I. Пробуждение (1/1)
Вы когда-нибудь жалели о том, что появились на свет?...Я открываю глаза, и первое, что я вижу, - это прозрачные шторы с фиолетовыми цветами.Я открываю глаза, и первое, что я чувствую - я ничего не чувствую. Нет знакомой тупой боли в затылке. Нет тошноты, которая выворачивает тебя наизнанку так, что кажется, будто сейчас увидишь свои кишки. И свет.. он такой яркий (потому что штора прозрачная), но мне совсем не больно на него смотреть.Что-то пищит рядом. Я автоматически поднимаю руку, чтобы отключить будильник. Только это не будильник. И это не моя рука. Моя рука старая, дрожащая, с темными отметинами близкого конца.
Где моя рука? - Меня никто не слышит. А может, просто не отвечают. Я кричу еще громче: - Где моя рука?Рядом с кроватью вырастает худенькая девчушка в белом халате. Да вы издеваетесь? Что ты смотришь на меня, будто на призрака? Эй, ты куда? Вернись сейчас же!Я привстаю на кровати, а девчонки и след простыл. Зато можно услышать ее крик, который эхом разносится по коридору. "В Семнадцатой, в Семнадцатой пробуждение!". Я слышу: "Позвоните кто-нибудь Мистеру Барнсу!". Я слышу: "Его невеста проснулась!"....Моей щеки касается что-то мягкое и горячее. Его губы. Господи, да я узнаю его губы даже в коме! Ну привет, малыш! Долго же тебя не было. Я не могу оторваться от его глаз. Я смотрю просто в небо, и эта чистая, бездонная лазурь исцеляет меня. Баки? Конечно.. кто же еще? Значит, все правда? Что правда? Что ты будешь ждать меня здесь..Баки улыбается, и я буквально вижу, как мой мертвый мир кромешной тьмы озаряет свет. Бесконечный, всепоглощающий свет его улыбки. Баки... Ты год была в коме, Нат. Год! - Его улыбка исчезла. На лице - маска. - Конечно я ждал тебя здесь. Черт, да я чуть с ума не сошел.Стоп. Кто не сошел? Эти шторы... Это Стив. - Баки опять улыбается. Он всегда улыбается, когда говорит о Стиве. - Он сказал, будет хорошо, если ты проснешься и сразу увидишь частичку дома. Я их ненавижу. Я знаю. Меня не было год? Ровно год. Боже, ведь я прожила там целую жизнь.. - Кажется, я думаю вслух. Где - там? В мире, где ты - безжалостный убийца, работающий на ГИДРУ. Я не убийца, Нат, ты же знаешь. Я простой солдат. Год? Что? Баки! Какой сейчас год? 1941...... Знаешь, не бросай его больше так.
Это голос Стива, а значит, я снова могу открыть глаза. Баки... Он вышел. Ты ему изрядно нервы поистрепала. Он даже курить начал. Ты такой маленький, Стив. Какой всегда был.. - Стив смотрит с недоумением. Стив? Я. Ты заботился о нем? Ты знаешь, что да.Скрипит дверь, и в комнату (это не палата, не палата!) входит Баки. За несколько метров я чувствую, как он пахнет сигаретным дымом и собой. Его запах - единственное, что мне хочется чувствовать. Сейчас. Всегда. Он подходит ближе и кладет руку мне на голову, перебирает короткие пряди. Я откидываю голову и беру его руку. У него большие, сильные руки с длинными, тонкими пальцами. Мне нужны обе мои ладони, чтобы удержать его одну. Крепко целую его ладонь. Я дома. Это все, что мне нужно знать. Он здесь, он есть, он со мной. Ты сейчас смущаешь Стива...Стив краснеет и отворачивается, но не после моего поцелуя, а после слов Баки.Баки наклоняется ко мне, берет за подбородок, смотрит в глаза целую вечность, пока где-то разрушаются и создаются целые вселенные, бережно целует в лоб. Долго-долго не отрывает губ, как-будто хочет попробовать мою кожу на вкус. Только он знает, что означает для меня поцелуй в лоб. Это действительно он. Это ты, Нат. Хоть ты и усиленно пытаешься это отрицать. Баки... Ты.. Я ничего не хочу знать! Ты должна выйти отсюда, понимаешь? Хватит нести этот бред! Ты должна сказать им то, что они хотят услышать, чтобы вернуться домой. Вернуться ко мне.
Я смотрю на Баки и на Стива, который медленно подвигается ко мне.
Эй, дружище! А тебя не смущает, что у нее глаза другого цвета?