел провести с ней достаточно времени. Еще совсем малышкой она постоянно лежала в больницах, а он навещал ее, как была возможность. Думал, что хоть этому маленькому комочку жизни он сможет отдавать любовь, которой был лишен сам. Так у него ее было полно. Он был готов… Лишь бы заботиться о ком-то. Быть рядом с кем-то. Но вот и ее забрали. И тогда жизнь для Нино перекрасилась в черные и серые тона. Там не было место белому или цветному. По сути, смысла жить не было. Он просто существовал, не думая о том, что будет завтра. А в очередное его ?завтра? жизнь пустила Джунко. И тогда жизнь стала не белой, нет. Она заиграла разными цветами. Это и напугало Нино. Он не привык. Он по жизни был моральным дальтоником, а тут… Столько цветов… А еще он был уверен в том, что он действительно ненавидит детей. Ведь эти капризные и вечно орущие существа получают любовь просто так. А он был таким славным мальчиком, таким ласковым сыном… И остался без всего. Это была банальная зависть. В нем так и жил тот обиженный ребенок, который скрыто ревновал каждую мать к своему ребенку. Но что же случилось, когда он попал в дом Мацумото? Две маленькие семилетние крошки-двойняшки. Ниномия игрался с ними так, будто бы они одного возраста. И у него ни разу в голове не промелькнула мысль о том, что он хочет поскорее сбежать от них. Не было мыслей, что они противные и их постоянный звонкий смех его раздражает. Напротив. Слушая этот смех, он сам заряжался позитивом. А стоило ему покидать дом, как все это пропадало с первым дуновением ветра. И сразу же становилось пусто. Его цветовая гамма теряла сразу несколько ярких цветов. Пустые пробелы окрашивались в черный. И тогда Нино страдал, начиная прятаться за нарастающей агрессией. Сейчас же в его жизни все окрашено в черный цвет. Сплошная тьма и ни единого намека на свет в конце этого страшного тоннеля. Поэтому он и плачет сейчас так горько, так отчаянно…Причина по которой он торопился возвращаться в дом Мацумото была в том, что он чувствовал, что там он нужен и его ждут. Что там он не один, а с кем-то. Причина по которой он постоянно говорил Джунко о ненависти, была в том, что он чувствовал, но не умел выражать это чувство именно в том проявлении, в каком всегда хотел, потому что доказывал себе, что его не существует. С ним никогда не говорили о чувствах. Он не умел. Но это никогда не значило, что он не стремился к ним. Та маленькая частичка его души, что он подавлял, все равно хотела и тянулась к тому, чтобы однажды познать то светлое и прекрасное чувство. Настоящее...