Глава 3 (1/2)

Группа особого назначения собралась в зале совещаний и уже ожидает появления капитана Киттен.

Мейсон сидит на стуле, сложив ноги на стол и, осторожно покачиваясь, пытается не зевать. Он был одет в легкую, светлую солдатскую рубаху с дугообразной надписью на спине, которую он сам нашил, «Альянс», офицерские брюки, в которых одет кожаный ремень, а так же металлическая бляшка виде символа Альянса и ещё солдатские туфли черного цвета. Глаза его синего цвета и немного прямоугольной формы, что говорит о его мужской суровости, которая как будто добавляется ещё прямыми и опущенными бровями. Короткая стрижка, сделанная два месяца назад, уже заросла в среднюю и беспорядочно уложилась, а сам волос темного цвета, рельефные скулы дают треугольную форму лицу вместе с гордым, небольшим подбородком. Офицер, тридцати пяти лет, крепкого телосложения, поддерживаемого изнуряющими тренировками в спортивном зале, знает толк в управлении людьми и имеет поразительно большой послужной список: сто три разведывательных операций, из них восемь проваленных, двадцать операций по уничтожению особо опасных главарей террористических и наёмнических банд. Имеет пять наград: «Пурпурное сердце», «Герой Альянса Систем», «Орден мужества», «За заслуги перед человечеством», а также редкую награду «Черный рыцарь».

***

Вильшер уперся плечом в стену, сложив руки перед собой, и в легком утомлении, начинает стоя засыпать. Сонный сержант, родом из Германии и в возрасте двадцати семи лет уже имеет семью и скоро она пополнится, обычного телосложения, свойственного солдату со стажем службы, одевается он только в строгие вещи. Например, сейчас одет в выглаженные китель, брюки и начищенные солдатские туфли, но из-за своего недосыпа надел разные носки. Карие глаза, подчеркнутые шрамом на густой брови, переливаются белым и оранжевым цветом на ярком свете. Волосы светлые и давно не стриженные, но аккуратно уложенные.

***

Гришко, сидя на стуле, облокотился на стол и начал погружаться в свои мысли о доме, а также о долгожданном отпуске. Александру двадцать шесть лет, но он всё ещё носит звание рядового, хотя у него весьма насыщенный послужной список, как в группе «БЕТТА», так и в подразделении Военного кооператива Альянса “ПССН”, где он служил по контракту. Он был на соревнованиях по стрельбе и весьма метко стрелял, получив палладийную медаль (первое место), его заметил Мейсон и уговорил перейти к себе в команду. Это было сложно, ведь его не только удерживало командование, как ценного снайпера, но и желание его жены, которая твердила и сейчас твердит, что в спецназе опаснее, чем в “ПССН” или «о дочке подумай». Однако, поддавшись уговорам мужа, согласилась с его желанием, но в глубине души всё ещё волнуется за него. Внешне Гришко неплохого телосложения, синеглазый, взгляд простой, свойственный русским людям, и с очень острым зрением, что даже может рассмотреть иглу в сене, разбросанном равномерно по полу. Короткая стрижка в форме «шапки» или как ещё называют «башка горшок — пустая посудина». Одет он в солдатскую серую футболку и в повседневные брюки, а так же в гражданские кеды, ему натирают солдатские туфли.

***

Маквэлл стоит у входа и ожидает появления командира. Капрал Эллис Маквэлл…. Этот человек всегда очень серьёзный и решительный, что даже простой юмор не всегда понимает. Он вступил в «БЕТТА» через год после Мейссона и уже давно должен был получить повышение, но его странная склонность быть серым волком-одиночкой часто срывала операции, и приходилось действовать не по плану. Так как он иногда мог ослушаться приказа Мейсона. Алекс один раз даже чуть не выгнал его из команды и Мак отделался одним крепким ударом по лицу от него, а также был случай с военным трибуналом, после смерти одного заложника. Причем не по стечению обстоятельств, а Эллис сам застрелил заложника, якобы промахнувшись, поэтому команде пришлось долго и трудно отмазывать его в военном суде. Среди коллектива он всегда держится на заднем плане, но иногда показывает себя, однако странное поведение часто привлекает недоверчивые и подозрительные взгляды со стороны сослуживцев. Он крепкого телосложения, имеет пару небольших шрамов на груди и один на всю спину по диагонали. Твердый взгляд зеленых глаз подчеркнут их редкой и брутальной внимательностью к поведению посторонних людей, что даже его собеседнику становится не по себе, когда он пристально, и, как будто готовится напасть, смотрит ему в глаза. Ненавидит, когда ему задают много вопросов, с большой сдержанностью отвечает на них. Одет в черный китель, брюки и солдатские туфли, как подобает солдату при исполнении.

***

— Что-то она задерживается? Уже тридцать минут прошло, — сказал Мак, посмотрев на часы, которые встроены в его инструментрон.

Вильшер сквозь сонливость отвечает:

— Наверное, марафет наводит. Ты же знаешь этих дам.

— Ага, будто мы её без грима не видели. Слушай, Мейсон, а ты точно уверен, что она послала тебе сообщение собираться в зале? Хех, может это забродивший сок в столовой? — подшучивая над кэпом после того, как ему стало плохо после ужина в столовой, спросил Маквэлл.

— Что, думаешь, меня голюны одолели? — ответил Алекс.

— Слушайте, кончайте уже про столовую, а то меня сейчас пронесёт, блин! Тоже мне, санитарные нормы! — испытывая легкое недомогание, прервал Гришко.

***

Прошло ещё пятнадцать минут. Зиг уже начал отрубаться и издал первый незаметный храп. Элис Маквэлл так и стоит у входа, раздумывая о достоверности собрания, когда раздалось шипение открывающейся двери-диафрагмы. Гришко и Мейсон встали со своих мест, а Мак принял стойку смирно, но Вильшер так и продолжал вертикальный сон. В зал входит Киттэн:

— Ну-с, все собрались…- отвела взгляд на Вильшера — …а может, и нет.

Гришко дёрнул сержанта за китель:

— Эй, подъём, — Вильшер отвечает отсутствием внимания. — Хох, швайне, а то Вильшер-капут будет! — издеваясь, разбудил Александр своего немецкого друга.

Вильшер судорожно пришел в себя и, с превеликим шоком в глазах, осмотрелся:

— Гришко, гад! — наехал он на своего сослуживца, но, увидев Киттэн, сразу принял подобающее положение, отдав честь. — Капитан, здравья желаю.

Амелия, удостоверившись, что все в сборе, продолжила:

— Вольно, всем. Простите за задержку, я доставала материал из разведданных об операции, которую вам предстоит выполнить.

— Наверное, ответственная задача, так? — спросил Мейсон.

— Да. Прошу вас сесть за стол, и я вам всё изложу, — ответила Киттэн, доставая из кармана своих, обтягивающих стройные ноги, офицерских брюк, маленький, плоский картридж, содержащий данные. Все сели за стол, а она, с цоканьем каблуков по отшлифованному полу из мрамора, и женственной, плавной походкой, направилась к голографическому экрану, расположенному на противоположной стене от входа, и вставила в считывающее устройство носитель информации.

Погас свет, да так, что не было видно даже белого стола, выполненного из слитков платины и серебра. На стене, сквозь мрачную темноту, засверкала формирующаяся картинка, образовавшая голограмму экрана, озарившего лица зрителей в темноте. Мейсон и его подопечные смотрят на технологическое явление, когда на экране появилось отчетливое изображение светящейся галактики и отмеченной, на ней, звездной системы. Амелия отошла от экрана на метр и начала водить руками по воздуху, круговыми и принимающими движениями, настраивая масштаб изображения. Очертание, на фоне свечения голограммы, стройного тела тридцатидвухлетней девушки и примерно ростом в метр семьдесят, было замечено Алексом и не могло оставить его равнодушным. Киттэн была одета в черный офицерский китель с нашивкой на правом плече ВКА «Альянс» и белой полоской по местам застежек, подчеркивающий её худой и сексуальный торс с выраженной грудью второго размера. Одета в черные, обтягивающие прямые, стройные ноги, брюки и туфли-сандалии, одетые на босую стопу, на высоком, тонком каблуке. Её широкие карие глаза дополнены длинными ресницами, подведенные темным карандашом по краям, сочетающиеся с тонкими бровями черного цвета. Распущенные и густые, светло-рыжие локоны девы, переливающиеся на свету, достают до плеч и опущены чуть ниже со стороны груди, а кончики волос покрашены в черный цвет, прическа немного закрывает правую сторону лица и дополняется темными ресницами. Цвет кожи — кремовый, что дает легкий и еле заметный загар, а на самом деле это её родной цвет кожи. Нос обычный, что может быть у девушек, и ровный. Губы полные, верхняя дугообразная часть больше нижней. На них наложен блеск, придающий розоватый оттенок, а углы приподняты вверх. Ровное, гладкое лицо, немного треугольной формы, вместе с тонкой и нежной шеей всегда привлекает внимание сильного пола.

Амелия отошла в сторону и указала на отмеченную систему худой рукой с маленьким запястьем и тонкими пальцами:

— Вот, господа… — Мейсон проморгался и отвел внимание на карту Галактики, проецируемую голограммой — …это система «Этрил», располагающаяся на территории Терминуса, — она ещё раз махнула рукой экрану, и тот сделал картинку больше, что все смогли рассмотреть содержание этой системы, и плавно с равномерными телодвижениями пошла к столу, присела к остальным, правым боком к голограмме. — Мне пришло сообщение от командования, содержащее странные данные. — Киттэн включила свой инструментрон и нашла в меню данных то самое сообщение, проведя по воздуху в сторону экрана и появилось изображение строчек того самого письма. — Разведка из четвертого эшелона Альянса перехватила переговоры банд и, исходя из содержания, решила передать их нам.

— Ну и с чего бы вдруг нам? Мы у них что-то вроде лузеров, на которых можно свалить всю работу? — пререкается Вильшер.

Мейсон глянул на него косым взглядом.

— Нет. Прочитав содержание послания, я нашла свидетельство связи с нашей последней операцией, которая чуть не провалилась, — капитан корабля встала из-за стола и снова подошла к экрану и взмахом руки разделила картинку на две части.

Правая сторона с текстом сообщения, а левая с изображением системы и её содержимым. Потом указала на одну из восьми планет, располагающихся в ней — Планета «Эндэр». Именно там была замечена эта странная аномалия.

— То есть вы хотите сказать, что происходящее на этой планете чем-то связано с нашей последней операцией? — спросил Гришко.

— Точно так, рядовой.

— Ну и как, если не секрет? Мне и моим сослуживцам не очень понятно, — спросил Маквэлл и остальные, согласно с его мнением, закивали.

— Я сейчас вам объясню, — Киттэн медленно начала ходить из стороны в сторону, вдоль голографического экрана — Вспомните наш разговор с ученой, Натали Хадсон. Она сказала нам о том, что в плену её допрашивали про какой-то источник, а в перехваченной радиосвязи удалось распознать речь о том самом «Источнике» и возможно, что это наша единственная зацепка, пока Хадсон лежит в лазарете.

В получившейся паузе, Мейсон заподозрил окончание рассказа:

— Это всё, что вы хотели рассказать нам на брифинге?

— Нет, мммм… капитан. Если вы не заметили, в послании идёт диалог, — Амели встала у правой стороны экрана, указав на строчку: «Передай Балаку, что Салэмуэль помог нам…»:— Вот — Балак и Салэмуэль.

Маквэллу, прочитав имя Балак, вспомнился случай на астероиде больше года назад:

— А это не тот ли батарианец, который чуть колонию Терра-Нова не разнёс?

— Именно, он. А, что ты знаешь о нем?

— Ну, я читал отчет капитана Джона Шепарда, когда был у главнокомандующего «на ковре», — его сослуживцы и Амелия посмотрели удивлённым взглядом на него, сидящего позади всех. — Что? Да, у меня есть связи в верхах и тогда я был в увольнительной, поэтому вы ничего не знаете.