Алексеев (1/1)

Когда вчера вечером, да уж скорее ночью, полковник Иверзев в буквальном смысле выставил меня за дверь за мою попытку поговорить по душам, я понял?— что-то будет, что-то произойдёт. И ведь не ошибся! Иверзев отдал-таки приказ об аресте капитана Ермакова. А чего, собственно, я ждал? Младший по званию офицер оскорбил старшего офицера, да не просто старшего, а командующего дивизией. Оставалось надеяться, что завтра мы возьмём Днепров и Иверзев смягчиться и вот тогда можно будет подумать об освобождении из-под стражи строптивого капитана.Ранее утро. Почти всё старшие командиры дивизии в командном окопе. Иверзев буквально прилип к биноклю. Рядом с ним стоит хмурый Гуляев, а позади него молодой офицер Денисов, который вместо Ермакова формировал батальоны.Наконец полковник Иверзев отдаёт приказ:—?Ну, бог войны, давай!Приказ комдива передаётся по связи. Ударяют первые залпы дивизионной артиллерии. Я морщусь. Никак за годы войны не могу привыкнуть к этим оглушающим звукам и вместо того, чтобы наблюдать за ходом боя, смотрю на профиль нашего комдива, вижу, как он хмурится, потом его взгляд становится острым, губы сжимаются в одну линию. Пока наблюдал за сменой эмоций на лице комдива, то совсем упустил из виду, почему он вдруг чертыхнулся. Я стряхнул оцепенение и взглянул в сторону боя. А боя-то, собственно и не было. Как и следовало ожидать необстрелянные батальоны в бой идти боялись. Новички. Другая причина, со стороны гитлеровских войск стреляют пулемёты и поэтому наши солдаты медленно отползли в укрытие. Нутром чувствую, что в этот раз малой кровью не обойдётся. Если батальоны не поднимутся?— Иверзев нам устроит такое, что мало не покажется.—?Лежат ведь, лежат,?— бормочет адъютант Иверзева Катков, стоя рядом с ним.Со стороны комдива демонстративная тишина.—?Сюда бы капитана Ермакова,?— вдруг слышу я голос Денисова. —?Он-то бы поднял этот батальон.Нашёл время о Ермакове вспоминать. ?Что, опять буфером работать???— внутренне усмехаюсь я и становлюсь ближе к Гуляеву, оказавшись как раз за спиной Иверзева. Но тут Денисова поддержал полковник Гуляев. Спрашивается, а чего вчера-то молчал? Один я, как идиот, почти всю ночь пытался уговорить Иверзева не трогать Ермакова.—?Да уж, сейчас бы сюда капитана Ермакова, а он в кутузке сидит. Самое время,?— слова Гуляева повисают в воздухе.Сам же полковник Гуляев косится на комдива. Слышу тяжёлый выдох Иверзева, который даёт понять, что на сей раз он молчать не будет. Что я говорил? Иверзев выпрямляется. Его спина излучает напряжение. Три, два, один… Начали!—?Разглагольствуете? А батальон лежит. Мы держим соседей. Мы, понимаете это, полковник Гуляев,?— прошипел комдив.Хорошо хоть матом не обложил. Поражаюсь я иногда умению нашего комдива вовремя сдерживать ругательства. А ведь, по сути, он прав. Если мы сорвём атаку и не войдём первыми в Днепров?— головы у многих полетят. Гуляев видимо понял, что слегка перегнул палку и пошёл на попятный, говоря при этом:—?Я подниму это необстрелянный батальон…—?Подождите, у нас ещё достаточно артиллерии,?— мягко перебиваю я Гуляева. —?Сейчас я узнаю.Мне вот только сейчас не хватает глупых подвигов, честное слово! Подвиг подвигу рознь. Я развернулся к радисту и попросил его связаться с дивизионной артиллерией. Слышу, что немецкие пулемёты и не думают смолкать. Они там, что, навечно застряли что ли? У них боеприпасы-то нескончаемые? Тут к радисту пристал Гуляев, так как парень до сих пор не мог его связать с командиром первого батальона Стрельцовым.—?Что ж ты, голубчик, радист чёртов,?— приговаривал при этом пожилой полковник.Радист ещё сильнее задёргал ручку аппарата.Пока мы с Гуляевым донимали радиста, я упустил из виду, как наш комдив вдруг выскочил из штабного окопа. До меня лишь долетели слова, сказанные его сорванным голосом:—?Автомат мне, живо!Твою мать! Нам для полной ?радости? только убитого комдива не хватает! Как же я не обратил внимания на состояние Иверзева? А вообще, этого следовало ожидать, когда за твоей спиной все зудят о Ермакове. Я успел лишь подхватить упавшую на землю блиндажа шинель Иверзева и передать её в руки лейтенанта Каткова. Все офицеры, включая меня, лишь беспомощно наблюдали, как наш комдив весьма бодро выскочил из окопа и помчался в сторону лежащих солдат первого батальона.—?Комдив пошёл,?— за всех высказался неуёмный Денисов. —?Срежут его! Честное слово, срежут.Как я ему не врезал, сам не знаю. Тем временем поджарая фигура комдива поравнялась с лежащими солдатами и я услышал его крик:—?Батальо-он, за мной!Мы заворожено смотрели, как поднялся Стрельцов, как один за другим стали подниматься солдаты…—?Батальон, вперёд! —?крикнул Стрельцов.Ему ответили нестройным ?ура? и вчерашние новички уже смелее ринулись на укрепления противника.—?Поднялись, честное слово, поднялись! —?восторженно заявил Денисов и выбежал куда-то прочь.Гуляев продолжил ругаться с радистом. Связь по прежнему хромала. Я уже не мог усидеть в укрытии и поэтому выбрался наружу. Стоял и смотрел, как комдива обгоняют солдаты, видел, что из своего автомата он не сделал ни единого выстрела, а потом поле боя заволокло дымом.—?Что с Иверзевым? Доложите! —?слышу из блиндажа нервничающий голос Гуляева.Внезапный ветер развеял дым и я, не знаю как остальные, вдруг явственно услышал короткую автоматную очередь и комдив, схватившись за руку, упал. Так, с меня хватит! Я буквально выскочил из окопа, на ходу доставая пистолет. Мимо меня в окоп спрыгнул Денисов и я услышал, как ворчит Гуляев:—?А ты что такой возбуждённый? В атаку ходил?—?Мы вошли в город! —?запыхавшись, ответил Денисов.—?Что Иверзевым? И где Алексеев? —?расспрашивает Гуляев.Что значит ?где Алексеев?? Я тут, жив и здоров. А вот что с комдивом?—?Ранен,?— слышу я ответ Денисова и чувствую, как с моих плеч гора падает.