Планирование и сговор (1/1)

Эли покачала головой на такое предложение, с трудом веря его словам. Спустя несколько секунд она, наконец, заговорила:– Литтлфут, ты из ума выжил? После того, как я убедила всех оставить вас здесь… ты хочешь сам вышвырнуть себя и друзей отсюда? Это же опасно!– Но мы должны, – страстно ответил Литтлфут. – Нам очень нужно помочь Зубастику… но мы ничего не сможем сделать без твоей помощи. Я не могу сказать друзьям о плане… только ты можешь. Так что… можешь нам помочь?– Я не знаю… – печально произнесла Эли, неубедительно глядя на него. – Литтлфут, ты и твои друзья поставите на кон свои жизни… и всё ради острозуба!– Эли, я сказал тебе: Зубастик тоже наш друг. Я уверен в том, что он абсолютно невиновен, и что всегда будет нашим другом, не смотря ни на что! Он не сможет себе помочь, если только мы этого не сделаем! Прошу, Эли… прошу, помоги нам! – отчаянно закричал Литтлфут.

Самка некоторое время с серьёзным видом смотрела на него, затем, не без большого сомнения, кивнула. Она вздохнула и неохотно произнесла:– Хорошо, Литтлфут… надеюсь, ты знаешь, что делаешь. – затем молча покинула его и отправилась искать остальных.– Спасибо, Эли, – поблагодарил её длинношей. – Скажи всем, что мы встречаемся сегодня вечером на том же месте, где в последний раз видели Зубастика, как только их семьи заснут.Эли продолжала идти вниз по прямой, но потом задержалась в стороне. Она чувствовала вину за то, что идёт против воли своей стаи, и до сих пор задавалась вопросом, правильно ли она поступает, помогая острозубу. Предсмертные крики и последние слова Ретта преследовали её с каждым новым шагом. С другой стороны, она верила Литтлфуту, что он хороший острозуб, да и отчаянный невинный голос хищника продолжал раздаваться в её голове, так что, неохотно, самка продолжила плестись.Эли вошла в окрестные леса, зная, что так она будет менее заметной. Она притворилась, что мирно поглощает себе звёздочки, и никто не знал, что её реальное намерение – найти Сэру, Даки, Петри и Спайка. После некоторых поисков она услышала поблизости чьи-то страждущие голоса. Вытянув шею над верхушками деревьев, Эли заметила, что она находится около высокого скалистого жилища с несколькими норами, где она увидела нескольких летунов, беспокойно говорящих о чём-то.– Это гнездо Петри! – ахнула Эли.Среди толпы летунов она тут же нашла его, уныло сидящего на краю своей скалы. Рядом с ним стояла мать и пыталась утешить сына.– Моя скучать по друзьям, – сказал ей Петри. – Моя чертовски по ним скучать!– Слушай, Петри, мне жаль, что так должно быть, но тебе стоило быть осторожнее, с кем водишься, – сказала Мама Летунья, приобняв сына. – Этот острозуб опасен для долины…– Зубастик не опасность! – крикнул Петри. – Он хороший, добрый острозуб. И ты не должна отгораживать Петри от друзей! Петри хотеть быть с ними!Рыдая от отчаяния, он залетел глубоко в свою пещеру. Мама Летунья вздохнула и сказала про себя:– Ох, Петри… Мне жаль… – она покачала головой, закрыла глаза и глубоко вздохнула, совершенно не заметив при этом Эли.Самка бронтозавра обошла кругом лес, пока не оказалась позади скалистого жилья. Затем подошла к его задней стене, в которой у основания обнаружила дыру. Прислонившись к ней ухом, Эли услышала всхлипы и поняла, что Петри где-то рядом.– Псст… Петри, это ты? – прошептала она.– Эли? – шёпотом отозвался летун, не смея верить своим ушам. – Слава Богу, моя говорить с тобой!– Слушай, – шептала самка, – Литтлфут хочет встретиться с тобой на том месте, откуда сбежал острозуб. Сэра, Даки и Спайк тоже придут. План в том, чтобы вы, ребята, покинули сегодня Великую Долину и помогли спасти острозуба.– Правда? – с надеждой спросил Петри.– Да, – прошептала Эли. – Отправляйся туда, как только твоя мать и братья с сёстрами уснут.– Хорошо, моя прийти! Спасибо, Эли, – радостно прошептал Петри. – Ты хороший друг.Самка улыбнулась, вновь погрузилась в лес и отправилась искать Сэру, Даки и Спайка. Вскоре она прибыла к маленькому пруду, где ей была уготовлена знакомая сцена. Даки сидела на травянистом краю пруда, сунув ноги в воду, и мрачно смотрела на него. Мама Плавунья стояла около неё и говорила:– Даки, пожалуйста… успокойся. Знаю, это трудно, но ведь это к лучшему. Просто будь здесь и попробуй расслабиться. Скоро мы заберём Спайка, и, как только разберёмся с острозубом, ты вновь сможешь увидеть своих друзей.– Но… Зубастик тоже мой друг, Мама, да-да! Ты не можешь убить его, нет-нет-нет! – тоскливо крикнула Даки.– Ну-ну, Даки, успокойся, – сказала Мама Плавунья и наклонилась, чтобы осторожно приобнять дочь.Вскоре младшая плавунья начала плакать, а её мать подала ей листок (вместо носового платка). Видя, что к Даки незаметно не подобраться, Эли издала громкий, пронзительный крик. Сработало: Мама Плавунья беспокойно обернулась к лесу.– Ох, боже… похоже, твои братья и сёстры попали в беду! Даки, оставайся здесь, мне нужно убедиться, что с ними всё в порядке. Я скоро вернусь, обещаю, – сказала ей старшая плавунья.– Да-да-да, – произнесла удручённо Даки, даже не отрывая глаз от своего отражения.Мама Плавуньяпоспешно кинулась в лес в поисках своих детей. Когда самка зауролофа исчезла из поля зрения Эли, та подошла к Даки, которая продолжала сидеть на том же месте, изредка тоскливо бултыхая ногой по воде.– Ох, я по ним скучаю, да-да… Скучаю по Литтлфуту и Сэре… и Спайку… и по Петри тоже… – юная самка слегка покраснела и вздохнула: – Я очень скучаю по Петри…– Даки, – шепнула Эли за её спиной.Юная плавунья обернулась, ахнула, и на её лице появилась широкая улыбка. Она мгновенно выскочила из пруда и крепко обняла самку бронтозавра, закричав:– Эли! Рада тебя видеть, да-да-да! Я скучаю по друзьям, да-да.– Даки, – торопливо прошептала Эли, – у меня мало времени, но… Литтлфут планирует для вас побег сегодня ночью. Когда твоя мама и братья с сёстрами уснут, иди к скале, откуда бежал острозуб. Так вы покинете долину и спасёте его.– О, мне нравится план, да-да-да! – воскликнула Даки. – Спасибо, Эли! Ты отличный друг, да-да!– Всегда пожалуйста, Даки, – ответила Эли и быстро скрылась за деревьями.Оглянувшись, она заметила, как Даки весело себе мурлычет. Принесённая весть совершенно очевидно приподняла ей настроение. Эли съела немного звёздочек, наблюдая за тем, как старшая плавунья вернулась к своей дочери, по-прежнему в неведении о присутствии бронтозавра.– Привет, Мама! – воскликнула Даки, её глаза просто сияли от волнения. – Мне уже лучше!Эли хотелось шлёпнуть себя лапой по лицу: младшую зауролоф совсем не волновало, что она свою радость выставляет напоказ. Благо, Мама Плавунья ничего не заподозрила, просто обняла дочь и произнесла:– Слава Богу! Я знала, что ванна тебе поможет!– Я тоже, – хихикнула Даки, затем посмотрела в сторону леса, подмигнула Эли и одарила радостной усмешкой.Самка бронтозавра отвернулась от них и пошла дальше сквозь лес, выискивая оставшихся двух из компании, Сэру и Спайка. Долгое время удача опять была не на её стороне, но вдруг её остановил печальный вздох. Вытянув шею над деревьями, Эли увидела лежащую на земле Сэру, которая смотрела на небо и печально вздыхала. Затем расстроенно пнула передней ногой землю и удручённо посмотрела себе под ноги.Эли убедилась, что горизонт чист, прежде чем подойти к трицератопсу.– Привет, Сэра… это я, – сказала ей самка.– Эли! – радостно ахнула трёхрогая. – Рада тебя видеть! Не могу поверить, что хоть с кем-то могу поговорить! Ты видела Литтлфута? Как он? – на одном дыхании выпалила Сэра.Прежде чем Эли смогла ответить, камни поблизости сильно завибрировали, и обе самки почувствовали, как трясётся земля. Эли и Сэра оглянулись назад, затем в ужасе посмотрели друг на друга и ахнули. Мистер Трёхрогий со всей мочи нёсся на бронтозавра с разъярённым взглядом на лице. Он остановился прямо перед Эли, держа свой рог в опасной близости от её ноги, и угрожающе посмотрел в её широкие испуганные глаза. Самка вздрогнула и отшатнулась, когда мистер Трёхрогий закричал:– Не смей приближаться к моей дочери, длинношей! Поняла?Эли испуганно кивнула и, не раздумывая, бросилась обратно в лес. Однако, она знала, что, если чуть подождать, у неё будет ещё один шанс поговорить с Сэрой.Когда самка-длинношей исчезла из поля зрения трицератопса, его взгляд устремился к Сэре, которая вызывающе нахмурилась.– Ну? И что ты себе думаешь, разговаривая с этим длинношеим? – заревел мистер Трёхрогий, яростно топая.– Пап, ведь она же не Литтлфут… – начала Сэра, но была перебита.– Она такая же плоскоголовая, как он!– Не называй их так! – яростно закричала Сэра, не отрывая взгляда от отца. – Литтлфут и Эли – мои друзья! Как и Зубастик! Вы, взрослые, оставьте его в покое: он не сделал ничего плохого!Отец проигнорировал её и строгим тоном продолжил:– От этого Литтлфута ничего хорошего не жди, костьми чую. Сэра, я приказываю тебе перестать думать о нём! Я тут слыхал, как он говорил о межвидовых отношениях!– Нет! – закричала Сэра, в её глазах Эли заметила сильную и решительную страсть, коей не видывала ни в ком ранее. – Я никогда не перестану думать о нём! И он всего лишь задал вопрос!– И, пока тебя не посетили никакие мысли, моя дочь никогда не будет вовлечена в… в… в вульгарные отношения! – закричал мистер Трёхрогий, глядя угрожающе на Сэру.– Пап, я в этом не заинтересована, как и Литтлфут! Он задал вопрос и только, – раздражённо произнесла младшая трёхрогая.– Я хочу, чтобы ты вообще забыла думать об этом длинношее снова. Понятно? – потребовал отец.– Нет! Литтлфут – мой друг! И всегда им будет! – закричала Сэра, её глаза продолжали пылать той же страстью, она боднула рогами отца, заставив его отлететь на несколько шагов назад.– Как ты смеешь нападать на меня?! – впился в неё взглядом Трёхрогий. – Я твой отец, и ты должна относиться ко мне с уважением! Посмотрим, как тебе это! – закричал трицератопс и, в ярости, бросился на свою дочь, заставив её ахнуть и опрокинуться навзничь.Мистер Трёхрогий искоса посмотрел на неё, но Сэра смогла встать и вновь вызывающе посмотреть на отца.– Это межвидовое соглашение в Великой Долине уже выходит боком, Сэра. Ты даже не встретила трёхрогого своего возраста, с которым могла бы осесть, – прорычал старший трицератопс.– Что если я не хочу пока выходить замуж? – злобно закричала Сэра.– Сэра, я твой отец и знаю, что для тебя лучше! – прорычал мистер Трёхрогий, его голос эхом пронёсся по долине. – А так же приказываю вот что… и думать забудь о плоскоголовых, уткоклювых, клювоголовых и шипохвостах! Теперь я вижу: моя ошибка в том, что мы тут слишком задержались. Завтра на рассвете мы уходим!– Нет! – крикнула дочь со слезами на глазах. – Я не пойду!– Да! – крикнул отец, топнув ногой. – Мы уходим! А теперь не двигайся и на дюйм, пока я не оповещу Трию и Тришу о наших планах. И поверь мне… сделаешь хоть шаг – я узнаю.Мистер Трёхрогий убежал прочь, а Сэра расстроенно заплакала в свою переднюю ногу. Когда трицератопс исчез из поля зрения, Эли, поражённая тем, как страстно и решительно Сэра заступалась за Литтлфута, не смотря на давление отца, вышла из лесу и наклонилась к подруге. Трёхрогая подняла глаза, её выражение лица смягчилось.– Ох, Эли, ты всё ещё здесь? Ну, ты, верно, слышала моего отца. Я так зла на него! Он обвиняет во всём Литтлфута!– Да, – тихо произнесла Эли, до сих пор удивляясь, сколь преданно Сэра защищала Литтлфута. Самка бронтозавра поднесла голову к уху трёхрогой и прошептала: – Сэра, у меня мало времени, так что слушай. Литтлфут попросил меня передать тебе, что сегодня ночью вы все покинете Великую Долину, чтобы спасти своего друга-острозуба.Сэра подняла голову и радостно улыбнулась.– Правда? – спросила она, не веря своим ушам.Эли кивнула.– Когда твои родители и Триша уснут, встреть их у края Великой Долины, где вы помогли острозубу бежать. Когда все окажутся на месте, вы сбежите…Трёхрогая благодарно улыбнулась и собиралась поблагодарить подругу, но затем услышала знакомый грохот. Сэра ахнула.– Это отец! Убирайся!Эли понимающе кивнула и поспешила скрыться в лесу. Через несколько мгновений вернулся мистер Трёхрогий в сопровождении Трии и Триши. Благо, он не заметил Эли, слишком увлечённый перепалкой.– Топси, это возмутительно! – отчаянно сказала ему жена, Триша горячо кивнула. – Великая Долина – наш дом!– А так же дом для плоскоголовых, клюволицых, уткоклювых и шипохвостов. Нам здесь не место, – ответил мистер Трёхрогий.К тому времени Эли уже была в черте леса, и никоим образом нельзя было сказать, что она во второй раз разговаривала с Сэрой, разве что вышеупомянутая не принимала участия в семейном споре. Теперь Эли оставалось только найти Спайка. Это было самой лёгкой частью, поскольку она и Спайк оставались в том же районе Великой Долины, а с ними были только Мия и Кэм. Эли знала, что нужно застать Спайка, пока эти двое отлучились. На месте она оказалась быстро и столь же быстро отыскала Спайка, который, к её облегчению, был один-одинёшенек. Как только шипохвост встретился взглядом с Эли, то сразу подбежал к ней и одарил взволнованным взглядом.– Что такое, Спайк? – спросила Эли.Шипохвост ответил ей торопливым взглядом и присел.– Ты хочешь, чтобы я села? – спросила Эли, тот кивнул.Несколько секунд они молча сидели, прежде чем Эли сказала ему:– Спайк, Литтлфут передаёт тебе, что, когда никто не будет следить за тобой, приходи сегодня к тому месту, откуда бежал острозуб. Вы все там встретитесь и сбежите.Спайк быстро кивнул, но вдруг его глаза расширились, а с губ сорвался вздох.– Что такое? – спросила Эли, но на сей раз услышала чьи-то голоса из близлежащего леса. – Это Мия и Кэм… – медленно пробормотала она.Самка увидела их шеи, торчащие над деревьями, и, похоже, они хотели убедиться, что никто их не слышит. Затем Эли обернулась к Спайку, тот как-то странно на неё смотрел.– Что, Спайк? – спросила Эли. Шипохвост вытянул шею, насколько для него это было возможно. Самка быстро поняла, что, поскольку у Мии действительно очень длинная шея, то речь, судя по всему, о ней. – Ты про Мию? – спросила Эли на всякий случай. Спайк кивнул, затем вытянул ноги и начал шевелить ими. – Боже, Спайк, ты прав! Она не может ещё ходить, если была так тяжело ранена! – ахнула Эли.Затем подогнула под себя ноги и втянула шею, всеми силами стараясь оставаться незамеченной. К счастью, Мия и Кэм не заметили ничего необычного, а потому продолжили разговор.– Нужно уходить, – произнесла Мия. – Нас, наверное, уже ждут. План сработал превосходно.– Верно, – сказала Кэм. – И куда нам идти?– Сюда, в лес. Теперь направо. И будь скрытной, – сказала Мия, и эти двое продолжили идти.– А как же Эли? – спросила зелёная самка. – Разве мы не должны попрощаться?– Клянусь, Кэм, ты просто дура, – пренебрежительно сказала ей белая. – Я что, не ясно сказала: быть скрытными? А теперь пошли!Голоса Кэм и Мии исчезли вдали.– Они что-то задумали, – пробормотала Эли, Спайк кивнул. Затем самка задала шипохвосту вопрос, который роился в её голове ещё раньше: – Спайк, острозуб укусил Мию или нет?Тот твёрдо посмотрел на неё и покачал головой. Эли ахнула от удивления, затем озадаченно спросила:– Так зачем ты сказал взрослым, что острозуб укусил её в шею, если он этого не делал?

Спайк опять покачал головой.– То есть, ты не это имел в виду?

Шипохвост кивнул.– Можешь показать мне, что случилось? – попросила его Эли.Спайк кивнул и вновь вытянул шею, затем зарычал, оскалив зубы и топая ногами по земле.– Я не понимаю… – озадаченно произнесла Эли, но затем вздохнула. – Что ж, ладно, теперь, когда Мия и Кэм ушли, полагаю, я буду с тобой до конца дня. Удачи сегодня, Спайк.Шипохвост ласково кивнул, и наши двое присели, принимаясь поедать звёздочки. Взгляды их нервно метались на заходящий яркий круг – время действий почти наступило.