Я не думал, что он такой мудак. (2/2)

— Я не ожидал, что ты так быстро сможешь все разъяснить. — он неторопливо подошел к ней.

Девушка кинула свой взгляд на того, но после вновь отвела.

— Это было несложно. — сухо вымолвила она

— Это уже неважно. — парень аккуратно взял прядь её красивых мягких лавандовых волос, рассматривая в своих пальцах. — Наверное, я должен сказать тебе спасибо.

Кёко вот-вот потеряет контроль над своим вечно без эмоциональным лицом, ведь прикасание к её волосам могло уже вызвать смущение, а когда это делает сногсшибательной красоты парень, то становится максимально не по себе. Их взгляды пересекаются. Хитрая улыбка на лице Амами. Он уже видит в этих широко распахнутых фиолетовых глазах некую слабость. Киригири без слов отворачивает голову, а после резко удалилась лёгкой походкой, пока Рантаро оставалось только провожать её спину взглядом и внимательно рассматривать фигуру девушку сзади, что была совсем не плоха.

— Ты в своём репертуаре. — со слабой усмешкой говорит Хината, подходя к нему. — Ну, а чё... — сказал Рантаро, не спуская глазу, с постепенно отдаляющейся фигуры Кёко. — Она ничего такая.

— У неё есть Макото. — с другой стороны подходит Комаеда. — Не получится. — Ты что, сомневаешься во мне? — с слегка надменно усмешкой говорит Рантаро, поворачиваясь к Нагито. — Да. — спокойно отвечает он, так же поворачиваясь к нему с совсем не доброжелательным взглядом.

— В..Вы чего..? — обеспокоено вымолвил Хината. — Наивный. — с той же улыбкой говорит Рантаро. — Спорим, мне будет достаточно трёх дней, чтобы затащить её в постель?

— Спорим.

Они соединяют свои руки в рукопожатии, но не собираются так просто разъединять их. Они сжимают их настолько крепко, что кости вот-вот начнут похрустывать. Их взгляды сверлят друг друга, а искра некой агрессии прямо таки сверкает меж ними. Хаджиме нервно сглатывает слюну и продолжает глядеть на это в надежде, что всё закончится нормально, но Нагито не собирается молчать, как и Рантаро.

— Ты ведь только и можешь, что каждый день новых баб ебать. Уже даже неважно, в отношениях они или нет. — рука сжимается всё крепче, а тонкие белые брови постепенно сводятся к переносице.

— Знаешь, я хотя бы не изменяю с бывшими своих нынешних. — говорит Амами, специально улыбаясь, что раздражало ещё больше. — Ради интереса... — с этими словами он так же сжал руку сильнее.

— Ах ты... Урод. Улыбка на лице играет ещё ярче, а Рантаро переходит все границы дозволенного, решая вытащить из рукава свой главный козырь: — Именно поэтому твой мальчик сразу побежал ко мне...

Терпение Комаеды рушится. Его переполняет гнев, который вынуждает его незамедлительно сорваться с места, наконец оборвав это до жути крепкое рукопожатие. Он сжимает свой кулак и ударяет прямиком в челюсть Рантаро, который в своё же время ожидал подобного, но не смог удержаться от давления и падает на пол. Комаеде мало. Он приземляется на колени и собирается в очередной раз размахнуться, дабы ударить в лицо Амами, но и тот не хотел так просто сдаваться. Он резко хватается за его плечи и так же валит на пол, а пока Нагито не успел среагировать, Рантаро ударяет его кулаком в нос. Опять размах, но Комаеда упирается руками в плечи и собирается вновь повалить того, но не успевает.

— Э, вы чего?! — раздается голос Казуичи, после чего он схватил Нагито под руки и потащил на себя, стараясь удержать.

— Ну же, давайте! Вы вообще, блять, драться не умеете! — кричала Овари.

— Ты дура что ли?! — недовольно возразил Сайхара, стараясь таким же образом удержать Амами, но сил не было настолько много. — Помоги лучше! — Ну и ладно... — недовольно протянула она и также оттянула зелёноволосого от абонента.

— Что за дви-иж? — раздаётся радостный голос Ибуки, которая только что пришла, но стоило ей увидеть эту далеко не веселую ситуацию, как выражение лица во мгновение меняется. — Ой... — Нагито! — восклицает Хаджиме и придерживает его спереди. — Чё произошло..? — выходя из комнаты, говорит уже одетая Хиёко. Двоя парней были разняты, но их взгляды продолжали сверлить друг друга с невероятной злобой. Сильная отдышка. Из носа Комаеды течёт тонкая струя крови, что постепенно стекается по губам вплоть до подбородка. Во рту Рантаро также образовалась кровь из-за прикусившей щеки и языка во время удара Нагито. Сайонджи смотрит на это с недопониманием и хлопает черными ресницами, но после наконец протягивает футболку Рантаро ему: — Ничего не произошло. — говорит Амами, сплёвывая кровавую слюну, а после резко выхватывая свою футболку и легко вырвавшись из расслабленных рук, отправляется в ванную. — А из-за чего они начали то..? — тихо спрашивает Сода, у рядом стоявшего Хинаты.

— Отъебись уже. — провопил Нагито, вырвавшись из рук Казуичи и уходя в комнату, вытирая кровь с бледных губ.

— Я потом расскажу... — тихо отвечает Хаджиме.

Хината незамедлительно пошел на кухню, взяв первое попавшееся полотенце и намочив его холодной водой, пошёл в комнату к Комаеде. Тот стоял перед зеркалом и задирал голову, держа запястье у носа. Хаджиме без слов прикрыл за собой дверь и посадил его на кровать, преподносив смоченное полотенце к носу, придерживаясь за его плечо. Пока он вытирал всю кровь, а потом и прикладывал к ушибу холодной стороной, раздаётся тихий голос Нагито, что успешно нарушает гробовую тишину: — Я не думал, что он такой мудак.

— Нагито... — вздыхая, произносит Хаджиме. — Тебе не стоило распускать руки.

— Ещё как стоило. Этого было мало. Или, погоди... — он положил свою руку на руку Хинаты, отодвигая её и глядя прямо в его глаза. — Ты защищаешь его? Сказав нет, Хаджиме солжёт, сказав да, будет более худший итог. Хината очень отрицательно относится к дракам, но как ему приходилось видеть, её инициатором стал именно Нагито. Только этот факт мог как-то повлиять на попытку внушения Комаеде, что он оказался не прав в этой ситуации.

— ... — Хаджиме промолчал в ответ, вновь приложив полотенце, и отведя взгляд.

— Понятно всё... — еле заметно усмехнувшись, произносит Нагито, так же уводя бездонные глаза.

— Не понятно! — резко говорит Хината, отложив полотенце и нахмурив брови. — Вы как дети. Из-за какой-то хуйни незначимой развели драку, а точнее ты.

— Хочешь сказать, что его слова "незначимая хуйня"?! — на более повышенном тоне восклицает Комаеда, вставая с кровати. — И я ещё виноват? — Да! Из-за такого с кулаками не лезут. — стоя перед ним, так же говорил тот.

— То есть, я должен был просто молча слушать этого уебана и терпеть?!

— Ты не должен был воспринимать всё настолько серьёзно! — Что же он такого сделал, раз уж ты уже на него повёлся?! — Я ни на кого не вёлся, идиот! — Да? Значит ты просто так сейчас стоишь и всеми силами стараешься оправдать его передо мной?!

— Прекрати говорить такое! — Разве я не прав?! — Нет, ты просто снова включаешь свою ревность с нихуя! Эти бессмысленные возгласы разносились по всей комнате. Ладони сжимались, а тон повышался с каждой новой фразой. Неужели, всё их счастье до этого было ненастоящим, ведь между ними в очередной раз пылает ссора. Так не хочется верить в это, даже им вдвоём, но эти пустые доказательства так и вырывались из их уст.

Большинство людей собралось под дверью. Им не пришлось подслушивать, ведь их голоса слышны на всю квартиру. Всем приходилось лишь молча слушать.

— Опять... — произносит только что пришедшая Маки, облокачиваясь о стенку и складывая руки на груди.

— Не опять, а снова. — говорит Киригири, глядя в сторону.

— Так. Это нужно прекращать. — решительно говорит Шуичи и движется к двери, но его резко останавливает чья-то рука, что хватает его за запястье.

— Постой. — это была Каэде. — Ненужно. Это может привести только к худшему, пусть сами разберутся.

Сайхара вздыхает и опускает взгляд, прислушиваясь к ней, но возгласы из комнаты на фоне стали постепенно переходить в оскорбления.

— Господи, как же они заебали... — недовольно ворчит Ирума. — Лучше бы стонали. Все продолжали молчать. Они переживали за их отношения, это правда. Вдруг, невероятно резко оба тоже замолкают. Да, они и в правду замолчали, и при чем так резко. Друзья напряглись, но остались стоять на месте.

— Они там убили друг друга..? — негромко говорит Казуичи и приближается к двери, подставляя ухо.

Что же сподвигло их прекратить громкую ругань? Поцелуй. Поцелуй, инициатором которого стали они вдвоём. Интуитивно замолчав, те одновременно приблизились к друг другу с такой скоростью и с таким рвением. Они буквально вцепились в губы друг друга настолько жадно, как будто не виделись несколько лет. Страстно переплетая языки, обмениваясь слюнями, словно окончательно позабыли вкус воды. Руки ложатся то на щёки, то скользят к спине, а потом переходят к талии и снова движутся в верх. Им мало, они хотят больше, но как же им нравился этот поцелуй. Кислород заканчивался, но они продолжали. Отсутствие футболок на их телах невероятно облегчали задачу. Нагито держит Хаджиме за талию и ведёт его на кровать позади, роняя того на неё. Хината поддаётся любому касанию и желанию, а скольжение прохладных рук по смуглой коже нравилось настолько сильно, что он был готов отдаться ему на весь оставшийся промежуток жизни. Комаеда прижимается к нему грудью, руки держат его спину, а Хаджиме облокачивается о поверхность локтями, пока пальцы сжимают одеяло. Медленно, Нагито пускает одну руку на колено парня и ведёт всё выше и выше, начиная поглаживать пряжку ремня. Они наконец отрывают поцелуй, ведь уже чуть ли не задыхались. Тонкая нить слюней протягивалась меж их языками, а лица друг друга обжигались горячей отдышкой. Словно пьяный взгляд ни на миг не отрывается.

— Нагито... Сделай это... — тихо шепчет Хаджиме с прежней отдышкой.

Комаеда в то же мгновение вновь сливает их губы в тот же страстный поцелуй, а веки прикрываются. Рука, что прямо таки дразнила Хинату, натирая возрастающий горб между ног, наконец расстегнул всю преграду. Ладонь охватывает возбуждённый член, начиная медленно растирать всю выделяемую смазку по всей длине. Особое внимание он уделял чувствительной головке, массируя её большим пальцем. Хаджиме жмурил глаза и сильнее впивался в одеяло с каждым новым движением, начиная постанывать в тонкие бледные губы Комаеды.

Сода, что старался услышать за дверью хоть какие-то признаки жизни, слышит явно больше дозволенного. Ёрзанье, речи, сказанные столь тихим соблазнительным голосом, неприличные вздохи и звуки. Этого было более чем достаточно, чтоб на лице образовалось смущение. Казуичи отходит от двери и слегка демонстративно покашляв, говорит: — Ну... Они живы.

И в правду, сейчас они были живы как никогда. Температура повышалась, становилось так жарко, а горячая кровь бушевала по всем сосудам. Нагито уже высвободил и свой не менее возбуждённый половой орган, а штаны Хинаты были спущены, оставаясь на одной ноге. Он уже дождаться не мог столь приятного чувства, когда его заполняет вся длина любимого человека. Нагито желал поскорее осуществить его желание, незамедлительно входя в него полностью. Они даже не собирались сдерживать своих стонов. Столь эротические возгласы были такие громкие, что могли ровняться их ссорам. Темп рос с каждым толчком, а сколько же они успели сказать друг другу ласк этим соблазнительным стонущем тоном.

— Нагито... Я так сильно... — говорил он с каждым толчком. — Так сильно люблю тебя. Так сильно... — Хаджиме... Я не смогу представить... Свою жизнь без тебя... Они вновь сливаются в сладком поцелуе. Это было прекрасное, просто потрясное удовольствие, а эти слова сказаны как никогда честно. Оба понимают, что не выдерживают ссор друг друга. Не всегда такой вариант некого перемирия мог работать, да и не шибко правильный он, но точно не сейчас. Происходящее в этот момент не из-за попытки утешать ссору, а ради того, чтобы доказать свою необъятную любовь.

Это продолжалось и в правду долгий промежуток времени и наконец, оба близки к незабываемому оргазму. Хаджиме кончает себе на живот, а Комаеда резко вытаскивает свой член и так же изливается на его живот, пока из уст послышался очередной громкий стон. Их сперма смешалась, а взгляды вновь пересеклись, после чего губы расплылись в слабой улыбке.

— Я не хочу ссориться с тобой... — негромко говорит Комаеда. — Никогда.

— Но ради такого продолжения, я не против и снова поссориться... — так же отвечает тот. — Шучу конечно же.

Нагито улыбается и вновь целует его, но уже не так долго и не так страстно. Скорее, мило.

— Мне кажется, мы были слишком громкие... — говорит Нагито, вставая и брав салфетки с тумбочки, начиная заботливо вытирать семя.

— Ну и плевать... — наблюдая за его действиями, и ехидно улыбаясь, говорил тот.

И в правду, они было невероятно громкие. Все сидели в другой комнате, но поговорить хоть о чём-то им так и не удалось. Обсуждать что-то, когда на фоне так страстно стонут два парня, не очень ли комфортно... Всё-таки, большинство и в правду радовались, что это была не ссора. Наконец, Нагито и Хаджиме показались из комнаты. Некоторые успели уйти, один из них был Рантаро, что не могло не радовать Комаеду. Все приковали свой взгляд к ним, пока те стояли как ни в чём не бывало.

— Вы чё смотрите так..? — недоуменно протянул Хината.

— Да вы просто так громко трах... — не успевает выкрикнуть Миу, как её рот затыкает рука Кибо.

— Ругаетесь громко. — неловко улыбнувшись, промолвил тот. — Хорошо, что сейчас всё хорошо. — с улыбкой говорит Каэде.

Эта атмосфера несомненно была немного странная, но невероятно приятная. Кажется, большинство правда хорошо относились к этим двоим и даже переживали, будь то иначе, вряд ли бы они сейчас вели себя подобным образом.

Их последующие времяпровождение было каким-то невероятно уютным, не смотря на то, что в кружках был не чай или кофе, а алкоголь. Даже не помнится, когда они так тихо проводили время все вместе. Что ж, время клонило к вечеру, его не остановить. Все начали расходиться по домам. Только стоило большинству выйти на улицу, как взгляд Нагито устремляется в сторону Наэги. Наверняка, его стоит оповестить намерениях Рантаро, но сделав это, спор не будет таким честным. Всё-таки, он решает сделать небольшой намёк, но не ради своего возможного выигрыша, а лишь ради сохранности еще одной пары: — Макото, слушай. — подойдя к нему, промолвил Нагито. — Не пойми меня не правильно, но я советую тебе быть... умнее.

— В смысле? — недоуменно ответил парень, глянув на Комаеду.

— Хе-ей, На-а-агито-ку-ун... — максимально пьяно протянул Хината, подходя к юноше, шатаясь из стороны в сторону. Да уж, он немного перебрал. — Пойдем уже-е.... — тот упал на него и уткнулся носом в грудь.

— Да-да, пошли. — с усмешкой проговорил белокурый и словил парня, после немного приобняв за плечи, двинулся к дому.

Макото лишь проводил их взглядом, серьёзно задумавшись над словами Комаеды. Вот только, что они могли значить он так просто не догадается. Остаётся ждать заветные три дня, что и уделялись для этого спора.