Голос (1/1)
Для большинства слушателей песни ?AnnenMayKantereit? стали ?божественными?, исцеляющими души и сердца. Теми, кто помогает пережить тяжёлые жизненные моменты и отвлечься от неприятностей. Они панацея. С ними легче. Как будто бы принял лекарство под названием ?амк?. Или как наркотик, без которого не обойтись ни одного дня. Встал утром и тут же рука тянется, чтобы включить это творениев тысячный раз подряд, на повтор любимую песню, поднять настроение, зарядиться голосом Хеннинга на весь день, пропитаться им насквозь и наполниться до краёв. В такие моменты, ощущается, что жизнь разделилась на две части - до того, как начал слушать их песни и после.Это волшебство - кажется, что в музыке появляется магия, когда Хеннинг начинает петь. Слушая это каждый день, и зная наизусть, что будет после нажатия клавиши ?play?, всё равно с каким-то предвкушением ждёшь этого чуда. А когда голос проникает вовнутрь, постепенно заполняя всё, приходит осознание, как вместе с кровью начинает растекаться счастье, и появляется желание раствориться, и плыть в этом потоке по собственным венам, смешиваясь с голосом Мая. Это какой-то нереальный Рай на Земле. Голос дурманящий и тягучий, как мёд, он уводит с собой того, кто слышит его и погружает в глубину. В его присутствии люди, как заворожённые теряют бдительность, освобождаются от страхов, от отчаяния, неуверенности, просто слушая тембр голоса, размеренного, и такого притягательного.Звучание такое, как будто душу обволакивает нежнейшим эфиром космоса.
А по ночам хочется плакать и завидовать глухим. Они не мучаются от услышанного когда-то ими голоса Хеннинга. Он им не снится, говоря на ухо, стоя за спиной, тихим низким голосом, почти что шёпотом, так, что волоски на загривке становятся дыбом и по всей коже бегут тысячи мурашек, как будто бы слышишь его голос не только ушами, но и всем телом. Май отдаётся отголосками бабочек в животе. В те моменты можно смело сдаваться и вывешивать флаг, цветом ?голоса Хеннинга Мая?.***В тот день, когда родился Хеннинг, у Бога было хорошее настроение, и когда дело дошло до голоса этого парня, он не поскупился, и щедро наделил его такой красотой. Душа Мая уютно устроилась в его голосе, а позже, и все остальные, кто любит это божественное звучание, поселились там же. Уже тогда было понятно, что его ждёт великое будущее, что он покорит не одну сцену и не одно сердце.
Этот дар с каждым годом проявлялся все сильнее и сильнее, развиваясь и преображаясь во что-то невероятное, толкая Хеннинга на новые идеи и движения в сторону публичных выступлений. Голос отказывался сидеть внутри, он требовал выхода.Всё складывалось наилучшим образом, голос крепчал и набирал обороты, а вместе с ним росла популярность, больше концертов и выступлений и уже не только в своей стране.Но для большего, нужно было большее. Для всех всё было просто идеально, но не для Мая. У всего есть противоположная сторона. Узнав, что от никотина и дополнительного утяжеления связок голос грубеет, парень, не раздумывая применил это на себе. Всё ради искусства.Со временем вокруг шеи начала скручивать свои кольца змея, она душила, не давая вздохнуть. Хеннинг чувствовал, что если сейчас скажет громче, чем может, голос пропадёт. В основном это было после концертов или репетиций, когда он выкладывался по полной программе. В такие моменты Май предпочитал запираться один, хотя бы ненадолго, просто для того что бы помолчать. Обычно, это происходило в ванной. Ребята даже стали подкалывать его тем, что ванная его любимая комната.
Май понимал, что почти непрерывное курение и надрывистое пение в скором времени вызовет такого рода проблемы, но обойтись без этого не мог. Подобного голоса дважды не встретишь – он сделал его сам, это его кисть, главный инструмент работы ?художника для ушей?.В физическом плане сигареты делали его голос более грубым и придавали хрипотцы. Это было его визитной карточкой, и не только его, от этого голоса зависел успех всей группы, он не мог подвести их и себя.
В эмоциональном плане без дозы никотина работать было невозможно. Хеннинг пытался взять под контроль раздражение из-за рабочих моментов, и чтобы не сорваться на окружающих, он постоянно курил.
И таким образом, что бы сохранять внешнее спокойствие, Май глушил переживания в себе алкоголем и никотином, а голос все чаще давал сбои.
Больше всего напрягало, когда не получалось свободно петь. Бывали моменты, когда приходилось рвать голос для безупречного эмоционального звучания песни. В те моменты венки на шее вздымались под кожей, протестуя такому обращению с собственными связками. И это замечали окружающие. Те, кто переживал за него, говорили, что так нельзя, что голосовые связки долго не выдержат такого, и наблюдать за этим было так тяжело и тревожно.
Остальным, вены не давали покоя, и было видно, что в его присутствии они ёрзают и смотрят именно на шею, не отрывая взгляд. В такие моменты он мысленно ударял себя ладонью по лбу и говорил про себя, что нужно хотя бы иногда повязывать на шею платок. Май это делал, но не так часто, как нужно было. А вот петь в таком режиме всё-таки приходилось, потому что он не мог по-другому.Ему нужен перерыв, чтобы прийти в себя, восстановить голосовые связки. Но в данный момент, перерыв был невозможен, рабочий, плотный график концертов и репетиций стоял стеной на ближайшие недели. Приходилось терпеть и всё держать в себе. Яркий, мощный, хриплый голос требовал своей платы.
Это ведь как иллюзия, самообман. Кажется, ты занимаешься любимым делом, и тебе все нравится, чувствуется свобода, только вот свободы то и нет вовсе - расписанные дни на долгое время вперёд, обязательства, встречи, интервью, бессонные ночи в дороге... Тут не до восстановления. Сколько времени это будет продолжаться в таком же режиме? Хотелось превратиться в чёрного ворона и вылететь в распахнутое окно, глотая свободу горлом.Май провёл рукой по уставшему лицу и внимательно вгляделся в своё отражение в зеркале, висевшем в ванной гостиничного номера.
Никто не знает его настоящего, никто, даже самым близким (его ребятам) он не показывает всё то, что происходит у него внутри. Да, конечно, что-то от их глаз невозможно скрыть, и приходится сглаживать очевидное односложными ответами вроде ?все нормально?… Но это иллюзия для них, для их спокойствия и его баланса. Если он пойдёт на откровение, то может лишиться равновесия, вызывая в окружающих смятение или того хуже, жалость. Это было точно лишним.
Тяжесть, нависшая над его сознанием и телом понемногу, но уверенно давила, забирая последнее терпение, подталкивая к очередному срыву. Он знал, что если это произойдёт, парни его поймут. Это уже было, и не один раз, он творческая личность и с ним такое бывает. В такие моменты ребята начинали усиленно работать сами, не принуждая его и не обвиняяво временном бездействии. Они знают, что он в основной части везёт всё, его голос это мощный локомотив, который даёт движение всей группе.За дверью раздался смех его ребят. Опять подвыпивший Мальте веселит всех своими историями….
Сегодня они давали концерт, который прошёл на бис. В результате Хеннинг заперся в ванной, используя простецкие отговорки о горячем душе, чтобы побыть одному и просто помолчать в относительной тишине хотя бы десять минут.
В отражении зеркала, на замену грусти, пришла нелепая усмешка, до его сознания дошла шутка Хука. Как же он рад, что у него есть мощная поддержка, его сплочённая команда.