Глава 2 (1/1)

?Я больше никогда не смогу танцевать? (Рюджи, Kitakore?— Karma)?— Подождите несколько минут,?— произнес женский голос.На крыльце здания научного центра толпились одиннадцать человек?— B-project без одного из участников, Цубаса и Яшамару, который стоял возле переговорного устройства.?— Входите,?— наконец, донеслось из динамика.Дверь отворилась, пропуская визитеров. Их встречала невысокая женщина в закрытом платье до колен. На вид она была старше Яшамару; у нее высокие скулы, светло-карие глаза и длинные черные волосы, убранные в высокий хвост, кончик которого доходил до поясницы.?— Яшамару-сан, разрешите представиться,?— сказала она, с поклоном вручая ему визитку. —?Я?— профессор Керн.?— О, я вас себе несколько иначе представлял,?— удивленно ответил тот, вращая в руках карточку. —?Вы знаете, фамилия, и должность, и…?— Это к делу не имеет отношения,?— остановила она. В речи не слышалось ни малейшего акцента. Тут она обратила внимание на B-pro, которые только сейчас закончили входить. —?Постойте, они все с вами? Я просила, чтобы были только близкие люди, а не толпа фанатов!?— Это все?— очень близкие для Корекуни люди,?— убедил Яшамару.Профессор Керн с недоумением разглядывала пестрое многодетное семейство во главе с Яшамару и Цубасой.?— Ничего себе у него друзей… Ладно. Подготовьте документы, и я позабочусь о пропусках.Через несколько минут им предстояло пересечь холл через турникеты и рамки металлодетектора.?— Все это довольно неожиданно, не так ли? —?говорила Керн с Яшамару, пока остальные, выстроившись в две линейки, пробирались внутрь.?— Совершенно неожиданно,?— подтвердил он. —?Мне сообщили, что в больнице констатировали смерть…?— Когда общепризнанные манипуляции оказываются бессильны, на помощь приходит экспериментальная медицина,?— порисовалась Керн. —?Поэтому пациент был доставлен в наш центр. Мы не знали, кому следует сообщить об исходе операции?— при нем не было ни документов, ни телефона, что делает проблемой разыскать родственников. А потом имя назвали в новостях. Как оказалось, его узнал кто-то из медперсонала, и позже сообщил местной телестанции, чтобы предложить эксклюзивную фотографию. Благодаря этому после репортажа мы связались с Daikoku Production, а там дали ваш номер. Остальную часть истории вы знаете.?— Эк-ксклюзивную ф-фотографию? —?переспросил Яшамару, который из-за того звонка пропустил самую интересную часть репортажа.Профессор Керн вела их вверх по этажам; встреченные на пути сотрудники центра мало обращали внимания на них?— разве что некоторые мимоходом здоровались с Керн. Похоже, в этом здании привыкли к необычным вещам, плюс, были уверены в надежности охраны: то, что в здании оказался айдору-бэнд в полном составе, воспринималось как нормальная часть рабочего процесса.В левом крыле путь преграждала тяжелая железная дверь: профессор Керн разблокировала электронный замок магнитной картой и, пройдя по коридору, повернула ручку одной из безликих белых дверей.Внутри было помещение с одним окном, пара деревянных стеллажей с сортированными и подписанными папками, чахлый цветок в горшке на подоконнике, обитая клеенкой кушетка и несколько разномастных стульев. Под кушеткой, свернувшись клубком, спала черная собака; второй пес?— белый, но с черной мордой, сидел возле стеллажа, миролюбиво глядя на посетителей. На шее у него можно было заметить пластиковый фиксаж.Дверь слева была открыта настежь. Оттуда вышел человек в белом халате.Справа располагалась вторая дверь?— снабженная электронным замком с паролем.Ассистент увел собак. Профессор Керн обратилась к столпившимся B-pro:?— Не больше пяти человек зараз,?— предупредила она. —?И тем, у кого слабые нервы, лучше воздержаться. А то придется потом убирать, как за студентами в анатомичке.Пока Керн облачалась в оставленный на спинке стула халат, команда айдору решала, кто из них пойдет к Рюджи и делилась на две группы.В первой оказались Хикару, Микадо, Томохиса, Яшамару и Цубаса.По лицу Цубасы было видно, что лучше бы ей последовать совету и остаться в числе слабонервных, но, видимо, она считала своим долгом лично узнать, что с Рюджи.Ее полной противоположностью был Хикару. Стоя в первой пятерке, этот парень не в тему улыбался и расслабленно потягивался, запустив пальцы в полураспущенные зеленые волосы. Он был среднего роста, но, независимо от того, какие габариты оказались указанными в его анкете, факт оставался фактом: жизнелюбия в нем помещалось не меньше тонны. Кое-кто из ?MooNs? ехидно отметил бы, что это не от большого ума. Но, может, причиной оптимизма была не недалекость, а иной взгляд на вещи, и в истории ему больше запомнился не несчастный случай, а чудесное воскрешение.За свой желудок Томохиса не боялся, но слова Керн его тревожили: фотография искалеченного Рюджи сама по себе наводила на мрачный прогноз, но насколько плохо дело, если понадобилось такое предупреждение.Ассистент отпер дверь.?— Сумку, пожалуйста, оставьте здесь,?— велел он Цубасе.Девушка передала объемную спортивную сумку оставшимся ждать своей очереди THRIVE и вошла последней, старательно глядя в пол.Внутри помещения обстановка была иной: кафель и хром, синеватый свет и несколько камер видеонаблюдения.Первое, что заметил Томохиса?— серебристый шкаф, напоминающий холодильник, и позади него?— второй, похожий, но несколько выше.?— Надругательство над трупом вы называете экспериментальной медициной?! —?воскликнул Яшамару, который шел впереди.Услышав это, Цубаса вобрала голову в плечи и еще усерднее стала смотреть на кончики туфель.Пройдя вглубь, Томохиса увидел то же самое, что и Яшамару. С фронтальной стороны серебристый ящик снабжен дисплеем, а его поверхность покрыта регуляторами, тумблерами и разноцветными индикаторами. Во втором за полупрозрачной дверцей переплетались гибкие трубки и пакеты с жидкостями. Меж двух серебристых глыб, на стеклянной поверхности в стальной подставке разместилась голова Рюджи, точно жертва, возложенная на алтарь. Глаза были прикрыты; губы сомкнуты, а челюсть опущена, что придавало лицу вытянутую форму и изможденный вид. К обрубку шеи, погруженному в желтоватый раствор, тянулись многочисленные трубки. Внизу громоздились несколько баллонов разной формы.?— Попрошу без криков,?— осадила Яшамару профессор Керн,?— он жив и находится под седацией.?— Простите, не вижу здесь живого человека,?— негодовал Яшамару.Не слушая дальше его возмущения, Керн негромко переговорила с ассистентом.?— По нашим прогнозам, высшая нервная деятельность восстановлена почти полностью,?— произнесла она, обращаясь к посетителям. —?Он сможет с вами поговорить.Ассистент бросил на нее вопросительный взгляд?— она кивнула. Он подошел к конструкции в центре, повернул один из вентилей, а затем обратился к панели управления правого ящика.?— Поговорить? —?цеплялся Яшамару,?— не могу предположить, каким образом!Губы Рюджи разомкнулись, послышалось тихое шипение. Яшамару?— уже менее уверенно?— продолжал ругаться, что перед ними разыгрывают цирковое представление самого дурного тона. То, что произошло следом, выглядело даже более неестественным, чем похожая на монтаж фотография.Рюджи открыл глаза.Он помнил удар, он думал, что сейчас находится где-то на дороге, и первым порывом было: подняться, отползти в безопасное место, но не получалось даже оглядеться по сторонам, чтобы понять, в какую сторону бежать.Перед глазами оказались знакомые лица, мелькнула догадка, что он, должно быть, потерял сознание и пришел в себя, когда его принесли в офис. Туман в голове рассеивался; в горле пересохло, на нёбе ощущался холодок, словно от мятной жвачки; в боку разливалась боль. Рюджи заметил двоих в белых халатах и осознал, что обстановка в помещении совсем не похожа на здание ?Gandara Music?, и еще раз попытался оглядеться, но вновь не смог пошевелиться: словно все тело было крепко связано, но, дергаясь, он не чувствовал и пут. Пытаясь задать вопрос, он услышал свой голос, непривычно резкий, издающий нечленораздельные звуки вместо фразы.?— Что происходит? —?спросил Томохиса, пытаясь разобрать слова в череде стонов. —?Что с ним??— Чтобы голосовые связки могли колебаться, в горло проведена трубка, подающая непрерывный поток воздуха. Это отличается от естественного человеческого выдоха,?— объяснила женщина в белом халате. —?Понадобится немного времени, чтобы освоиться.Рюджи уловил про трубку в горле, и, вкупе с двумя белыми халатами, это означало, что он в больнице. Выходит, удар был сильным… Ясно, почему так больно, и почему он не может пошевелиться. Скосив глаза вниз, он ожидал увидеть бинты или одеяло?— что-то в этом роде, но нашел только прозрачную поверхность и пол под ней. При этом, обзор был таким, словно он сидел на стуле?— или стоял, но был при этом на добрых полметра ниже обычного.Яшамару, забывший свои недавние упреки, пристально следил за тем, как парень?— вернее, то, что от него осталось?— оглушенно озирается по сторонам.?— Рюджи? —?окликнул он, не вполне веря в происходящее, и спросил первое, что пришло в голову:?— Как себя чувствуешь?Плохо понимая, что происходит, Рюджи обвел глазами присутствующих и попытался ответить, тщательно выговаривая слова:?— Рука… болит.Цубаса впервые решилась посмотреть?— осторожно, сквозь пальцы. Послышался тихий вздох; опасаясь, что она собралась падать в обморок, Хикару по-свойски обнял девушку за плечи, добавив еще красок в ее и без того непростой спектр эмоций.Томохиса удивленно открыл рот, и на язык скользнул вкус крови?— только сейчас он понял, что все это время сжимал губу зубами.Первым нашелся Хикару.?— Здорово, что ты шутишь,?— ответил он из-за плеча Цубасы,?— юмор помогает в любой ситуации!?— Шу-чу? —?переспросил Рюджи, неестественно растягивая слоги.?— Он не шутит,?— оборвал Томохиса.Хикару глянул на него в недоумении.?— Но… —?замолкнув, он выразительно кивнул на то место, где у Рюджи, совершенно определенно, не было руки.?— Что… —?проговорил Рюджи,?— что… там?Мужчина в белом халате оказался поблизости с неизвестно откуда взятым зеркалом солидного формата.?— Сейчас попробую прояснить ситуацию,?— пообещал он, развернув зеркало к калеке.В амальгамовом прямоугольнике перед Рюджи открылась полная картина: он сам, состоящий из головы и торчащих трубок, похожий на спрута с картины горячечного сюрреалиста, вороненая стальная опора за затылком, стеклянный столик с отверстием в центре и закрепленный прозрачный контейнер, где мок неровный, причудливо сшитый обрезок шеи, к которому и тянулись трубки.Профессор Керн неразборчиво выругалась, глядя, как меняются индикаторы на панели.?— Убери эту штуку! —?крикнула она, нарушив собственный же приказ не повышать голос, и бросилась к панели управления справа.Загородившее обзор зеркало было опущено. На лице Рюджи застыла маска шока.Спешно, но без суеты Керн регулировала что-то в механизме, и вскоре взгляд у Корекуни стал слегка сонным, но более осмысленным.На этом моменте Микадо, уже бледный до синевы, направился к выходу.?— Я пойду рассказать остальным,?— оправдался он, нашаривая кнопку возле двери.Яшамару, Керн и ее коллега пересказывали Рюджи недавние события.?— Понятно,?— сказал он, когда объяснения кончились, и попросил:?— А вы можете что-нибудь сделать с тем, что у меня болит… Что мне кажется, что у меня болит рука?Керн покачала головой.В этой лаборатории она могла бы предложить любое обезболивающее от кетопрофена до фентанила, но во всей фармакопее не найдется препарата от фантомной боли.***Четверо посетителей вышли. Их встретили молчанием: главные вопросы они уже успели задать Микадо. Керн с ассистентом проводили в палату вторую партию желающих навестить Рюджи.Из оставшейся на кушетке сумки появилась стопка бумажных стаканчиков и термос: предусмотрительная Цубаса решила напоить особо впечатлительных ромашковым чаем.То, как увиденное откликнулось для Яшамару, объяснялось двумя факторами. Он сотрудничал с ?B-project? с момента основания и такая роль подразумевала, что ему важно все, что связано с успехом и популярностью проект, и, во-вторых, ему было небезразлично благополучие участников. То, что произошло с Рюджи?— бесспорно, трагедия, и, также бесспорно, сенсация. Две стороны монеты попеременно окрашивали картину ужасом и восторгом. Яшамару сидел, прислонившись головой к стене, и причитал, что ему нужно более сильное снадобье, чем ромашковый чай. Что-то вроде того успокоительного, которое Керн вводила Рюджи. Или коньяк. На худой конец.Томохиса остался стоять возле двери со стаканчиком в руках, собирая мысли в голове. Тело Рюджи, обманчиво хрупкое, выносливое на выступлениях, подарившее столько счастливых моментов им обоим, знакомое настолько, что Томо не затруднился бы по памяти начертить рисунок вен на запястьях?— теперь осталось в контейнере для биоотходов и разделит судьбу вырванных гланд и абортированных эмбрионов. Еще накануне невозможно было представить себе такое, а пару часов назад он ждал, что Рюджи вернется в кабинет, но теперь надо было смириться с фактом. И единственное, что помогало в этом?— мысль, что это все же лучше, чем если бы Рюджи целиком оказался в закрытом гробу.Дверь открылась?— вторая партия желавших повидаться с Корекуни выходила из палаты.?— Дерьмо,?— кратко ответил Гоши на вопросительный взгляд Юты Ашу. Сам Юта, хоть и рвался в первую пятерку, после рассказа Микадо решил, что заходить не будет.?— Тот случай, когда я с ним полностью согласен,?— подтвердил Кенто, и, скосив глаза, стал расправлять завиток на челке.Томохиса не заметил, как подошла Цубаса.?— Еще чаю, Китакадо-сан? —?предложила она.?— Да, пожалуйста,?— отозвался он, возвращаясь их мыслей в реальный мир.Момотаро остановился возле входа, прислонившись спиной к стене.?— Это ромашковый чай,?— объяснила Цубаса, откручивая крышку термоса,?— он хорошо успокаивает. Хотите, Онзаи-сан??— Нет, я в порядке,?— ответил Момотаро, ожидая, когда она отойдет. —?Китакадо, как ты??— Я… —?ответить на этот вопрос было затруднительно.Момотаро свел плечи, отчего широкий ворот пуловера провис на груди.?— У меня с утра было дурное предчувствие,?— сообщил Момотаро. Он смотрел куда-то в пространство, и сложно было сказать, что больше всего придавало ему мистический вид: смысл его слов или манера речи, брелок с оккультным символом, прикрепленный к шлевке джинсов, направленный в пустоту взгляд или гетерохромия глаз. —?а я привык доверять своей интуиции. Она говорила три вещи: ?смерть, рядом, сейчас?. Но я ошибся… Чувствуя, что погибнет много людей, подумал, что в ?Gandara Music? заложена бомба. Я рассказал Микадо и мы вместе пошли проверять этажи, но Цубаса нашла нас раньше, чем мы обнаружили что-либо подозрительное. После репортажа об аварии все стало понятно…Ненадолго повисло молчание.?— Так выпала карта,?— подвел итог Момотаро,?— Так решила судьба.Он отошел, направляясь к остальным ?MooNs?, а Томохису подозвал Яшамару, обсуждавший что-то с Керн.?— Китакадо, здесь вопрос по твоей части. Нужно забрать вещи Рюджи,?— сказал Яшамару.?— А вы ему кто? —?уточнила у Томохисы до грубости прямолинейная Керн.?— Партнер по группе,?— ответил он.Женщина покачала головой и обратилась к Яшамару.?— По правилам, мы можем отдавать имущество только супругам и родственникам.Томохиса потупил взгляд. Де юре он не являлся ни тем, ни другим.?— Я посмотрю, что с этим можно сделать,?— простонал Яшамару.Ситуация в семье Рюджи напоминала скрепленный кровными узами клубок из обид и скандалов, некоторые из которых не помещались в стенах особняка и оказывались на страницах газет. Но главная причина прохладных отношений с родней была глубже. Корекуни считал свое происхождение?— проклятием. Кто угодно другой сказал бы, что это, наоборот, везение: родители?— известные актеры и сестра?— стилист топ-класса. Такой связью можно только гордиться.Но из-за этого в ?Bambi? ему довелось сносить издевательства менее удачливых сверстников, с обвинениями, что он?— бездарность и дебютировал лишь благодаря своей семье. Зная, как жестоки бывают дети, легко понять, почему его приводит в бешенство любой намек на то, что он пользуется чужой славой?— как и то, почему он носит другую фамилию и держится подчеркнуто отстраненно от родителей.?— Простите, о каких вещах идет речь? —?озвучил Томохиса возникший у него вопрос. Он вспомнил, что сумка Рюджи осталась у него, а одежда, судя по всему, полностью пришла в негодность.?— Кошелек, солнцезащитные очки,?— перечисляла профессор Керн,?— и два пакета карамели.